Вторник. Часть.

Сегодня нас обрадовали тем, что мы едем в Чечню. Мы сказали, что рады выполнить возложенную на нас руководством страны задачу. Шалихин перекрестился. Замполит провел специальную беседу с личным составом по поводу истории конфликта, его развития, благородности дела защиты целостности Родины.

Вечером многие стали писать письма домой. С десяток долбоебов стали обмениваться адресами родных. Надо будет их ночью отпиздить за паникерство, пораженческие настроения и разложение личного состава.

Среда.

Отпиздили. Объяснили роль солдата ВС РФ в Чечне. Взяли торжественную клятву о верности долгу до конца и нераспускании соплей.

Четверг.

Сегодня отъезд. Повара решили нас порадовать прекрасным хапком. Предложили жрать до отвала. Не хотелось. До погрузки нам дали два часа пошляться без дела для эмоциональной разгрузки. После замполит провел еще одну душеспасительную беседу и по прибытии техники, мы погрузились и поехали на городской вокзал.

Нас провожал начальник части. Вид лица имел озабоченно-грустный. Нервничал, ходил среди подчиненных, задавал глупые вопросы. Хороший он мужик, когда не обзывается абортами и выкидышами.

Едем.

Воскресенье.

Прибыли в Назрань. Проебланили на вокзале час. Пили в сортире водку.

Нас погрузили в Уралы и повезли. Куда – хуй знает. Говорят, уже в Чечне. Террористов не видно. Небо голубое. Дорога хуевая. Ну ее на хуй. Хочется спать.

Понедельник.

Стоим на окраине Грозного. Ни хуя грозного в нем нет. Порадовались мощи отечественного оружия.

Нас пересадили в другие грузовики и повезли куда-то в сторону гор. Узнали, что будем стоять на блок-постах. Перед отъездом пиздато покормили, дали позвонить домой. Написал домой, что передилоцирован в Сибирь. Ну его на хуй.

Вторник.

Приехали на свой блокпост. Рядом еще пять с нашими. Местность живописная. Чехи улыбаются. Не по себе.

Блокпост представляет из себя миникрепость о стенами из бетонных блоков с бойницами, рядом шлакбаум. За стенами довольно просторно, внутри утепленные армейские палатки под масксетью. Посреди блока свалена куча боеприпасов – патроны, пулеметные ленты, ящики с гранатами, минами, выстрелами гранатометов. Мы привезли в два раза меньше. Кляли наччасти. На хуя мы таскали свои? У блока есть аппендикс – там оборудована помойка.

Расположились. Получили разнарядку, график смен, дежурств, проверили оружие, разложили боеприпасы по палаткам, к бойницам, укрыли от влаги. Выносили мусор и жгли его за дорогой. Проезжали два автобуса с чехами. Мужчин нету, только старики, женщины, дети. Скучно.

Вечером приедет какой-то ниибаца капитан ФСБ разъяснять суть работы, тонкости, особенности общения с местными жителями, правила передвижения по местности, топографию.


Вторник, вечер.

Приехал с тремя бэтэрами. Объяснял. Уехал на одном. Два остались. Старшой объяснил, что наш приезд спалили и вполне можно ожидать ночного обстрела, потому бэтэры остались.

Вторник, ночь.

Ни хуя не спим. Ну его на хуй.

Среда.

Ранним утром нас начали обстреливать. Поцаны в бэтэрах ни хуя не проспали, стали поливать окрестности свинцом. Или не свинцом, хуй его знает. Мы хярили из пулеметов по ближайшей горе. Старшой звякнул артиллеристам, раз десять на горе пиздато ухнуло и обстрел прекратился. Все целы. Шалихин крестился.

Бэтэры ушли. В 9 часов пошли на осмотр горы. Ни хуя не нашли кроме десятка воронок. Снова порадовались мощи отечественного оружия.

Четверг.

В свалке обнаружились обитатели – огромные крысы. Как собаки, пиздец. Хуели. Кто-то вспомнил, что нутрий можно жрать. Я сказал ему, что он еблан. Очень хочется спать.

Четверг.

Здесь пиздато. Чехи улыбаются. Воздух чистый. На горизонте в стороне равнины поднимаются столбы черного дыма – жгут скважины. По ночам слышно, как работает артиллерия по горам: БАХ – пауза – уууууууууу – ШАРАХ!!!

Суббота.

Старшой сыбался в Грозный. Шалихин за старшего. В округе бегает до хуя бесхозного скота. Приметили десяток упитанных одичавших коров. Ходили на охоту.

