Удивительным образом события минувших веков тесным образом переплетаются с тематикой человеческо-пидарского противостояния.
И одним из ярчайших примеров такого противостояния служит история греко-персидских войн. Впрочем, сам по себе, сей факт не является удивительным, в силу пидарской сущности, денно и нощно стремящейся к самоутверждению и привлечению внимания к себе со стороны как можно большего числа окружающих.
Итак, к 500 г. до Р.Х. греческое сообщество являло собой образец современной и преуспевающей в своём развитии коалиции настоящих падонков. Ещё не явлены были миру такие умы, как Сократ, Платон, Антисфен и, в особенности, Диоген Синопский, но уже были писаные законы, утверждавшие равноправие всех падонков, и предписывающие делить поровну, между всеми членами сообщества, бухло, серебро Лаврийских рудников, десятилетние путешествия за пределами родины и национальные запасы цикуты.
Также, в отдельных областях, имелись свои, местечковые обычаи, обязательные к исполнению безо всякого пиздежа. Например, в Афинах, бытовал обычай, запрещающий местным деффкам носить одежду на улице, и любой падонак мог без труда выбрать себе на ночь подругу с подходящим размером сисек. В Спарте же знали ныне, к сожалению, утраченную технологию идентификации пидаров сразу после рождения. Идентифицированных таким образом пидаров немедленно бросали с высокого обрыва нахуй, в корне пресекая возможные их попытки нести свою пидарскую пропаганду в массы посредством жидо-масонского телевидения.
Так дружно, весело и беззаботно жили греческие падонки, даже не подозревая, что с востока надвигается смертельная опасность в лице крепнущей персидской педерастии, именуемой в просторечии царством.
Между тем персидские пидарасы, во главе со своим предводителем Дарием, ни в какую не могли смириться с фактом существования под самым их гомосеческим боком страны, не охваченной дьявольским грехом мужеложства (490 г. до Р.Х.). Дарий послал войско под предводительством своего "зятя" Мардония, которое, не успев даже толком высадиться с кораблей на берег, было наголову разбито известным греческим полководцем Мильтиадом близ селения Марафон. Главной причиной поражения персов при Марафоне историки считают тот факт, что никто из персов был неграмотен по-гречески. В результате, простой знак населённого пункта с надписью "Марафон" был переведён ими как "Приветствуем пидарасов на греческой земле". Хотя каждый школьник теперь знает, что высаживаться у Марафона в пору проживания там Мильтиада было чревато плачевными последствиями. Подбадриваемые своими ебанутыми переводчиками персы высадились с кораблей, забыв на радостях прихватить свою конницу и оружие, за что тут же и поплатились. Но не оставили своих попыток на распространение гомосечества на запад.
В этот период в Греции выдвинулись два человека: Фемистокл и Аристид. Первый, прочитав книгу об историческом опыте русского царя Петра, пропагандировал постройку флота и занимался самовозвеличиванием. Второй предавался справедливости в любое время дня и ночи, за что был послан нахуй, сроком на 10 лет, возмущёнными согражданами.
Меж тем сдох персидский главпетух Дарий Гистасп, и на его место взгромоздился некто Ксеркс. О его буйном нраве ходили легенды. Например, когда построенный по его приказу мост через Геллеспонт был разрушен бурей, ужравшийся в драбадан Ксеркс прыгал по берегу моря и лупил его (море) цепью. Наутро, он с бодуна приказал выебать в рот всех строителей, а потом казнил их.
И вот такой самодур с огромным войском и годовым запасом вазелина подошёл (480 г. до Р.Х.) к узкому Фермопильскому проходу, отделяющему Фессалию от Средней Греции. У греков в это время как раз проводился очередной чемпионат мира по футболу, и заниматься фигнёй было некогда. Отправился только спартанский царь Леонид, которому на футбол было конкретно похуй. Ксеркс подошёл к Фермопилам и потребовал от Леонида сдаться и выдать оружие. "Пошёл нахуй" - лаконически отвечал Леонид. Хитрый Ксеркс, однако, пошёл не нахуй а в обход, путём, указанным одним местным сукой-пидаром перебежчиком. Греки с их излюбленным национальным кличем "Смерть пидорам!" бросились в атаку и бились до последнего патрона.
Пока Леонид резал пидаров в Фермопильском проходе, Фемистокл плыл на лодке вдоль Эвбеи, и, примечая удобные для высадки места, высекал на скалах чёткие надписи. Надо сказать, что в персидском флоте моряками служили ионийцы - жители греческих городов Малой Азии, давно несущих иго персидской педерастии. "Ионийцы!" - писал Фемистокл.- "Неужели Вы забыли для чего нужна мужику задница?! Бейте пидаров вместе с нами! Выбрасывайте ихний вазелин нахуй за борт!". Этим он рассчитывал, если и не вернуть ионийцам нормальную половую ориентацию, то хотя бы внести раскол в ряды врагов-гомосеков.
Вернувшись в лагерь, Фемистокл задумал принести жертву, соблюдая приличия в отношении обычаев мохнатой старины. Неожиданно к алтарю подвели троих пленников-гомосеков, в коих очевидцы признали племянников Ксеркса. При их приближении, жертвенный огонь, на котором проголодавшийся после длительного плавания Фемистокл варил суп, вспыхнул особенно ярко, и это было сигналом к действию. Жрец, только что опорожнивший в котелок с супом банку килек в томате, вложил в руку Фемистокла консервный нож и повелел ему заколоть пидармотов, жадно взиравших на священное варево. Фемистокл недрогнувшей десницей искромсал уёбков в капусту. Консервный нож был торжественно передан в национальный музей изобразительных искусств, благодаря чему, аналоги его мы можем наблюдать в ящиках наших кухонных столов каждый день.
Публичный акт расчленения пидорского отродья и явился залогом будущих военных успехов греческих падонков в борьбе с мировым гомосечеством.

May be continued...