МАНЯ. Часть 10.

- Так это, Лёнь, - посконное, родное...

- А, вот чего ты оторопел. Это я по папе Зильберман, а мама у меня Ольга Николаевна, в девичестве Васильева, русее некуда. Она в Архангельске жила и с папой познакомилась, когда он туда после Меда работать поехал, не могли двух братьев близнецов с такой фамилией в Москве оставить. Дядя Лёва предлагал на спичках тянуть, но папа сам вызвался, - у брата девушка была, а он перекати-поле ещё.

Место ему дали в военно-морском госпитале, а там как раз мама интернатуру проходила, тоже в хирургии. У её семьи дом был огромный и хозяйство при нём немалое. Дед с бабкой косились сначала на иудея, но папа никакой работы не чурался, маму на руках носил, так и сладилось всё.

Так что водка и селёдка у меня в крови.

Я же там и на свет появился и до пяти лет рос, папа сам роды принимал, боялся доверить кому-то.
Потом родителей в Москву перевели, в Бурденко и с повышением, комнату хорошую выделили, дальше - больше, как-то так. Хватит лясы точить, а то солнце скроется, муравейник закроется.

- Лёня, давай я мясного горячего ещё возьму, хоть чем тебя угощу, да и после рассказа твоего аппетит разгулялся.

- Согласен. Погоди, вот тебе подспорье, - Зильберман пошарил по шкафам и извлёк на свет судок из двух кастрюлек, на боках красовались буквы " ВЦ",- удостоверение моё возьми, скажешь, что новый лаборант, сам знаешь, откуда. Проверять не будут, в этом цирке клоуны чуть не каждый день меняются.

* * *

Наконец-то коварная бутылка была выловлена и надёжно пристроена в рукаве пальто Воронцовой. Гостьи были готовы к захватывающей дух экскурсии, а Герц , размышлявший кого бы из них взять под локоток  (взять обоих мешал торт), чесал затылок, - нравились ему обе, но Машу он немного побаивался после  полученной днём трёпки.

Выбор пал на Катю, которая  за спиной очкарика, показала подруге язык. Но не на ту напала, - Дюймовочка выхватила торт из руки растекающегося в мечтах Якова Лазаревича,  и сама повисла на его локте. Оказалось, что у неё не только ноги длиннее, но и язык.

Уравновесившись, троица двинулась внутрь ВЦ под звонкую песню в исполнении Марии Владимировны :

Каким ты был, таким остался,
Орел степной, казак лихой…
Зачем ты снова повстречался,
Зачем нарушил мой покой?

Удивительно, что снующие там и сям вычислители не обращали особого внимания на зелёно-пятнистого собрата в окружении атлетки в расстёгнутой чуть не до пупка рубашке и в пальто с капустными эполетами ( высококультурный Герц не стал мусорить в коридоре, а временно переместил остатки закуски на плечи Воронцовой), и голосящей самки урсолака.

Создавалось впечатление, что здешние стены видали и не такое, - вроде голой Пугачёвой на мотоцикле, или Леонида Ильича в балетной пачке.

- В первых кабинетах у нас проходит обучение студенты, оборудование тут немного устаревшее,- МИР-1, МИР-2 ( Машины для Инженерных Расчётов), Наири - 2, но всё работает исправно. Всего 5 машин, цена каждой в полной комплектации около 50 000 рублей, - тут, заскучавшая было Воронцова, встрепенулась и даже неприлично выразилась, - ещё бы, - однокомнатная кооперативная квартира в хорошем доме стоила 5 500 - 6 000 рублей, даже если сразу весь взнос оплатить. Лаборантка как-то сама участвовала в разборке и продаже списанного осциллографа, так на троих по  33 рублей вышло. За в сборе, даже за неисправный, до трёхсот можно было снять, но там риск большой.

- Здесь у нас смешанная зона, машины посерьёзней, - продолжал лекцию Герц, - Минск-32, мои родные. Я же из Минска сюда переведён, и не лаборант, а ведущий инженер-разработчик, просто ставки в министерстве ещё не утвердили. Машин две, и каждая по 440 000 стоит, - Воронцова окончательно ошалела  и в её глазах защёлкали счётчики такси.

- Ой, какие телевизоры странные! И паяльники к ним привязаны. Это чтобы чинить?  Тут какое всё красивое! - Маня запрыгала бы любопытной сорокой, но мешали унты.

- Это видеотерминалы " Видеотон-340" и световые перья к ним, -  Герц что-то включил своими паучьими пальцами, и на экране появились зелёные строки,  в шкафах завертелись бобины с плёнкой,- вот, выделяем пером, и - появилось изображение  Моны Лизы, нарисованное всякими крючочками и цифрами, потом Микки Маус,  а за ним картинка непристойного содержания.

-Простите, мы просто обрабатываем некоторые фотографии, тренируемся, так сказать.

-  Карп, а тапочки тут у вас есть? Сил больше нет в валенках этих пудовых ходить, - Филатова явно что-то замыслила.

-Сейчас найду, только у нас все мужские, но найду самые маленькие, подождите минутку.