РГД-5 хуевая граната. На корову она не действует. На начальство тоже. Это мы узнали еще в части, когда нас первый раз водили на метание боевых гранат – на складе не захотели возиться с гранатами, у которых выходил срок годности и сплавили их нам на опыты. Нас вывели на полигон к стенке – все встали за стенку и по-одному выходили за нее на метание – чтоб остальных осколками не покоцало в случае чего. Ну, вышел один чувак из второго десятка, и в это время старшому позвонили на мобилу, он дал ему отмашку, мол, швыряй нах!, и отвернулся попиздеть. Тот швырнул, но как-то хуево, ни разу не под углом 45 градусов, граната ударилась примерно над ним об стену, отлетела и шлепнулась метрах в трех от старшого. Ёбнуло. Было много крика. Но ничего, приехала скорая. Вылечили зеленкой. С тех пор РГД-5 мы не доверяем.

Подумали и решили, что сначала оглушим какую-нить нерасторопную коровенку, после чего привалим ее из автомата. Получилоь. Отрезали задние ноги, остальное оставили шакалам и крысам. Заслали Бурулбаева в аул за бухашкой. Принес вино. Жаркое вышло на славу. Хуярили вино, удивлялись, на хуя муслимам вино, если религия не позволяет?

Среда.

Ходили на вторую зачистку в аул. Ни хуя не нашли. Соседи нашли двух чурок в подвале с синяками от прикладов на ключицах. Говорили, что они были рабами в горах, сыбались оттуда и тут прятались. Тот самый фсбшник забрал их себе.

Понедельник.

Старшой снова сыбался на консультации. Ходили на рыбалку с двумя ящиками гранат. Речушка глубиной сантиметров двадцать, но вода холодная и лезть в нее не хотелось, а ухи хотелось очень и очень – тушенка заебала. Выкидали в реку оба ящика гранат. Насобирали мелочи. На уху хватило. Купили у местных свежего хлеба. Заебись пожрали.

Вторник.

Решили, что хуярить гранаты ящиками на уху нецелесообразно, да и словесных пиздюлей в виде упреков можно получить от старшого. Сходили в аул, спросили, что есть на продажу похавать.

Оказалось, что практически все муслимы в ауле заняты выращиванием свиней. Точнее, свиньи растут сами в больших загонах, уходящих в ближайший подлесок, буквально на подножном корме. Чурки лишь берегут их от шакалов. Их режут и вывозят на продажу за пределы республики – сами не жрут. Купили 20 кг отборной поросятины, 7 литров молока и 2 головы сычужного сыра и вина по бросовым ценам. Получили приглашение приходить еще.

Вторник, вечер.

Нажрались в говно за исклюением дежурных. Звякал старшой. Получил заверения о самоотверженном несении службы.

Пятница.

Ночью был обстрел. Хуярили нас плотно. Пришлось вызывать подкрепление. Пришли два бэтэра с пермяками, потом помогла артиллерия. Хуярить пришлось поверх аула – прикрывались, суки. Шалихина легко ранило в голень. Крестился. Кононеко тоже перекрестился.

Утром пришли чехи-старейшины и бабы с транспарантами «На хуя ви нас убевате?» Получили от вышестоящего руковдства приказ игнорировать провокационные заявления и нейтрализовать несанкционированный митинг. Объяснили старейшинам, что если по тебе стреляют, то нужно хуярить в сторону противника, а не в какую-либо другую. Русский они понимали с трудом, наверное, ни хуя не догнали. Не ебет.

Ходили за аул на осмотр местности. Нашли пару литров крови, кучу гильз, бутылки из-под пепси, пустые пачки из под печенья, куриные кости, около трех десятков воронок. Радовались мощи отечественного оружия.

Пятница.

Получили приказ сворачиваться. Старшой, сука, заставил собирать все боеприпасы, включая те, что были. Насобирали грузовик. Заебались. Кляли предыдущие смены. Ругались со старшим. Получили веские доводы относительно того, что нехуя оставлять оружие муслимам.

Суббота.

Думали, расстанемся с горой оружия в Грозном. Ни хуя. Заставили перегрузить на другую машину и везти в Назрань. На границе имели гимор с милицией. Доказывали, что мы его (оружие) не спизидили, а вывозим с территории антитеррористической операции. Стояли четыре часа до выяснения как ослы.

Воскресенье.

Прибыли в Назрань и узнали, что везти нам его аж в часть. Грузить было влом, в отсутсвие старшого наняли пяток вокзальных грузчиков за 4 бутылки водки и 700 рублей. Успели. Пили водку. Кляли дождь и вокзал. Поехали домой.