Тррррррррр!!!.....Трррррррр!!!.......Тррр…- Бля…Чё??!! Шо??
Аааалёёоооу?
- Ты как пАдел с отцом разговариваешь? Йоп, сынок, да ты ж еще
спишь???! Какогохера?!! Давай, у тебя 5 минут завсёпровсё. Я уже внизу
жду, и чтоп без опозданий, а то в багажнике поедешь блиа. Тебя
засранца солидные люди ждут!
Тууу….Туууу….Туууууу…Опаньки, влип-с.
Одуренно, всего то 4-24 утра. Будильник стоит. Его б есчё завести
вчера. Проспал, умелец сцука. Впрочем немудрено после вчерашнего
затяжного свидания с Бахусом. Папенька гневацца изволят. Высунутое с
балкона заспанное рыло увидело действительно стоящий джып и было тут
же обрызгано ледяным дождём. Замечательно, просто класс. В такую
погоду тока по лесу лазить. Меры предохранения йаиц от мороза будут
отнють нелишними. А то можно их в красивой шкатулке потом хранить, а
не пользовать. Значит кальсоны явно будут мне к лицу. И шапочка с
пумпоньчиком пидарастической расцветки (чтоп свои же по облупке не
завалили). Зубы чистить и мыцца это излишняя роскошь. Всё равно приеду
вонючий и грязный. Оооооххх и сушит же меня! И дёрнуть нечего…Даа,
хватило ума по водке вчера выступить. Лана, попёрли. Охота пуще неволи.

Улица встретила холодным противным ветром и плевком дождя со снегом в
красноглазый фэйс. Охотничий инстинкт круто пошёл на убыль. Захотелось
обратно в койку. Быстренько дриснул к папеньке в машину. Резкий запах
перегара ещё вчера дорогого алкоголя дал по ноздрям. Ну да, конечно:
четыре здоровенных дяди в камуфляже зло зыркают в мою сторону.
Съёжываюсь до размеров хомячинного пениса. Бормочу «здрасссе».
- Сына, я ж сказал: без опозданий матьтфаю! Ты мля чем слушаешь?
Ачьком што ли?Вон мужыкам полечицца надо, а ты муму ебёшь. Тебя в
следуюсчий раз на дело нихто брать не будет. Йобаны в рот. Ну да хер с
им. Ну чё, пановэ, откроем аптечку?
Радостное шевеление.
– Да бля, давно пора, а то можно кони двинуть. Руководи Михалыч.
Все повылазили из салона и ломанулись к багажнику. Здоровенный зад
Пэтроля был забит до верху всякой охотничей хренотенью и только возле
самых дверок стоял маленький такой ясчичек с вожделенным содержымым.
Возбуждённые возгласы, потирание рук, выделение слюны, чуть ли не
повизгивание.
- Михалыч, слышь, не мучь, йоп тфаю! Мюллер хреноф….
- Ладно блиа. О, а может не дадим опоздавшему, чтоп знал? (ой бля
додумался!) – Ладно, помни милость монгола (ну слава
йайцам)….Подставляйте! Ну, чтоп сонце раньше встало! Ууууп!....
ууаааахррр…..
Странно всё же как серьёзно может повлиять стопядесяшка коньяка с
куском домашней колбаски, намазанной домашним же хреном (рецепт
украинской интеллигенции хе хе) на окружающую среду . Напряженные
опухшие злые перцы со шмоном из пасти обернулись весёлыми, с
блестящими глазами, в опщем-то приличными, хотя и небритыми мужыками.
Ледяной дождь превратился просто в морось, снег почему то прекратился,
а непроглядная-выбей-глаз ночь стала романтичными утренними сумерками.
На погоду положен прибор. Вот вам работа для богов. По сигарете и в
путь. На гаишников тоже прибор. Они часть плохой погоды. Трепещите
звери!

