Валентин Гвоздев очень хороший человек.
Сначала я узнал о нём через Интернет, потом увидел фотографию Валентина и сразу захотел немедленно познакомиться с ним по-настоящему. Повод для этого был весьма подходящий – знаменитый велопутешественник намеревался совершить тысячекилометровый поход с посещением Старой Рязани, откуда я родом. За две недели до предстоящего события состоялась первая наша встреча на велопрогулке выходного дня с участием полусотни байкеров. Через неделю мы совершили ещё один однодневный поход в гораздо более жёстких условиях проливных дождей.

Кататься в компании с Гвоздевым мне очень понравилось и вот, 9 августа 2008 года, под первые залпы Третьей Мировой войны, наша команда в составе восьми человек отправилась с Павелецкого вокзала в Москве в многодневное велопутешествие. Посадка в электричку до Ожерелья прошла гладко, в вагонах имелось множество места для велосипедов, народу было немного, несмотря на утро субботы. А мне удалось прорваться через автоматические турникеты с билетом за девятнадцать рублей, сэкономив при этом триста. Такая экономия была весьма кстати, ведь в поход я уезжал всего с четырьмя сотнями рублей, вырученных от продажи активных колонок для компьютера Sven-611S. Подобное легкомыслие было оправдано огромным желанием совершить увлекательную поездку на свою малую родину в компании с замечательным человеком.

Движение на электричке был гладким и без осложнений, при прохождении контролёров я перебежал на остановке в другой вагон, а за велосипедом следили друзья с билетами, остававшиеся на своих местах. Через пару часов мы пересекли по гулкому мосту Оку и прибыли в городок железнодорожников Ожерелье, где яркой компанией высыпали на платформу. Тут инициативу взяла в свои руки походный повар Татьяна, худенькая женщина сорока лет. Она предложила скинуться по пятьсот рублей для закупки общественных продуктов, чем весьма меня обескуражила. В кармане такой суммой даже и не пахло, пришлось сослаться на желание питаться отдельно. Татьяна недобро зыркнула на меня глазами, и я сразу понял, что нажил себе непримиримого врага.

Посетив пристанционный магазин с гордым наименованием «Центральный», мы нажали на педали и двинулись по направлению к Зарайску, старинному городку на берегах реки Осётр. Машин на шоссе было мало, напрягала только весьма холмистая местность. Светило, но не припекало, яркое солнце. В спину дул попутный ветерок, и уже в середине дня наша кавалькада с огромными велорюкзаками на багажниках въехала в ворота древнего зарайского кремля.

Тут Валентин сделал весьма неординарный ход – он решил нанять экскурсовода для проведения полноценной прогулки по территории музея. Ребята снова сложились, а я остался сторожить велосипеды, которые мы живописно поставили вдоль сложенного из дикого камня высокого бордюра. Моё внимание привлёк комичного вида невысокий бомжик с лысой головой на тонкой шее – он с деланным интересом изучал окрестные достопримечательности, при этом плотоядно кося глазами на наше дорогостоящее имущество. Пришлось усилить бдительность, а тут и экскурсия завершилась. Подошли наши туристы, и я тоже пробежался по старинным церквям, поставив перед иконой покровителя всех путешествующих Николая-угодника зажжённую свечку, которую перед этим притырил в одном из реставрируемых соборов.

После посещения кремля мы направились в кафе рядом с магазином «Копейка». Половина ребят решила пообедать в цивильных условиях, другая половина закупила хавчик в супермаркете. Зарайская «Копейка» отличается от московских аналогов весьма высокими ценами и недостаточным ассортиментом. Так, я не смог найти в ней дешёвого лимонада, были только дорогие брендовые напитки. Пиво также оказалось весьма дорогим – 23 рубля за поллитра «Охоты-крепкое» против 17 рублей в Москве. Запомнилось только местное пиво «Номинал» стоимостью 39 рублей за двухлитровую бутылку, впрочем, и его я пробовать не стал, а довольствовался только баночкой «Балтики» №9, прикупив её к ужину. Еда на первые два дня лежала у меня в рюкзаке.

После обеда наш путь лежал по пустынному шоссе до деревни Печерники, последнему населённому пункту в Московской области, там нам предстоял перелаз по неизвестным просёлкам в Рязанскую область. Немного поплутав, мы остановились на ночлег в лесу возле Красного Посёлка. Место оказалось весьма неудачным, в лес надо было пробираться по высокой траве, полянка оказалась ничтожной по размерам, чёрные деревья росли на болотистой местности, обрамляющей реку Вожу. Я даже не стал пробираться в такую гущу, а раскинул палатку прямо на скошенном поле среди приятной бархатистой травки. Вскоре всё погрузилось во тьму, только яркое звёздное небо светило над нами и сверкали падающие метеоры. За ночь не выпало ни росинки, а это плохой знак – признак надвигающихся дождей, однако все последующие дни были жаркими и солнечными.

