Я всегда себя считал невротебательски толерантным. Меня не раздражали хулиганы в школе, хотя я как и все их опасался. Но если случалось получить от них пизды – не хотел потом расстрелять полшколы и даже не звал старшего брата – все равно эти хулиганы жили своей жизнью, и перевоспитать их  было невозможно.
 
        Потом, уже повзрослев, начал понимать, что поступки человека – лишь отражение того, что заложено в нем – его воспитания, его комплексов и страхов. И мне действительно становилось жалко какого-нибудь гандона, когда он начинал отбирать у какой-нибудь девочки цветочек. За девочку я, конечно, заступался. И потом она сама дарила мне в благодарность свой цветочек. А еще потом я шел к этому гандону и старался объяснить ему, что он был не прав. Мы с ним еще раз пиздились, но он проникался ко мне уважением, а я к нему сочувствием.
 
        Вскоре я смог даже отказаться от насилия – я стал более ленивым и предпочитал психологическое внушение. Что удивительно хулиганы и гандоны слушали, потому что не чувствовали во мне злобы. А ее и не было. Была лишь скорбь по поводу того, что в мире полно всякой хуйни, которая делает из людей таких ублюдков.
 
      Мне даже начали пророчить служение Богу, типа иди в церковь и молись за души этих несчастных. Но я, поразмышляв, отказался по трем причинам.
 
      Во-первых, меня смутило само понятие церкви. Каждый человек и так может пообщаться с Богом. Недельный запой или травяные медитации – и ты уже можешь перекинуться парой слов с Всевышним, Вселенной и с кем захочешь…А человек с бородой, с крестом и в рясе совсем не обязательно будет думать о твоей душе больше чем о твоих пожертвованиях. Хотя и к ним я относился толерантно. Все же гандонов в рясе, уж поверьте, гораздо меньше, чем без нее.
 
      Во-вторых, я сам был не святой и не хотел им становиться. И не хотел лезть на крест ради других.
 
    И, в-третьих, тогда бы я был вынужден отказаться от тех цветочков, которые дарили мне благодарные девочки. А это, конечно, было бы очень глупо.
 


* * *


    А потом я повстречал Свету. Дело было так. Ехали мы с другом  вечером на дачу к телочкам. И не поймем, то ли проехали поворот, то ли не доехали. И тут видим, стоит проститутка под фонарем.
 
-Спроси ты, меня от шоссейных шлюх воротит, - предупреждает друг. Подъезжаем.
  - Минет 500, секс 1500, - говорит она тоном, будто мы пришли в Макдональдс за БигМаком.
- А нам лишь дорогу уточнить, девица-красавица, - по-доброму говорю я.
Наверное моя иносказательность ее как-то заинтересовала. Лицо ее немного ожило, аж посыпалась пудра. Она глянула на меня и вдруг сказала:
- Подсказка добрым мОлодцам – 500 рублей…
  - Ого! Это, бля, как минет, че так дорого? – встрял друг.
  - Без минета ты проживешь, а без правильной дороги - ни хуя... – очень мудро заметила она, дыша на меня Ягуаром.
  - Пиздец, - друг был взбешен и хотел дать по газам, но я остановил его.
  - Погоди, - сказал я ему, и обратился к шлюхе, - на, 500 рублей. Нам нужен поворот на Костино.
  - На Костино...- задумалась она, беря деньги, – не знаю где это…
- Хуле не знаю! – почти закричал друг, - деньги верни.
Я любовался ее невозмутимостью и его бешенством. Она нас переигрывала – это факт.
  - Деньги не возвращаю – плохая примета...Зато теперь минет – бесплатно!
Это было сильно. Друг выкатил глаза, будто рожал ежика. Он рожал, а я, сука, ржал.
- Хорошо, давай минет, - сказал я, - только не в машине. Поехали в Костино.
Друг хотел было ответить за нее, но я наотмашь велел ему помолчать.
  - Еще чего…- неуверенно сказала она, понимая, что сама загнала себя в ловушку.
  - Деньги не возвращаешь, дорогу не подсказываешь, минет не делаешь, - подытожил я, - так кто из нас не прав?
  Она посмотрела на меня долго и внимательно и согласилась поехать.
 
    Охуевшие девки не пустили ее в дом, сказали, что и я буду ночевать на улице, если не выгоню её. Друг поддержал их.  Я лишь попросил у них водки, сказал, что я не долго, и мы остались вдвоем на улице в беседке. Как я и предполагал, она оказалась не обычной шлюхой. Более того, она не была шлюхой совершенно. Звали ее Света.
 
