На съемной квартире с видом на мусорник уже третий час продолжалась отчаянная битва картежников. Играли в дурака – оно и не напряжно, и черт возьми интересно: никогда не знаешь, какие тебе попадутся карты, у кого на этот раз оказался козырный туз и сколько еще бумажек с мастями тебе набросают  твои дружки (не, ну не сволочи!). Ленка позорно проигрывала уже 6-ю партию подряд, ее щеки налились румянцем, а сердечко  колотилось намного быстрее обычного. Нынешнее поражение влекло за собой исполнение желания двух веселых остолопов: Вадика и Аркаши. Нет, ну то что Вадик – это ее парень, все-таки вселяло надежду на то, что желание будет не очень коварным, но с другой стороны – выкуренный парнями  косяк добротной крымской дури Ленку как-то тревожил.
--Оппа! Ну ты и попала! Вот тебе шестерки на погоны! – Аркаша возложил на Ленкины плечи две карты и по-дурацки заржал.
--Ну, Ленка, сама понимаешь, дружба дружбой, а карточный долг – это святое, -- холодно глядя в глаза проигравшей, резюмировал Вадик, -- так что придется тебе наше желание исполнить.
--Ребяааата, я конечно все понимаю…но надеюсь на ваше благоразумие… -- сказала Ленка и жалостливо посмотрела на парней.

После нескольких минут споров было решено отрядить Ленку на улицу с заданием привести на квартиру какого-нибудь хачика, благо такого добра в городе было хоть отбавляй. Несмотря на все Ленкины расспросы о том, зачем им понадобился гордый выходец с Кавказа, Вадик с Аркашей сохранили инкогнито, но заверили ее в том, что мочить в сортире его не станут и вообще отпустят  целым и невредимым .
Выйдя из подъезда, Ленка направилась на базарчик, расположенный минутах в 10-ти ходьбы. Прохаживаясь между рядов, она игриво стреляла глазками в торгующих фруктами банабаков. Ее коротенькая юбка, оголенный животик и топик с глубоким декольте очень быстро сделали свое дело. Небритый, зачуханный хач лет 40-ка в фартуке и неизменной  кепке, нагло вытаращил на Ленку свои хищные черные глазенки и запричитал:
--Эй, дэвюшька, падайди ка мнэ, я тибя нэ абижю, мамай клянус! 
-- Точно не обидишь? – приближаясь к хачу, кокетливо спросила Ленка.
--Нэээт, ну чьто ты, ах какой красывый дэвюшька! Бэры чьто хочишь – фрукты, арэхы, угощайся!
Не заставляя себя долго упрашивать, Ленка взяла пару персиков и жменьку миндаля и вопросительно уставилась на хачика. Она понимала, что наступил самый подходящий момент для того, чтобы рыбка заглотила наживку. Под  взглядом ее больших голубых глаз банабак явно растаял и, не дав ему опомниться, Ленка пошла в атаку:
-- Как тебя зовут, друг?
-- Мэня зовут Резо, а тэбя? -- он неприкрыто сверлил ее взглядом.
.
-- Наташа…слушай, Резо, можно тебя чем-нибудь угостить за твою щедрость?
-- Канэшьна, Наташя, нэ откажюсь! – резво ответил Резо, пожирая глазами выставленные на показ девичьи прелести и мысленно представляя оставшиеся – скрытые под юбкой и топом.
-- Я тут недалеко живу, пойдем ко мне, кофе попьем, у меня еще тортик есть.
-- Харашьо! Вот толка пэрэадэнус и пайдем!

Переодевание заняло не больше минуты и заключалось в том, что Резо скинул запятнанный фартук и напялил на себя видавшую виды кожаную куртку. Жара на улице стояла неимоверная, но идти в гости в футболке ему видимо не позволял строгий горный этикет. Оставив фрукты на своего напарника Ашота, Резо вышел из-за прилавка и отправился навстречу своему незабываемому эротическому приключению.

