начало http://udaff.com/creo/101484.html и
http://udaff.com/creo/106583.html

Добравшись до стен столичного Париша, юный Драчунян беспрепятственно прошел через главные ворота города мимо поста суровой стражи, что обосновалась прямо на съезде с кольцевой дороги.

Ни один охранник со шпагой в полосатых ножнах, из числа осматривающих грузовые повозки на предмет "чем бы поживиться", не соблаговолил окликнуть юного гасконца для проверки каких-либо документов, удостоверяющих личность и подтверждающих благонадежность провинциального путника.

Тем не менее, к визиту в комендатуру Лувра юный гасконец подготовился изрядно. Он принял бесплатный душ под струями проливного дождя, старательно умылся в ближайшей луже и постирал одежду в сточной канаве.

Пока посетители, ожидающие аудиенции в душной приемной де-Труа-швили, лихорадочно рылись по карманам форменных камзолов в поисках носовых платков, обильно смоченных духами и туалетными водами, стремясь как можно плотнее прижать их к своим благородным носам и гламурным носикам, благоухающий щедрым букетом столичных улиц и многогранными оттенками скотного двора, юный Драчунян стремительно проскользнул в огромный кабинет.

Увидев за длинным столом человека в мундире капитана мушкетеров с витиеватым париком на блестящей лысине, и лицезрев внушительный нос владельца кабинета, напоминающий, что в профиль, что в анфас, клюв горного орла, Драчунян понял, что попал по адресу.

Ворвавшись в кабинет быстрее вихря и, подпирая входную дверь костлявой задницей, юный гасконец склонился в почтительном поклоне и максимально растопырил свои ручонки в предвкушении крепких родственных объятий.
- Дядя! – радостно воскликнул Драчунян, захлебываясь в искреннем порыве.
- Стоп! Не смейте приближаться, сударь! – вскричал безмерно удивленный капитан королевских мушкетеров, вскочив из колченого кресла (при случае украденного из приемной его высокопреосвященства Решил-лье).

Потянув внушительным носом зловонное амбре, проникшее в кабинет вместе с незваным посетителем, де-Труа-швили инстинктивно вытянул шпагу из ножен и встал в позицию глухой защиты.
- Остановитесь, юноша! Какого …члена, сударь? Кто вы? Чем обязан?
- Спокойно, дядя, я – Дубровск… Пардон, я - ваш внучатый племянник по бабушкиной линии, которая приходилась троюродной кузиной вашему сводному деверю со стороны сестры второй жены дедушкиного брата, вот! Драчунян, моя фамилия! Припоминаете, дядя Автандил?

Услышав давно забытое имя, де-Труа-швили непроизвольно вздрогнул. Так его называли лишь в кругу близких родственников на застольных посиделках в далекой Гаскони.
Но, подавив волну нахлынувших эмоций, капитан королевских мушкетеров сурово наморщил лоб и примерил непроницаемое выражение лица.

Если де-Труа-швили и вспомнил юного отпрыска семейства Драчунянов, то признавать в смердящем проходимце очередного племянничка с потугами на кровное родство, он явно не горел… даже в теоретическом желании.
Выбившись «в люди» и прочно обосновавшись в столице на весьма приличной должности, де-Труа-швили безмерно устал от бесконечного потока беспардонных родственничков, которые нескончаемыми стадами перлись из провинциальной Гаскони в столицу Хранции, аки бараны на водопой, наивно полагая, что Париш резиновый.

Вверенная ему рота королевских мушкетеров на 95 % была укомплектована выходцами из той же Гаскони и ее окрестностей. Сам король Хранции, периодически всматриваясь в носатые лица своих мушкетеров, регулярно сетовал, что они де… все на одно лицо?! Как будто у них один папа… или мама… или все они из одного инкубатора?! На раздраженные реплики короля де-Труа-швили лишь заискивающе хихикал и нервно теребил лайковые перчатки.
В принципе, Людовик-XIII был недалек от истины, имя того инкубатора – Гасконь.

