От автора. При написании этой хуйни не было скурено ни грамма травки, не было сьедено ни одного грибочка, и не было сожрано ни колесика. О ширеве я ваще молчу… Кто ни будь пробовал писать обширявшись? Проста вот такой я ебнутый.



Моя голова свалилась с кровати и покатилась по грязному, в кошачьей шерсти ковру, щелкая зубами. Руки пытались ее поймать, но у них нихуя не вышло, и голова укатилась дальше, напугав мышь, жрущую электропровод.
Нихуя се, дела – сказал внутренний голос, густой словно патефонный бас Шаляпина.
Я испугался. Без головы был полный пиздец.
Встав с кровати я принялся на ощупь искать голову, найдя ее, я насадил ее на торчащий из горла штырь, и покрутил что бы она стала на место.
Я стал лучше видеть и лучше слышать. Еще у меня почему то встал хуй.
Соседская блядь включила музон, и под этот музон по стене забегали тараканы. Тараканы образовали странный орнамент, напоминающий сначала свастику, а потом звезду соломона, и разбрелись по домам, хотя за стеной все еще слышался визг, словно там рожала свинья.
Я заебенил гантелей по стене и заорал
- Заткни нахуй свой граммафон, или я щас, блядь, вырву проводку нахуй!
Визг свинины усилился.
Хуй с тобой, гасударыня рыпка. – Я злобно усмехнулся и врубил комбик.
- Вауууу! – сказала электрогитара через синтезатор. – Вау – мяу – вау – мяу.
Играть я нихуя не умел. Гитару и комбик оставил Мусор, которому по причине нажратости не удалось упереть это гавно с собой, однако звуки, которые издавала гитара под моими руками, мне понравились. Их явно можно было использовать как психотропное оружие.
Свинья за стеной родила, и в дверь раздался стук. Это стучал сосед слева, у которого проснулся засранец ребенок и стал орать, требуя жрачки.
- Нельзя ли потише! – орал он в замочную скважину. – Блядь, я те када нить ебало набью!
- Давай, бля. Набей. Хуй мамин! – я открыл дверь и душисто рыгнул соседу в лицо.
Я в детстве занимался штангой, и сейчас занимал собой почти весь дверной проем.
Сосед был небольшой и плешивый в грязном тельнике и трико, свисающих с него, словно парус.
- Надо же совесть иметь! – миролюбиво сказал сосед. – У меня Миха проснулся, терь его хуй уложишь, будет бля мозги ебать до вечера. Блять, убил бы нах этого урода… Весь сука в тещу…
Сосед поплелся к себе, реализовав свою цель и самоутвердившись. Я закрыл дверь.
Дверь открылась и в нее ввалился Мусор.
- Во, бля! – удивился я.
Мусор был изрядно помят, левая половина штанов была мокра, а на лице лежала печать неудовольствия.
- Ты чо, за своим гавном? - Я имел ввиду гитару и комбик.
- Блять, я в ванной спал. Пашол посрать, перепутал ваши ебанные двери. Насрал в ванну, и миня пиздец, пямо в ванне отрубило. Щас эта уродина с кухни заставила гавно убирать. Орала, типа, здесь блять люди живут. Хуй, бля это, а не люди. Люди в ванны не срут.
- Ты когда ни будь белого медведя видел? – спросил я.
- Ты чо, о косяк уебался, радной? Какого медведя?
- Белого.
- Блядь!
- Да не, мне просто интересно, нах, видел ты белого медведя или нет.  – я пожал плечами – Те чо впадлу сказать видел или нет?
- Блядь, это какая-то подъёбка, что ли? – прищурился Мусор.
- Да нихуя это не подьебка. Ты заебал. Уже спросить нельзя, сразу подьебки мерещатся.
- Ну видел. Он как бэушный гандон плавал в мутной воде в зоопарке в этой пидорской луже. Ему, типа, люди кидали разное гавно, а он нырял и шугался… Однако какой то хуй в клетчатом пиджаке ему по ебалу черствым батоном все таки попал. Прикинь, разбил ебало белому медведю в кровь. Я еще пацаном был, мне тагда жалко медведя было. А щас, я думаю, лучше бы его в децтве придушили, чем такой позор. А волки? Это, блять, волки что ли в клетках? Это уебища какие то, а не волки. Как у Высоцкого – и на заляпанном кровью снегу наша роспись – мы больше не волки…

Мусор что - то разошелся. Он в прошлом был ментом, его из ментовки выгнали за то,что он у начальника отделения спиздил кожаный портфель и пропил его. Зато у корешей он эитм актом заработал реальную уважуху.