  - Любовь – это великое чувство, - научиться любить, это то же самое, что научиться ходить…- говорила она после первой рюмки, - а мы все не ходим,  лишь ползаем. Кричим - моё, моё.. А ведь всё общее. Я когда понимать это начала – уволилась с работы и пошла работать проституткой. Чтобы в себе разобраться. Сначала в элитном эскорте работала, но это все не отличается от обычной жизни, даже более красиво. А мне настоящая жизнь была нужна. Пошла на трассу. Разные клиенты попадались. Но руку никто не поднимал. Наверно чувствовали, что я не падшая внутри себя. И, представь, в этих самых низах я и стала понимать суть всего высокого. Это сложно объяснить словами, это приходит на каком-то другом уровне. Когда ебёт тебя какой-нибудь грязный дальнобойщик, разные мысли приходят в голову. От полного собственного ничтожества до абсолютной уверенности в себе и всепоглощающей любви к миру.. Ну ты меня понимаешь?
  Я сидел и любовался ей. Да, как же хорошо я её понимал и ощущал всю внутреннюю силу этой женщины.
  - А вы подъехали, ну просто два таких столичных мальчика, я умираю с вас..- засмеялась она и вдруг сказала серьезно, - А ты мне сразу понравился…
- И ты мне, - ответил я.
 


* * *


      Так мы начали встречаться с ней. Света оказалась еще и красивая, когда смыла килограммы косметики, которыми она прикрывалась на работе. Из проституток она ушла. Сутенер с удовольствием ее отпустил, потому что не понимал и боялся. Света тоже подарила мне свой цветочек, но перед этим я все же попросил её провериться, чтобы не получить от нее целый букет.
 
      Мы жили с ней вместе, что называется, душа в душу. Мы проникали в тайну человеческих отношений как патологоанатом в тело – самозабвенно и глубоко. Я не хотел никого кроме нее, она тоже восхищалась лишь мной – говорила, что я настоящий мужчина – великодушный и добрый. Конечно, больше всего нас объединяли наши взгляды на жизнь. Моя толерантность с ее всеоблъемлющей любовью к миру трансформировались в какое-то новое сильное чувство. Мы говорили с ней и говорили о мире, окружающих людях и ощущали в себе и друг в друге истоки чего-то нового и светлого.
 
    - Знаешь, какие будут семьи через много лет? – говорила она. Мы лежали с ней в ванной при свечах, - точнее она лежала на мне - и рассуждали, глядя в подтекший потолок.
  - Так вот, - продолжала она тихо, - семьи будут по шесть-семь человек. Не зря же называется – «семь я»… Ведь сложно в одном партнере найти сразу всё. Кто-то будет зарабатывать деньги, кто-то будет хорош в постели. Опять же разнообразие все время будет. Да и групповушки, я думаю, будут замечательные…- заулыбалась она, а потом серьезно, - только нужно чтобы человек избавился от чувства собственичества… Я люблю эту телку, и она будет принадлежать только мне…- начала смешным голосом пародировать она кого-то, точнее всех, - что за детский сад…человек не может принадлежать кому-то, он принадлежит всему миру…
  - Кстати, обезьяны живут большими семьями, тоже трахают друг друга…т.е. ты хочешь, чтобы мы опять стали обезьянами? – поддел незлобно я.
  - Что ты имеешь против обезьян? Они - часть большого единого целого! А мы убили в себе природу. Мы поклоняемся Айфону…во, в рифму получилось.. Ты не согласен разве?
  - Я хочу сейчас одну обезьянку, которая лежит на мне, - ответил я.
  - Ого, я чувствую...
 
    И еще с ней очень комфортно было появляться в общественных местах.
  Мы ехали куда-нибудь гулять, и я кричал, глядя в окно:
  - Смотри, смотри, какая телочка, вот бы ее посвятить в нашу религию!
  - Да, я тоже бы ее трахнула! – кричала она в ответ.
 
    Как-то она предложила позвать подружку, чтобы попробовать втроем. Я знал, что она рано или поздно это предложит. Не то что я был против, просто почему-то любовь к миру у нее в основном проявлялась через секс с ним.
 
    Лена (подружка) приехала к нам в гости через пару дней. Она была хороша собой. Ее декольте с большими сиськами и ее раскованное поведение говорили о том, что у неё это будет не первый подобный опыт. Дошло дело до постели. Девчонки начали сосаться, трогая друг друга, и я понял что Светка наконец дождалась чего хотела. Потом, когда я их ебал, в голове почему-то была мысль «Здесь я главный, потому что у меня есть хуй». Причем Свету я драл более ожесточенно, как бы пытаясь выбить из нее всю эту дурь. Все прошло великолепно, но что-то было не то.
 
