Общение с медиками вызывает у меня такое же гадливое чувство, как и общение с милиционерами или кавказцами. Но годы берут своё, здоровье начинает шалить, и контактировать с эскулапами приходиться чаще.
Отчего же так неприятны люди, несущие нам исцеление от тяжёлых болезней?! Ответ здесь прост: привязанность работников медицины к различного рода подношениям и взяткам. Страшен доктор социального лечебного учреждения, ставящий выздоровление подопечного больного в зависимость от его материального положения.

Прошедшим летом произошла со мной неприятность – в начале июня случилась острая задержка мочи. Помочиться не смог, проснувшись прохладным утром, то есть.
Не в лесу живём, вызвал сразу Скорую Помощь и госпитализировался в известную московскую больницу, в урологическое отделение. Там помогли быстро и качественно – вставили в писю катетер с мочеприёмником. Очень хороший лечащий врач-хирург сразу диагностировал аденому предстательной железы. Именно эта опухоль и препятствовала излиянию жидкости из организма, сдавив мочеиспускательный канал.

Доктор сообщил о необходимости операции, я сразу согласился и с лёгкостью приготовился отдаться в руки судьбы. Проблемы со здоровьем надо решать радикально, тянуть не следует – сегодня простатит не вылечишь, а завтра почки отвалятся.
Через неделю катетер из члена вытащили, острое воспаление с раздувшейся предстательной железы сняли антибиотиками, и самостоятельное мочеиспускание восстановилось. Ещё спустя пару дней, в пятницу, хирург отпустил меня на выходные домой. Вернуться велел в понедельник, для уточнения даты операции.

Пятничное общение с доктором происходило в его кабинете, с глазу на глаз. И тут я дал волю своим страхам и рабским комплексам русского человека, приобретённым ещё во времена татаро-монгольского нашествия и проклятого царизма. Испугавшись неаккуратного хирургического вмешательства в свой организм, я сунул в ящик письменного стола заранее приготовленные деньги. Сумма была небольшой, всего 2900 рублей, отложенных для поездки к морю. А больше в наличии ничего и не было.
Дача взятки сопровождалась словами: «Здесь всего лишь малая толика, за операцию буду признателен гораздо больше!»

О нет, никто с меня этих денег не вымогал, даже и намёков не было. Но…  врач принял подношение как нечто само собой разумеющееся.
В душе, вместо чувства удовлетворения, сразу случился какой-то переворот – стало невероятно гадко, прямо до тошноты, от общения с излечившим тебя человеком. Казавшийся святым доктор сразу превратился в демона, мне захотелось поскорее покинуть скромную и уютную ординаторскую.

Вот так это и происходит: с одной стороны доктор не виноват – его искушает дающий, а с другой стороны брать, всё-таки, не следует.
В 1995 году, после налёта Шамиля Басаева на больницу в Будённовске, пропущенного туда корыстолюбивыми гаишниками, я навсегда зарёкся давать взятки работникам дорожно-патрульной службы. И за пятнадцать лет ни разу этого зарока не нарушил. Да и сами  милиционеры, видя холодные и бесстрастные глаза их ненавистника, отпускают меня без лишних слов – они хорошие психологи и не хотят портить себе настроение разговором с глумливым водителем, заранее зная что не получат от него ни копейки. Но это мелкие шофёрские разборки, контакты с медиками совсем другое дело – в заботе о собственном здоровье ставки гораздо значительнее, поневоле задумаешься как лучше «отблагодарить» врача.

Решительно настроившись на оперативное вмешательство, в понедельник я вновь оказался в знакомом кабинете. И тут доктор пошёл на попятную. Мотивировав опасностью возникновения осложнений при жаркой летней погоде, он отложил операцию на середину сентября и дал список многочисленных анализов, которые необходимо было сдать за пару недель перед этим. К задержке пришлось отнестись с пониманием, поскольку быстро такие дела по страховому полису не проходят – существует негласная очередь и плановая госпитализация.
Лето промелькнуло в путешествиях по Украине и Черноморскому побережью при постоянном страхе возникновения осложнений с мочеиспусканием, но никаких проблем не появилось, помогло хорошее стационарное лечение в июне.

