Деримовский проснулся чуть раньше будильника. В общем-то будильник был ему не особо нужен, тем более последний год, посвящённый утолению самых разных желаний за счёт накопленных средств и могущества. Не по-деловому оно получается, конечно, но надо же когда-то и себе угодить, а то нафига это всё… Был Роман Олегович известным олигархом, то и дело упоминаемым в новостях и на сто слоёв крытым матом на лавках, в курилках, в цехах и на кухнях. Считалось, что он живёт в Канаде, спасается там от ареста. Однако с юных лет он уяснил, что карманнику следует быть поближе к гражданину с бумажником, пусть и не до тесноты. Поэтому у ментов была в ходу сводка про бегство в Канаду, у Деримоского фальшивый паспорт, с которым он иногда летал на плановые съёмки папарацци, а сам продолжал жить в родном городе, всячески развлекаясь и продолжая потихоньку делать дела.

      Однажды его приколола такая штука. Залез он как-то на порнотрекер и наткнулся на одну из раздач типа «под борка фото девушек в легинсах, лосинах и колготках». И дико она его возмутила: «Вот ведь, блядь, уебаны какие, а? Одним не лень собирать эту поебень, зато другим залупцам лень в тот же контакт залезть, чтобы увидеть ту же хуйню, только в неограниченном количестве, иной раз ещё и с сиськами или там жопа голая. Или вон просто на улицу выйди – ещё не такое увидишь, причём объёмное и живое. Правда, там-то вот так запросто не подрочишь. Заорут, застыдят по-всякому, вызовут ментяр, ёбарь кулаками замашет и всё такое. Хотя тоже неплохо, с огоньком. Н-да…». Результатом таких размышлений и впечатлений стал специальный мастур-бункер для элитного онанизма в бывшем бомбоубежище около школьной спортивной площадки. «В других местах таких баб ждать заебёшься, а тут тебе точно по расписанию, да не одна, и точная гарантия, что не какая-нибудь озабоченная пожилая ебанашка», - размышлял Деримовский.

      Вот и на этот раз он едва успел бегло похмелиться и встретил алкогольные волны уже на фоне наблюдения за приближающимся десятым классом. Не без воодушевления Роман Олегович отметил, что сегодня целых пять школьниц в этих самых леггинсах, а три и вовсе в шортиках, от которых эти тонкие мудилы с трекера должны вообще умереть. Начались гимнастиские упражнения. Стараясь не замечать выёбистых щенков мужского пола, Деримовский разглядывал метаморфозы свежих девичих форм, прикладываясь глазом то к телескопу, то к биноклю, то к обычной щели. Специальное кресло давало простор руке и туловищу, так что, когда старшеклассницы стали бегать, Олегович был уже неоднократно удовлетворён увиденным и ждал, когда все свалят в здание. Потом, направляясь к машине, он со смаком вдыхал майский воздух и продолжал внутренне опускать убогих дрочил. И тут его посетила неприятная мысль: «А какое сёдня число? Двадцать третье? Ёбана, кончится неделя и потом до сентября ждать что ли? К сентябрю эта тема уже заебёт, можно заманить поодиночке хоть всю параллель и выебать, но тут пропадает момент шпионства. Хуйзна. Можно, но потом. Что ж ещё придумать…».

      Около входа в торговый центр сновал большой пингвин и раздавал листовки одного из доходных предприятий Деримовского. Раздавал не очень охотно и как-то неуклюже. Стоит ли говорить, что внутри был сам глава предприятия, а в крыльях зашиты протезы рук. Затея оказалась даже лучше прежней: «А чё, заебись, и с пользой делу, и динамично так, какая возбудит – прям к ней и подходишь, а она ничё не знает, глазами хлопает, иная дура вообще вся такая в восторге. Главное тока, чтоб я потом и ебаться качаясь вправо-влево не привык. Психическое здоровье риску подвергаю, привью себе извращение и платить потом разным сексопатологам. Но хульделать – запалят ведь иначе, гондоны».

      Такое времяпрепровождение даже ещё не начало терять новизну и остроту ощущений, когда в бочку мёда стало накрапывать говнецо. А дело в том, что в торговый центр принялся захаживать Колян. Пингвин не оставил его ранодушным. Сначала Деримовский уловил краем уха разговор Коляна с приятелями: «…а внутри походу пидор волосатый, привык по улице ходить как хуй знает чё, так ему и в этой хуйне шароёбиться как нехуй делать. Да если и не нефор, всё равно какое-то хуерло несерьёзное, чудо бллля. Узнать, как выглядит по нáтуре да и отхуярить тут за домом…». Тут же Роман Олегович испытал совсем другой вид возбуждения, вспомнил о своих связях и уже придумал пару расправ, но решил не отвлекаться на всяких мудаков и продолжить свою забаву, что удалось не сразу. На другой день Колян проходил в максимальной близости от олигарха и громко возмутился: «Э, пингвин хуев!! ты же, сука, листовки раздаёшь, так хули ж мне листовку не тянешь? Ты там дрочишь что ли? А? Хуль молчишь?». Но Коляна приобняли и потащили за собой друганы со словами «да Колян, ты чё…», «пойдём Колян, хуй с ним» и «прекращай, пацаны ждут». С тех пор каждый день проходил Колян мимо пингвина и завёл традицию орать издали: «Слышь ты, дрочил! А, дрочил, всё дрочишь? Да, сюкя?», - и заливаться самодовольным гоготаньем. Случалось это в самые неожиданные моменты и здорово сбивало. Деримовский не прекращал свои мероприятия из принципа, хотя удовольствие было уже не то и идея давно протухла. Зато гораздо чаще он погружался в приятные мысли о возмездии, оттачивал его способы. А вскоре и воспользовался своим положением, сделал пару нужных звонков нужным людям: «Димон, ты меня знаешь. Если я что-то задумал, значит не зря. Только не удивляйся, сделать нужно вот что: тотально заменить все лампочки в стране на продолговатые и в форме спирали. Для приличия придумай какую-нибудь хуйню. Ну, что они мало жрут, типа надо экономить на электроэнергии, ну ты понимаешь. Поторопись только».

      Поторопимся и мы с финалом нашей исторической зарисовки. Читатель наверняка догадался, что однажды вечером, когда Колян пил пиво и смотрел хоккей, его железная дверь разом рухнула, на пороге возник наряд СОБРа во главе с пингвином, бойцы проворно выкрутили из люстры новую лампочку и, под поощрительные возгласы пингвина, вкрутили обратной стороной в совсем другое место.