В весёлые совецкие времена на охоту ходили почти все желающие: от
чилена Палитбюро до никому неизвестного дяди Пети, ЖЭКовского
сантехника. Жывотных они правда мачили совершенно разных и в
совершенно разных местах, стреляли из разных ружей и пили разные
алкоголи по первой крови. Но! Кто на Чайке, кто на укаканом зампере,
все имели теоретическую возможность выехать в лоно природы и
заколбасить какую то лесную тварь с фкусным мясом или красивым мехом.
Счас ситуёвина в корне поменялась. Бензин, экипировка, ружжо, патроны,
хавчик с собой, бакшыш егерю, лицензия и прочая хрень стоит таких
балабасоф, что гораздо проще не ебать себе мозг, а просто сходить на
рынок и купить у грудастой сельской тётки на базаре шмат свинины.
Патом сесть и приделать его с водей, смотря кинушку про ту же охоту.
Сейчас, это в опщем то нужное и весёлое для мужыка развлечение,
перешло в разряд мажорских и типа элитных. Жаль. Но мне похер
впринципе, я как ездил так и езжу. А то что охотников меньше стало,
так это даже лучше. Просторней, йоп.

В теплой утробе машины мОрит. Мозг мяхкий и ленивый. Как со дна бочки
слушаю компетентный разговор, подогретый коньяком. Ехать же ещё в
неблизкий свет- 130 километров. Мне хорошо, я сижу и смотрю в окно.
Тепло и спокойно. Переодически вставляют в руку стакашку с коньяком,
размерено цыркулирующую на заднем седенье. По мере удаления от Киева
села всё мертвее и мертвее. Мосчные фары выхватывают убогие домишки из
тумана. Слава яйцам что я городской. В полуха слушаю темпераментные
дебаты о нашем отце нации Кучме. Дааа, он конечно алмаз ещё тот.
Данилович, Леонид. Покушать вотки и побреньчать на гитаре. Это
называецца человечность. « Не делайте из одного сбитого самолёта
трагедии». Хы, ну кто мог сказать лучше? Комидиант. Говорят он исчё
потом добавил что то вроде: «Там всё равно были тока жыды и москали».
Мужыки даже не ругают-торчат от него.
Ага, узнаю подъездную дорогу к охотхозяйству. Там уже тусуецца какая
то крутая компания. Тот же сценарий: репы уже у всех красные, голоса
повышены, пальцы в быстром мельтешении. Тоже на джыпах, тоже коньяк на
капоте. Хуй наедешь. Сцука, ща опять огребу за опоздание. И точно:
- Йобаны, сынок! Ты видишь, эти пидорасы первыми приехали, значит
лучшие загоны их, трезвый йегерь их, и лучшие крестьяне их. Мы
практически сосём. Всё из-за кого? Блиааа…
- Михалыч – вдруг хрипит Петро (толстяк из горсовета) – слыш, у меня
мутка имееца. Если что, отмазывайте. Я поду попижу с начальником
хозяйства.
Наши конкуренты весело рыгочут. Мол, хуй вам опоздавшим на белые
булочки, мы первые. Под высокомерными взглядами победителей
соцсоревнования, Петро с извиняющейся улыбкой человека, который
никогда не извинялся, протискивается в дверь начхоза. Щелкает ключ.
Конкуренты подозрительно зашебуршились. Мы типа нихера не слышали.
- Чё это они этта, ну, там, а? – слышыца ропот.
Пара минут липкого ожидания. Они зырят на нас, мы под ноги и на
дверь. Вдруг она медленно отворяется. Начхоз, классический салоед з
вусами и громадным пузом, выходит приобнимая Петро. – Отэ добрэ що
заихалы до мэнэ, кумэ. Заходыть, повэчиряемо.
Ибла конкурентов вытянулись, потом скисли и погруснели. Кум есть кум.
Остальные автоматически берут за щёку. Выметаемся, залазим в джып,
сохраняя гордые лица и молчание.
- Петро, а чё это у тебя за селюки в родне завелись?
