Жизнь так хорошо и правильно устроена, что с завидной регулярностью напоминает мне о том, что я абсолютно не тем в ней, в родимой занимаюсь. Вот абсолютно не тем. Чем угодно, но только не тем, чем следовало бы заниматься господину приличному.
Сейчас походили с законною супругой по торговым точкам, качали головами да сокрушённо цокали, потом на рыночек заехали и там ещё приценились к морковочке да картошечке, и в очередной раз с неприятной ясностью осознал я, что не вот это всё надо делать-то, а нечто совершенно иное.
Вон они деньжищи-то, лежат себе преспокойненько в картонных коробках, все в земле. С виду неказистые, жухлые — а поди ж ты! Почитай сто рубликов за кило!

Поневоле лезут в бритую наголо головушку мысли алчные, при виде таких расценок! Такой уж я человек — не могу про выгоду не подумать. Землицы мне бог какой-никакой, а всё ж послал, не обидел. Земля ровная, хлебородная, не вот тебе какой овраг на косогоре. Ни камней, ни прочего сору на ней не замечено. Жирная, рассыпчатая, как халва.
А я что в ответ? Что у меня там? Ну яблони растут, ну груши. Малина ремонтантная (вещь полезная, конечно, но один чёрт — не то), крыжовник, чёрная смородина. Ещё небольшой, но дико живописный в своём первобытном неистовстве вишнёвый сад имеется, да абрикосина одна, да шелковица белая, да ёлки с можжевеловыми кустами, да нелепый веник под названием туя. А морковки-то ни одной! И картошечки самой завалящей — тоже нет!

Ах кабы знать заранее — я бы все деревья эти проклятущие под корень свёл бы. Начисто. И половину освободившейся целины засадил бы морковушкой-матушкой, а вторую — картофельцем-батюшкой. Сам бы ночами не спал, знай себе окучивал, полол, поливал да колорадских жуков собирал бы в баночку с соляркой. А бабу бы строго определил бы на рынок — торговать:

А вот морковь свежая-полезная, с пылу с жару, пятьдесят целковых за пару! Спелая-хрустящая, без вредной химии, вся настоящая! Зело вкусна да полезна для зрения, грызи, гражданин, морковь без зазрения!
А вот картофель, мыт да свеж, рассыпчатый — ум отъешь! Хош его мни, хош его жарь, с лучком и селёдочкой кушай как встарь.
Ну и тому подобные прибаутки и присказки, для весёлой торговлишки ради да сердечной услады для.
И потекут, потекут денежки в семейную мошну густо. Я на той моркови, по нынешним ценам себе ещё пару гектар возьму, да найму людей добрых, чтоб заместо меня всё пололи да окучивали, и начальствующего над ними найму, до того злого и гораздого драться — что ужас просто! Будет он с нагаечкой похаживать, нерадивых промеж лопаток одаривать, да за порядком следить.
И на рынок пронырливых тётушек посажу. Пусть балагурят да золотыми зубами приветливо щерятся покупателям.

А сами с бабой — в Кисловодск, деньжищами сорить. На поезде! Она в атласном платье, я — в кофейного цвету фраке с бежевыми лацканами. На пузе — цепь золотую заведу, на цепи — часы-луковица с осемнадцатью мелодиями. Ровно в полдень — боже царя храни играть будут, и чтоб ни одна шельма при том сидеть не смела. Будь он хоть дворянского роду! Всем стоять и шапки долой!

Утром — на воды будем наведываться, говорить постно — вот да, прямо чувствуется, как здоровье в организмы входит, а ближе к обеду уже и в ресторацию зарулим. Там изволим выкушать четверть водочки со льда под сёмгу и в зернь до утра резаться станем, шампанским в ночное небо стрелять и с цыганским хором душевно и жалостливо петь на луну про воровскую долю, дальнюю дорогу, казённый дом и марьяжный интерес. И чтобы супруга на плечах у меня висла и визжала — ах, мон шер, прекратите, я, право слово боюс, а я бы, весь красный, потный лез решительно стреляться с отставным поручиком из-за сущей ерунды, и чтобы потом все примирились и пили бы пунш до полнейшего изумления.

Но пока ничего такого нет, ибо не сажали мы ни морковь ни картофель.
На фоне этих вот мыслей хотелось бы уточнить у разбирающихся людей, какие бросовые продукты взлетят в цене на год следующий, к чему простому русскому (ну почти русскому) человеку готовиться? Может лучок зелёный в фаворе будет, или же скажем репа. Горошек там, брюква, иные какие патиссоны. Вы, касатики, хоть одним глазком намекните, дайте знак какой, а я уж, будьте покойны, расстараюсь, посажу, всполю и окучу. Не извольте сомневаться.
Уж больно в Кисловодск охота, страсть как не терпится деньгами сорить. Просто ужас как.