10
Саша еле-еле дождался субботы. В этот день он подменился на работе, с утра выгладил костюм и белую рубашку. Билеты в театр он купил заранее, на следующий же день после того, как они с Мариной договорились туда пойти. Чтобы как-то убить время до вечера, он сходил в спортзал и хорошенько там себя "помучил". Виктор Поникович не отходил от него ни на шаг, довольный тем, что Саша не только согласился участвовать в боях, но и тем, что парень так загорелся и тренируется с небывалым доселе вдохновением.

Более всего за последние годы жизни Сашу потрясло знакомство со стариком спецназовцем. Тот пришел в зал, сутулясь и подволакивая ноги, полностью разочаровав Сашу. Конечно, он ожидал богатыря Илью Муромца, постаревшего, но несгибаемого. А этот сморчок пришел и сразу сел на лавочку, опершись на трость. Виктор Поникович и Саша присели по обе стороны от него. "Вот, е-мое, - подумал Саша, - с таким тренером мне только в доме престарелых выступать с боями".

Старичок, сидя на скамеечке, долго говорил вполголоса с тренером, не обращая внимания на находящегося рядом Сашу, а потом встал и шаркающей походкой вышел на татами. Он походил по нему кругами и остановился.

- Молодой человек, - попросил он Сашу хриплым голосом, - вот тут разъехались маты, поправьте, пожалуйста.

Саша легко спрыгнул с места, подошел к старичку, нагнулся у его ног, где действительно между матами образовалась щель и рукой восстановил порядок. Он не успел ничего осознать, как неожиданно получил жесткий сильный удар клюкой по затылку и упал. Саша разозлился, хотел вскочить, да наподдать старику, попытался оттолкнуться руками и вскочить, но вдруг почувствовал, что руки отнялись и с позором растянулся лицом на мате. В глазах помутнело, но Саша собрал свою волю и злость в кулак, подтянул под себя правую ногу и вскочил.

Ну, что теперь сделать с этим подлым старичком, который стоит перед ним и наивно улыбается? Одним ударом размазать его по стенке? Но если Саша треснет его по башке, то у сморчка голова отлетит от шеи и расколется, как гнилой арбуз. Саша посмотрел на Виктора Пониковича, но тот невозмутимо сидел на прежнем месте и мило улыбался.

- Разозлился? - с усмешкой спросил старичок. - А ты не спи, если вышел на татами!

Саше вообще не хотелось разговаривать с этим сушеным стручком. Нашел тоже пацана, чтобы проводить над ним эксперименты! Саша, не спуская глаз с подлого старикашки, отступил назад.

- Что, струсил? - спросил сморчок.

- Убить боюсь! - ответил Саша.

- А ты не бойся, - тихо сказал старичок, - урони меня на пол!

Он отбросил в сторону свою клюку и встал так неустойчиво, что Саше показалось - пихни он его пальцем, и старая развалина рассыплется по косточкам. Но Саша с детства был приучен старших слушаться и не грубить им. Он просто не мог толкнуть старичка.

- Нет, - сказал Саша, - вы мне не соперник.

- Ну, нет, так нет, - ответил старичок.

Он шагнул ближе, Александр моментально почувствовал, что "стручок" замышляет очередную подлость, хотел отскочить, да не успел. Костлявая морщинистая рука щелкнула его пальцем в район горла под подбородком, захватила за лицо и кинула без усилий на татами. Саша задыхался от стыда и недостатка кислорода, ненавидел старичка и одновременно понимал, что тот умеет побеждать. А он, Саша, пока нет.

Когда Саша очнулся, старичок и Виктор Поникович сидели на скамейке и мирно беседовали. Саша тоже присел на татами, вытянул ноги и стал ждать указаний тренера. Старичок, разговаривая, долго смотрел на него, потом встал, подошел к Саше, протянул руку и представился:

- Сергей Владимирович Тихомиров.

