Старушка неловко топала по одной из центральных улиц большого города. Жила она в самом центре, и не гармонировала с ним. Так как была старуха старомодной. До поздней весны ходила в коричневом пальто, с клюшкой, в бежевых чулках и серых кожаных тапках. Старушка была бодрой и вовсе не злой. Она была простой и тихой. Всю жизнь просидела в канцелярии, на телефоне. Мужа она похоронила уже лет 11 как… Она каждый день выходила из дома ровно в 16-00, и тяжелыми, но частыми шажками шла она в маленький магазинчик за хлебом и молоком. На ее пути встречались частые автомобили, черные и большие, они шумно и грозно проносились мимо старушки, иногда сигналя, издавая пароходные басистые звуки, некоторые авто были с мигалками, а иные были совершенно не большие но тоже очень шумные и быстрые. Старушку они уже давно не пугали, так как она уже давно привыкла к суете центральных улиц. Каждый раз старушка приходила в небольшой переулок близ Тверской улицы, где находился магазинчик. Продавец в этом магазине был толстый тяжелый армянин, с мешками под коричневыми глазами, волосатыми толстыми руками. Он всегда был в старых стоптанных башмаках, и поверх полосатой рубашки одевал белый передник, или фартук. Каждый раз он говорил: – Привэт бабка, за хлэбом? Старушка тихо отвечала, - Да, мне половинку черного и булочку с сахарной пудрой. Армянин улыбнулся и сказал: - постоянным клиэнтам сэгодня в подарок. Старушка было возмутилась, но армянин растянул свое лицо в улыбке и сказал: - У мэня сэгодня внук родылся. Старушка сказала: - поздравляю вас. С легкой улыбкой сложила свои неожиданно бесплатные покупки в тряпичную коричневую сумку, и отправлялась домой. Однажды за старушкой увязались два молодых парня, они шли за старушкой в пяти шагах, громко смеялись, перебрасываясь короткими фразами: -Старая тусовщица, -говорил первый, -отжигает бабка под кислотой видать в клубах, -вторил ему собеседник. Видимо старость не проходит зря, -смех, -бабка двинем по первому номеру? – кричали ей в след веселые парни. Наконец старушка не выдержала, развернулась и спросила:
-Ребята вы над чем смеетесь? – произнесла старушка глядя поочередно им в глаза.
-У вас спина, -сказал сквозь смех первый.
-Что с моей спиной? – старушка неловко потянулась рукой себе за спину.
-Гряяязная, - выдавил из себя второй с истерическим смехом.
Старушка нащупала на своей спине приклеенный целлофан и не спеша, неловко оторвала со своего пальто посторонний предмет, это была большая наклейка. Старушка развернула наклейку лицевой стороной к себе и увидела надпись, «Хочешь тусить? Туси. Рай». Старая женщина скомкала плакат подошла к мусорной урне и аккуратно выбросила комок. – Как вам не стыдно ребята? – сказала она, развернулась и продолжила свой путь.
За спиной старушки раздался взрыв хохота, - Передумала тусить чтоль? – кричали двое ей в след.
В этот вечер Ирина Ивановна, так звали старушку, чувствовала себя плохо, болело сердце. Она сделала два глотка чая, выпила свои ежедневные таблетки, и села в старое кресло. Когда она сидела в кресле, ей обычно становилось легче. Ирина Ивановна вспоминала двух мальчиков, которые смеялись ей в след, ей было обидно, обидно за этих двоих, обидно за себя. Ночью Ирина Ивановна умерла. О ее смерти сын узнал спустя неделю, по случайности он проезжал мимо материнского дома, и подумал, что неплохо бы было заскочить к старухе, давно не навещал. Сын нашел свою старую мать сидящей в кресле, тело ее было серым, глаза провалились, под креслом в котором седела покойная - была большая бурая лужа, в комнате стоял тяжелый запах. Похоронили быстро и недорого. Подмосковное кладбище, таджики землекопы. Хмурое лицо сына. В глубине души невестка Ирины Ивановны быстро скалькулировала прибыль от сдачи восьмидесяти квадратов в районе пушкинской.

Tweet