- Да хер там, завелись – мясистая репа довольно щерица – сто баков у
меня завелось. Я говорю, скажи в коридор, мол что я родич твой,
станешь чуть богаче. Видать те тоже его подогрели, но его жаба
даванула сотку проёбывать. Короче идём егеря и крестьян собирать.
Ещё раз убеждаюсь что даже не размер бакшыша имеет решающий вес, а
время и ритуал его дачи. Поцелуй в самую дырочку гы гы. Век жыви, век
плати. Или бери.

Село. Жыжа. Почта. Закрыта. Сельмаг. Сгоревший остов. Школа. Окон
нет. Дорога состоит из калдоёбин и ям. Каждая яма вызывает матюк у
бати. Поток беспрерывный. Нас бросает в салоне как в стиральной
машыне. Несмотря на ранний час, жызнь кипит: уже или ещё поддатый
мужик гонит корову с отвисшыми сиськами, вон бабка выплеснула помои на
улицу, стоящий на обочине малец, остервенело калупая нос,таращица на
джып, месящий грязь посреди улицы. Подъехав на центральный майданчик
села, прямо под облупленный памятник солдату-освободителю, батя со
всей дури давит в центр баранки. Раздаёцца утробный рёв джыпа,
извесчающий селюков что к ним приехало бабло. Суббота и воскресенье
единственные дни, когда жытели многих сёл могут рубануть жывую
денюшку, похавать классного хафчика со стола охотников и йобнуть вотки
вволю с того же стола. Сёдни празник в селе: глупые дядьки заплатят
пол месячной зарплаты за несколько часоф прогулки по лесу, зверьё
попугать. И невдомёк им что с другой стороны это цена четырёх пачек
Мальбары в Киеве…. Вот така хуйня. Ценности третьего мира. Как по
свистку на побудку, начинают сбегацца крестьяне, на ходу продолжая
одеваца. У первых прибежавших искренняя радость на небритых лицах. Тут
чисто буржуйская конкуоенция: нам надо с десяток загонщиков, остальных
нахер. Ну может наши конкуренты заберут. Собралось человек с двадцать
колхозникоф. Лихо обдав грязью фсех на майданчике, на УАЗике
подкатывает егерь. По нынешним временам он просто кормящая мать села.
Выслушал в разных вариациях «датычёнахуйпидарас??» от нас и
«добрыйранокПалВаныч :)))» от селян. Я думал папа его съест с гомном
за грязь на комбинезоне. Но нет, егерь нужен жывой. Поэтому просто
следует пространная характеристика его матери и процесса его зачатия.
Он внимательно слушает и кивает. Мы-доноры. Сцы в глаза-божья роса.
Всё, инцендент исчерпан. Селюки обязаны лизать зад: именно он и
отбирает группу в загон. Рынок рабов расслабляица. Отбор строг: шмон
самогона изо рта-нахер! (звери типа чуют), шмутьё более менее чистое
должно быть (по той же причине), сапоги должны доставать самые йайца
(по балоту лазить), ну и естессно, кто отстегнул с доли в прошлый раз.
Рынок дошёл и до села. Мы ф процес натурального атбора не лезем:
сохраняем реномэ йегеря. Поэтму пьём оставшыйся коньяк с мандаринками.
Витамин нам в тему.

В лесу снег и не думал таять. Довольно холодно и промозгло. Фпереди
по узкой колее и корням шурует бортовой УАЗ, сзади мы. Крестьян в
кузове метает из стороны в сторону, вверх и вниз: УАЗ не верх
комфорта. Пытаюца держаца за доски пола и борта. Поглядывают с
завистью и злобой на плавно песдуюсчий сзади джып и на нашы довольные
рыла. Классовые вражда воочию еби ево в рот. Хуяяяяяк! УАЗик высоко
подпрыгивает на огромной коряге, сверкая днищем. Из кузова всцычно
дрыгая ногами и руками вылетают два селюка и по плавной дуге медленно
падают прямо под колеса надвигаюсчего Патроля. «Йоообаааныыыыжж!!»
