Журналистам Газеты иногда приходится иметь дело с такими материалами, которые, по их собственному мнению, могут заинтересовать разве что помешанного на своей работе специалиста узкого профиля. Тем не менее редакция считает, что эта, с позволения сказать, информация будет иметь определённый отклик в среде обычных читателей. Вот так и случилось, что я, один из журналистов отдела Внутренней Жизни, должен был делать репортаж о клинике, где подрастающую российскую молодёжь лечат от отакизма.

Конечно, я о ней кое-что знал и без всяких журналистских расследований. Где-то в Рекреационной Зоне № 2 под Тамбовом (в незапамятные времена там было село Ярославка, или как-то так) находится частная психиатрическая клиника типа D, принадлежащая некоему Лисовскому Богдану Афанасиевичу, доктору медицинских наук. Он как-то выбил с правительства деньги на своё сомнительное предприятие – поговаривают, что он двоюродный брат жены президента Новой Федерации, и тут сработали связи. Туда привозят со всей Новой Федерации (и даже из Евросоюза) подростков-поклонников интерактивного трёхмерного анимэ. Как и от чего их там лечат – это мне и предстояло выяснить. Короче, без долгих раздумий я сел в Петербурге-2 на поезд – и через два часа был на месте.

Честно говоря, я не ожидал, что современная клиника может выглядеть так. Из зданий современной постройки там только административное. Всё остальное стилизовано под русскую глубинку начала 21 века в самых банальных её проявлениях – кирпичные дома, деревянные избы, колодцы, стога и прочая старонациональная антисанитария. Сам Лисовский удивительно напомнил мне образ Тимура Тимуровича Канашникова, психиатра из одной старинной книги Пелевина. Говорил он без умолку, очевидно надеясь разрекламировать своё заведение. Впрочем, хорошо было и то, что он гостеприимно согласился угостить меня завтраком.

