Года два назад в Москве объявилась странная парочка.. Парочка придурков. Мальчик и девочка. Лет по двадцать обоим.

Оба были беглецы. Один сбежал из Валаамского монастыря, другая съебала из дурдома.. Как они встретились в Москве хуй его знает. Встретились два одиночества, бля. Встретились и полюбили друг друга убогой своей любовью. Одного звали Стасик, другая отзывалась на имя Леночка.

У Стасика и Леночки не было дома. У них не было документов, не было денег, не было одежды и не было ума. Точнее, ум был, но очень мало. Однако, этого ума им хватило, чтобы сообразить, как добыть себе хлеб насущный. Хули, жрать-то хочется.

Не прошло и суток после того, как эта парочка познакомилась друг с другом, а их уже можно было встретить в московском метро за весьма интересным занятием.

Они ходили из вагона в вагон и жалобными голосами декламировали:

- Люди добрые! Поможите! Сами мы не местные! Поможите, Христа ради, убогим! Подайте, кто сколько сможет!

И люди помогали. Как не помочь? Народ-то наш в большей своей массе сердобольный и жалостливый. Трудно было не помочь, глядя на эту парочку придурков. Столько в их облике было жалостливого, столько трогательного, что сердца людей теплели, и они сыпали денежную мелочь в вязаную шапочку-пидарку, которую Стасик сиротливо протягивал каждому пассажиру метро.

Первоначально их замысел был таков: этим нехитрым способом выклянчить немного денежек на пропитание и на оплату дороги до острова Валаам. Потому что Стасик всей душой стремился на этот педерастический остров. Хоть и съебал с него когда-то.

Зачем съебал? Почему? Он и сам не мог ответить на этот вопрос. Что-то накатило. Сейчас, оглядываясь в прошлое, он от души охуевал от своего бегства. И эта печать охуения накрепко прилипла к его и без того бестолковому ебальнику. Вот глянешь на него, и сразу становится понятно – парень охуевает.

Но после недели работы в метро они подсчитали выручку и с удивлением и радостью обнаружили, что заработанных денежек хватит не только на дорогу до Валаама, но и на покупку приличной одежды; и не на просто еду, а на вкусную еду.

Стасик и Леночка коротко посовещались и решили временно отложить самозаточение в монастыре. Кстати, Стасик каким-то невероятным образом склонил и Леночку к этой гадости. А той-то, дурочке, похую! В монастырь, так в монастырь.

Ну так вот.

Посовещались придурки и решили - если деньги так легко достаются, то зачем же упускать такую редкую возможность? Монастырь никуда не денется.

Какой на хуй монастырь если фарт пошел!

Еще через недельку попрошайничества они могли позволить себе снять квартиру в центре Москвы (до этого они ютились на вокзалах).

Наличие квартиры решало сразу несколько проблем. Во-первых, есть крыша над головой, во-вторых, есть прекрасное место отдыха от тяжкого труда, в-третьих, теперь есть место, где можно было хранить кое-какие приобретенные вещи, и, наконец, здесь они могли переодеваться в лохмотья, чтобы своей добротной одеждой не вызывать подозрение у сердобольных граждан.

Ага, вот так вот!

Рабочий день их начинался в шесть часов утра, когда открывались станции метро. Они умышленно не мылись и не чистили зубы, мазали волосы подсолнечным маслом, чтобы они приняли “давно не мытый” вид, затем одевали на себя драную одежду, нарочно пропитанную кошачьей мочой (у Стасика был затрапезный ватничек, а Леночка носила обрезанную по пояс солдатскую шинель), и в таком наряде выходили на промысел. Кроме того, они рисовали себе сажей круги под глазами, а под ногти запихивали черную грифельную пыль.

Со временем театральный грим стал их первой необходимостью, так как нормальное питание сделало свое дело, и с сытыми и довольными ебальниками появляться на работе было не то чтобы неприлично, но и опасно. Люди-то, хоть и сердобольные да жалостливые, но почувствовахв что их наёбывают, могут и пизды вломить недетской. Хули. Вспомните восстание на броненосце «Потёмкин». А не надо было тухлым мясом матросов кормить!

Кому первому пришла в голову эта затея, сейчас уже не важно. Поездка в монастырь с последующим постригом все откладывалась и откладывалась. Зато приобретались профессиональные навыки и жизненный опыт. За один день работы Стасик и Леночка могли уже наклянчить столько, что потом запросто целую неделю могли хуем груши околачивать.

Но груши они не колотили.

Некогда, бля.

Надо было видеть этот спектакль! Зрелище незабываемое! Бивис и Батхед курят.