- Бля, ладно… Волк. Мне терь из за тебя опять будут гундеть, про хулиганствующего илимента. – сказал я добродушно. – Вот нахуя ты в ванну насрал?
- Блять. Ну чо ты мне на рану то соль сыпешь. Самому не в кайф. Пришел типа к корешу и насрал в ванну. Бля. Дяденька, я больше не буду!
Мусор заплакал, привязав к тележке комбик и взяв гитару, уебал на площадь петь блатные песни за бабло. Пел он пиздатейшим голосом.

Я остался один и стал смотреть в окно. За окном была весна. Прямо у окна на ветке сидела птица и похотливо пищала, разевая свою ебанную пасть.
- Чо, ебацца хочешь? – спросил я птичку ласково. Птица что-то пропищала в ответ. У меня опять встал хуй.
Может поебацца пойтить?

Я вышел из пахнущего церковной мышью подъезда и пошел по улице, разглядывая рожи прохожих. Они смотрели на меня хмуро, словно из танка. На остановке местный бомж подрался с чужим бомжом за бутылку из под водки.
- Иди нахуй на свою территорию там и воруй! – орал абориген на пришельца, а тот молча норовил схватить бутылку, за что и получил грязным валенком в ебало.
- Да ладно вам, пацаны! – хохотнув, бросил я.
- А хули этот пидор у нищего элемента хлеб ворует? Бычара сраный. Да я его щас в говне утоплю… - месный бомж чуя поддержку народа снова бросился в атаку, и пришлый элемент сьебал, вытирая грязь с ебала.
- А вот скажи, ты бы хотел выебать монашку? – спросил я бомжа, когда тот удовлетворенный победой сел на скамейку перекурить.
- Да блять, меня самого хоть еби. Какие там нах, монашки – хохотнул бомж. – Все блядь пропил. И хуй и совесть.

Маринка была дома. Но не одна. У нее сидел ее ебарь. Я обломался и решил применить дипломатию.
- Слышь, ты мне диск вернула, который я те неделю назад давал?
Маринка нихуя не въехала и наехала на меня
- Какой диск, ты чо?!
- Ну, может я пьяный был, не помню кому диск с Металликой дал. – сказал я подмигивая и глазами кивая на конкурента.
- Аааа. Не, не давал ты мне диска. – Маринка хихикнула. – Это Стасик. Из группы.
- Вот же… Хотел паслушать, а диска нет нихрена. – Я покосился на Стасика. Тот сидел глядя на обои. Он был похож на обосравшегося пуделя. А бабы, блядь, дуры… Хуй из них шпиона сделаешь.
- Ну ладно. Заходи если чо.
- Ага. Стас обещал мне по информатике помочь. – неизвестно к чему сказала Маринка.
Короче, здесь ни хрена не светит, понял я и ретировался. Ясен пень, что это будет за информатика. Леня плавал, Леня знает.

Надо было позвонить кому ни будь по трубе, подумал я, но трубу с телефонами я где-то проебал неделю назад. А на новую денег еще не напиздил. Блядь, без телефона было реально не удобно.

Бзжжжик. (щелчок затвора) На дисплее розовые гламурные мышки, поедающие труп фюрера. Фюрер в белом кителе и с объеденным лицом. На ногах его ласты.

Из за угла выбежал лось и остановился, глядя вокруг мутным глазом. Из пасти лося торчал мухомор, лось задумчиво жевал гриб и пускал прозрачную словно полиэфирная смола слюну. На балконе второго этажа висел Санта Клаус, штаны его были разорваны на заднице и в прореху виднелась розовая американская жопа. На самом балконе шла вечеринка. Какие то леди и господа в клевых вечерних прикидах чавкая жрали пиццу, запивая квасом. Стояла площадная брань по английски.

Под балконом урчал здоровенный танк, похожий на скарабея. Танк из пушки палил по прохожим.

