Часть 1: В полусне.

Я люблю своего хозяина, он делится со мной едой, хотя ничем не должен мне. Он всегда добр ко мне. С ним я знаю, что те два других меня не обидят, те два меня не любят. Может быть они злятся из-за того, что хозяин делится со мной едой больше, чем с ними, хотя они сильнее меня и заслуживают больше. Я пытался быть добрым с теми двумя, делиться своей едой, но это совсем ничего не меняет - они меня не любят и при возможности делают мне больно. Мой хозяин уже стар, старость это когда замедляешься, когда теряешь силы. Я тоже чувствую себя слабым, хотя не должен быть старым - в памяти прошло не так много времени. Я часто чешусь, на животе у меня гноящиеся красные точки, не дающие мне покоя и спокойного сна. Я пытаюсь их зализать, как обычные раны, но они не проходят. В голове мутно, соображать... так трудно соображать, спать.

Я заметно отличаюсь от всех, как внешне, так и меньшей силой. Все мы живем в квартире, есть несколько комнат. Никто никогда отсюда не выходит и все вокруг однородного цвета - темно-коричневого. Здесь все производит впечатление упадка. Жизнь делится на несколько ключевых моментов - еда 2 раза в день и смена света на тьму и обратно. Эти смены не поддаются счету, я потерял в памяти нить с чего все началось. Свет исходит из круглой штуки в потолке над головами - когда он резко пропадает, это означает, что пора спать. Хотя меня и во время света постоянно тянет ко сну. Сплю я плохо, просыпаюсь от желания чесаться и просто не могу лежать на одном месте. Когда света нет, становится холодно. Мы спим со хозяином в обнимку, согреваем друг друга. А те два других, плохих, отдельно.

За что меня так любит хозяин? За что дает больше еды, я не понимаю. В последние дни те два стали больше огрызаться на хозяина, он слабеет и они это видят. Я боюсь помочь, хотя чувствую долг. Он не перестает делиться со мной большим количеством еды, чем достается тем двоим. Хотя я все равно всегда чувствую голод, точнее чувствую его после еды. Когда долго не ем я перестаю чувствовать его. Едим мы всегда в одном месте, еда появляется как буд-то из пустого места - из дыры в стене, наверное хозяин знает лучше - кто я такой, чтобы понимать те сложные вещи, что окружают меня. Когда еда появляется, хозяин не подпускает тех двоих, злых, огрызается, чтобы я мог спокойно поесть. Есть в квартире место с водой, ее хватает на всех - в одной из комнат торчит толстая трубка, оттуда сама собой течет вода, когда приблежаешься к ней вплотную.

Сегодня была драка. На хозяина сильно огрызались, напали и я решил помочь ему. Мне теперь больно, нам с хозяином досталось. Мы потеряли всякие права на еду, жаль что я так никчебен, мне стыдно перед хозяином.

Прошло уже 3 включения света, мои раны почти зажили, раны хозяина заживают дольше. Еду теперь получают те двое, нам остаются только чуть чуть, теперь я приношу еду хозяину, он плохо ходит. Я жду когда те два отвернутся от еды, подбегаю и хватаю, что успею. Всегда получаю немного боли, когда они кусают меня в спину.

Как же мне не повезло с собой, если бы я был таким же как все и сильным - я бы им показал. У них всех есть острые зубы, большие когти, они быстрее двигаются, они лучше видят в темноте, у них более толстая кожа и плотно покрыта волосами. А я что? Я голое существо, почти без волос, бледное, длинное и неуклюжее. Мои зубы плоские и небольшие, шатаются и кровоточат. Мои когти детский лепет по сравнению с ихними, часть из них слезла с пальцев. Даже рычать у меня не получается так же хорошо, как у них.

Мне трудно передвигаться на 4х лапах, как это делают они. Мне проще ходить на 2х, но тогда я становлюсь намного выше них. Им это не нравится, когда я выше, поэтому я хожу на 4 лапах, при этом задние наполовину волочатся по земле. Помню когда-то мои колени кровоточили от постоянного трения о пол. Потом кожа на них зажила и потолстела, мне стало проще ходить на 4х лапах.

Я должен что-то менять, жизнь без еды теперь обречена на конец, хозяин слаб и на его силу не приходится рассчитывать. Еда, так нужна еда. Как же их победить? Хозяин смотрел на меня грустыми глазами, когда я ощупывал свои зубы, он понимает что я хочу что-то менять, но понимает что у нас нет выбора, у нас нет сил.