Саша посмотрел на старичка с опаской, руки не подал, даже чуть-чуть отполз и вдруг, вывернувшись, неожиданной подсечкой сбил спецназовца с ног. К удивлению Александра, Сергей Владимирович не рассыпался в воздухе на отдельные косточки, а мягко упав, перекатился и, как ни в чем не бывало, встал на ноги.

- Не спи, если вышел на татами, - буркнул ему Саша.

Виктор Поникович и старик спецназовец громко рассмеялись.

- Ну, что ж, - сказал Сергей Владимирович, - можно считать, что первый урок пройден.

После этого Сергей Владимирович крепко обнял Сашу и сказал, что он принят в ученики. Может быть, Саша бы плюнул и послал все на хрен, но ему очень хотелось узнать - в какую точку ударил его Сергей Владимирович так, что у него отнялись руки? Да и потом, этот удар пальцем под подбородок, от которого Саша валялся на ковре минут пять? Этому стоило научиться.

И вот теперь каждый день старик Тихомиров приходил в зал, и они занимались с Сашей, постигая сложную науку быстрого поражения врага. Для этого не приходилось бегать и прыгать, Сергей Владимирович много рассказывал и показывал совершенно нового и неизвестного, и Саша понял за прошедшие три дня, что если бы он поехал на бои сейчас, то из него бы сделали свиную отбивную в течении трех секунд. То, чем он занимался, могло пригодиться только на ринге, да в битве с пьяными хулиганами, которые не бить, ни бороться толком не умеют. Пьяных хулиганов он бы, конечно, победил, а вот серьезного противника - никогда! И Саша с нечеловеческим рвением и усердиям впитывал в себя все то новое, чему его учил Сергей Владимирович. Но он каждую секунду помнил, что сегодня идет в театр с Мариной.

Поэтому ровно в половину седьмого, как договаривались, Саша на папином жигуленке подъехал к Марининому дому. Она выпорхнула из подъезда, как бабочка, в красивом синем платьице и расстегнутом плаще. Саша поспешил выйти из машины, чтобы открыть ей дверь. Он так поспешил, что даже забыл про лежащие на заднем сидении розы. И вспомнил лишь тогда, когда они подъехали к театру.

- Я купил тебе розы, Марина, - сказал Саша, - они на заднем сидении. Извини, что не сразу подарил их тебе. Увидел, какая ты красивая, и обо всем позабыл.

Марина обернулась и взяла в руки букет.

- Нравятся? - спросил Саша.

Марина утвердительно кивнула. Действительно, розы были чудесные. Свежие, влажные и ароматные.

- Те все еще не осыпались, - сказала Марина. - Они у меня в спальне стоят. Я на них смотрю и о тебе думаю.

- А я о тебе, - ответил Саша.

- Но у тебя же нет роз, - рассмеялась Марина.

- Мне совсем не нужны розы, чтобы думать о тебе, - ответил Саша.

Они перешли на "ты" не так давно - вчера. Они долго разговаривали вечером, а потом Марина уложила брата спать и сама перезвонила Саше, а потом они болтали до двух часов ночи. Болтали в сущности, о пустяках, ни о чем, просто молчали и слушали дыхание друг друга. И тогда Марина в первый раз сказала Саше "ты".

В театре было полно народу, особенно у вешалки и в буфете. Но сходить в театр и не потолкаться в гардеробе, а потом не посидеть за чашечкой кофе с пирожным в буфете, это значит, что в театре вы не были. Саша и Марина стали было в очередь в гардероб, чтобы сдать плащ Марины, но Саше на ум пришла мудрая мысль, что плащ можно оставить в машине и сразу же занять очередь в буфет. Минут через пятнадцать они оба счастливые уже сидели за столиком и ели эклеры, запивая их апельсиновым соком.

- Марина, - спросил Саша, - а тебе нравится заниматься синхронным плаванием?

