В жизни каждого  лемичека наступает момент, когда отупев от принятия легких норкотеков и суетливых рабочих будней, он спрашивает себя — к чему все это ?

Гробить молодые годы на заработки пяти меллионов на покупку однокомнатной конуры , где нибудь в текстилях, влезть в ипотеку, оставшись на ближайшие петнацать лет без новых носок и путевок в санаторий «йолочка» или так и прозябать на съемных квартирах, отдавая половину сваей зарплаты на прокорм нищасненькой «Надежды Михайловны» ?

И вот тут в пустую голаву хитражопова и свободолюбивого лемичега приходит мысль о  сваем поместье.

Деревню любят все. в теплый летний вечер, сидя за крушкой холодного пива    в компании чесных офисных крыс, настает мамент когда кто нибудь из пузранов, смахивая скупую мушскую слезу, заводит разгавор о бесшабашной юнасти, ночах на сенавале, парном малаке и мапеде «рига», причом если пива уже лакировано водкай , он вам поведает о том што и раки де были нитакие, и малако даил он сам, причом адной рукой дергая за сасок карову , втарой- доярку, а третьей играл на гармоне.

И вот  бы гатовы бросить хоть щас, эту душную, шумную маскву-сталицу, зажить скромной, но здаровой жизнью рантье, где нибудь на берегу озера , в деревне, где по ночам бабки воют на луну и добренько тявкает на прирозднившихся прохожих председатель колхоза, но ведь тут сделки-продажи, сталепрокат и вагоны с памперсами, растворимый кофе и японские прецтавительства, на ково это все оставить, все рухнет пропадет, да и россию кормить нужно, не до себя...


Я в молодости бегал многа, бегал на соревнованиях, бегал от ментов и от гопников. Был ловим и теми и другими, иногда с печальными последствиями, но никогда у меня в крови не выделялось столько адреналина, как в тот день, когда я выходил из регистрационной палаты Чеховского района с розовым «свидетельством о праве собственности» на руках.

Кипела в жилах кровь, на носу покоилось  незримое пенсне, хотелось мчать на тройке по залитому росой полю, подписывать батракам вольную и пороть батогами дуру-крестьянку.

Итак, вапрос с жельом в отдельно взятой семье вроде решился. Приобретя на развале ржавый опель я тут же нарек ево шайтанмабилем, вставил в могнитолу коссету с богданом тетомиром и нацепив чорные очки, двинулся на крейсерской скорости осматревать поместье.



глова 2. «россейскае глубинко»


Участог в шесть сотак комплектовался избужкой на курьих ножках, оснащенной топчаном, аллюминевой торелкой и серебрянной вилкой о трех зубцах, четвертый — предыдущий барин видимо отломал на память. Тока, газа и канализацыи ниприлогалось.

Выпускнеков физфака кгу такие мелачи несмущают и пакурив я палез в радимые интернеты.
....

Через двенацоть дней, я был разбужен в 10 утра, преятным мужским голасом, каторый пастучал палкой в окно и на чистом русском языке произнес :
−    Дарагой, жэлезный агрегат кто заказывал ?

Трое валасатых цыган с добрыми глазами сиделе на телеге с сеном, паверх каторого лежала мачта и астальные детальки ветроэлектростанции (в дальнейшем я буду называть ее «генератор», тока не поправляйте и сам знаю што неправильно)

С божьей помощью мы установили всю хуйню за полдня, причом я наплевал на нормотивы, по которым размещение таких устройств рекомендуеца на расстоянии 30 м от жилых строений и присобачил мачту устройства прямо к углу дома, чо то  показалось уютнее.

Самый волосатый и самый добрый цыганен (паходу вожак) так и не узнал, как близко от него пролетел Азраил, когда он привинчивал на верхушку мачты красную лампочку, не застопорив пропеллер.

-  алкын, а к чему вообще красная лампочка ?
−    а што бы самолеты не врезались, атветил вождь цыган и спрятав за пазуху деньги стартанул на третьей передаче

..угробит и лошадь и телегу, падумалось мне.

глова 3 «будни пейзанина»

По селу ползли слухи (распускал их конечно же я, через третьи лица) што в доме на окраине осел командир  северокорейской эскадрильи, лечик ас и просто хороший человек, на излете молодых лет пожелавший найти покой в этом лесном пристанище.

Особо доверчивым старшекласницам я, преодоливая мучительные воспоминания, росказывал што пропеллер на мачте — с моей боевой машины, на которой я боролся с американским империализмом,  предлогал показать  остальные трофеи, произнасил дежурную фразу :
−    Мадам, я старый солдат и не знаю слов любви ...(с)
и вслед за тем затаскивал в сарай.



Погоды стояли чюдесные. Мое рядовое утро начиналось с таво, что я вставал в 6 утра, залезал на крышу домушки и метелкой скидывал перерубленные тушки птиц пролетавших ночью мимо пропеллера. Занимаца пожже этим было рискованно, так как я всерьез опасался мести крестьян-гринписовцев.  Битую дичь я планировал использовать как корма для собак и кошек, но в деревне с этим дело как то не пошло, а возить это добро в Маскву было бы безумием, так што прешлось покашто скидывать все в овраг, и это  реально напрягало (кстати, если кто заинтересован — дешево, самовывоз. оптовикам - подарки)

Так бы все и шло, но я стал зомечать, что от навязчивого инфразвукового шума пропеллера  психика моя с течением времени стала  подкашиваца, саседи па утрам светили невыспавшимися рожами и по слухам, скинулись на какую то древнюю ведьму «бабунюру», каторая обложила мой забор стремными веревочками и палочками, а перед калиткой ваткнула казлиный череп, возможно пожертвовала на благое дело, останки сваего бывшего.

Иногда, в одну из беспокойных грозовых ночей, я выходил в одной майке на улицу и исступленно смотрел в мигающий багровый глаз генератора и тогда  чюдилось мне, что это и не творение рук кетайских, а чюжеродный механизм, который сейчас оторвет свои опоры от земли и начнет лазером гонять по участку бледей, одновременно лофко затягивая к сибе в люк, магнитными лассо, пустые бутылки..

Все решил случай. Однажды я уехал на три дня в город, а вернувшись услыхал про ниибическую бурю, пользуясь которой пропеллер якобы под шумок слинял на родину, занеся попутно в активы кетайской бухгалтерии  приаттаченную к нему, крышу. Сведения я выуживал из полуживово колхозного сторожа. Деревня топила нечаянную радость в белом вине, предусматрительно успев отрядить однако самых молодых и подающих надежды — на установку столбов электрификации к моему участку.  Видимо «во избежание».

Из аккумуляторов спижженых на маем участке сложили маленькую часовню, а в местной церковной газетенке нопечатали статью о бабынюре с заголовком «Изгоняющая диавола». Бабанюра на фото  недобро щюрилась и казалось недвусмысленно номекала вдумчивому четателю : «погоди у миня ужо, касатик...»

Когда я осознал  всю тяжесть поражения, которое потерпела на данном направлении наука, у меня потемнело в глазах  Тащищ их за жабры к техническому прогрессу и светлому будующему, показываешь им свет в окошке, а они норовят вернутся к отоплению по «чорному» и санузлам в собачьих будках. Ну ничево блять, я им еще покажу.
Занимаюсь пока проектом сельской самодвижущейся коляски на гамне. Унитаз — под сиденьем водителя.
А што бля ? уранил котях и едь дальше. Дальнабойщики миня на руках насить будут.
Стритрейсерам правда придецо посложнее, но если кто научица колбаски давить, но на светафоре парвет всех, беспесды.

Tweet