«И дым Отечества нам сладок и приятен..»  Уж и не знаю , что вкладывал в смысл этой фразы классик, что переживал в тот  момент, когда выводил гусиным пером ее на дорогой бумаге, но она у меня после ноября вызывает стойкое отвращение.

«Лепота!!!!»  вырвалось из моей груди, когда я вышел на перрон вокзала своего родного города. Последний месяц осени, добегающей    к своему концу, а на  улице целых 13 градусов тепла. «Лепота!!!!» наверное, моя малая родина специально гтовилась к моему визиту.

Куда едет всякий, что решил проведать те места, где изволил появиться на свет. Правильно. В школу, а потом к дому, где провел самые счастливые  дни – детство.

Красного кирпича десятиэтажка. Двор, где я рассекал на велосипеде, подаренном на  на двенадцатилетние. Кусты сирени, в которых мы с пацанами соседями варили селитру по вечерам. Хочешь, не хочешь , а так таких видов расплачешься. Вот она частица самого счастливого , беззаботного времени.

После наведывания школы, я отправился в центр города. Его было не узнать. Столько времени прошло. От нахлынувших на меня воспоминаний, впечатлений от нового у меня разгорелся аппетит, который я решил утолить в пиццерии.

Половина пиццы с кусочками семги и грибами постепенно исчезала внутри меня. Этому помогала бутылка белого вина.  Я счастливо щурился в окно на ноябрьское солнце, и думал, как все-таки прекрасен стал мой город. И тут кто-то поцеловал меня сзади в щеку, и тихо прошептал : « Ну, привет, красавец.» Треугольник итальянской запеканки упал на тарелку. Я резко обернулся. Передо мной стояла красивая дама, в которой, я спустя секунд, 12 узнал ее – « Навязчивую». Так я в школе называл девочку Олю, которая была на 2 года  младше меня.

Спросите – отчего «Навязчивая» ? Оля, природная блондинка с серыми глазами не давала мне проходу в школе. Помню десятый класс. Она почти каждый день подсовывала мне в парту, в дипломат открытки с признаниями в любви. Ждала меня после  занятий. Бежала за мной домой ( она жила в соседнем дворе). Надо мной смеялись одноклассники : « Ну, чего ты девку-то отшиваешь? Она хоть и худенькая, но посмотри какая у нее не по годам грудь разрослась! Пользуйся моментом и ее желанием, чтоб пощупать!»  Ноя тогда ее не пощупал. Был горд, глуп и считал Олю навязчивой малолеткой ( смешно – ведь всего два года младше она).

Со временем она стала еще краше. Грудь выросла , а худоба сменилась приятной для тридцатилетней дамы тушистостью.

- А я думала, что ты меня не узнаешь! -  среагировал она на мое грудное «Оля» .

- Как же не узнать! –Я я приехал домой ради таких встреч – почти на весь зал ответил я.

День показался мне в тот момент в десятеро приятней. Мягкая осень, рордной город, вкусная пицца, бутылка вина и девушка , безответно любившая меня. Все было при мне.
Лепота. Я уж и не помню точно все из того, что Оля мне тогда тарахтела. Новости. Этот женился, тот погиб, эта уехала на ПМЖ в Израиль. Я пил и хмелел. Но больше от того, что мне было просто приятно. 

Я хотел было заказать еще одну бутылку вина, но Оля меня остановила:
- Игорь, мне надо бежать домой. Сестра одна осталась.

- Это, Валерия? – как же не помнить ее младшую сестру, высокую стройную блондинку.

- Она. Я собственно забежала, чтоб купить ей пиццу, а тут ты.

Одношкольница опустила глаза, и, выдержав паузу, молвила:

- Ну, если ты не против , то пошли ко мне.

Я без разговоров согласился. Такси, и через двадцать минут мы были у нее дома. Она провернула ключ в замочной скважине , и почти сразу мы услышали скрипучий, с надломом  и болью голос:

Олька, почему ты так долго?! Иди скорей сюда!

- Ты давай на кухню, а я сейчас – указала мне рукой Оля.

Я поставил на привходную вешалку бутылки , и было собрался идти за знакомой вслед к ее сестре, но она остановила меня:

- Не надо. Иди на кухню. А я сейчас.

Спустя  минут пять, Оля пришла на кухню.

- А где сестра? Зови ее – сказал я , и хлопнул бутылкой шампанского.

- Она не может. Пусть спит – потупив глаза ответствовала мне хозяйка.

Ну, не может , так не может . Мало ли. И лишь спустя час, в разговоре за «жизнь» я узнал, что Олина сестра 4 года назад, по дороге из Крыма,  попала в жуткую аварию, в которой погибли родители, а Валерия стала инвалидам.

- Вот. А теперь Лерочка на мне. Поэтому я тебя и выдернула из пиццерии. Мне ее на долго особо оставлять нельзя.