Утро началось с упрёков Татьяны. В вину мне ставился отрыв от коллектива. Видно было, что повариха припасла для меня и более суровые слова, но сказать их так и не решилась. Глупые женщины, они не служили в армии, оттого и не знают цену настоящего братства!
После завтрака началась укладка снаряжения и навьючивание велосипедов. Тут-то я и обнаружил вылетевшую спицу на заднем колесе, обломившуюся в месте изгиба. Запасные спицы у меня были, хлыст и съёмник для кассеты дал Валентин, вёзший основную массу общественного снаряжения, за что ему огромное спасибо. Ремонт занял пять минут и в половине одиннадцатого утра мы мчали по асфальтовой дороге на Рыбное, где ожидалась встреча с ещё одной участницей нашего похода.

На станцию поспели за пять минут до прихода электрички из Москвы, и я успел сбегать за пирожками с повидлом по шесть рублей пятьдесят копеек в пристанционном магазинчике. Вскоре и пожилая путешественница прибыла. Её шоссейный Трек-520 с тяжёлым рюкзаком Валентин помогал перетаскивать по лестнице через высокий переход над путями. Потом назад тащиться пришлось, правда низом пошли, по шпалам. В сопровождении двух местных пацанов поехали в Рязань через Перекаль, перетащили велосипеды через глубокий овраг и въехали в пригород Рязани Дягилево. А там сладкие вишни прямо на улице растут, как воробьи налетели мы на них, отстав при этом от основной группы. Бросились догонять, ан их уже и след простыл – куда податься?! Тут как тут Коля, молодой двадцатилетний парень, с Татьяной объявился – у него на руле GPS присобачен. Все пятеро за ним поехали, но чудодейственная система навигации дала маху, стала нас петлями водить. Пришлось мне взять руководство на себя и выводить всю группу к рязанскому кремлю - путь туда все держали, значит и встретиться там должны. Сотовыми телефонами решили не пользоваться, слишком дорогое это удовольствие вдали от Москвы, наценка за руоминг высока. Через полчаса вся группа воссоединилась на Соборной площади.

У ворот мужского монастыря встретили местного пьяного байкера, он сразу предложил посторожить наши велики и имущество, пока по кремлю гулять будем, хитрец такой. Но мы нашли лавочки в укромном тенистом месте, и расселись под кронами вековых деревьев. Экскурсовода Валентин не обнаружил, достопримечательности осматривали самостоятельно. Вход в главный храм платный, поднялись на старинные валы, заменяющие в рязанском кремле стены, сфотографировались возле огромного памятника Есенину, на ладони распахнутых рук которого можно усесться как в кресла. Проголодались и поехали на главную в Рязани Первомайскую улицу, местный Бродвей, в блинную и Дока-пиццу. Там и пообедали, прикупив в дорожку местное пиво «Русское» по 28 рублей за литровую бутылку.

Во время стоянки у блинной к нам присоединились ещё две байкерши из Москвы, прибывшие на поезде. Их имён я не запомнил, одна женщина средних лет, а другая молодая и очень симпатичная. Я бы даже сказал, не побоюсь этого слова, чрезвычайно сексуальная. И улыбчивая. И вообще, я её теперь долго вспоминать буду.… Тем более что она оказалась моей землячкой из Спасска, и даже работала на том самом хлебозаводе, где в войну работала моя бабушка.
Таким образом, нас стало одиннадцать человек.

В пять часов вечера мы выехали из Рязани к большому мосту через Оку и, миновав его, повернули направо к Спасску. Узкое шоссе оказалось загруженным. Хорошо, что большинство машин ехало нам навстречу – воскресным вечером отдыхающие возвращались в Рязань. В Алеканово была короткая остановка для купания в старице Оки, остановились у магазинов в Мурмино, охладившись мороженным. А потом, между сёлами Казарь и Сумбулово, обнаружили песчаную дорогу, спускавшуюся через сосновый лес с луговому озеру. Здесь и решили заночевать, несмотря на заросший камышом болотистый берег водоёма. Я же ринулся через заливные луга купаться к чистым пляжам Оки, до них оставалось всего три километра.