    Так мы прожили год. Пару раз звали ее подружек. Один раз сходили в свинг-клуб. Когда её начал трахать худощавый парень с сумасшедшими глазами и большим хуем, я ушел в другую комнату и там оторвался на двух сисястых телках, к которым стояла чуть ли не целая очередь.
  После этого она предлагала опять сходить, но не найдя во мне энтузиазма, тему больше не поднимала.



* * *


    Жили мы со Светой у нее дома. У нее была неплохая однушка в спальном районе. Я тогда работал менеджером по продаже всякой хуйни. Бывал иногда в командировках, потому что нашу хуйню покупали и в регионах тоже. В тот день я должен был ехать в Ростов суток на трое. Как обычно с утра собрал командировочный багажик, попрощался со Светкой и поехал в офис. И уже хотел было стартовать, как вдруг нам отзвонились из Ростова и сказали, что их гендир попал в аварию, сейчас находится в реанимации, поэтому наша встреча откладывается на неопределенное время.
 
      Так что после работы я поехал домой. Светке решил не звонить, чтобы сделать сюрприз. Почему-то я даже не думал, что ситуация получается как в анекдотах…Муж нежданно-негаданно вернулся из дальнего плавания…Я не думал об этом, когда поднимался по лестнице, я не думал об этом, когда открывал дверь ключом, я даже не подумал об этом когда входил в комнату, откуда раздавались непонятные звуки. Но я зашел и все увидел своими глазами. Мою Свету ебал какой-то еблан. На нашей с ней кровати. В тайне от меня. В носках, сука. Голова у меня отяжелела. Они увидели меня. Чувак тут же испуганно соскочил с нее и прикрылся одеялом как телка, по грудь. Света смотрела на меня как-то странно.
 
  - Ты пришел, чтобы узнать чем я занимаюсь без тебя? – сказала она с легким вызовом.
Сука, она даже не распаниковалась, как же она была хороша.
  - Ты некрасиво поступила, - сказал я спокойно.
  - Ты же ревновал меня во время секса с другими, я же не могла тебе причинять боль…- она говорила таким обычным голосом, будто мы стояли в очереди в супермаркете. Чувак в страхе водил глазами с нее на меня. Я бы не удивился, если б сейчас в комнате запахло говном. Мне почему-то стало смешно.
  - Продолжайте, - неожиданно для самого себя сказал я. Сказал и сел в кресло, глядя на них.
Чувак не понимающе глянул на Свету, но она улыбнулась в мою сторону, отобрала у него одеяло и притянула к себе.
- Присоединяйся, - громко сказала она мне.
 
    Она начала дрочить увядший член паренька. Он же видно не знал как реагировать - то ли заплакать, то ли обосраться.
 
    Рядом с креслом лежали сигареты и зажигалка. Светка не курила, я бросил уже как полгода. Это были его сигареты. Приходя домой, я иногда чувствовал слабый запах табака…Я взял одну штуку и закурил прямо в комнате. Потом пошел на кухню, по пути бросив:
  - Не отвлекайтесь.
 
    На кухне достал водки, махнул рюмку. Что я чувствовал в этот момент? Оказывается, я не был невротебательски толерантным. Я понимал ее стремление к свободному сексу, может это и впрямь было мышление будущего. Я не злился на этого нелепого парня в носках. Он был жертвой обстоятельств. Но меня все равно колбасило. Когда дело касается того, что тебе по-настоящему дорого, невозможно рассуждать здраво. И вся твоя толерантность летит к чертям. И еще я понимал, что у меня сейчас сильная эрекция. Откуда она взялась? Я достал свой член и начал дрочить. Я представлял Светку, работающую проституткой. Я представлял, как под тем самым фонарем, где мы познакомились, её сняли несколько чумазых дальнобойщиков. Как они начала жестко её ебать. Как потом подошли еще двое, потом еще. Они пускали её по кругу, они имели её в разных позах, а я яростно дрочил на это действо. Оргазм получился каким-то глубинным, мощным…
 
    Я выпил еще водки и прошел на выход мимо затихшей комнаты. Я покидал эту квартиру навсегда. Хотя в далеком прекрасном будущем я, наверное, сюда и вернусь. Может быть даже завтра…

Tweet