У меня все признаки простуды. Страшно ломит суставы. Уши горят так, что кажется, поднеси к ним спичку, и она зажгётся. Глаза не выносят яркого света. Единственное, чего хочется – забиться в тёмный уголок под одеяло. Лежать. Скулить. В висках яростно стучит канонада. Череп, как старая шхуна, скрипит. Кажется, что между жерновами перетирают песок. Руки охватил тремор. Мысли становятся сбивчивыми и даже этот текст сложно писать. По всем признакам, у меня простуда. Как бы не так. Я-то знаю. Лоб холодный. Тут и к гадалке не ходи. И градусник не доставай. Лоб ледяной. На нём даже выступили капельки злого бессильного пота.

Всё просто. У меня банальное похмелье. Не то, благородное похмелье, которое бывает после многолитрового возлияния на даче, дне рождения, свадьбе или на похоронах. Не русское похмелье, в общем…
Я стал алкоголиком. И по моему телу ползёт зараза алкоголизма.

Не знаю, возможно, это был подсознательно одобренный социальный эксперимент над собой. Думаю, что началось всё в Столице. Я перебрался туда работать. Поехал один. Любимые остались на перефирии. С надеждами (каждая, со своими. Для супруги это были мои профессиональные успехи и, конечно же, деньги. Для дочки я возил сюрпризы и книги. Да вообще, мой приезд для дочки каждый раз был уже большой сюрприз).  Само собой, будучи предоставлен самому себе, я не нашёл ничего лучше, как заливать в себя ежедневно декалитры пива. От безвыходности. От грусти. От безвозвратной тоски. От чего-то, совсем русского, необъяснимого. Того, что пальцы сами выстукивают на клавиатуре. После работы, cтупив за порог агентства, чпокал первой. Дальше – по нарастающей. Жил в гостинице. Больше похожей на общагу облагороженную. Номера двух- или трёхместные. Постоянно кого-то подселяли. А я пил. Вечерами. Вместо еды частенько. Затем вошло в привычку. Умом уже было не понять, как это – после работы и без пива? Ну и что с того, что на улице –15, а на календаре понедельник? Пить! Было весело конечно.

Потом переехал обратно. Уже весной. Здесь картина не поменялась. Я умом не мог постигнуть, что если буду каждый день пить, то может произойти что-то нехорошее. Произошло.
Дочка с женой поехали на море. Отдыхать, загорать и подлечить аденоиды. Я сижу голый в квартире, которую нам сдаёт бывший алкоголик. Какое совпадение! Под нами живут алкоголики. Это точно. Я проверял. Однажды они включили ночью громко музыку, дом панельный. Пришлось пойти попросить сделать тише (от пиздюлей они вежливо отказались). Неудивительно, да? А над нами живут только голуби и звёзды. 16-й этаж. Фантастические закаты каждый день, благо окна выходят прямёхонько на запад. Фотографирую, наслаждаюсь и не забываю прихлёбывать из литровой светлого. Будь над нами ещё этаж, там точно жили бы алкоголики.

Конечно же, я проявил малодушие и сейчас – купил в ночном магазинчике себе литр пива. Говорят, пивной алкоголизм самый страшный. Уверяю, то, что я сейчас чувствую, приятным никак не назовёшь. Ноги чугунные. Прошёлся до столика в прихожей за сигаретами. Не буду курить. Это уже не удовольствие от сигарет. Как раньше. Как утром. С чашкой кофе. Когда смотришь на спящий ещё город. Как после сытного обеда, когда можно на веранде (размечтался) сесть в кресло-качалку с стаканчиком виски (ну вот и тут! Лучше с соком!). Как вечером наблюдаешь закат с…кофе, а почему бы и нет? Хороша сигарета и после длинного изматывающего секса. После марафона, в котором тела уже хлюпают друг об друга (весьма неэстетичный звук, но что поделаешь). После оргазма, когда смотришь в потолок. Уверен, после оргазма, каждый из участников (я подразумеваю двоих – мужчину и женщину), думает о разном. О своём. Меня, к примеру, всегда одолевают совершенно посторонние мысли. Типа, сюда нужно поклеить другие обои. Или, надо вызвать, наконец-то, долбаного сантехника, чтобы он починил долбаную трубу в ванной. Почему-то полезные мысли приходят в голову только после секса. Причём, вот прям сразу после последнего залпа младшего (куда он приходится, я умолчу, нас могут читать дети). Я люблю хороший секс (априори я настраиваюсь только на хороший секс. Продолжительный, как сутки на Юпитере. Или, вообще не занимаюсь сексом).

Секс это прекрасно. Я люблю женщин. Но сейчас, при мысли о женщинах у меня только жалобно натягивается мошонка вызывая ноющую тупую боль. Не хватало ещё импотентом стать.
Я поглядываю. 2х0,5, литр; стоит рядом, вызывающе поигрывая отбликами и скользящими по стеклу бутылки капельками. Холодное. Освежающее. И я более чем уверен, что глотнув его (а я глотну. Sic!), мне станет намного легче. Намно-о-о-го…

Сотни тысяч семей разрушены из-за алкоголизма. В это хрен поверишь, пока не почувствуешь на своей шкуре. Мой дед – почувствовал. Я его плохо помню, но мне достаточно рассказов его дочери и моей мамы. Отец – ещё бы! Я долгие годы наблюдал за семейными ссорами. Сначала молча. Почти всегда молча. Потом вступался за мать и чувствовал на себе укоризненные взгляды отца. Вступаля и за него. Истерики. Посуда. Скандалы…Знакомо?

  Чувствую вину на себе за отца. Почему-то. Может, потому что подсознательно знал, что если он захочет – перестанет. Так и случилось. Случалось. С перерывами. Сейчас – боюсь зарекаться. Не пьёт.
Почувствовала и моя шкура. Весьма, кстати уже измочаленная трипами, алкоголем и никотином. Эта дрянь может разрушить всё подчистую. А у меня и так ещё ничего нет, кроме бесценного сокровища. Это сокровище, встречало мою любимую женщину вчера на море двумя косичками и в коротеньком платье. Загорелая и весёлая. Сейчас они спят, а недалеко от них ласково шумит прибой.
А я заканчиваю. Уже почти не отрываясь смотря на бутылку и вслепую тарабаня по клаве. Да. Человек слаб. И сильнее всех одновременно. Для кого-то – это начало конца. Для меня – конец масштабного эксперимента над своим телом и разумом. Я совру, если скажу, что с завтрашнего дня больше не пью. Буду, ещё и как. Но, до вышеописанного состояния…Нет уж, увольте-с! У меня осталось чувство чести (не знаю сколько лет, но в роду – все офицеры).

И если это не так – накормите меня при встрече толчёным стеклом от той бутылки светлого Carlsberg, что я сейчас выпью!

P.S. Ни хуя не пиарчег Carlsberg. Просто пиво ахуенное, реклама ахуенная и она первая мне вспомнилась в магазине, когда я тупил, глядя на витрину и выбирая себе пойло.

Tweet