Девки в озере купались
Хуй резиновый нашли
Целый день они ебались
Даже в школу не пошли

Эпиграфом к этому сочинению я выбрал само разбираемое в нём стихотворение, потому как ничего более выдающегося за всю историю мировой литературы, по моему мнению, создано не было (да и не могло бы быть) и служить вступлением к рецензии на него может только оно само. Да, действительно, малоискушённый читатель, окинув его беспечным взглядом, может необдуманно заявить, что творение сие ничем не примечательно и не стоит особого внимания. Но я докажу вам, что такое мнение не только абсолютно ошибочно, но и, в силу своей регрессивно-реакционой консервативности, чудовищно вредно для возможного дальнейшего развития человечества, ибо по уровню интеллектуально-эмоциональной насыщенности, актуальности и прогрессивной мощи данное произведение сегодня не имеет себе равных, и просто насущно необходимо чтобы оно заняло в общественной культуре место, действительно подобающее его уровню.

Та причина, по которой сие творение до сих пор не получило статус культового, статус величайшего достижения интеллекта человека - это его слабость. Конечно, мы имеем в виду слабость интеллекта. И вовсе не автора, а читателя, ибо только обладая таким поверхностным взглядом и хилым стереотипным мышлением, каким обладает наш читатель, можно остаться равнодушным к данному шедевру. И, всё же, я попытаюсь сломать эти стереотипы и показать вам хотя бы часть удивительного внутреннего мира автора, волнующих его вопросов и проблем, причудливых красок и неожиданных переливов его фантазии. Итак - моё любимое стихотворение.
Это стихотворение занимает совершенно особое место в общемировом литературном контексте, точнее - оно вне его. Не признанное ни критиками, ни публицистами оно, всё же, сохраняет некоторую популярность в народных массах. Мало кто постигает истинную глубину его смысла, но оно передаётся из уст в уста как древняя философско-мистическая шифровка, как тайна, которая должна будет развернуться, в который раз явив миру извечные вопросы и неясные ответы бытия. Стоит особенно отметить, что автор данного произведения неизвестен, но, как верно замечает народная мудрость (или ещё кто), "высшая форма известности - анонимность".
Что мы видим при знакомстве с текстом, при первом прочтении сего труда? Небольшую забавно-задорную историю, произошедшую в какой-то день с какими-то девушками на каком-то озере. И это всё? Ни в коем случае! Если задержать внимание чуть-чуть подольше, не зацикливаться на буквах, а проникнуть в идеи, заглянуть за внешнюю обшивку творения, то нам откроется изумительная картина постиндустриального мира во всех его гранях, противоречиях и глобальном самовзаимодействии.

В первую очередь, хотелось бы отметить рассматриваемую автором проблему трагизма превосходства животного, инстинктивного, похотливого над разумным началом в человеке, над стремлением к знанию и просвещению. Описываемые им девушки не просто растратили время на похоть, они пропустили свои занятия в образовательном учреждении. Использование автором весьма выразительного слова "даже" наводит нас на мысль, что он расценивает такое поведение как выдающаюсе ненормативное и призывает человечество к большей разумности и свержению гнёта ненужной и вредной примативности. Кстати, обратите внимание - как красиво сочетание этих двух слов - "даже" и "в"!? Попробуйте его на вкус, прочувствуйте необычную, но не менее приятную оттого, фонетическую гармонию.
Однако, как говорят отвлёкшиеся зоофилы, вернёмся к нашим бара... юным леди. Необходимо подчеркнуть, что не горячая страстность девушек, не то, что они занимались этим "целый день", порицается автором. Его возмущение явно вызывает другое - разобщённость и отстранённость полов, то, что у этих девушек нет парней, которые бы их любили и оберегали, и им приходится прибегать к услугам "резинового" фаллоимитатора.