Рядом со мной генерал в камуфляже орал в микрофон рации
- Они везде! Они атакуют со всех сторон! Прошу огневой поддержки! Блядь! У меня остался один боец и котел манной каши. Мне нечем наступать! Вызываю огонь на себя.
Он был ранен в пах, кровь текла по штанинам, он прикрывал рану рукой и морщился в паузах между слов.
Совсем рядом раздался грохот. С фасада дома обвалился пласт штукатурки, заклубилась пыль. Раздалось удаляющееся уханье и клацанье когтей по асфальту.
- Это хищник. – пояснил генерал. – Обкурится и прыгает по крышам. Мудак - экстримал… Солдат! – его глаза прояснились, голос обрел твердость - Твоя задача обеспечить прикрытие основной группы, наступающей с южного направления. Они должны захватить мост, по которому пойдет строем бетономешалка!

Я поднял пулемет и перебежками бросился в сторону Эйфелевой башни. Надеюсь, она находилась в той стороне.
Мы проигрывали эту войну. Сама природа восстала против нас, комары, клопы, амебы, медведи, зайцы, волки, вороны… Даже мандавошки…Все восстали. Все стремились уничтожить человека. Человек занял круговую оборону, но из под земли то и дело вылезали шахтеры и воровали сало с армейских складов.

Я пригибаясь вбежал в подъезд, и поднявшись на второй этаж, установил сошки пулемета на подоконник. В голове крутилась нелепая песенка про хорька… Прыг, скок, прыгает хорек, прыг скок, мордой о пенек.
Я обвел пустой переулок взглядом. Ветер гонял по асфальту какие то обрывки бумажек, пустые бутылки, банки из под пива и прочий мусор. В наушнике рации шипели помехи.
- Я на месте – доложил я. Взгляд мой упал на лежащую на подоконнике газету. «ДЖУНГАРСКИЙ ХОМЯК ЗАГРЫЗ УЧИТЕЛЯ СРЕДНЕЙ ШКОЛЫ» - гласил аршинный заголовок. Я усмехнулся. Вы когда ни будь видели джунгарского хомячка?
Боковым зрением я уловил какое-то движение и прильнул к прицелу пулемета.
Через переулок шатающимся строем шли пьяные ветераны и пели песни. Играла гармошка.
Я прицелился поверх голов и дал очередь.
Ветераны бросились врассыпную. Гармошка упала в грязь, испустив жалобный аккорд. Какая та пьяная блядь с воплями принялась метаться по переулку, обхватив голову руками.
- Пиздец, пиздец! – орала она.
- Что у тебя там происходит, докладывай! – раздался в рации голос генерала.
- Ветераны. – коротко бросил я.
- Наблюдай. Никакой стрельбы.
Я принялся наблюдать, закурив сигарету.
- С севера к тебе приближается группа зомби в составе десяти трупов. – доложила рация другим голосом.
Я посмотрел на север. Там одинокий и потерянный бродил грязный пингвин.
- Не вижу никаких зомби. – доложил я.
- Ты где?
- В Питере.
- Блядь. А кто в Москве?
- В Москве – Лужков – проворчал я.
- Как мне связаться с Москвой?
- Набери восемь четыре девять пять.
- Понял.
В рации заиграло «Русское радио». Я выключил приемник.
Прыг - скок, прыг - скок, прыг – скок… Прыгает хорек…
Что то тяжелое опустилось мне на голову, я еще слышал как хрустнули позвонки в шее, и мир залила черно – красная мгла.

- Свяжи его – бросил солдат – спецназовец другому, протягивая моток веревки. – Засел тут, лазай по стенам за ним, нахуй. Он беззлобно пнул меня ботинком в бок.
- Ты уверен, что это именно тот? – спросил второй спецназовец.
- Блядь, нет, это дед Мазай. Кто еще будет с пулеметом тут сидеть?
- Ну мало ли..
- Вот те и мало ли. Давай, бери пулемет и пошли. Обед скоро.
Меня куда то понесли, я плыл по теплым волнам и мне хотелось ебацца.

Бздыньк. (вспышка магния, щелчок затвора) В видоискателе - дохлый голубь рядом с надклюнутым пирожком. Через него маршируют армейские сапоги. Звучит марш.