«Каждая малинькая дефочка мичтает о бальшой любви» пела когда-то Наталка Королёва, тогда ещё не обзаведшаяся сиськами. Та оно и есть. Пока подругу жёстко не отпердолят, она думает, что жизнь исполнена любви, не подозревая, что это лишь  певдоним банальной ебли. Так же произошло и со мной, хотя я вовсе не дефка.
Всё началось с того, что я приехал в сваю родную Вербовку. В то время у меня в соседнем селе Владимировке была тёлка, которую я любил до песдеца. В раннем возрасте такое происходит. Толька вот, когда я приехал к ней, обнаружилось, что она мля уже давно как не мая тёлка. Сама даже не удосужилась сообщить. Мне об этом сказали её подружки. Ещё и на хуй послали, сучки. Сама она в это время где-то на лавочке лизалась с каким-то пидором.
Я твёрдо решил напицца. Но вот западло: у меня в тот вечер нихуя не было лавэ. Это меня ещё больше расстроило.
«Да хуй с ним!» - подумал я, - «Завтра наибашусь, как свинья!».
Назавтра я захватил с собой бапки и свою ахуительную магнитолу «Лэвис» и на дедовом велике отправился во Владимирафку покорять неизведанные возможности человеческого организма. Стаяла ахуенная осенняя пагодка, сучьи вороны орали мне ибло, будто я виноват, што настала осень и им теперь надо песдовать в тёплые края.
На Владимировке я зашёл к своему корефану Йурке. Он смотрел футбол и чистил ботинки для предстоящей прогулки. Мы с ним купили для начала бутылочку самогона па ахуенно дорогой цене, так как на Владимирафке смага всегда стоила дороже, чем в Вербовке.
Ну, дорого-недорого – один хуй её надо пить. К нам сразу, как последние уёпки, подтянулись нахлебники. И мля, что интересно: всем резко стало меня так жалко из-за того, что меня кинула тёлка! Казлы, мля! После того, как бутылка мистическим образам опустела, я решил слегка размять кости и потанцевать. Я тогда был сраным рэпером и колбасился под «Бэд Бэланс» как последний басяк.
Я начал скакать и падать, поскольку мнил себя, если не брэйкером, то как минимум ахуеннейшим танцором это точно. Юлька Тонна (Тонна эта кличка такая, поскольку весила она никак не меньше центнера) без устали орала «Клас! Клас! Клас! Я тащусь от этой темы!» и изображала нихуёвое удовольствие от моих танцев. Если бы так дальше продолжалась, то она непременно бы кончила. А такой расклад никого в толпе не устраивал. Поэтому я решил потихоньку сворачивать танцпол.
Тут и подошла она. Звали её Катюха Зубастик. Погоняло Зубастик она получила за оригинальную внешность. А в остальном эта была тёлка довольно песдатая: ноги охуенно точёные и длинные, упругая и аптикаимая жопа. Про грудь я вообще молчу – её совсем не было. Короче, тёлка весьма нихуёвая. Я исчо летом на озере любовался, как она плескалась в своём купальнике.
Короче, эта Катерина песдато корешилась с моей бывшей тёлкой (кстати её звали Иркой, а я ещё обычно добавлял русское сочное слово «блядзь»). Поговорив немного на общие темы (из которых я чисто случайно узнал, что у неё вчера закончились месячные), она начала мне втирать, какая эта Ирка хуёвая, какая она конченная и вообще блядюга, каких мало даже у них на Владимировке. Я с ней особо не спорил, а сам думал: «во мля тёлки суки ебаные – с виду ахуеннейшие подруги, а за глаза такую хуйню песдеть». Когда я закончил думать, я почувствовал у себя во рту чей-то изык. Когда я протёр глаза, то обнаружил, что по-жёсткому луплюсь в дёсны с Катериной.
Она мне говорит:
- Андрей, а для тебя имеет значение размер женской груди?
- Нет, нихуя не имеет, - спесдел я, так как уже 2 года ни на кого, кроме Памелы Андерсон не дрочил.
- А меня мальчики бросают из-за того, что у меня грудь маленькая, - сказала она песдец как грустно. Но мне да той грусти дела не было – я ей уже джинсы расстёгивал, а ей решил дать сигарету, чтобы не песдела дохуя.
Вот так мы сидим, курим, слушаем музон, песдим – короче, подыхаем от скуки. Тут пришёл Йурок и сказал мол нехуй сосацца – пошли в клуп.
Что там делалась в клубе я не помню, зато хорошо запомнился мне один момент. Было уже окала полуночи и мне надо было крутить педали к себе на Вербовку. Ну, я подхожу к Катерине и говорю:
- Песдец чувствам – мне дамой песдовать пора!
- Куда, дамой, - удивилась она, - мы ж договорились идти на сеновал.
Я секунд 10 стоял, не в силах произнести ни одного ёбаного слова. Глаза мои были, как у того ребёнка, которому только что подарили железную дорогу.