Ушлые московские обыватели повидали всякого - и малолетних сирот, и калек безногих, и погорельцев, и бездомных инвалидов, но смотреть на бывшего монаха в компании с худосочной дурочкой без слез жалости было просто невозможно. Киноповесть про рабыню Изауру – это лепет малолетнего дауна.

Первым по вагону метро шествовал Стасик. Он держал в руках грязную шапочку-пидарку для подаяний, жалобно смотрел в глаза пассажирам и нараспев говорил плаксивым голосом:

- Люди добрые! Поможите! Сами мы не местные, и т.д. и т.п.

Следом за ним, держась за хлястик его ватника, спотыкаясь, шла Леночка. Она смотрела глазами на собственный кончик носа, отчего получался эффект косоглазия, мелко трясла головой и пускала изо рта обильную слюну. Она изредка подвывала дурным голосом и громко пукала, что должно было свидетельствовать о ее нерегулярном и недоброкачественном питании. Вот именно, пукала, а не пердела – по-детски так пу-у-у-у-у-у-ук!

Психологически расчет был сделан верно. Люди бросали деньги в грязную шапку Стасика не из-за любви к ближнему, а в основном как плату за показанное нищенское шоу, хотя Леночка своей простотой могла тронуть даже самое черствое сердце.

Пройдя через весь вагон, парочка останавливалась у дверей, и в ожидании станции Стасик бережно обнимал Леночку за плечи и шептал ей на ушко, но с таким расчетом, чтобы слышали все пассажиры вагона:

- Подожди, милая, еще немножко, милая. Щас поднимемся наверх и купим тебе молочка. Люди добрые помогли, скажи “спасибо” людям-то!

Леночка поворачивалась лицом к пассажирам и, тряся головой и пуская слюну, нараспев блеяла:

- Спа-а-а-си-и-и-бо, лю-ю-ю-ди до-о-о-брые!

При этом она изображала приступ недержания мочи, и у ее ног образовывалась лужица. И тогда люди добрые снова лезли за кошельками и бумажниками и делали свои пожертвования повторно, на этот раз пихая деньги в подставленную Леночкой чумазую ладошку.

Поезд останавливался на станции. Парочка переходила в другой вагон. Нищенское шоу продолжалось.

Запаса мочи у Леночки хватало как раз на все вагоны одного поезда. Для пополнения запаса Стасик всегда носил с собой за пазухой резиновую грелку, наполненную пивом «Балтика № 3». Когда мочевой пузырь Леночки полностью опустошался, они отходили на какой-нибудь станции в укромное местечко, и Леночка пополняла запасы жидкости, чтобы достойно исполнять приступы недержания мочи. Другое применение для этого говна трудно себе представить.

Известно, что в метро в основном ездят одни и те же люди, ну, там, на работу, с работы. Поэтому, попрошайничая в метро, важно было не перегнуть палку, не намозолить глаза. Простота хороша тогда, когда ее немного, когда она ненавязчива. Из этих соображений парочка работала вахтовым методом. Неделя - в метро, неделя - на улице.

На улице тоже было интересно. Попрошайки выбрали место в одном из подземных переходов рядом с крупным универмагом. Народу всегда много, в основном приезжих, что и было на руку. Здесь Стасик и Леночка пользовались другим методом работы.

Внешние атрибуты были те же самые, иной была сама методика попрошайничества. Здесь они ничего ни у кого не просили. Стасик играл на самодельной дудочке, а Леночка своим писклявым голоском пела песню про тучи. Вот и все. Таким нехитрым способом они с успехом провоцировали прохожих на мелкую благотворительную деятельность.

Хитом этогих концертов, разумеется, была песенка со словами «Ты целуй меня везде, восемнадцать мне уже». Целовать Леночку везде никто, в общем, не собирался, но мелочь бросали охотно.

Если вникнуть в деятельность Стасика и Леночки, не принимая во внимание их коммерческий интерес, то со всей серьезностью можно признать, что они занимались богоугодным делом.

Действительно, своей незатейливой клоунадой они вызывали у окружающих только положительные и, возможно, давно забытые чувства - жалость, сострадание, милосердие и т.п. К примеру, бросит какой-нибудь дядька в шапку двести рублей, а потом целый день ходит гордый от своего поступка - вот, мол, я какой добрый, бедным помогаю, - и сам себя уважает за это. А ведь мог бы эти деньги пропить или еще куда истратить. Причем такая сумма – 200 рублей – была далеко не потолочной. Бросали и больше. Такое зрелище еще не в каждом цирке увидишь. Регина Дубовицкая легко посасывает.