Увидев в окно интернациональную парочку, заходящую в подъезд, Вадик с Аркашей быстро уселись на диван и втыкнули рожи в телевизор. Молча переглядываясь, они еле-еле сдерживались от смеха: Ленка с хачиком были уже в прихожей. Когда Ленка открыла дверь в комнату, Резо от удивления произнес что-то на своем и недовольно уставился на двух друзей. Наличие в квартире двух здоровых пацанов явно шло в разрез с его шальными планами. После нескольких секунд замешательства Ленка громко произнесла:
-- Знакомься, Резо! Это мои братья – Лелик и Болик!
-- Очэнь прыятна! Резо! – хач подошел к «братьям» и протянул руку. С трудно скрываемым недовольством он присел на краешек дивана.
-- А сейчас мы будем пить кофе! – улыбаясь, Ленка пошла на кухню.Вслед за ней вышел Аркаша. Поплотнее закрыв за собой дверь и корчась от смеха, он ввел Ленку в курс дела:
--Этому черномазому мы сейчас устроим телепрограмму «Большая срачка», вот тебе пузырек – налей  ему в кофе пару чайных ложек! Давай, мы  тебя ждем.
-- Договорились! Да, и если что – меня Наташей зовут.

Через 10 минут Ленка вошла в комнату с подносом, на котором стояли 4 чашки кофе и нарезанный треугольниками Пражский торт. Под тяжелыми, пристальными взглядами «Лелика и Болика» она каждому протянул по чашке, а поднос расположила на стоящем у дивана журнальном столике. Кофе пили молча, каждый думал о своем: Резо – о том, какой у него случился облом и как жалко, что этих чертовых братьев не пристрелили где-нибудь в Чечне, Ленка – о том, как лихо она справилась с заданием, Владик из ревности мысленно избивал кавказского гостя ногами, а Аркаша думал о швабре, именно швабра являлась частью их коварного плана. Допив кофе, компашка откинулась на спинку дивана. Незаметно глядя на Ленку, Аркаша взглядом указал ей на дверь. Собрав чашки на поднос, она вышла вышла на кухню. Вслед за ней с фразой «рукы памою» комнату покинул Резо. По инструкции слабительное начнет действовать минут через 20, значит времени не так уж и много, учитывая это, «Лелик и Болик» решили не терять ни минуты и тихонько, на цыпочках направились на кухню. Через едва прикрытую дверь они увидели Резо, пытающегося поцеловать Ленку, сжимая ее в объятиях. Глаза Владика налились кровью, ворвавшись в кухню и схватив со стола скалку, он мощно навернул хачику по затылку, тот расцепил руки , молча осел на пол, а потом и вовсе разлегся. Дыхание его было тяжелым, а взгляд блуждающим. Аркаша помчался в ванную, принес оттуда швабру и скомандовал:
-- Разложите ему руки в стороны! Вот так, супер. После этого он принялся просовывать швабру в правый рукав Резо. Когда рукоятка уперлась в шею, ребята приподняли небритую хачикову башку и Аркаша просунул деревяшку дальше – через пол-минуты усилий и кряхтения конец деревяшки вышел из второго рукава. Все, дело сделано: на полу в позе распятого Иисуса лежал Резо, а сквозь его рукава была продета старая, но дебелая  швабра. К этому времени он уже начал приходить в себя. Взяв его за шкирки, Владик с Аркашей подняли начинающее грозно попердывать дитя гор и поволокли в прихожую, выводя из кухни бочком, иначе бы он не вписался в проем. Открыв входную дверь, Владик мощным подсрачником выпер Резо в коридор, в этот момент «пугало» окончательно пришло в себя и громко ругаясь, начало совершать абсолютно нелепые телодвижения. В глазах Резо читались  ужас и ненависть. Как ни старался он освободиться от швабры, ему это не удавалось. Все это сопровождалось диким хохотом «Лелика и Болика» и робким хихиканьем Ленки. Не придумав ничего лучшего, Резо принялся боком спускаться по лестнице, периодически вздрагивая. Каждое вздрагивание ознаменовывалось громким пердежом , целой кучей матюков и звуками прогрессирующего поноса.  Постепенно пердеж и матюки стали отдаляться – Резо спускался все ниже и ниже и наконец выбежал на улицу – неистовые вопли старушек, сидевших на скамеечке у подъезда, очень отчетливо дали об этом знать. Вселяя ужас в расступающихся прохожих,  самоходное  пугало неистово орало ,пердело и оставляло за собой коричнево-бурый след. А постояльцы квартиры с видом на мусорник тем временем спешно собирали вещи: сегодня им нужно было съезжать, потому что бабушка-хозяйка  еще на прошлой неделе заявила, что нашла новых жильцов –приличных и нешумных и что ее абсолютно не волнует, успеют ли ее квартиранты за это время найти себе другое жилье.