«Вот это, блядь, прифартило! Тёлка сама предлагает поебацца и причём обсолютно на шару. Я не могу себе позволить проебать такую халяву. Хуй с ней с Вербовкой – я там хоть неделю не буду появляться ради такой шары. Кстати, что мне делать с Йурцом – он ведь всё-таки друк!»
Короче, забрал я Йурку с собой, а Катьке сказал, что без Йуры не смогу кончить. Когда мы пришли к сеновалу я понял, что дамой безнадёжно опаздываю.
Не знаю, как я залез наверх, но Катька точно лезла первой – может она мне помогла. Стал я её раздевать. Сия процедура растянулась минут на 15. Сначала решил вытащить её футболку из её же джинсов. Это происходило так долго, что я уже начал было думать, что футболка на самом деле бесконечная и это такая подйопка всевидящего глаза, который против того, чтоб в таком юном возрасте начинали половую жизнь.
Под майкой тёлки как правило хранят сиськи или, как они сами говорят, грудь. Но бля, странно: у Катьки там не было нихуя. Я понимаю «маленькая грудь», но когда она блядь совсем отсутствует это даже неприлично как-то. Короче, там, где у тёлок грудь, у Катьки были только соски.
После непродолжительных ласок мы перешли к еблям.
- У тебя до этого был кто-нибудь? – поинтересовалась Катюха.
- Не, бля, такой хуйни ещё не было, - кинул я ей свой ответ, не обременяя его лишней вежливостью.
- Да не песди, - не поверила Катюха, поскольку, несмотря на мой ранний возраст, репутация у меня на Владимировке была нихуёвая.
- Какого хуя мне песдеть – серьйозно не было. А у тебя?
- У меня тоже.
«Сама не песди» - подумал я. Надел я презик и понял, что пьянющий в песду. Катерине сказал, что, если она не засунет мой хуй сама, то про ебли придёцца забыть как минимум на сегодня. Она послушалась, и понеслась!
«Стоп! И хуле тут такого охуенно приятного?» - подумал я, - «Тыркаешь нахуй хуй хуй знает куда и что?». Меня преследовала мысль, что меня опять кто-то подъёбывает – где блядь нихуёвый фонтан ощущений? Короче, нихуя мне не понравилось. Правда я был бухой в дрова и это неудивительна. Неудивительным также было то, что моей блядь-спутнице нихуя не нравилось. Но, для меня это не было сильно важным аспектом. Важным было не заснуть, а то совсем в Вербовку мог опоздать.
Когда моей Катюхе в конец остоебенило впустую скакать она сказала:
- Может без презика?
- Да мля, ну нахуй, - песданул я.
- А хуле тебе бояцца - ты чистый, я чистая…
«Ну и хуй с ним с презиком» - пронеслось в голове, и гандон улител куда-та на улицу.
А в это самое время мой кореш Йура лежал на расстоянии однаво метра от нас с моим магнитофоном. Чтобы ему нас было лучше видно, он врубил цветомузыку. Вот так и ебались в свете разноцветных светодиодов.
- Аххх, аххх, оххх… - стонала Катька.
- Аххх! Аххх! – прикалывался Йурец.
- Иди нахуй! – гаркнула она на него.
- Ладно, я пошёл, - обиделся Йура.
«Не хуя себе» - думаю – «Друга в обиду не дам».
- Йура лежи тут, - сказал я.
Йурец особо не сопротивлялся, так как он был младше меня на год и ему такое шоу было никак не менее интересно, чем мне.
Ох и долга ж мы иблись! Меняли позы, всякую хуйню придумывали – нихуя не прёт. Ну, я и говорю:
- Может, если сделаешь мне минет, лучше будет?
- Нет, - коротко ответила она.
«Ну и пошла нахуй!» - песданул я в сердцах и слез с неё. Она молча сползла вниз с сеновала, как сопля с варварски обплёванного забора. Не сказав ни слова, она начала одеваться. Я тоже начал искать свои шмотки.
Даже не помню, кончил я или нет. Йурец говорил, что кончил. Интересно, как он это почувствовал!
- Вообще-то, у меня уже была до тебя 2 парня…- горда заявила она.
- Ни хуя себе, «2 парня»! А хуле я тогда гондон снимал? – сказал я, охуевая. В ответ она только хихикнула. «Ах ты ж сцука!» - падумал я.
- Ну, мля, завтра ты узнаешь, кто такой Андрей Кесарь! (Кесарь – моя вербовская кликуха) – сказал я, и мы с Йурцом попесдавали прочь.
Па дороге мы разговаривали с Йурцом про то, что ебли – ацтой редкий.
- Так ты ей бля и минет делал? – спросил он.
- Да бля не так это называецца! – ответил я и начал оправдываться, что это делают все продвинутые перцы, а он малопросвещённый лох.

Эпилог
Случилось это в начале каникул. Больше на каникулах мне Катерина не встречалась.
Бывшая мая Ирка сейчас замужем, воспитает четырёхлетнюю дочку. С Йурой я вижусь редко, так как теперь занятой человек.
А с Катькой даже больше не общались. Разве что при встрече здороваемся.
Да ну их нахуй всех!

Tweet