У читателей может сложиться неправильное впечатление об этой парочке - вот, мол, какие сообразительные ребята! Какие они умные и талантливые!

Отнюдь!

В смысле – хуй там!

Не были они талантливыми, а тем более, умными. Есть известная поговорка, что дуракам везет. Так вот, это именно про них. Единственное, в чем им было нельзя отказать, так это в непосредственности, простоте и естественности.

Все то, чем они занимались, Стасик и Леночка делали серьезно и от души. У них была цель - светлая и чистая келья в монастыре, ежедневная двухразовая ебля в жопу, и стремление к этой цели придавало им уверенности и смелости. Грим, бутафория и некоторые театральные эффекты были освоены ими скорее из боязни быть разоблаченными, чем от стремления к совершенству.

Но у них все получалось!

Получалось, и ничего с этим не поделаешь.

Сами они до конца не осознавали своей удачи, им казалось, что все так и должно быть, что иначе и быть не может. Если тебе хочется кушать, то надо просто об этом попросить первого встречного, а если тебе хочется вкусно покушать, то об этом надо хорошо попросить. Вот и вся наука.

Через пару месяцев после начала своей нищенской деятельности у Стасика с Леночкой завелись поклонники.

И нехуй ржать!

Шоу есть шоу. Неважно, какое это шоу - цирковое, церковное, эстрадное. Шоу - это прежде всего зрелище. У каждого шоу должна быть своя аудитория, зрители. У сиротского шоу Стасика и Леночки тоже постепенно образовалась своя зрительская аудитория.

Находились такие чудаки, которые специально вычисляли те линии метро, где предполагалось появление “двух не местных сирот”, и которые часами могли ждать в вестибюле метро поезда, в котором промышляли сироты. С таким же нетерпением фанаты ждут появления своих кумиров после спектакля у служебного входа театра.

С определенного момента своей деятельности Стасик и Леночка стали замечать, что очень часто публика в вагонах метро попадалась одна и та же. То есть увидишь какую-нибудь морду в вагоне, выпросишь у нее деньжат и переходишь в другой вагон, а там опять эта же морда, и опять деньжат дает. И так по несколько раз в день.

Это были фанаты, чудаки, которым дебильные выкрутасы “сирот” доставляли удовольствие. Они дарили “сиротам” цветы, выпрашивали автографы и гурьбой ходили вслед за этой парочкой из вагона в вагон, пихая в шапку Стасика мелкие денежные купюры. Это были эстеты и падонки, по достоинству оценивающие и недержание мочи Леночки, и жуткий провинциальный акцент Стасика. Нет! Это сыграть невозможно! Это нужно чувствовать!

Теперь почти каждый проход по вагону Стасика и Леночки завершался продолжительными овациями, цветами и подарками. В следующем вагоне повторялось то же самое.

Представьте. Заходят в вагон Стасик и Леночка. У обоих в руках огромные букеты роз, и Стасик по обыкновению начинает:

- Люди добрые! Поможите! Сами мы не местные!

Дальше он мог уже не продолжать. Раздавались громкие аплодисменты, крики “Браво!”, пассажиры вскакивали со своих мест и наперегонки бросались к “сиротам”, чтобы засунуть в шапку деньги.

Дело дошло даже до того, что в конце концов в поезд незачем было и входить. Просто Леночка громогласно заявляла противным голоском: “Завтра в 900 на станции “Кропоткинская”. Это означало, что завтра они в 900 будут стоять на платформе станции “Кропоткинская” и принимать частные пожертвования.

Эта весть мгновенно облетала весь Московский метрополитен, а затем и весь город. И на следующее утро на станцию “Кропоткинская” со всей Москвы стекались люди, чтобы стать зрителями сиротского шоу.

Стасик и Леночка даже в вагоны не заходили. Они стояли в центре вестибюля в своем живописном наряде и по очереди клянчили денег, повторяя при этом, что сами они не местные. К ним выстраивалась приличная очередь из многочисленных поклонников и начинался прием денежных средств.

Из числа поклонников-энтузиастов вскоре образовалась инициативная группа, которая взяла под контроль живую очередь. Смотреть шоу разрешалось не более двух минут и группой не более 20 человек. То есть 20 человек из очереди подходят к “сиротам”, слушают их причитания, кладут в шапку не менее чем 500 рублей и уходят. Затем следующие 20 человек. И так до 18 часов. В это время рабочий день у “сирот” заканчивался. Леночка громко объявляла место проведения шоу на следующий день и все расходились.

Инициативной группе откатывали немножко бабла и все были счастливы до жопы.