В конце августа пришлось загодя озаботится сбором бесплатных анализов. Для этого необходимо посетить свою районную поликлинику, где терапевт, хирург или уролог должны выдать бланки направлений, при наличии которых и делают забор крови в лаборатории. Всё это сопровождается громадной потерей времени и нервотрёпкой. В московских поликлиниках большие очереди к каждому врачу, существует лимит на ежедневную сдачу анализов, поскольку отсутствие лаборантов не позволяет производить исследование крови на биохимию и PSA в полном объёме. Из-за этого в очередях, состоящих большей частью из пенсионеров, происходят постоянные конфликты и разборки.
Как бы то ни было, помыкавшись несколько дней в коридорах родной 167-й поликлиники, к началу осени я собрал все необходимые анализы, сэкономив значительную сумму на посещении платных лабораторий. 

Впрочем, денег у меня уже никаких и не было на тот момент, всё прогулял. Даже на операцию решил ложиться без копейки в кармане, понадеялся на бесплатный страховой полис компании «Спасские Ворота». Но приближавшееся неординарное событие заставило сильнее играть очко, с купюрами как-то спокойнее себя чувствуешь. Пришлось распродавать имущество. Сначала за 700 рублей был сдан в скупку любимый и единственный цифровой фотоаппаратик со всеми принадлежностями, обошедшийся при покупке в магазине в 3300 рублей.
450 рублей сразу ушло на оплату за месяц пользования безлимитным интернетом, но потрачены они были не зря. Удалось продать большой 22-дюймовый монитор Acer AL2216Wsd за три тысячи рублей, дав объявление на популярном ресурсе. А то в скупке за него давали всего полторы тысячи.

Итого, в кармане оказалось 3300 рублей. Вполне неплохо для неожиданных мелких расходов в больнице, которые не заставили себя долго ждать.
Лечащий врач сразу направил на ультразвуковое исследование простаты в хорошую клинику на другом конце Москвы, напрямую назвав сумму в 2000 рублей, которые следовало потихоньку отдать его старому знакомому. Правда, я и сам фраернулся на первичном приёме, дословно заявив следующее: «Все средства для операции имеются!», намекнув на материальное вознаграждение. Вот меня и решили обуть, а заодно и проверить на лояльность.

Доктор, получив заключение этого исследования, сразу положил меня в относительно хорошую двухместную палату. Соседом оказался 73-летний еврей Игорь Аркадьевич, уроженец Ялты, которого приходила навещать 63-летняя жена. Они до сих пор трахаются! С этой парочкой у меня сразу наладились доброжелательные отношения. Даже стать членом их семьи предложили, оценив тактичность и хорошее воспитание коренного москвича - пригласили восстанавливаться после операции на дачу под Загорском.
У еврея была такая же аденома, только операцию ему намечали делать в среду, а мне на день раньше, во вторник. Вот мы и стали рассуждать втроём о размере денежных взяток медперсоналу. Беседа была без обиняков и недоговорённостей, уровень доверия между нами был высокий и говорили обо всём начистоту. Услуги анестезиолога обходятся там в 3000 рублей. Я был слегка ошарашен, узнав об этой незапланированной трате. Ну, думал, рублей пятьсот ему дам, ну максимум тысячу, а тут сразу три отдавать полагается…

Но всё это семечки по сравнению с размером «благодарности» хирургу за удаление опухоли. Предыдущий сосед Игоря Аркадьевича отдал доктору при выписке 39 000 рублей, хотя и лечился, так же как и мы, по страховому полису! Вот уж где я прихуел окончательно, даже холодок по всему организму пробежал и неприятный озноб появился.
У евреев то деньги имеются, а у русского безработного их нет. Где взять?!

Я начал расспрашивать жену соседа, как следует поступить мне, на какую сумму рассчитывать. Она поинтересовалась моими материальными возможностями. «Тысяч восемь-десять достать постараюсь», - ответил я.
«Маловато», - сказала участливая и всезнающая жидовочка: «Дай ему 15 000 рублей, это в самый раз будет».

Ёбаный в рот, да где же достать такие огромные деньги!? Первоначально вообще тысяч шесть отдать хирургу намеревался, надумав для этого продать ноутбук.
На следующий день тревога отступила, помогла вера в Бога. Будь что будет, решил я и полностью отдался течению судьбы и времени. Но две с половиной тысячи всё-таки у отца занял, решил вручить требуемую сумму анестезиологу, чтобы не вызывать у хирурга нехороших подозрений. Вот где трусость настоящая!