- Допустим! И что? В Гаскони каждый второй носит фамилию Драчунян!
- Верно, дядя! Но я из них непревзойденно первый! И к тому же, я - ваш самый любимый племянник! Помните, вы сами давече говорили об этом, когда приезжали к нам в прошлом году на охоту, в баньке попариться, фруктами затариться, винца похлебать и вообще…

Де-Труа-швили ехидно улыбнулся. Поездки в очередной отпуск на малую родину всегда удавались на славу и долго тешили его самолюбие. В глухой провинции, любой человек из столицы был о-го-го какая важная птица! Дуй себе щеки, держи длинные паузы и спину ровно, да периодически повторяй: «Да уж!!!», при этом максимально выпучивая глаза.
Но про ответные визиты нескончаемой родни из далекой глухомани в столицу и речи не было, мамой клянусь. Многочисленных родственников надо любить на расстоянии – факт!

- И что же мой самый любимый племянник забыл в Парише?
- Как что? Карьеру, деньги, славу и прописку! Дядя Автандил, примите меня на службу в охрану Лувра!

Услышав стандартно-заезженную тривиальность, де-Труа-швили театрально выпучил глаза, сдвинул парик набекрень и, уткнувшись орлиным носом в плечо худосочного Драчуняна, начал неприлично громко смеяться… Вернее, даже истерично ржать, местами дрыгая ногой и царапая острой шпорой на сафьяновом сапоге …остатки некогда дубового паркета!
- Прямо вот так, да?! С гасконской помойки и с провинциальных задворок и сразу в охрану Лувра!? Хе-хе! Гы-гыгыгыгы! Ой, мамочки! Самому то не смешно, вьюнош?!

Утирая показушные слезы умиления от святой наивности неискушенного в столичных интригах юноши, капитан королевских мушкетеров продолжал нервно похохатывать.
- А письмо, удостоверяющее твою благородную гасконскую личность, у тебя есть? Ась?! Вдруг, ты – это и не ты вовсе?! А казачок, засланный из канцелярии его высокопреосвященства Решил-лье с целью дискредитировать честь королевских мушкетеров?! Или ты думаешь, что наличие орлиного носа, усов и шпаги удостоверит твое благородное происхождение? Угу, как же! А временная регистрация на право проживания в столице у тебя оформлена? А право на работу в миграционной службе Хранции справлено? Медицинская книжка, выданная службой королевского лекаря, имеется? Ась?! Не слышу! Запомните, сударь, без бумажки, вы – какашка! Да-да, именно она самая, впрочем и запах соответствующий. Кстати, что за непотребное амбре от вашей одежды, сударь? Мовентон! Аж нестерпимо хочется блевать, право слово!

Услышав нелестную тираду в свой адрес, Драчунян обиженно всхлипнул и вытянул из гнутых ножен обломок ржавой шпаги, чтобы защитить свою поруганную честь с оружием в руках, чем еще больше развеселил де-Труа-швили.
- Париш еще узнает Драчуняна, мамой клянусь! – сквозь слезы отчаяния жалко пискнул расстроенный вдрызг юный гасконец.

«Настоящий провинциальный придурок, право слово! Сразу видно, что из Гаскони! И даже шпага сломана в том же месте, как у меня… Когда ж это было? Ого, почти сорок лет прошло …когда я такой же дурной и рьяный бродил по улицам Париша… Эх, как быстротечно время… Бежит себе, бежит. Мде… И что вот с этим родственничком делать? Куда его сплавить по быстрому, чтоб не маячил перед глазами и не вонял так непотребно… аж, глаза режет, фу… Хотя, стоп, есть одна идейка - отправлю-ка я этого самоуверенного засранца в роту гвардейцев к моему драгоценному зятьку лейтенанту де-Зэссрану.»

Де-Труа-швили вспомнив про зятя, непроизвольно сверкнул глазами и взбрыкнул ногой, аки ретивый конь. Под капитанским сапогом жалобно скрипнули половицы, основательно подточенные жуками-короедами. При скудном финансировании министерства обороны Хранции, здание Паришской комендатуры стремительно ветшало. Зато Лувр с Версалем неизменно процветали и утопали в регулярных балах и светских приемах. Бюджет страны был явно перекошен, на то воля короля Хранции и его верным слугам роптать и проявлять какое-либо недовольство не пристало по Уставу. Посему свое раздражение, де-Труа-швили переадресовал на «горячо любимого» зятя.