- Не знаю, - пожала плечами Марина, - просто привыкла, наверное. Особых успехов у меня нет, но в команде я хорошо плаваю. И все-таки физкультурой занимаюсь для тонуса. А вот ты? Я не пойму, как ты попал в эти все каратэ, ушу? Не могу представить, что ты способен ударить человека в лицо.

- Но если я его первым не ударю, то он меня ударит, - ответил Саша, - а это неприятно.

- Так ты не задирайся! - воскликнула Марина.

Саша улыбнулся:

- Как же не задираться, если я на ринге? Это же спорт такой. И нужно драться, чтобы победить.

- А я, наверное, никогда не смогу ударить человека, - сказала Марина.

- А если он тебя обидит или оскорбит? - спросил Саша.

- Но ведь если я его ударю, - ответила Марина, - это не решит проблему. Плохой человек не станет лучше, даже если его больно ударить. Он станет только злее и будет еще хуже.

- Что же мне теперь спорт бросить? - спросил Саша.

- Нет, конечно, занимайся, - тихо сказала Марина, - просто я очень боюсь за тебя, а еще этот твой контракт. Эти бои гладиаторские. Вдруг что-нибудь случится?

- Не бойся, я хорошо подготовлюсь, - пообещал Саша.

- Как ты вообще попал в секцию каратэ? - спросила Марина. - Родители отдали, что ли, как меня в плавание? У меня был сколиоз и врачи сказали, что нужно плавать.

- Нет, у меня не было сколиоза, - ответил Саша, - я сам записался. И знаешь почему?

Марина отрицательно помотала головой.

- Я в детстве в деревню ездил к бабушке летом, - начал рассказ Саша, - а там ходил за молоком каждый вечер. У бабули коровы не было, мы у знакомых молоко покупали. Ходил через всю деревню. А был я тогда толстенький увалень. А на другом конце деревни жил парень по кличке Губа. Старше меня лет на пять. Всегда с компанией сидели возле заброшенного дома. Сначала они просто обзывались, а я не обращал внимания. Потом подпустили мелкого одного, он меня пнул. Я ему уши надрал, они меня окружили и давай пинать, толкать. Молоко пролилось. Я не сдавался, но их много было. Вываляли меня в грязи и убежали. И стало это повторяться каждый день. Бабушке я ничего не говорил, хотя она меня за молоко сильно ругала. А Губа этот больше всех измывался. Но убегать от них я не мог. Гордый был. И сдачи дать не мог, потому что был неловким. Вот так ходил и получал каждый день, а потом плакал.

- Да ну, - удивилась Марина, - представить не могу.

- И перед девочками меня опозорил этот Губа, - продолжил Саша, - две соседки у нас были моего возраста в доме через улицу. Мы играли возле реки, а он шел и крикнул что-то очень для меня обидное. Девчонки рассмеялись, а я опять заплакал. А Губа пуще прежнего развеселился, стал издеваться, кричать: "Нытик, нытик", и я убежал. И после этого поклялся себе, что научусь драться, приеду и поколочу и его, и его компанию. Приехал домой и упросил отца, чтобы отвел меня на каратэ. Стал заниматься и втянулся. Получалось у меня, тренер хвалил. Опять же похудел, перестали меня дразнить жиртрестом и вообще не обзывались, хотя я ни с кем в школе не разу не дрался. Просто знали, что я каратист, и все. Потом я на дзю-до еще ходил, на ушу и на бокс. Везде вроде получалось, потому что я очень хотел научиться.

- А что этот Губа? - спросила Марина. - Ты его поколотил потом?

- Я долгое время в деревне не был после этого случая, - ответил Саша, - бабушка заболела и переехала к нам, дом продали, и ехать стало незачем. Год назад мы с Сергеем на машине туда гоняли в отпуск, проведать старые места. Бабушка моя умерла незадолго до этого, мы ее здесь похоронили, а она велела на могилу земли привезти с тех мест, где она родилась.