Кроме этих трат, перед операцией требуется купить эластичные бинты, семь пузырьков зелёнки, два шёлковых лейкопластыря и четыре пакета-мочеприёника. Всем этим перевязочным материалом наша бесплатная медицина тоже не обеспечивает. А эластичные бинты чрезвычайно необходимы для предотвращения излишней кровопотери и профилактики возникновения тромбофлебита во время операции – ими перетягивают ноги от ступни до колена. Пятьсот рубликов ушло на эти мелкие покупки.

Вот и долгожданная операция, прошедшая спокойно и гладко. Анестезиологом оказалась полная женщина преклонных лет. Она сделала укол между позвонками в поясничном отделе, и нижняя часть тела отнялась, голова же оставалась ясной. Минут сорок продолжалась подготовка к оперативному вмешательству, столько же сама «одномоментная аденомэктомия». Доктор показал высокий класс владения своим искусством, лишь изредка поругивая ассистента азербайджанца, неумело накладывающего швы. Особых осложнений после операции не было, разве что давление понизилось.

Затем была неприятная бессонная ночь, проведённая под капельницей, с поганым ведром перед кроватью, куда были выведены четыре шланга-катетера. Две трубки торчали из брюха, две из члена, а в ведро стекала кровавая жижа. Следующим утром к трубкам подсоединили мочеприёмники, и я обрёл мобильность.
Ещё через пять дней катетер Фоллея из члена вытащили, и наступило полнейшее облегчение, но радость эта была недолгой. Мочевой пузырь потерял эластичность из-за наложенного по всей длине шва и требовал опорожнения каждые десять минут, отчего наступила мучительная бессонница. Пришлось снова вставлять в писю шланг с надувным шариком на одном конце и мочеприёмником на другом, только так и удалось выспаться.

Три тысячи рублей старушке-анестезиологу я отдал через два дня после операции, она приняла их, как ни в чём не бывало. Конечно, было жалко, но этим удалось поднять уважение санитарок и медсестёр, которые тоже непрозрачно намекали на необходимость оплаты их услуг – перевязок, постановок капельниц и уколов, взятие анализов крови.
Но больше никому денег я не дал. И даже «любимого» доктора кинул, хотя и чувствовал себя последней сволочью после этого.

Швы снимали в два этапа, на восьмой и девятый день после операции. На десятый день меня выписали. Именно в этот момент и следовало «благодарить» хирурга пакетом с купюрами, чего я не сделал, задержавшись на перевязке. У врача были свои дела, и он передал выписку из истории болезни дежурной медсестре, от которой я её и получил.
Но полного расставания с больницей после этого не произошло, доктор велел показаться ему в начале следующей недели, чтобы проконтролировать состояние швов и сделать очередную перевязку.
А пока я отправился домой с торчащим из залупы катетером и мочеприёмником, висящем на верёвочке сбоку. Вытащить его предполагали также через некоторое время.

Но уже через пару дней, после страшной бессонной ночи, пришлось возвращаться в приёмный покой больницы на машине Скорой Помощи. Случилось событие, показавшееся мне ужасным и безвыходным – на животе открылся, так называемый, мочепузырный свищ. Произошло это после того, как я самостоятельно вытащил из члена катетер Фоллея, не дававший покоя. Из-за этого жидкость, накапливаясь в мочевом пузыре, начала создавать там повышенное давление, которое и пробило небольшую дырочку в незажившей брюшной стенке. И, вместо пиписки, моча потекла наружу через операционный шов чуть ниже пупка. Вот это пиздец так пиздец!

Суббота прошла в борьбе с изливающейся из живота мочой, которую я пытался собирать, используя сложенные в несколько слоёв наволочки и простыни, привязанные к животу давящей повязкой в виде пояса. Ещё я норовил самостоятельно вставить в писю преждевременно удалённый катетер, и это наполовину удалось. Только шприц для надувания шарика внутри мочевого пузыря у меня был маленьким, из-за этого объём запирающего клапана получился небольшим и катетер постоянно выскакивал при задевании шланга о посторонние предметы.
Короче, я буквально зассал всю квартиру!
Вконец отчаявшись, в пятом часу утра пришлось вызвать Скорую Помощь для срочной госпитализации.