Однажды “сироты” получили предложение от одного известного продюсера выступить со своим шоу в концертном зале “Россия” с последующей организацией гастрольной поездки по крупным городам страны. Но по своей природной простоте они отказались от этого предложения, полагая, что это будет не по-божески. Они не клоуны какие-нибудь, чтобы развлекать беззаботную публику, а две несчастных сиротинушки, которых жизнь заставляет унижаться и добывать себе средства на пропитание подобным образом. А это по их мнению было по-божески, и потом они оба попадут в рай, и там их обоих будут пидарасить в сраку.

Мечта о тихой обители не оставляла Стасика и Леночку, и Стасик даже подумывал о покупке “Мерседеса-600”, чтобы на нем отправиться на Валаам, как вдруг все изменилось. Ну, типа до Питера, а дальше на пароме.

Есть прекрасная народная поговорка “Если счастье лезет в жопу, не отталкивай ногой!”, и ребята долгое время не отталкивали свое счастье. Но сколько можно испытывать Судьбу?

Как-то раз после окончания работы Стасика и Леночку окружили быковатого вида ребятки и представились как члены профсоюза нищих и убогих. А затем в доступных выражениях объяснили им, что у них есть всего полдня, чтобы убраться на хуй из Москвы, так как в Москве и без них нищих хватает.

На этот раз простота Стасика и Леночки сыграла с ними злую шутку - они не поняли этих членов профсоюза. Не поняли и не восприняли их серьезно. Зачем еще куда-то уезжать? Придет время, и они сами уедут, а сейчас им еще рано покинуть столицу.

Они оба по привычке начали кривляться, демонстрировать свою убогость и ссылаться на то, что сами они не местные, что помирают от голода и холода и т.п., и чтобы подтвердить, что они на самом деле юродивые, Леночка профессионально опустошила свой мочевой пузырь.

Члены профсоюза простоте не удивились, они навидались всякой простоты, да они и сами были ребята простые.

Без лишних слов они дали пизды обоим “сиротам” и еще раз напомнили, что у них есть всего полдня, иначе хуже будет. Затем откланялись.

Что делать? Видимо, и на самом деле пора отправляться в путешествие на Валаам, а проще говоря - валить отсюда. А то зарежут на хуй и не спросят как зовут, Москва город веселый.

Но это еще не все.

По прибытии на свою квартиру “сироты” обнаружили, что эта самая квартира немножко ограблена.

Было вынесено все нахуй.

Был также обнаружен и опустошен тайник, в котором Стасик хранил всю свою наличность.

Хуевый, значит, был тайник. Сам виноват.

Стало ясно, что профсоюзная деятельность местных нищих не ограничивается только попрошайничеством.

Хата была обнесена чисто. Из всего, что “сироты” нажили за время пребывания в Москве, у них осталось лишь то, что было надето на себе в этот момент и их дневная выручка.

Res Sacra Miiser - несчастный - вещь священная.

С этим латинским изречением московский профсоюз убогих не был ознакомлен, и поэтому Стасик и Леночка недоуменно взирали на руины своих надежд, не в силах поверить в то, что их опустили их же коллеги, собратья по нужде.

Леночка до конца и не поняла, что произошло. Для нее все эта была некая игра. В своем развитии она затормозилась лет семь назад, так что ей было безразлично - есть деньги, нет денег, есть квартира, нет квартиры, ебут её в голову или в сраньё, если нужен монастырь, пусть будет монастырь.

Со Стасиком тоже было непонятно - расстроился он или нет? Пребывание в монастыре порядком нарушило его представление о ценностях.

“Бог дал, Бог взял” - подумал мудро Стасик, но при этом почему-то горько заплакал..

Ну, хули. К хорошему привыкаешь быстро. Монастырь, там, не монастырь, но даже и в монастыре без бабла делать нехуй. Так решила наша парочка. И, собственно, была по-своему права.

Подорвались наши герои в Питер.

И стали заниматься тем же самым богоугодным промыслом

Но, что-то им тут не задалось. Причем сразу же. Их неоднократно пиздили члены местного профсоюза, забирали в менты, и там тоже пиздили. Леночку постоянно ебали в голову, а Стасика соответственно – в сраку. Казалось бы – вот заебись, и ни в какой монастырь ехать не надо! Сексуальная жизнь яркая и насыщенная – и слава богу!

А нет!

Ебля-то еблей, а бабла нихуя нет. И судя по всему, и не предвидится с таким раскладом..

Совсем уже было пригорюнились наши герои, да только повстречался им их добрый ангел.

Ангела этого звали баба Катя. Это была сгорбленная старушонка в сильных очках, с палочкой и с неизменным платочком на голове…..

(продолжение следует)