- Извини, - искренне сказала Марина.

Саша кивнул.

- Хотел я этого Губу увидеть, - продолжил Саша, - хоть и злости никакой уже не было. Даже поблагодарить хотел, что из-за него я в спорт пошел и достиг кое-чего. Но не нашел я его. Он в армии погиб, а друзья его почти все разъехались.

- Ой, - вздохнула Марина, - пойдем уже лучше в зрительный зал, а то ты все какие-то печальные истории мне рассказываешь.

- Ты же сама спросила, - ответил Саша и, взяв Марину за руку и сжав, искренне сказал:

- Никогда никому я не рассказывал всего этого, кроме тебя и Сергея, лучшего моего друга. Помнишь в кафе мы вместе были?

- Помню, - ответила Марина, - я его и раньше с Оксаной видела.

Саша сжал ее маленькие ручки в своих ладонях и сказал:

- Знакомы мы с тобой, Марина, всего ничего, а мне кажется, что дороже тебя нет у меня человека.

Марина посмотрела в глаза Саши, и в зрачках ее блеснули яркие счастливые огоньки.

- Пойдем, Саша, уже третий звонок, - сказала она.

Спектакль был классический, по Мольеру, назывался "Тартюф" и был несколько далек от того, чем жили сейчас Саша и Марина. Но они смотрели с удовольствием, их плечи соприкасались, их души переживали одни и те же чувства, их мысли кружили вокруг одного и того же. Когда спектакль закончился, Саша и Марина вышли из театра и сели в машину.

- Кто же сегодня укладывает спать твоего маленького брата? - спросил Саша.

- Мама выходная, она им занимается, - ответила Марина, - хотя Ромка капризничал, не хотел, чтобы я уходила.

- Да, - произнес Саша, - у меня подрастает серьезный соперник, которого зовут Рома. Он тебя ревнует?

Марина тихонько улыбнулась.

- Наверное, - сказала она, - но по своему, по малышовому.

- Может быть, тогда поедем, покатаемся? - предложил Саша. - Раз сегодня Рома остался под присмотром.

- Не знаю, - пожала плечами Марина, - а куда мы поедем?

- К морю, - ответил Саша, - недалеко от порта есть большой недостроенный пирс. На него можно заехать на машине и постоять высоко над морем. Правда, лучше ехать туда рано утром, когда солнце еще не встало, и дождаться рассвета. Мы с отцом раньше часто ездили туда рыбачить и встречать рассвет. Красиво, не описать словами. Когда-нибудь мы с тобой обязательно съездим туда рано утром, а пока можно поехать и поздно вечером.

- Только недолго, - попросила Марина, - а то мама будет ругаться.

- Хорошо, - согласился Саша, - постоим там пять минут и обратно. Это мое любимое место в мире.

- Когда-нибудь ты научишь меня водить автомобиль? - спросила Марина.

- Можно начать прямо сегодня, - ответил Саша.

- Ой, я боюсь, - воскликнула Марина, - я не смогу рулить.

- Рулить не надо, - засмеялся Саша, - начнем с теории. Вот вставляю ключ и поворачиваю. Слышишь, зашумело? Сразу жми педаль газа. Завелась? Теперь жмем сцепление и переключаем скорость.

Машина тронулась с места и мягко поехала.

- Поняла, как заводить? - спросил Саша Марину.

- Ничего не поняла, - ответила Марина, - ты как будто на другом языке говорил.

- Ой, Марина, - рассмеялся Саша, - ты такая забавная.

- Не смейся надо мной, - обиделась Марина, - а то не буду учиться. Сам ты забавный.

- Хорошо, - согласился Саша, - пусть я забавный, тогда ты чудесная.

- А ты, - приняла игру Марина, - не знаю какой... ты смешной.

- И нелепый, - добавил Саша.

- Но ты мне нравишься, - сказала Марина.

- А ты мне, - ответил Саша и они расхохотались.