«Ах, этот каналья де-Зэссран обрюхатил мою единственную дочь! А ведь было непорочное дитя! Отсидела почти с младенчества, без малого до 35-ти лет в тихом монастыре Благочестивых Бенедиктинок (известное убежище для безнадежных старых дев и некогда распутных девок, вышедших «в тираж» или на пенсион по предельному возрасту и при падении устойчивого спроса). Нет же, отпросилась на каникулы из престижного учебного заведения закрытого типа. За прилежную учебу и примерное поведение. Типа, повидать папу с мамой... Соскучилась она, понимаешь?! И что характерно, сам же отпустил ее на диско-бал в Версале. Поддавшись на бабское нытье в хоровом исполнении дочки и ее мамаши. Мол, девочке пора приобщаться к приличному обществу и подыскать достойную партию для перспективного замужества. Эх, старый дурак! Самолично достал билет в Версаль на «две персоны». И как иначе, если дорогая дочурка, проведя годы в монастырских стенах, усмиряя зов плоти, несколько раздалась вширь на постном монастырском харче. И что по весу, что по объемным габаритам, а смело тянет на двоих?!

А на Версальском балу придворные вертихвосты-мажоры грамотно используя фуршет с обильным возлиянием спиртосодержащих смесей, и закрепив успех применением новомодных порошков и запрещенных травок, устроили непотребные игрища. Сначала безобидные «фанты». Затем традиционный «паровозик» и «бутылочка». Апогеем стала разудалая «ромашка», которая пошла просто на «ура»!

Непорочная доченька, дорвавшись до «сладенького», с энтузиазмом отметилась и там и сям … и везде. Отрадно, что последним кавалером, вылезшим из под ее юбки был лейтенант де-Зэссран – молодой, холостой и перспективный выпускник общевойскового училища - командир роты гвардейцев его величества. По традиционному принципу "кто последний, тот и папа", усатого молодца еще с полгода пришлось старательно вылавливать по всем тавернам и харчевням Париша, чтобы фактически под конвоем верных мушкетеров доставить к алтарю. К рыдающей невесте на сносях… И после символической и скоропостижной процедуры обряда бракосочетания, где лейтенанту де-Зэссрану отводилась роль безмолвного статиста, смог назвать его дорогим зятем и любимым сыном… Ну, берегись, драгоценный зятек, сейчас я подложу тебе достойную свинью!»

- Итак, племяш, будь терпелив и все тебе воздастся по заслугам! Сейчас я выдам тебе рекомендательное письмо к моему любимому зятю. Крутой мужик, хочу тебе сказать! С положением и все такое… Он служит ротным командиром в гвардии его величества, так что перекантуешься пока там. Только смотри, не потеряй письмо. Оно для тебя на вес золота и пропуск в новую жизнь. И это… спрячь обломок своей шпаги в ножны, не смеши дядю! Гы-гы!

Заскрипев гусиным пером по вощеной бумаге в которую был некогда завернут завтрак капитана, де-Труа-швили периодически улыбался, местами сурово хмурился, затем снова улыбался…

Наконец, закончив писанину, он передал в руки Драчуняна мятый и бесформенный клочок желтой бумаги с явными следами красного вина и с жирным пятном от доброго куска жареной курицы.
- Иди, сынок, иди, не мешкай! И славный Париш будет у твоих ног! Мои наилучшие пожелания драгоценному зятю, хи-хи. Служи и не тужи! Живи по Уставу, завоюешь честь и славу! Папеньке отпиши мои самые искренние заверения в преданности, да-с! Ну а потом, прослужив всего каких-то жалких лет… 20-25-ть, используя свои связи в определенных кругах, я с радостью переведу тебя в роту королевских мушкетеров. Да-да, исключительно под свое начало и под личное покровительство, где тебя ждет вселенское богатство и нетленная слава. И не стоит меня благодарить! Еще не время. А пока немного подраишь очки в общественном туалете гвардейской казармы, через день постоишь на тумбочке дневального, охраняя покой и сон подразделения …и все такое… Тяготы и лишения королевской службы никто не отменял, сам понимаешь. Ну, иди, дорогой! Ступай! Спеши навстречу новой жизни!

