Анатолий поднялся в 6 утра по Нью-Йоркскому  времени,  взял пульт и включил телевизор.
“Напряжённая политическая обстановка… Очередной виток холодной войны…
Согласно пропагандируемой на востоке доктрине энергетического регулирования, Восточно-Китайский Союз сделал заявление о повышении цен на энергоносители для стран Западной Конфедерации и их союзников для достижения военного и экономического паритета…
А теперь - новости спорта.
Сегодня состоится матч за звание чемпиона мира по шахматам между Анатолием Крымовым и Алексом Макарски. Интересно, что соперники хорошо знают друг друга и встречаются не в первый раз.  Однако, сегодня они оказались по разные стороны Атлантической Стены, поэтому встреча имеет не только спортивный, но и политический характер…”

Анатолий выключил телевизор. Льющийся со стереоэкрана бесконечный поток рекламы и дешёвых фильмов, изредка прерываемых короткими новостями, за те два дня, что он провёл в гостинице, успел изрядно надоесть.
Сполоснувшись под душем, он надел халат, и постарался сосредоточиться на будущем матче.
Макарский…
Человек, имя которого старались никогда не вспоминать на Родине, сделал публичный вызов своей бывшей стране, выбрав из списка нескольких кандидатов его имя.
В Министерстве Свободы, Анатолию ясно дали понять, что проигрыш заведомо невозможен.

***

- Сэр! К Вам, командующий СК, генерал Майкл Дерек.
- Впустите.
Советник Президента, Джек Блэкстоун, задумчиво сидел в своём кресле. Крайне сложная экономическая обстановка, в которой оказалось правительство Западной Конфедерации, требовала немедленного принятия ответных мер.
Собственных запасов нефти и газа хватало в лучшем случае на два-три года при современных темпах роста промышленности. 
К тому же, усиливающееся влияние Южноамериканского Альянса, в просторечии именуемого Red Devils, могло вызвать серьёзную дестабилизацию политической обстановки в тех странах Латинской Америки, что, войдя в Конфедерацию, вынуждены были довольствоваться остатками со стола Соединённых Штатов.

Блэкстоун являлся голосом мощной олигархической группировки, контролирующей военную промышленность, и, фактически, управляющей нынешним президентом-марионеткой.
В сенате об этом прекрасно знали, поэтому пожелания и советы Блэкстоуна воспринимались крупными лобби как руководство к действию.

- Сэр, Вы хотели поговорить.
- Да, генерал. Присаживайтесь, пожалуйста. Сигару?
- Благодарю Вас.
- В этот раз русские и китайцы, похоже, не оставляют нам выбора. Они фактически отсекли нас и всех союзников по Конфедерации от жизненно необходимых источников природного сырья, которых, как мы с Вами знаем, осталось ещё предостаточно на просторах стран, попавших под русско-китайский протекторат.
Не буду скрывать: подобное повышение цен на энергоносители ставит нас на грань выживания. Скажу больше: промышленность, экономика и, как следствие, вся государственная система окажется парализована по самым оптимистичным прогнозам через год-два.
- Сэр, я не силён в экономике…
- Бросьте, Майк. Вы всё прекрасно понимаете. Если дипломатия окажется на этот раз бессильна – нам  придётся прибегнуть к крайним мерам.
Я хотел бы быть уверен, что наши войска готовы к возможному… отражению атаки неприятеля.
- Сэр…  Я искренне надеюсь, что до этого не дойдёт. Однако, Вы можете быть уверены, что наши стратегические войска всегда готовы отразить удар.
- Я тоже надеюсь, Майк. И тем не менее… - советник сделал многозначительную паузу и посмотрел в глаза генералу. Тот спокойно встретил его взгляд, кисло усмехнулся, и протянул Дереку руку.
Взаимопонимание было достигнуто.
Проводив командующего, Блэкстоун поднёс руку к глазам и, набрав на клавиатуре коммуникатора домаший номер, сказал: «Дженни, будь готова взять всё самое необходимое, забрать детей, и спрятаться в убежище».