Машина ехала легко, словно летела над дорогой. Саша хорошо умел водить автомобиль. С детства отец разрешал ему садиться за руль. Марина смотрела на дорогу вперед, где тьма расступалась под ярким светом фар, где высокие деревья на обочине кланялись им под ветром, а справа шумело море. Марина волновалась оттого, что она едет с мужчиной одна в машине, и не умела скрыть этого. Ей было всего восемнадцать лет. Или уже восемнадцать - это как посмотреть.

Например, Оксана, подруга Марины, начала встречаться с парнями в четырнадцать. Тогда же у нее впервые все и случилось. В восемнадцать лет она была уже зрелая опытная женщина и посмеивалась над Мариной, которая первый раз поцеловалась с парнем год назад, а уж если говорить о чем-то интимном, то об этом и речи не было. Не то, чтобы Марине никто не нравился из парней, встречавшихся на ее жизненном пути. Нравились, конечно, она даже влюблялась.

Просто ей не хотелось лезть в кровать для того, чтобы потом с гордостью сказать подружкам, как Оксана однажды: "Все, девки, я уже не целка!". Поэтому Марина, конечно, встречалась с парнями, как только начинались поползновения на интим и Марина чувствовала, что ей этого не хочется, она всеми силами старалась этого избежать. И избегала.

А вот теперь, сидя в машине рядом с Сашей, она вдруг ощутила, что хочет, чтобы он своими большими руками обнял ее, крепко прижал к себе и поцеловал прямо в губы. В этот вечер Марина боялась больше не того, что к ней будут "приставать", а того, что к ней приставать не будут. Саша ей очень нравился. В нем чувствовалась настоящая мужская сила, с ним было не страшно и очень интересно.

Главное, он был совершенно не похож на здоровых тупых и грубых самцов, с которыми ее пыталась знакомить Оксана. Которые ничего не читали, смотрели по видео мультфильмы и безголовые боевики, и не умели связать двух слов. По правде говоря, Марина сначала по внешнему виду приняла Сашу за одного из них. Но когда он в кафе, поздравляя Оксану, процитировал Гумилева, едва не поперхнулась своим любимым крабовым салатом. И она влюбилась. То ли время пришло, то ли просто человек хороший попался.

Саша ехал молча, вглядываясь в дорогу, у развилки повернул и съехал к морю. Впереди виднелось большое темное строение.

- Я сейчас вернусь, - сказал Саша, - проверю, все ли нормально. Чтобы мы с тобой в море не свалились.

Он вылез из машины и пошел вперед, освещаемый фарами - настоящий супермен из боевиков. Через несколько минут Саша вернулся с радостной улыбкой и сел за руль.

- Держись, Марина, - сказал он, - поехали.

Машина зарычала, они въехали на пирс и остановились у самого края. Море внизу шумело и плескалось, разбиваясь о бетонные сваи. Фары машины светили далеко-далеко над морем, разрезая легкую дымку над поверхностью.

- Здесь очень красивый рассвет, - сказал Саша, - и ночью, когда луна на небе, тоже здорово.

- Жаль, сегодня нет луны, - сказала Марина.

- Да, темно, - ответил Саша, - я выйду на улицу, подышу. Там прохладно, так что ты, Марина, если не хочешь, не выходи.

- У меня плащ теплый, - сказала Марина, - я не замерзну.

- Ну, пойдем, - согласился Александр.

Они вышли из машины и с наслаждением вдохнули влажный морской воздух. Ветер дул им прямо в лицо, волны неслись холмами из глубины пучины и умирали, расплескавшись на берегу. Шум ветра и прибоя сливался в безумную какофонию, но все-таки ребята услышали, что как будто под пирсом кто-то тихо плачет.

- Ой, - испугалась Марина, - кто это скулит?

- Не знаю, - ответил Саша, - пойду погляжу.

- Я с тобой, - попросила Марина, - мне одной страшно оставаться.