Быстро прибыла заспанная бригада из трёх человек во главе с недовольным предводителем-грузином. Кавказская черножопая тварь сразу ткнула грязным ботинком свисающий с кровати пакет-мочеприёмник и раздражённо заявила: «Это вы специально так рано нас вызвали, неужели нельзя было до рассвета подождать?!»
Я не стал хамить в ответ этой грязной обезьяне, только что слезшей с дерева и не знающей своих прямых обязанностей. Разговаривал только с молодыми русскими парнем-фельдшером и девушкой-санитаркой. Сразу было принято решение доставить меня в 68 больницу, откуда я всего пару дней назад выписался.

В приёмный покой подошёл дежурный врач из первого урологического отделения и отказал в госпитализии, отругав неумелую и невежественную бригаду Скорой Помощи. Ну, а меня в какой-то степени успокоил, сказав что осложнение в виде мочепузырного свища возникает у большей части пациентов, перенесших операцию по удалению аденомы предстательной железы. Прочитав выписку из истории болезни, он дословно произнёс следующее: «Вот же, тут написано – требуется принимать юнидокс, через неделю всё заживёт. И катетер не вытаскивай, иначе мочевой пузырь будет увеличиваться и заживление затянется».
А лечащий доктор-хирург про вероятность образования свища мне ни словом не обмолвился!
Далее были препирательства дежурного уролога с кавказской макакой-фельдшером из Скорой Помощи. Он настоял на том, чтобы эти незнайки доставили меня назад домой, так как послеоперационному больному нельзя передвигаться самостоятельно, что и было сделано.

Едва дождавшись утра понедельника, я поехал к своему хирургу с жалобами и претензиями. Лечащий врач ни с того, ни с сего разозлился, узнав о моём ночном возвращении в больницу, поскольку это портит статистику всего лечебного учреждения. Он отказался вставлять мне новый катетер Фоллея, крича что я уже выписан и долечиваться мне надо в районной поликлинике. Только настойчивые просьбы смягчили его нрав, и трубка была введена.
«Придёшь показаться через неделю», - таковы были последние слова вылечившего меня доктора. Но мы с ним больше не встречались. Через неделю у меня эта дырочка, откуда торчали дренажные шланги после операции, действительно зажила, и я самостоятельно извлёк катетер из члена.

После этого началось медленное восстановление и возвращение к нормальному мочеиспусканию. Сначала пришлось днём часто бегать в туалет по малой нужде, каждые полчаса, а ночью просыпаться каждый час. Но постепенно швы разглаживались, и мочевой пузырь восстанавливал свою эластичность, время между опорожнениями увеличивалось. Через месяц после операции достаточно было просыпаться всего два раза за ночь, спустя полтора месяца только один раз. Ещё через какое-то время я и вовсе перестал задумываться о необходимости неотложного отлива жидкости из организма, всё нормализовалось.

Вот так проходило это лечение. Прочитавшие этот рассказ могут сказать: «Напрасно ты, дорогой товарищ, так себя распаляешь. Ведь доктор тебе реально помог». Что ж, это так. Качество жизни после операции значительно улучшилось, исчез страх внезапной задержки, писаю я теперь как мальчик – могу в любой момент полностью опорожнить мочевой пузырь, а могу и без всяких напрягов терпеть 3-4 часа. И струя стала толстой и быстро льющейся, долго у раковины задерживаться не приходится.
Но неприятный осадок в душе всё же остался. Ёб твою мать, это что же такое – без денег в наше время никуда и не сунься, и здоровье не подлечи?!

Наше государство довольно гуманно. Оно обеспечивает своих граждан пенсиями и бесплатным лечением, прочими социальными выплатами. Какой-никакой коммунизм мы всё-таки построили, но изменить старую человеческую сущность, обусловленную животными инстинктами, так и не сумели. А ведь без искоренения этих диких пороков русские люди так и останутся в прошлом. И никакие интернеты, и прочие «нанотехнологии» не улучшат нашу жизнь, если мы не умерим свои и чужие материальные запросы, озаботившись более важными нравственными ценностями.

Так давайте же для начала воплощения всеобщего благоденствия на Земле перестанем давать взятки. Это намного легче, чем отказаться от их получения. Но и гораздо эффективнее для ликвидации коррупции в целом.