Красоту приокских лугов описать невозможно, никакой фотоаппарат не в состоянии отобразить её, заливные луга надо видеть и вдыхать собственными органами чувств. Я вырос в этих лугах и краше этих мест для меня ничего не существует. В пору сенокоса огромное пространство представляет собой аккуратно подстриженный английский газон с мягкой травкой высотой около пяти сантиметров. Высокие стога с нежным чистейшим сеном являются ориентирами на ровном зелёном ковре. Такая картина предстала передо мной и в этот раз. Велосипед быстро катил по твёрдой засохшей глинистой дороге, вот и маяк на высоком берегу. Внизу светлый песочек и лёгкий плеск воды, но спуститься вниз нет никакой возможности – слишком крут и обрывист луговой берег.

Вдали виднелись сарайчики полевого стана с могучими силуэтами импортных сенокосилок, там наверняка должен быть подход к воде. Ещё пять минут движения и я оказался у прекрасно оборудованного колхозниками спуска к реке. На пути к воде возле самодельного большого стола копошился загорелый молодой мужичок бомжеватого вида. Человека на велосипеде он наверняка заприметил издалека, но нарочито отвернулся лицом к Оке и делал вид, что не замечает меня. Знакомый приёмчик хитрых сельских жителей. Пришлось подойти к нему буквально на метр за спиной и сказать ироничное «тук-тук», только после этого кошевар обернулся и поздоровался.
-Не подскажите, где здесь пляжик есть?
В ответ мужичок опустил глаза и сказал: «Не знаю, я не местный…»
Ах ты, ети ж твою мать, подумал я и направился к берегу. Прямо в пятидесяти метрах за спиной нелюдимого колхозничка оказалась песчаная коса с пологим входом в воду. Тут я и принял водные процедуры, заодно выстирав и одежду.

Солнце совсем уже садилось за горизонт, когда я поднялся назад по выкопанным ступенькам на высокую луговину. За столом оказалось множество механизаторов, поздоровались.
-Ты откуда?
-C Москвы.
-Давай поужинай с нами!
-Спасибо, у меня есть что покушать.
В конце концов, они уговорили меня хотя бы выпить сто грамм водки после купания. Налили, правда, все сто пятьдесят! Слово за слово, вспомнили общих знакомых в Спасске, местных ментов и рыбнадзор. Есть там один инспектор с подбитой ногой, ходит с палочкой. Уважают его местные браконьеры, несмотря на притеснения.
Бомжеватый кухарь-кошевар молча суетился поодаль. Чувствовалось, что он испытывает стыд за первоначальный негостеприимный приём, ну а водка была компенсацией за подобную неучтивость.
Поблагодарив за угощение, я попрощался с земляками и, пошатываясь (пил на голодный желудок), поехал ночевать в луга подальше от берега, чтобы сну не мешал шум моторок.
Палатку расположил за высоким стогом, под низ наложил толстый слой сена, спал как на облаке.

Утро началось с небольшого костерка, бритья и чая. К девяти часам я выдвинулся с лугов назад к сосновому бору и, громко крича вглубь леса, обнаружил стоянку своих собратьев. Выйдя на ответные крики, увидел уютную полянку с мелкими ёлочками и всё ещё неразобранные палатки. Друзья только начинали наводить утренний марафет. Далее мы разделились, часть поехала в Спасск по основному асфальтовому шоссе, Татьяна с Колей через прибрежные селения по просёлочной дороге, у них идеология такая – «нормальные герои всегда идут в обход».

Через полтора часа мы въехали в Спасск-Рязанский, уютный городок моего детства. У ресторана «Ока» продают пирожки с картошкой. Подъехали к знаменитому хлебозаводу, в булочной купили горячего хлеба. Маленький рыночек с прилавками сбоку городского сквера уничтожили, купить крупных «сахарных» помидоров не удалось. Зато в изобилии супермаркеты самообслуживания. Валентин пополнил изрядно отощавший счёт на своём телефоне и мы отправились в археологический заповедник Старая Рязань по родной улице Свердлова.

Всё та же песчаная дорога, но нашего дома нет уже свыше тридцати лет, на его месте стоит новый кирпичный. Напротив, на лавочке сидят бабушки-старушки. Подъехал к ним, расспросил. Меня они не узнали.
Корнелий Шнапс зафоткал сохранившийся в оригинале дом соседей. Повернули налево мимо сквера с ухающими по ночам филинами, миновали пару городских кварталов и выехали к плашкоутной переправе через Оку.

За рекой на высоком плато раскинулось окружённое валами огромное поле, оставшееся после сожжения древней Рязани Батыем в декабре 1237 года. По булыжной дороге совершили трудное восхождение наверх мимо палатачного лагеря одичавших студентов-археологов, производящих здесь ежегодные раскопки. Чуть поодаль, за старинной церковью стоят домишки родных сёл моего деда и бабки Старая Рязань и Шатрище. Наверху, у видимой отовсюду с окрестностей арки недостроенной колокольни наше семейное кладбище. Памятники на могилах в удовлетворительном состоянии, навещают родственники из Рязани.