Но почему, собственно, автор называет его именно так, с брезгливым пренебрежением - "резиновый"? Возможно, под этой "резиной" имеется в виду вообще вся силиконо-пластиковость и искусственность техногенной цивилизации, обречённой, как всем известно, на гибель вследствие своего удаления от естественно-природного потока вещей, процессов и времени, со своим неуёмным ростом потребностей, наплевательским отношением к природе и прочим. И именно отсюда идёт такое болезненно-негативное отношение автора. Противопоставляет он этой "резине" простую и натуральную красоту купающихся в озере девушек.
Кстати, зацените в какой ситуации находится экология описываемого мира, если в озёрах вместо рыбы плавают резиновые фаллоимитаторы. Наверняка, их туда бросают безумные женщины, совершенно отчаявшиеся найти свои половинки, немогущие больше выносить ни неудовлетворённости, ни резиновых партнёров, ни бессмысленности и бесцельности бытия.

По какой же причине они не могут найти мужчин, почему в стихотворении нет и намёка на их существование? Этим тонким штрихом автор, как раскалённым железом, штампует картину апокалиптических войн, унёсших жизни, как минимум, большей части мужского населения планеты. Демография предсказываемого автором мира, видимо, уже за гранью кризиса и он не желает терзать сердца читателей таким страшным пророчеством, потому и ретуширует эту царапину в своём произведении.  Что же породило эти войны? Видимо, этот вопрос останется без ответа, ведь автор не говорит ни о голоде или каком-либо другом материальном недостатке, ни о противоречиях и противоборствах каких-либо групп людей. Мы не видим особых различий между героями произведения - девками, не видим даже их индивидуальностей. Какой расы, нации, культуры, вероисповедания, из каких государств эти овцы - не важно. Ни им, ни автору, ни Вселенной. Может быть, все различия вообще давно стёрлись, не за горами переселение человечества в кибернетические тела и стирание границ между государствами или вообще уход человечества с пути государственности - пофиг. Лиж бы уже дорогие нашим сердцам девки не подхватили какой-нибудь заразы из того грязного болота, в котором они плескались. Ведь фаллоимитатор его знает, как в этом футуристическом мире обстоит с пандемиями и не распространяется ли ВИЧ уже и через жидкость. Хорошо ещё, что к этим любопытным существам приплыл не вагон с наркотиками или межконтинентальная баллистическая ракета.

Несмотря на индивидуализацию и межличностную разобщённость, характерные для постиндустриального мира, в этих девушках мы видим необыкновенное единение и сплочённость, единый порыв, единые цели, общие страсти и мечты. И игра их - это не просто единичный замкнутый половой акт, а целое затяжное усложнённое социальное действо, пропитанное трансцендентной целеустремлённостью и синергией, намёк автора на возможные новые общественные объединения и взаимодействия. Это - его громкое "нет" международному терроризму и другим видам деструктивных противоборств.

Но сейчас нас волнует совсем другой вопрос, а именно: почему действие происходит только в пределах какого-то сраного озера? Где необъятные просторы Вселенной, звёзды, чёрные дыры и пылевые скопления? Где межгалактические корабли, иные миры и незнакомые существа? Мы не видим ответов, нам зрима лишь скорбь автора о том, что техногенная цивилизация не только не может справиться с освоением пространств Вселенной, но и усугубляет проблемы своей собственной планеты. Хотя, возможно, резиновый дефлоратор является символом агрессии космических пространств, вознамерившихся стереть человечество с лица Земли, заменив, путём разбрасывания этой дряни, натуральные сексуальные отношения бесплодной пустышкой.

При всём при этом, наше недоумение вызывает ещё одна проблема: почему мы не видим как девушки отчаянно борются за выживание на этой планете, за возрождение культурных и нравственных ценностей, за глобальное счастье, всеобщее здоровье тела и духа, освоение космоса и торжество разума? Видимо, этим сучкам лиж бы потрахаться с резиновым фаллосом, а остальное их совсем не колышет. Но это, безусловно, тоже очень мило.