Не переставая многообещающе улыбаться, капитан королевских мушкетеров настойчиво вытолкал Драчуняна за дверь.
Юный гасконец не знал радоваться ему или расстраиваться?!
«В мушкетеры не приняли, хм?! Но зато протежируют в какую-то роту гвардейцев?! Тоже наверное неплохо? Лишь бы рота была не слишком занюханная и без дедовщины, а то будешь беспросветно летать по нарядам и по хоз.работам… Хотя, все лучше, чем в столичные дворники податься или в возничие маршрутных повозок… А тут служба отцу-государю! Опять же карьера военного… Временную прописку оформят, служебное жилье, паек, денежное довольствие, красивая униформа, парады и все такое, харч бесплатный… А там, глядишь, или переведусь куда-нибудь получше или по выходу на пенсион какая приличная должностенка на гос.службе может подвернуться? Как знать?! Опять же, главное – зацепиться в Парише – это уже что-то! Затем найду красавицу-блондинку из черной кареты и в образе бравого военного заверчу с ней стремительный и страстный лямур-тужур-абажур! Не устоит под натиском, мамой клянусь! Удачно женюсь на ее деньгах, имениях и связях… Да и собой очаровашка очень недурна! Плевать, что столичная профурсетка с бурным прошлым. Я ее прощаю! Главное, чтоб с солидным приданным и влиятельными покровителями. Да при такой жене, ух!!! Однако головокружительные перспективы открываются! А жизнь то налаживается!»

Не выдержав накатившего приступа острого любопытства, Драчунян развернул рекомендательное письмо к лейтенанту де-Зэссрану. Его пытливому взору предстало следующее послание.
«Подонок! (зачеркнуто) Мерзавец и ублюдок! (густо зачеркнуто) Дорогой зять! Настоятельно рекомендую тебе этого… говнюка-засранца, полностью достойного тебя, редкостная ты скотина (зачеркнуто) …достойного молодого человека из славного гасконского рода Драчунянов! Его отец – …законченный неудачник, пройдоха и сквалыга (зачеркнуто), …друг моего детства и преданный слуга его величества! В свое время образцово… пропьянствовал (зачеркнуто) …прослужил в рядах мушкетеров его высочества… вонючего рогоносца и жалкого импотента (густо и тщательно зачеркнуто) …нашего луноликого и солнцеподобного, дорогого и лучезарного короля Людовика-…  блин, не помню, какого уже по счету? Среди королевских отпрысков одни ущербные идиоты и жалкие дебилы, не могут нормальное имя дать светлейшему принцу?! Бесконечные Людовики с порядковыми номерками как таблички на дверях у камер в Бастилии (густо зачеркнуто) …Ясное Солнышко!!! (три восклицательных знака)
Примите на себя всемерную заботу об этом славном дите Гаскони и станьте для него преданным другом, строгим отцом и добрым командиром!
Преданный Вам, искренне любящий Вас, тесть де-Труа-швили и просто папа …Автандил (зачеркнуто)… чтоб ты скоропостижно сдох под забором как шелудивый пес, грязная тварь и похотливый подонок (густо зачеркнуто)»

Вместо росписи де-Труа-швили в конце рекомендательного письма чернела огромная бесформенная клякса. А рядом стыдливо притаился сиротливый крестик. И все это многообразие «вензелей и подписей» венчала небрежная сургучовая печать, местами прожегшая бумагу насквозь, с оттиском большого пальца правой руки капитана королевских мушкетеров.

Пока Драчунян жадно читал судьбоносное послание к его будущему командиру, причем исключительно по слогам и старательно шевеля губами, юный гасконец не заметил, как столкнулся с королевским мушкетером по имени Атсос…

Tweet