Батя давит на тормоз и пытаица вывернуть с дороги. Но хуй там. Колея
слишком глубокая да ещё и обмёрзлая. Как на салазках катимся вперёд.
Прямо перед копотом мелькает жопа одного селюка и выпученые глаза
другого. Зажмуриваюсь нахер. Бум!! У фсех в салоне сжымаюца булки.
Машина качнулась и замерла. «Кажысь писдец пришёл». Это батя. «Хана
соколам». Петро. Николаич громко икает. Тут вылазит из под капота
харя. Вся в крови и снегу. «Фу ты блиа, жывой мать твою». Все улыбаюца
и переводят дух. «А фтарой где?». Харя только вращает глазами и мычит,
показывая куда то под джып. «Сцука, переехал таки». Осторожно вылазим.
Перед машиной лежит тело. Всем становица очень и очень грусно. Харя в
крови наклоняица над убиенным товарисчем и пытаеца перевернуть тело.
«Мыкооола, а Мыкооола, чуеш?». Вроде как в кине про панфиловцев.
Откуда то снизу утробный голос «Чую, я щэ жывый?». И тут всех
прорывает: да шо ты нас так пугаешь? да какого хрена? да мы тут
абосрались нахер и тому подобное. Оказалось, что он в падении йобнулся
репой о кенгурятник, на секунду вырубился, потом вроде очнулся. И
ничё, тока шышка на глазах растёт. Мы воздали хвалу крепким лобным
костям. А фторой протёрся рылом о номер, потому и в крови весь.
Крепкие люди у нас. Кстати УАЗ уехал чуть ли ни на километр, прежде
чем водила услышал крики и стуки по кабине. Йегерь опять узнал о себе
и своей родне много нового и интересного в матерной форме, а так же
прослушал краткую лекцию про гуманность и о заботе об односельчанах.
Пострадавшым выдали по стакану водки и фсе остались очень давольны.

В зимнем лесу звуки разносяца очень далеко. Хитрые лесные твари
остарожны и так запросто не хотят делица своим сочным мясом с такими
перцами как мы. Кабан так тот самый хитросделаный. Сидит падла в самой
чащобе, хавает какие то фкусные корни и моментально съёбываица, как
тока слышит человека. Кабана завалить это на характер. Пацанячий понт.
По теории надо мачить подсвинкоф (поросят) и самцоф, а свиней не
трогать. Типа один хряк может переебать всех свиней леса, они принесут
кучу паросят и никакого усчерба матери природе. На практике же ебашат
всё, что движецца. Оно и правильно, хотя я кабанятину и не люблю,
бздючая и жёская.
Короткий инструктаж перед постановкой на номера от папеньки: не
песдеть, не курить, громко не рыгать и не пердеть, не вертеть репой.
Сорвешь загон-получишь в бубен. Иасно? Ну а хули ж… Договорились что
пропускаем из загона фсех, кроме кабаноф (кабан падла последним идёт).
Мы на номера, притаились и ждём. Зверю практически песдец. От таких
волков как мы хер кто уйдёт. Очень важно знать где стоят твои
непосредственные соседи, и чтоп они тебя видели. А то малоли что.
Заряд картечи в пузо не совместим с долгой жызнью. Ранений практически
не бывает. Да и кто тебя спасёт в лесу? Кароче. Стою, жду. Загонщики
поехали в объезд леса. Один загон занимает где то час. Стоять надо
неподвижно и по колено в снегу. Поэтому умные перцы берут с сабой на
номер кусочек фкусной калбаски и чекушку водки. Я опытный. У меня
припасено. Медлено жую, чекушку приспособил на сучке дерева.