- Натуральное молоко? Коровье? – недоверчиво спросил я, надпивая белый по цвету напиток из стакана.
- Разумеется. Знаю, сейчас, в эпоху общей стерильности трудно попробовать чего-то такого, но у нас тут натуральное хозяйство. Вы пейте, пейте, не бойтесь, всё соответствует санитарным нормам и абсолютно безопасно для употребления, - Лисовский довольно улыбнулся и проглотил кусок яичницы.
- Насколько я понял, сотрудников для ведения этого натурального хозяйства вы не держите. Так кто же, к примеру, доит коров? Вы потратились на кибернетических помощников?
- Да нет же, зачем. Кто добывает у нас дары природы, вы скоро узнаете. Сперва я вам расскажу, чем я тут занимаюсь, дабы развеять последние сомнения. А то знаете ли, у многих сложилось превратное мнение о моих методах…
- Да что вы! У меня пока вообще никакого мнения о них нет. Но вы излагайте.
Лисовский откашлялся и приготовился прочитать лекцию. Говорят, он такие лекции читал, ещё когда преподавал инвазийную психиатрию в своей провинции.
- Начать мне, пожалуй, нужно издалека, а именно с того, как возник отакизм и почему его надо лечить. Как ни странно, чтобы понять такие вещи нужно окунуться в историю мультипликации. Вы знакомы с этой историей?
- Нет, - честно ответил я, а сам подумал, что начал он слишком издалека.
- Так вот, - авторитетно продолжил Лисовский, - к середине 20 века мультипликация стала феноменом массовой культуры, своеобразной разновидностью кинематографа. Стала она таковой благодаря продукции американских студий, в том числе предприятия Уолта Диснея. Поначалу мультфильмы были рассчитаны на сугубо детскую аудиторию, были весьма примитивны по исполнению и наивны по смыслу. Они, собственно, представляли собой разновидность нарисованной сказки. Долгое время всё так и оставалось, пока на рынок мультипликационной продукции не вышли японцы со своими стилизоваными мультфильмами, называемыми анимэ. Анимэ успешно конкурировали с американскими, советскими и другими мультфильмами, хотя в первое время представляли собой всё те же нарисованные сказочные истории. Но уже тогда, благодаря необычности сюжета, прорисовке и многим другим характерным чертам, анимэ привлекали к себе большое внимание молодых людей с определённым складом психики. В японском анимэ со временем даже появился такой жанр, как «повседневность», адаптированный под запросы определённой группы поклонников анимэ.
Всё изменилось, когда Поспешин и Сагоява в 2017 году изобрели принципиально новый способ подачи трёхмерного изображения, основанный на голографии. Но ещё до того поклонники анимэ (сами себя они называют «отаку», со старояпонского это что-то вроде «ваша милость») наслаждались анимэ, сделанным на основе так называемой трёхмерной компьютерной графики. Именно обращение к передовым технологиям позволило анимэ вытеснит конкурентов с рынка и полностью их подавить. Вы, молодой человек, этого помнить не можете, зато во времена моего детства только одно анимэ и показывали, всё остальное было раритетом либо вообще на рынке мультипликации не всплывало.
Так вот, голографическое анимэ постепенно подстраивалось под интересы отаку. А поскольку отаку любили копировать любимых персонажей, чрезвычайно распространенным стал жанр, в котором анимэ тесно переплелось с новейшими достижениями в сфере искусственного интеллекта – интерактивное анимэ. И вот тут то и наступило самое страшное. Отаку настолько оторвались от реальности, что перестали различать, живут они в пространстве любимого анимэ или в нашей повседневности. Естественно, это привело к возникновению такой мании, как отакизм – она, эта мания, характеризуется навязчивыми состояниями, галлюцинацией, потерей памяти и так далее. Именно это я и стараюсь лечить.
- А что, отаку в таком состоянии опасны для общества? – спросил я, откусывая кусок хлеба с натуральным маслом.
- Да нет, я бы не сказал, что они становятся опасны. Дело, видите ли, в том, что отаку были до недавнего времени немногочисленной, мирной и дружелюбной субкультурой. Правда, излишне эмоциональной и инфантильной, но всё же они были лучше старинных панков с металистами или более современных «смертников». Опасными в прямом смысле этого слова являются поклонники хентая – эротического или порнографического анимэ. Опасность совсем в другом…Скажем, массовый выход молодёжи за переделы реальности существенно вредит демографической, экономической, социальной и политической ситуации в Новой Федерации. Представьте себе, что будет, если каждый второй подросток не будет интересоваться ничем другим, кроме мультфильмов, да ещё и ко всему будет без них практически невменяемым.
- Ужас какой, - притворно содрогнулся я. Знаю я, как эти господа психиатры любят всё преувеличивать.
- Пожалуй, после вступительной лекции я получше ознакомлю вас с нашим заведением. Завтрак вам понравился? – спросил Лисовский и улыбнулся мне так широко и дружелюбно, что я просто не мог ответить отрицательно.
- Конечно понравился. Вкус детства.
- Вот и чудно. А теперь извольте идти за мной.

В приёмной я увидел будущих пациентов. Сказать, что они выглядели экзотично – это значит не сказать о них ничего. Нелепые причёски кричащих тонов, довольно странная одежда, похожая на пропущенные сквозь жернова моды доспехи, холодное оружие (Лисовский объяснил мне, что оно бутафорское и бояться его не стоит), разукрашенные гримом лица…Что до речи, то это была мешанина новояпонских диалектов с привычным русским языком и молодёжным жаргоном. Отаку, видимо, часто узнавали друг друга, потому, если в приёмной появлялся новенький, несколько человек тут же голосили не своим голосом, кидались его обнимать, и иногда даже валили на пол.
- Как видите, сублимация психической половой энергии у них переходит в такие вот формы, - сказал Лисовский поморщившись. – Но я и медперсонал научились терпеть. Нам даже пришлось выучить токийский диалект, чтобы хоть как-то с ними общаться на первых порах. Обратите внимание на количество новоприбывших – наше заведение едва-едва вмешает такое количество пациентов.
- Кстати, они добровольно сюда прибывают? Не видно, чтобы их кто-то сопровождал.
- Несовершеннолетних привозят родители, но на территорию родители не заходят. Такое у нас правило. Совершеннолетние прибывают сами по рекомендации с места работы или учёбы. Они полагают, что являются героями анимэ, действие которого происходит в психиатрической клинике, потому проблем с ними немного.
- Можно я сделаю пару фото?
- Конечно, конечно. У вас там в Газете такого никто не видал, да и читатели пусть представят…