- Там внизу камни, - сказал Саша, - а ты на каблуках. Да еще и темно под пирсом. Посиди пока лучше в машине, а я схожу, погляжу, кто это плачет там.

Марина кивнула и залезла в теплый салон машины. Александр спустился вниз и минут через десять вернулся с маленьким мокрым щенком, который дрожал, но уже не скулил у Александра в руках. Саша сел на свое место водителя, взял с заднего сидения плед, обернул щенка и прижал его к груди.

- Кто-то его утопить хотел, - сказал Саша Марине, - да, видно, не решился. У него камень был на шее привязан. Если бы с таким камнем его в воду бросили, ни за что бы не выплыл.

- Дай мне его подержать, - попросила Марина, - я его согрею.

Саша отдал щенка Марине, она поднесла его к лицу. Щенок заскулил и лизнул Марину в щеку.

- Ой, - засмеялась девушка, - какой мокрый язык!

- Ну, что мы с ним делать будем? - спросил Саша.

- Надо его спасти, - сказала Марина, - отвезем в город, может быть, кто-нибудь возьмет его себе жить насовсем.

- Хороший щенок, - сказал Саша, - симпатичный и глазки умненькие.

- Пока пусть у меня поживет, - предложила Марина.

- Родители не будут против? - спросил Саша.

- Если кто-то и будет против, - ответила Марина, - то только Петька.

- Какой такой Петька? - не понял Саша.

- Кот мой, - рассмеялась Марина, - большой и пушистый.

- Кота Петькой зовут? - удивился Саша. - Оригинальное имя для кота. Обычно так петухов называют.

- Это мой брат его так назвал, - сказала Марина, - в честь своего друга из детсада. Поехали обратно уже поздно.

- Тебе понравилось здесь? - спросил Саша.

- Да, здесь хорошо, - согласилась Марина, - только темно и ничего не видно.

- Мы с тобой приедем сюда встречать рассвет, - сказал Саша, - тогда будет светло. Приедем?

- Хорошо, - согласилась Марина, - я согласна.

Щенок согрелся и перестал дрожать. Когда Александр завел машину и поехал, он мирно заснул у Марины на руках.

- Он такой милый, - сказала Марина, - пожалуй, я никому его не буду отдавать. Пусть это будет наш щенок.

- Наш? - переспросил Александр. - То есть твой и мой?

- Да, - ответила Марина, - твой и мой.

- И как же мы его назовем? - спросил Саша.

- Мы его назовем Найденыш, - ответила Марина, - мы же его нашли.

- Очень длинное имя, - возразил Александр.

- Коротко его будем звать Най, - сказала Марина - а длинно Найденыш.

- Хорошо, имя Най мне нравится, - сказал Александр, - звучно и звать удобно, пусть будет Най.

Они ехали на машине по темной дороге, и Саша думал о том, что вот уже у них появилось общее живое существо - маленькая собачка по имени Най. Обратно ехали молча и Саша заметил, что Марина уже устала и клюет носом. Саша давил на газ, чтобы быстрей привезти засыпающую Марину к дому и одновременно хотел ехать помедленней, чтобы подольше с ней не расставаться. Александр подвез Марину прямо к подъезду, прощаясь с ним в машине, она поцеловала его в щеку и сказала:

- Спасибо тебе, Саша, за этот вечер.

Саша смутился и спросил:

- Марина, а ты бы хотела, чтобы он повторился много-много раз?

Марина кивнула, и тогда Саша обнял ее и поцеловал в губы. Най на коленях у Марины завертелся и громко тявкнул.

- Смотри-ка, - удивился Саша, - он тебя уже защищает.

- Скорее всего, он просто хочет есть, - ответила Марина. - Пойду кормить нашего найденыша.

Марина взглянула еще раз на Сашу, вышла из машины и побежала в подъезд дома. Они расстались ненадолго, потому что жить друг без друга им стало невозможно.