- А хоть поздороваться с ней можно? – спросил я, и глотнул шампанского.

- Не надо. Она спит… Да, и тебе … Лучше уж давай поговорим о другом.

Говорили о « другом» мы не долго.  Гормоны очень скоро взяли свое. Мы схлестнулись в страсти. Я срывал с нее одежды с мыслью « Какой же я был дурак, что игнорировал эту « Навязчивую» , как голодный до секса, истощенный онанизмом , и совокуплениями с Пятницей,  Робинзон. Что может быть лучше половой близости с частью твоей юности?

За окном начал стучать дождь. Наверное, это я привез в родной город непогоду и неудачу.

- Ты, если хочешь , и нет других планов, оставайся у меня. Я завтра схожу с утра в ЖЕК , а потом целый день свободна, – после очередного акта предложила Оля. Предложила и ушла в четвертую, крайнюю комнату к сестре.

Я пьяный и счастливый  отвалился, аки  боров, на бок, пролепетав что-то вроде « Конечно нет планов . Останусь. А удобно ли?»
Ночь была удобной. Я  счастливо посапывал во сне , держа руку на большой груди Оли.

Утро следующего дня было бы приятным, если бы не одно «но». Меня разбудило приятное прикосновение. Прикосновение к моим тестикуллам .

- Олечка  - блаженно потянулся я.

Но, открыв глаза, обомлел от ужаса. Из-под кровати меня трогала обезображенная ожогом рука. Переборов страх и неожиданность, я перекинул тело к краю кровати и посмотрел вниз. Не дай Бог  вам увидеть подобное. Рядом с ложем, в котором я давеча испытывал наслаждение с Олей, на полу лежала ее сестра. Я сразу вспомнил фразу Оли о том, что Валерия попала  в аварию, и чудом осталась жива. На паркете лежал кусок ( да, именно , кусок) тела. За что Всевышний так  жесток к нам людям? За что он так обезобразил красивую некогда блондинку, за которой умирали пацаны в школе? Зачем он превратил ее в такое? Остатки. Иначе ее не назовешь. Обе ноги ампутированы. Одна до тазобедренного сустава, вторая до колена. Левая рука отсутствовала. Не полностью. До локтя. И вот второй , в ожогах, рукой она трогала из-под двуспальной кровати меня за яйца.

Слезы навернулись сами собой. Наверное, это были слезы ужаса и сочувствия.

- Оля, тварь, так и не сказала кто это пришел. А это ты, -  прохрипела Валерия. – Ну, подыми же меня. Я не спрашиваю – чем вы тут  занимались вчера.

Я честно скажу : плохо помню, как подымал  сестричку Оли с пола, как взял с тумбочки бутылку Шампани и выдудлил остатки в прямое горло. Помню лишь ее фразы :

- Ты понимаешь, как мне  было  доползти из крайней комнаты сюда на одной руке, чтобы взглянуть, кто пришел к этой курве. Как я ее ненавижу! Я ведь тоже была в тебя влюблена в школе. Ты думаешь те все открытки, которые ты получал, писала Олька? Нееет. Половину из них написала я. Но я ведь тогда даже не смела и в мыслях подойти,  и признаться в чувствах  десятикласснику. И вот ты здесь . Жизнь уничтожила меня. Я даже не хочу думать о завтрашнем дне. А, уж, заглядывать в послезавтра и боюсь. Но, коль, уж, ты тут, то сделай мне одолжение. Если тебе это трудно, то схожи в истинную – там в баре, в стенке, стоит Бифитер. Думаю, это тебе поможет.

Не знаю, что мной тогда руководило. Но я , словно зомбированный, сходил, взял это английское пойло, одним пальцем, как профессиональный алкаш, открутил крышку можжевеловой настойки, влил его ( где-то с пол бутылки) в прямое горло, и вернулся к Валерии.

Это было ужасно. Я накрыл ее одеялом, чтобы не видеть то, что судьба сделала с некогда красивой девушкой. Помню смутно, но врезалось в память прикосновение к ее культи и вздохи. Тяжелые надсадные вздохи женщины, которая так и не познала мужской любви.
В один момент я встал, и придвинут ее на угол кровати, перевернул на живот и со словами « Все мы там будем!» вставил ей.

Олю, ушедшую в ЖЕК, я дожидаться не стал. Убежал. Собирался так спешно, что сотавил у них мобильный.

Прошел месяц. И вот позавчера мне позвонила Оля. Позвонила и страшным голосом сообщила: «  Валерия беременна!» Фобос и Деймос меня поситили. Что теперь делать? Этого же не может быть! Два дня я пребываю в ступоре. А поэтому я ебал в рот всякую лепоту, ностальгию , и не советую кому-то ехать в места молодости.