Я могу ощупывать свои зубы, они так не могут, возможности моих передних лап это преимущество перед ними. Я могу держать предметы. Но в этих комнатах нет ничего, что можно взять в передние лапы, ни одного мелкого предмета, все объекты вокруг - как бы одно целое, не отрывается. Есть только трубочки на полу, идущие вдоль стен, от угла к углу. Трубочки полупрозрачны и в них кажется жидкость. Помутневшее голодное сознание, словно из последних сил выдало мысль - задушить, убить. Обвязать шею ими, затянуть, чтобы те двое перестали дышать. Чувство близости смерти дало этот рывок мыслей, даже сил прибавилось - последние ресурсы организма были на кону, в ставке на жизнь.

Я оттянул трубочки, они немного тянулись и отказывались рваться. Сил не хватает. Хозяин понял, что я хочу сделать и медленно подошел ко мне, чтобы помочь. Его сил было совсем не много, ничего не вышло. Ещё одна мысль с трудом нашла себе дорогу - надо тянуть одну трубку, а не все разом. Мы попробовали ещё раз, ещё чуть чуть... и трубочка рвется в месте, где её кусал хозяин. Тут же начала течь вода в другой комнате. Наверное водяная трубка была как-то связана с этими тремя трубками.

Из порвавшейся трубочки тоже вытекала жидкость, но не такая как в водяной трубе - более твердая, не вкусно пахла. Я потянул трубочку снова, чтобы оборвать ещё с одной стороны, вместо этого она начала отставть от стен, я тянул её до самой водяной трубы, через 2 комнаты, мимо тех двоих, злых. В руках уже был моток длинной в 3 моих роста. Те двое посмотрели на меня, но кажется ничего не поняли и продолжили слизывать со своих лап остатки от небрежно сьеденой пищи. Я смог оторвать конец трубки только у основания пола, около водяной трубки.

Моток трубки есть, эластичной и прочной. Нужно наброситься и обвязать вокруг шеи одного из них. Нужно нападать по одному, иначе ничего не получится. В той комнате, что все мы ходим в туалет, это единственное место, где один из них уединиться от другого.

Я сел на пол комнатке, пропахшей говном и мочей, ожидая жертву с мотком трубки. Скорей всего, все комнаты давно пахли этими отходами жизни, что обильно находились на полу здесь, ведь между комнатами небыло перегородок. Но этого уже не чувствовалось, просто здесь была большая концентрации запаха. Пришел один из них, сел передо мной и начал срать. Он даже не догадывается зачем я сижу позади, не опасается, какие же они глупые. Я набросился на него сзади с заранее подготовленной дугой трубки и обхватил его туловище ногами, чтобы жертве было сложнее вырваться. Мы перевернулись на бок, животное в руках рычало и сильно дергалась, мне никак не удавалось постоянно держать трубку у горла, то и время шея освобождалась и мы делали оборот лежа на боку, в куче говна. Я перекинул трубку ещё один раз через шею, так стало гораздо проще стягивать её. Мои руки кровоточили, я даже не замечал как меня кусает длинная пасть удушаемого. Прибежал тот второй и начал кусать меня за спину, но я уже не чувствовал боли, а только из всех сил стягивал веревку на шее слабеющего тела. Прибежал и мой хозяин, он начал кусать того второго, что кусал мою спину. Временно моя спина осталась кровоточить в спокойствии, руки тоже уже никто не кусал и даже не дергался, но я все ещё сжимал трубку на автомате, страх и боль заградили все мысли.

Я отключился и проснулся уже в темноту. Хозяин лежал рядом и увидев мое пробуждение медленно подошел ко мне, завилял хвостом и лизнул лицо. Я оставил охладевший труп из рук и очень захотел обмыть себя водой. Я был измазан в отходах и крови. Я чувствовал сильную слабость, но знал, что должен сделать ещё один последний рывок, чтобы покончить с оставшимся врагом. Я прошел в комнату с водяной трубкой, где уже весь пол был в воде, и начал себя омывать. Огляделся вокруг и увидел на себе взгляд того, второго - опустив голову он смотрел на меня снизу вверх и боязненно повиливал хвостом. Почувствовав, что от него больше не исходит опасности, я прогнал его рычанием и продолжил омывать себя.

Еды теперь заметно прибавилось. Мы стали есть, как никогда лучше прежнего, а с тем вторым я делился совсем немного. Мне теперь неудобно думать про хозяна, что он хозяин - наверное теперь я хозяин. Теперь он мой друг, которому я буду вечно благодарен. Раны моего друга почти зажили через несколько включений света, хотя медлительность кажется не покинет его уже никогда. Мои раны зажили намного быстрее, хорошего питания давно не хватало моего организму.

Прошло несчетное количество включений и выключений света. Что это за место? Что я здесь делаю? Откуда берется еда? Что-то не так, что-то было иначе когда-то. Что-то есть в памяти, что мало по малу просыпается. Несчетное количество вопросов появлялось в голове день ото дня, мысли стали яснее и четче, я перестал чесаться, мои язвы перестали пускать гной и мой сон постепенно наладился. Я стал ходить на двух ногах, теперь мне некого бояться.

Tweet