Тишинааааа. Свидание с природой завсегда в кайф. О! Слышу где то в
далеке началось гиканье и дикие завывания. Пошол процесс. Держитесь
носители меха! За километр от меня пару раз бахнуло. Это хорошо, зверь
будет на меня переть. Заагон приближаеца. Вдруг слышу мощный треск
кустоф метров триста от меня. Ага, пахоже хрюша идёт прямо на
меня…..чичас чичас. Точно: из зарослей какой то хуйни вылазит рыло
кабана. Здоровое такое. Целюсь. Надо чтоп ближе подошёл поц, а то
недостану. Вдруг: бабах! Бабах! Батя палит сбоку по кобанюре. Хряк
рыпаеца туда-сюда. А потом ломица прямо на меня. В нижшем стволе пуля
«вертушка». Такая если к примеру попадает в дверь, то можно заходить
через неё потом не открывая. Вот ей то и шмальну по гаду! Тока он прёт
в фас, одно рыло и видно. Стрёмно, могу промазать. Вот уже зверь в
пятидесяти метрах…в тридцати…..в пятнадцати! Он чё сцука, меня
завалить решил??!! БААХ!!
Кабан замер на секунду и опять на меня попёр! Йобаныврот! Он же
килограм триста будет, завалит и хана!! Метров с десяти луплю картечью
из второго ствола. Туша зарываица в снег в как каких то паре метров от
моих сапог. Медленно лезу рукой в штаны. Не какнул ли? Немудрено бля.
Из ступора выводит крик над самым ухом исходяший из глотки Петро:
«Какого хуя вылупился??! Надо йайца резать, а то мясо ванючее будет!».
Выхватывает нож из чехла, прыгает на хряка, раздвигает ноги,
грабастает йайца в кулак. Вжык! «Аааааа!Хррр! Падла блядь! Не ибацца
тебе больше!». И швыряет два яйца размером с апельсин каждое в меня.
«Вот тебе охотничий трофэй! Телке своей покажи, скажи у конкурента
оторвал! О-хо-хо-хо-хо-хаааа!». Нахуй оно мине надо? Хотя ладно.
Покуражусь.
Слазяца остальные охотнички. Хвалят, но вижу, завидуют. Кто то там
ещё косулю чуть не хлопнул. Так то чуть, а тут йайца с апельсин. Батя
едва не лопаеца с гордости, вот мол, сына у меня какой! Весьма
нехуёвый. «Таак! Ну чё? Йебанём по первой крови. А селюки пока
разделают». Сказано, сделано. Раскладной столик. Тарелками, вилками и
рюмками никто не пользуица на охоте ибо это шлэперство. Стакан и нож.
Сердито, но по панятиям. Селюки радосно галдя подгребают к столику.
Кабан разделан и лежыт отдыхает на снегу на радость ГринПису. Уж чего
чего, а водку крестьяне полюбляют. Бутылки меняются как снаряды в
зенитке: шпок! (пробка), буль-буль, на компостер. Начинаются тосты и
песдеш про прошлые охоты. Романтика ебить иго.
Фсегда удивлялся отчего денежные люди на охоту берут такой простой и
дешёвый хавчик? Сало нескольких видов, какая то сраная перловая каша
со свининой (писдец, я бы и в голодные времена такое не хавал), самая
дешёва водка, чёрный хлеб, хрен, лук кольцами…Хуйня какая то. Однако
всё уплетаица скорыми темпами. Сближение пурицов с народом гы гы.
Наливают тока по пол стакана. Мне отмеривают целый. Корка хлеба с
салом и солью наверх. «Ну этта, кароче за охоту бля и за процесс!
Поздравляю сына с хряком и йайцами. Ну, йобнем с!». Стакан вотки это
эдорово. И сало пошло как дети в школу. Вот оно признание калектива!
Узкого круга ограниченых лиц. Я теперь его член. С яйцами. Ура!

Кстати, когда разделывали кабана, то обнаружили, что пуля моя таки
попала. Внутрености порвала в труху, а он бежал дальше. Самэц твою
матью.

Мiкола Сiсюк тзэ ахотник блиа.