Это всё пиздеш, што каты только по весне арут  и присовывают каму папало. У меня во дворе и летом арут и зимой. Просто ужас, какая азабоченая скатина. Но я мирный челавек, немагу жывотных убивать, иногда швырну гирьку с балкона на звук, а сам думаю, чота ани заткнулись, неиначе пришыб котика. Хуйнаны. Утром выйду, гирька лежыт, а котика нет. И сразу мне легчает.
 
Шурикава бабка прислала Шурику письмо. Там дахуя всякой галиматьи, небуду пересказывать, но вканце бабка написала, што у ней кабанчег Борька падрос, а валить его некаму, может Шурик спадобицца приехать на праздники и все это дело провернуть. И ещо написала, какие с этава кабанчега палучацца ахуительные катлетки и калбаска, и много чево ещо заебательскава.
  Знала, знала Шурикава бабка на чо можно надавить. Хули, у этава буцыфала, жрачка была на самом первом месте. На втаром месте была дрочка на Еленухангу, но это к делу не относицца.
  Шурик приперся камне и сказал, типа, так и так, требуецца дружеская помощь в ликвидации кабанчега. Я, гаварит, знаю, што ты ходишь на секцыю вольной барьбы, паэтому праблем быть у нас недолжно.
  Я связи никакой неулавил, но падружески, за пять кило мяса, быстренько согласился. Как гаварицца, мясо не пахнет.
  Пачимуто я сразу решыл, што убивать нещаснава кабана будет Шурик, а я немножко падержу ево (кабана а не Шурика) за шею или там за ноги. Сам процесс умирщвления я тогда смутно представлял, впрочим как и любимый внучик краважадной бабки.
  До праздников оставалось две недели и мы начали готовицца. Шурик схадил на рынок в мясной отдел и срисовал схему разделки свинной тушы. По схеме выходило, што нам понадобицца двуручная пила или на худой канец сабля. Я посетил библиотеку и нихуя палезного там не пачирпнул, кроме таво, што узнал скока разновидностей кабанов бывает и што это, сука, очинь агресивная скатина. Шурик опросил саседей и выяснил, што - в свином мясе неебаца всяких паразитоф, кабанчегам в детстве  отрывают яйца, способы приготовления капчонава сала, холоцца, ушек, свинных мазгов, и т.д. Наканец я нашол челавека, каторый знал и даже принимал участие в убийстве парасенка, пенсионера деду Колю.

  Старый шнурок сказал, што это все хуйня. Лехче лёхкава. Сначала кабанчега надо паймать, это очинь вёрткий педараз, говорил деда Коля, и лавить ево надо кампанией человек пять. После паимки, кабана надо павалить, патамушто непаваленый кабан может вырвацца и сьебацца. Затем ему нужно связать задние ноги, купи мне кстате ещо пивка, длинной веревкой. Я пагруснел и купил деды Коле ещо пивка, и ещо я падумал, што Шурик - хуев авантюрист. Патом деда Коля падробно расписал всю працедуру умирщвления кабана, налегая на пиво и акцентируя маё внимание на кравишше (он так это называл). Па славам старова пердуна, кравишша пакроет равнамерным слоем пол, стены, паталог, меня, Шурига и акреснасти в радиусе киламетра.  И тут, блять, мы должны нетеряцца а сабирать ее в тазики для дальнейшево праизвоццтва кравяной калбасы. Тут мне уже канкретно паплахело и я ушол к Шурику сказать, штоб он срочно искал себе другова падельника, желательно серийнава макрушника, а я наглухо зависаю на овощах и прочей зелени и мяса жрать наверно никагда уже нибуду.
  Но Шурик, манда каларацкая, паказал мне электрашокер и голасам раванузы сказал што, абайдемся бес крови. Просто цмыкнем Борьку элекричеством и папилим сагласно схеме. В итоге мая доля выросла до пятнаццати кило, но всеравно паследнюю неделю пастаянно снились кашмары...