Чтобы осмотреть угодья Лисовского, мне пришлось переодеться в ватник, резиновые сапоги и поношенную старую одежду, а потом шлёпать вместе с ним по весенней грязи. Антигравитационных рельсовых дорожек здесь не наблюдалось. Сам же Богдан Афанасиевич в доисторических колхозных одеяниях гордо вышагивал по небольшой деревушке, где жили его воспитанники.
- Во-первых, мы избавляем их от дурацкого внешнего вида. Дабы не возникало ассоциаций с прошлым. Во-вторых, определяем в небольшую группу, которая занимается определённой отраслью нашего небольшого хозяйства. Там есть и почти выздоровевшие, и новички, но никакой дискриминации. В-третьих, заставляем, чтобы себя прокормить, заниматься физическим трудом на свежем воздухе с полной отдачей сил. Препараты по ментальному воздействию мы практикуем только в крайних случаях, и это большой плюс.
- Значит, главным методом является трудовая терапия.
- Именно так. Физический труд в родной русской атмосфере, на фоне русской природы, натуральные продукты, здоровые отношения (половое общение мы им не запрещаем) – всё это лечит юные души. Девушки доят коров и ухаживают за скотиной, парни рубят лес, работают в поле и даже занимаются кузнечным ремеслом – чем не старая сельская идиллия?
Воспитанники Лисовского действительно работали. Пока мы с психиатром проходили по селу и окрестностям, я увидел бывших анимэшников, пасущих скот, ковыряющихся в земле, ловящих рыбу в речке и рубящих дрова примитивным топором с деревянной ручкой. Почти все пациенты были коротко чуть ли не налысо, подстрижены, одеты в старое тряпьё, но у всех на лицах читалось выражение неподдельного счастья. Лисовский, проходя мимо, со всеми здоровался. Ни дать, ни взять помещик из древних русских романов.

Здоровенное мрачное здание из красного кирпича высилось на окраине посёлка.
- Это место, где мы, в необходимых случаях, применяем меры принуждения, - поведал Богдан Афанасиевич. – Проще говоря, изолятор. Кроме того, там стоит оборудование для плановых медицинских обследований и интенсивной терапии. Это для самых тяжёлых и трудно излечимых случаев.
- И что, отакизм излечим на сто процентов?
Словно ответом на мой вопрос из недр изолятора донёсся чей-то душераздирающий крик. Потом всё стихло.
- Разумеется. Не хотите пройтись по изолятору? – как ни в чём ни бывало спросил Лисовский. – Там очень много интересного.
- Я сфотографирую снаружи, - ответил я, решив, что ноги моей в этом изоляторе не будет.

Под конец я пообщался с пациентами. Лисовский пояснил, что им при регистрации и поселении придумывают новые имена – дабы выбить из памяти клички в стиле отаку. Общался я с теми, кто живёт тут уже второй год – все они показались мне очень доброжелательными и весёлыми молодыми людьми, которые совсем не похожи на обычных обитателей психиатрических клиник. Последним соображением я поделился с Лисовским.
- Ну, конечно они непохожи. Я работал над методом микросоциального воздействия одиннадцать лет и довёл его до совершенства. После лечения они станут полноправными членами федеративного общества. Делать из них затравленных, сломленных духом существ не в моих планах.
- Понимаю.
- Я вам скажу, что в Академии Наук смотрят на мои труды как на перспективную отрасль в медицинской науке. Они даже об этом в каком-то вестнике писали. Признание ещё впереди, - мечтательно улыбнулся Лисовский.
- После моей статьи оно к вам обязательно придёт. Если я всё уже видел, то мне лучше спешить в редакцию.
- Да, да, конечно, не смею вас больше задерживать, - сказал психиатр-помещик и стал прощаться.

После отъезда журналиста из Газеты на центральной площади посёлка вокруг Лисовского собралась толпа пациентов.
- Ну что, бумагомаратель этот укатил восвояси?
- Да, слава Богу, дорогие мои. Деньги собрали?
- По 25 энергорублей с носа. Как просили.
- Давайте сюда…- психиатр торопливо спрятал деньги в карман брюк. – Сеанс через десять минут у огородников в подвале. Скажите, чтоб аппаратуру настроили. И ещё одно – что будем смотреть?
- Из Final Fantasy нового что-нибудь интерактивное, - раздалось несколько голосов.
- Так и быть. Бегите к подвалу поживее, чтоб вас никто не видел.
Глядя на убегающих на сеанс показа анимэ отаку, Лисовский ухмыльнулся, достал пачку кредиток и пересчитал их. А потом довольным голосом изрёк:
- Отакизм или не отакизм, а всё ж несколько тысяч энергорублей на дороге не валяются…

Tweet