Мы уже отмечали, что неискушённый читатель может пропустить сие творение мимо своего разума и даже не поверить, что в нём есть нечто ценное, но стоит только открыть свой мир для этого чуда и стальная рука хватает и сжимает яйца (тех, у кого нет яиц, хватает за что попало) и не отпускает, пока сознание не проникнется и не впитает идеи автора. Это как специальная теория относительности для физиков, воспитанных на Ньютоне, как глоток водки для кристального лицеиста, который, делая его, уже осознаёт, со слезами на глазах, что станет алкоголиком. Если вы всё ещё не чувствуете этой стальной хватки - вы зажаты и скованы, примите наши соболезнования (если же вы уже выше проникновения в такие скромные истины - примите наши поздравления).

К сожалению, даже этот феномен человеческой мысли не лишен недостатков. Во-первых, мы совершенно не можем понять, почему автор не описал как наращиваемая веками защитная скорлупа мистических школ Востока жалостливо-угрожающе трещит под нажимом пресса общества потребления и массовой культуры Запада, ибо несомненно - это вопрос достойный и ждущий пера нашего глубокоуважаемого автора. Во-вторых, мы с прискорбием должны сообщить что, по причине невероятной туманности и многомерности этого творения, мы не смогли не только проанализировать, но даже отыскать сложных переплетений авторской мысли в плоскости взаимодействий индивидуального человеческого микрокосма и вселенского космоса, хотя они там, без сомнения, наличествуют в избытке. Но мы оставляем робкую надежду на то, что эту работу проделают за нас дальнейшие исследователи великого творения. Третьим недостатком мы считаем то, что это произведение так и не даёт нам понимания главных вопросов бытия: "Кто мы? Откуда мы? Куда мы? Зачем мы? Кто накормит голодных детей Африки и реконструирует шумерские зиккураты?". Но мы будем ждать и надеяться на то, что неведомый автор услышит нас и не применёт дать достойный ответ своим дальнейшим творчеством.

Теперь остановим своё внимание на композиционных и языковых особенностях произведения. Гармонично-равномерная вплетённость смысла в поток повествования оставляет у читателя ощущение лёгкости стиха несмотря на гипертрофированную его смысловую нагрузку и это является, пожалуй, самым главным достижением автора как поэта. Также, несомненно выдающимися характеристиками стиха, как интеллектуально-литературного сооружения, являются его предельная сжатость и ёмкость. К особенностям авторского языка можно отнести явно нарочитое использование вульгаризмов, придающих стиху живость, образность, эмоциональность и приближающих его к истинно народному творчеству. Недаром, ритмической подачей этого произведения при вербальном озвучивании часто является народный песенный ритм "частушка".

Боль автора, гнетущий трагизм переплетаются в произведении с мелькающей   надеждой на светлое, чистое, естественное в человеке, обществе, цивилизации. Дух, разум, воля его явно стремятся к чему-то возвышенному, иному, лучшему. Это произведение - протест против реальности и одновременно её воспевание.
Необыкновенная резкость, неприкрытость в описании реальности (проповедуемые автором как способы не пропустить мимо назревающие проблемы), присущие произведению точность, резкость и глобальность взгляда на вещи позволяют нам говорить о том, что это вовсе не упадок и не декаданс, как утверждают некоторые профаны от литературоведения, а самое настоящее зарождение новой культуры мышления - радикального материализма и, соответственно, его литературного выражения, должного стать провозвестником новой эпохи в русской и мировой литературе - вульгонеореализма.

И, наконец, хотелось бы отметить, что для нас вполне очевидна необходимость экранизировать сие творение, раскрыть и проиллюстрировать все волнующие автора проблемы в виде визуальных образов серебряного экрана, такого близкого обширному нечитающему, но, тем не менее, чувствующему и думающему миру, дабы воплотить в реальность общеизвестное высказывание никому не известного (возможно, опять нашего родного) автора - "Красота. Спасёт. Мир".

На этих словах, напевая "мы живём - это Вавилон", автор поставил жирную электронную кляксу, остановив поток своей писанины. И ушёл заниматься своими делами, мечтательно дожидаясь приглашения на роль режиссёра экранизации...


cm@rbcmail.ru

Tweet