С братвой совершили круговую экскурсию по всем примечательным местам уничтоженного города, полюбовались заокскими далями с самой высокой точки рязанской земли. Осмотрели раскопанные археологами остатки сожженного жилища наших предков. Вновь удивил уголёк, пролежавший под землёй восемьсот лет, но похожий на остатки вчерашнего костра.

Наскоро осмотрев Старую Рязань спустились опять вниз к лагерю студентов. У родника постирали одежду, искупались в Оке, пообедали в Спасске, а потом направились на Святое озеро, расположенное в двадцати пяти километрах у села Старый Киструсс.
В моём кармане оставлось всего сто рублей, поэтому я решил пойти по стопам Родиона Раскольникова и занялся грабежом старушек, занимавшихся придорожной торговлей. На обочинах в деревнях стояли вёдра и миски с дарами садов и огородов, хозяйки ожидали покупателей-автомобилистов, занимаясь повседневными делами и, конечно же, не могли услышать притормозивший велосипед оголодавшего похитителя. Такой беспечностью я и пользовался, мимоездом воруя то пару огурцов, то головку чеснока, помидоры и сладкие сливы.

Вечер только начинался, а мы уже прибыли на Святое озеро. Я помню этот водоём сорокалетней давности, тогда к воде было даже страшно подходить, до того прозрачной и чистой была она. Всё озеро по правильному овальному периметру опоясывал ровный белый песок, у берега не было ни травинки. Теперь другое дело – озеро с каждым годом всё больше зарастает осокой и камышом, плотное песчаное дно заилилось, вода приобрела мутный оттенок, всё это последствия деятельности человека, слишком много отдыхающих стало на его берегах. Да ещё и один нерадивый механизатор слил в конце семидесятых годов в озеро цистерну аммиака, сволочь такая.
По легенде в озере внезапно затонула церковь, стоящая на берегу, оттого вода и стала такой чистой и прозрачной. На самом деле Святое озеро имеет карстовое происхождение, активно подпитывается минеральными родниками с высокими щелочными свойствами. Много лет назад промасленная спецовка тракториста, оставленная в воде на ночь к утру становилась чистой. Рыба тогда здесь не водилась, а сейчас даже сети на неё ставят вдоль тростниковых зарослей.

Искупался я в некогда чистой водичке и решил возвращаться домой. Без денег в таком походе будешь только обузой для товарищей, а оставшаяся сотня гарантировала беспроблемный возврат в Москву на электричках в случае конфликтов с контролёрами. Подошёл к Гвоздеву, обрисовал ситуацию. К чести сказать, Валентин сразу предложил материальную помощь, но это не в моих правилах. Попрощался с ребятами и поехал назад в Спасск.

Вечерний город разительно отличался от дневного, на улицах стояла полная тишина. Возле ресторана «Ока» в большом, но старом американском автомобиле тусовалась местная «золотая» молодёжь. Люди попроще чинно прогуливались группами по старинным улицам среди одноэтажных домов. Я же наполнил бутылки водой из колонки и поехал через луга к плашкоутной переправе у села Троица, где и переночевал в лугах на берегу Оки.

На следующий день моё питание состояло из крупной головки чеснока с солью и половинки буханки замечательного спасского чёрного хлеба. Съел я это не вылезая из палатки, и до сих пор вспоминаю как самый сладостный завтрак за последнее время. Далее были сборы и быстрая езда до станции, находящейся в семи километрах от места ночлега. Я вспомнил, что в десять часов отходит утренняя электричка на Рязань от тупиковой станции Ясаково. Успел за пять минут до отправления. Гуманизм местных женщин-ревизоров не имеет пределов – мне, как безбилетнику, выписали квитанцию на сорок рублей, взяв при этом всего двадцать! А про оплату за провоз велосипеда даже и не заикнулись.

В полдень я вышел на станции Рязань-1 и пересел в узуновскую электричку, поскольку следующая голутвинская отправлялась только вечером. Доехал бесплатно до Рыбного, а потом и до платформы Житово, откуда просёлками не спеша добрался до Алпатьево, коротая время в ожидании электрички на Голутвин.
По дороге мне попался заброшенный вишнёвый сад, ох и оторвался я в нём – объелся спелыми вишнями до ломоты в зубах, два дня оскомина не проходила!

А в девять часов вечера я уже выходил из электрички на платформе Плющево, в двух километрах от моего московского дома. В холодильнике меня ожидал наваристый борщ со сметаной, в телевизоре праздновалась победа над Саакашвили – хороших плюшек ему наваляли, как заяц убегал с нашей земли!
И я стал ещё больше любить свою малую родину.

Tweet