"Совесть можно успокоить, но нельзя пристрелить."
(с) Не помню кто.

Когда небо было выше и синее. Когда весной трава за ночь вырастала по пояс, а летом сводила с ума запахами. Когда осенью листья сыпались с деревьев дождем и каждый из них был неповторимым и прекрасным. Когда на новый год в каждый дом приходил Дед Мороз, а в Кишке, подольдом мяукал первый в истории кот-подводник, тогда я был маленьким.

Среди прочих слов и понятий в наши маленькие мозги входило и понятия костра. В далеком децтве костры наверное жгли все. Тока не те ублюдочные, противопожарные костры, что зажигали нам импотенты-пионерважатые в летних концлагерях, а нормальные, разжигаемые по принципу кидай всего, что горит больше, чтоб горело ярче.

Понятно, что разжигаются подобные инферны не в лесу и не во дворе дома. Разжигаются они, как правило, на помойках или свалках. И день считается прошедшим не зря, если под конец, приезжает пожарка и ты с корешами, типа не при делах, наблюдаешь как злобные мужики в касках заливают свалку-помойку пеной.

Не мне вам обьяснять как такой кастер рождается. Начинается все просто, с сырой газеты и промокших спичек. Жуя сопли, пытаешся чиркать мокрой спичкой по отсыревшей коробке. Головка спички оставляет на коричневом боку жирный след отваливающейся селитры. Через продолжительное время, с горем пополам они загораются, нехотя занимается газета с отчетами о победах наших войск в Афганестане над хуйзнеат кем.

Потом в импровизированный кастер кидаются катронные коробки и козырьки от фуражек (не знаю почему, но горели ахуительно). Если повезет найти, то и упаковочные пенопластовые куски. Потом приходит очередь пластмассовых и полиэтиленовых хреней. Апофиозом огненного угара являлось закатывание покрышек от грузовиков или убитых масквичей. Замете, дерево не жгли совсем, грины хуевы. Темнеменее горело все это просто пиздец как. Когда к костру подойти уже проблематично, в него кидаются всякие разности на предмет того загориться эта хуйня или нет. Горело как правило все.

Теперь пару слов о том, на какой свалке эти костры разводились. Свалка, понятно, была рядом с воинской частью, куда мы на стрельбище ходили котов расстреливать. Спокуха! Бомбы и гранаты в костер мы не кидали ибо на свалке их не было (нашлиб предали огню аднозначно). Зато на этой свалке было до хуя всякого автомобильно-авиационного мусора. А именно аккумуляторы и бидоны с хуйзнаетчем.

Кумуляторы шли, ясен хуй, на переплавку. Если муза металлурга не посещала нас, то лили обычные кастеты. Иногда делались художественные инсталляции типа наливали жидкий свинец (бля, я хуею с этого слова!) в старый кед. Ахуительно этим кедом потом кидаться было.

Отвлекся. Итак, бидоны и прочие емкости с хуй знает чем. В основном этим хуйзнает чем, оказывалась обычная отработка. Но не всегда. Нашли мы чайник. В нем масленистая жидкость с резким запахом. Чайник без раздумий кинули в костёр. Не скажу что ёбнуло. Горело чуть-чуть медленнее взрыва. Ярко и задорно.

Нашли еще. Полный бидон, жидкости по запаху похожей на это "реактивное топливо". Просто в костер кидать такое добро никому уже не хотелось. Стали думать, что делать дальше и как с помощью этой чудо-жидкости слетать к Марсу. Я наверное в децтве гением был.

Кто видел как магистральные трубы теплоснабжения идут из района в район, знают, что через некоторый промежуток времени, они горбятся этакой невьебной буквой Пэ. Делается это для того, чтоб их не перекасабочило от горячей воды. Понятно, что чем больше труба и горячей вода, тем эти горбы выше. Вот и рядом со свалкой такое чудо инженерной мысли доставляло кипяток в район Юглы.

Трубы эти были подстать компенсаторным сооружениям. Метров 15 ввысь, к Солнцу, не меньше. А на верху технический ход с поручнями и резным, металлическим полом в касую сетку. С двух сторон две толстенные трубы. Между ними проход. Это на верху, а попасть туда можно было по лестнице как на башенный кран.

Достали из костра этот горе чайник. Кинули в лужу чтоб остыл и заправили по новой. Взяли пенопласта и бумаги, спички. Самые смелые поперли на верх со всем этим барахлом и чайником. Дальше картина маслом.

Один с чайником стоял выше всех. Выбравшись, уже на верху, из прохода на одну из труб ждал, с угрозой для жизни, когда другой (а это был я) разложит мини костер как раз на металлической решетке в межтрубье. Занялось. Докинув до кучи в импровизированный кастер еще немного картона, я дал отмашку Космонавту С Чайником. Он стал поливать из чайника на костер.

Расчет был на то, что подпалившись на костре, жидкость огненным водопадом ринеца сквозь решетку наземь и будет красиво. Так все и было. Но не совсем. Жидкость не вся полетела к земле. Большая ее часть моментом разбрызгаласть по двум трубам и проходу. Думаете она не горела? Ага. А еще она мигом добралась до чайника и Покаритель космоса, не будь дураком, кинул ее в низ. В проход. В уже набравший силы костер. Не скажу что ёбнуло. Горело чуть-чуть медленнее взрыва. Ярко и задорно.

Почему я все так хорошо запомнил? Потому, что стоял в этом проходе. На безымянной высоте, бля! Все так быстро произошло, что и пернуть со страху не успел. Хорошо, что до начала спектакля от костерка отошел, а хрень эта выгорает достаточно быстро.

При чем тут коты спросите вы? А вот причем. Под теплоцентралью как правило живут собаки, бомжи и каты. Жидкость подпалившись, весело переливаясь ринулась именно туда. И там пропала. Как потухла. То есть внизу пожара не получилось СРАЗУ. Через некоторое время с жуткими, истошными воплями от туда ломанулись каты. Как фрицы из подбитого танка. Горели они так же. Ярко и задорно. Было страшно и весело одновременно. То есть было страшно весело.

Вот вам и еще одна история из децтва…



Чужой.

Tweet