***

Чжан И ужинал. Министр внутренних дел Захаров с трудом доел предложенную порцию, и поинтересовался:
- Как Вам ответ Вашингтона на наши меры?
- На уступки никак не тянет. Больше похоже на заведомо невыполнимый ультиматум.
- Их действия?
- Те же, что просчитало ваше Министерство Аналитики.
- Считаете, что война – неизбежна?
- Ресурсов осталось слишком мало. И владеть ими может только кто-то один. Боюсь, ситуация безвыходная. Кто уцелеет – тот и выиграет.
- А как же альтернативные разработки?
- Нефтяные и газовые лобби достаточно сильны по всему миру, чтобы позволить подобным фантазиям стать реальностью.
- Я рад, что мы с Вами придерживаемся одинакового мнения, товарищ главнокомандующий. Надеюсь, Вы готовы…?
Чжан И хищно улыбнулся, отчего его лицо на мгновение напомнило маску китайского демона, и отхлебнул глоток чая.

***

Они сидели друг напротив друга.
Два бывших друга, два соперника, два врага.
Оба в детстве жили в соседних дворах, ходили в шахматную секцию при дворце пионеров, влюблялись в одних и тех же девчонок, и вместе ездили на турниры.

Потом их дороги постепенно разошлись, хотя они продолжали встречаться на соревнованиях. Оба стали гроссмейстерами, и амбициозная страна использовала их победы в целях укрепления своего престижа на международной арене.

Дороги, которыми им пришлось идти к этой встрече, были разными.
Первому с карьерой помог отец – чиновник, верный последователь партии и учения.
А второго – после серии замечательных побед, сгубило излишнее свободомыслие и элементарная неосторожность, после чего он оказался вычеркнут из жизни родной страны, найдя пристанище за океаном.
Его не простили, и он не простил…

***

Разговор шёл на повышенных тонах.
- Мистер президент. Как Ваш советник, считаю уместным напомнить, что свою избирательную кампанию Вы выиграли благодаря обещанию не допустить углубления энергетического кризиса.
Теперь настало время кое-что для этого делать.
- И что же Вы предлагаете, Блэкстоун?
- Я хочу сказать, что с решением вопроса военным путём согласно не только большинство избирателей, но и большинство военного руководства Конфедерации, за исключением европейцев, которые, как обычно, хотят остаться не при чём!
- Я знаю, какие силы Вы представляете... советник. Но Вы хоть сами-то понимаете, о чём говорите?!
- Сэр, мне очень жаль, но наша великая страна не может мириться с зависимостью от государств второго мира. Парламент единогласно проголосовал за принятие соответствующих мер… Господа, войдите.
Скажу ещё раз: мне очень жаль, господин президент. Но с этой минуты Вы находитесь под арестом.

***

Полуночный звонок в посольстве, паника, бег по коридорам. На входе в бомбоубежище Захарова встретил Чжан И.
- Несколько ракет не сумели перехватить. Одна из них через пару минут будет здесь.
- Как Ваша семья?
- В безопасности, насколько это возможно.
Мы подготовились, как могли. Ответный удар уже нанесён, и скоро им придётся несладко. Но всё-таки, они успели ударить первыми…

***

Матч подходил к завершению. Прогнозы были смутные и всё решали несколько финальных ходов.

Они сидели друг напротив друга.
Два бывших друга, два соперника, два врага.
Когда ослепительная вспышка пронеслась над Манхеттеном, оба инстинктивно закрыли глаза. Ударная волна пришла через несколько секунд. Их кубарем вымело из-за стола, разметав по разным углам зала вместе с фигурами на доске.
Оба знали, что вместе со взрывом пришла невидимая смерть.

***

- Ты как?
- Жив пока.
Крымов поднял бетонный обломок с ноги Макарского. Тот, оттолкнув протянутую руку, со стоном поднялся, потом упал, затем, ухватившись за кусок арматуры, и опираясь на него, снова поднялся.
- Что будем делать?
Макарский посмотрел в сторону разрушенного города.
- Думаю, что любая игра должна быть доведена до конца.
Они молча собрали фигуры, и расставили их на доске. Оба знали, что времени у них оставалось мало.

***

Два человека в костюмах тяжёлой противорадиационной защиты, пробирались через обломки зданий. Один из них остановился рядом с шахматной доской, стоящей на рухнувшем перекрытии, и включил коммуникатор:
- Сэр. Тут два трупа.
По-моему, это те самые, про кого писали газеты. Шахматисты.
Видимо, доигрывали уже после удара.
Вы будете смеяться, но у них - ничья!