  Позним вечером на окраине хутора Радниковскава останавился чумазый пазик. Из етава аппарата, с дастоинством и нетарапясь, вышли два суровых киллера. Они были начеку и гатовы кавсяким неажидоннастям. Это были мы.
  Шурик бодра размазал по траве утиное гавно и весило праизнес, типа, апирацыя начинаецца. Канешно мы оба ачкавали, но  делать было нечево и я тоже весило сказал, типа, хули нам кабанам наибемся и лежым, хатя на душе было неспакойно.
  Бабка у Шурика была резвая, как метеор. Пака мы мыли руки, ана успела сгонять в погреб, накрыть паляну, справицца о нашем здаровье, хатя какое здаровье, нервы нивпизду с этим ее кабанчегом. И все вакруг Шурека насаецца, отжыж какой бледненький, да какой худенький, беднае карочи дитё.
  Вобщим пахамячили и легли спать. Я нановом месте вабще плохо сплю, а тут ещо гдето рядом наш клиент тусует. И чота мне приспичело, вышел на ступеньки и сцу. А перед крыльцом кусты крыжовника. И я сибе так жыво представил, как кусты раздвигаюцца и аттуда грусный кабан, спрашывает меня шопатом, типа, ну чо, убивец, ссыш? А я с дастоинством ему гаварю, типа, сцу. Причом ва всех смыслах.
  Утром Шурик забижал в маю комнату, и я вижу, што он какбы невсебе. Гаварит, мая бабуля таво, гонит карочи старушка. Я, гаварит, щас был в сарае, там очинь странный кабан, рыжый и с рагами. Я канешно пашол сматреть. Стаит в сарае натуральный бык и жрет салому.  Я Шурику гаварю, может всетаки здесь гдета есть хоть какойнибуть кабан. А Шурик гаварит, что у бабки уже спрасил, чо за хуйня, а бабка сказала, што нипракакова кабанчега она неписала, а писала пра Борьку и в сарае как раз Борька и стаит. Тагда я гаварю, а давай на тваей бабушке шокер испытаем, а патом на тибе? Карочи, Шурик взял свой шокер и мы пашли в сарай.
  Бык был какойта сонный, на нас даже не глянул, а зря. Шурик с ходу решытельно падашол к Борьке и шырнул ему в бачину ахуенский разряд. Гирой, блять. Борька вместа таво, штоб упасть и памиреть, реска ажывился, метнулся прямо па курсу, праламил стену сарая и ебанул в пасадку. Мы, естественно, пабижали следом дабивать. Бычок был жывее всех жывых. Когда мы ево настигли, я еле дышал, а Шурик впал в истерику и начал кричать, умри, блять, умри и все в таком духе. Борька пасматрел на нас, типа, вы савсем ебанулись, пацаны?
    Кагда Шурикава бабуля притащила нас троих ва двор, мы уже слехка заебались. Бабка приматала быка за рога к дереву, дала мне кувалду, а Шурику нож и сказала, -Ево нужно аглушыть, а патом вскрыть горло. И штоб кровь сошла. Я думаю, вот Шурику павизло с бабкой, такая пришьет и не пикнешь. Доктор Лектер в платочке. А доктор Лектер сказала, што у нее в агароде дел дахуя, паэтаму мы тут сами как нибудь управимся.
  Сматрю, Шурик бледный как асфальт, да и я наверно не лучше, а хули делать, гаварю, все блять, я дамой хачу. А Шурик такой, несцы, ты ево ёбни па башке и тикай, а я резать буду. А сам еле стаит.
  Ну я ёбнул. Атвичаю, замахнулся са всей дури и ёбнул. Такой звук как па дереву уебать тапаром примерно. И сматрю. И Борька тоже на меня смотрит и падать несобираецца. И мало таво, он мне ухмыляецца. Шурик апять кричит, хули ты смотришь, давай ещо! Я ещо ебнул. А этот еблан, Шурик, а не бык, где стаял, в районе бычьей жопы, там и ваткнул свой кинжал. Видать аканчательно трансфарматор у нево пагарел в башке. Как он заарет, бык, а не Шурик я имею ввиду и бабка сразу прилетела, тоже арет чота про иродов и Шурик арет и я незнаю уже каво кувалдой пиздить, такие ани все ебанутые мне показались.
  Карочи, бросил я кувалду и непапращавшысь отчалил. Нахуй мне такое мясо.

  Шурик меня уже на остановке догнал, гаварит, бабка выгнала. Я говорю, типа, харашо она тебя ещо кувалдой не ёбнула, я сматрю здесь это щщитается харошым тоном, ага. И больше я с ним неразгаваривал. Две недели. Пака он мне не позвонил и непредложыл пагудеть на день города. Но это уже совсем другая история, ага.

Tweet