Как только инженер выскочил за дверь, Дюймовочка выдернула один из псевдопаяльников, скрутила упругий провод, и стала думать, куда его спрятать. Её амуниция состояла из блузки с двумя нагрудными карманами, в которых покоились зажигалка, бумажные деньги и носовой платок, и клетчатой юбочки,  с теми же двумя карманами, - там были сигареты, ключи и мелочь.

Класть трофей было некуда,- унты придётся снять, а размеры кармашков не вмещали ужученное.

- Воронцова, прибери в пальто.

- Нашла дуру, на валюту подписываться, - тебе-то зачем?

- Сама ты дура, я на телике в своём кабинете такого насмотрюсь, пока ты на порноклендарики от глухонемых в электричках облизываться будешь, - трофей поместился в трусики.

- Не маловато будет?

- Ну да, до твоего Обезьянга далеко. А где он, кстати?

- Не Обезьянга, а Омбиянга. Домой он временно улетел, в Кению, он же масай.

- А,  из тех , кто плюётся в рожу, проявляя уважение?

- Никогда не плевался. Да, стошнило пару раз, но это несчитово, и не на моё прекрасное русское лицо, а в окно. Ну закрытое оно было, ну и что?  Black Lives Matter, так получилось. И у нас с ним просто дружба интернациональная. Герц мой, на спор.

- Как бы ты с той дружбы Максимку бы не родила, интернационалистка идейная. Герц мне и даром не нужен, разве что тебя позлить, подруга закадычная.

- Надо будет - рожу. На Мосфильм отдам, а может Пушкин из него вырастет, будем с ним в ресторан ЦДЛ ходить, - помнишь, как там в Пёстром зале сидели? Баранья нога в мяте, петушиные гребешки, крабовый салат, паштет из рябчиков и слоёные пирожки. Ладно, и тебя уж собой возьмём по старой дружбе.

- Заткнись про еду, от таких воспоминаний и у меня кишки волком завыли. Где эта ходячая единица частоты?

Помяни Карпа, он и появился.

- Извините, но все тапки заняты. Вернее, эээ...ну они стояли около дежурного рядком, мои в том числе, тут кот комендантский забежал, мы его выгонять стали,  он спрятался где-то, а потом, прошу прощенья, во все насикал, а в мои и того хуже. Вот, калоши диэлектрические есть, только отдайте их потом пожалуйста, они на балансе. И размер небольшой, 42-й всего.

- Дурак ты, Карп, хоть и учёный. Кота покормить надо было, он бы и мышей у вас выловил. Ладно, давай резинотехнические, всё лучше. Унты в залог, не потеряй, в них товарищ Водопьянов челюскинцев со льдины эвакуировал,- Маня скинула ножные кандалы и переобулась в калоши непотребного коричневого цвета, контрастно сочетавшегося с белыми чулочками.

Акции Воронцовой резко упали в цене, - её джинсы напрочь проигрывали соревнование, и Герц прихватил лидершу в правую руку, довольно бесцеремонно всучив многострадальный торт Кате, - пойдёмте дальше, нас ждёт ещё много интересного!

- Барышни, а ведь вы угадали с праздником, сегодня наконец-то пришли цветные перфокарты изГДР, - Яша отдёрнул занавеску с висящими вниз головой павлинами на криво установленном карнизе.

Экскурсантки рассчитывали увидеть там хотя бы дверь в кукольной театр, но в нише не было ничего для них интересного, кроме сложенных ступенчатым штабелем брикетов размером в два кирпича, обёрнутых пересыльной крафтовой бумагой. Большинство из них было вскрыто, а подход к ним  блокировало какое-то ведро, на котором лежал транспарантик : Только для группы ЕС - 1035 ! На дальнем конце штабеля стояло несколько  пластиковых бутылок с непонятными надписями.

-Это наше богатство,- немецкие перфокарты с особой глянцевой поверхностью, не слипаются. и легко цветом регулируются при выполнении задач. За них золотом плачено, если что.

- Карп, сделка будет или нет?

- Дадада, простите самолюбование, вэлком в моё урочище.

-  Я в урочище не пойду, я школу с бронзовой медалью закончила, хватит уже мне урочищ и переменовов, - алкосмесь в голове Воронцовой явно забродила и генерировала всякую чушь.

- Не беспокойтесь, Екатерина, - Герц коренником завернул пристяжных налево и остановился перед массивной  металлической дверью с кучей обычных и электронных замков и неожиданно чисто пропел:

Не счесть алмазов в каменных пещерах,
Не счесть жемчужин в море полудённом...
Далёкой Индии чудес.

- Открывай уже, Робертина Ларетте,- Воронцова толком не умела петь ничего, кроме матерных частушек, да и то противным бабьим псевдонародным голосом, и ревностно разозлилась не на шутку.

Яша немного повозился  с ключами, дверь открылась и взорам бармалеек открылся огромный зал с невероятной по тем временам отделкой и оборудованием, один только акустический потолок и мощные кондиционеры чего стоили.


Надо признать, что минские разработчики уделили внимание не только электронным потрохам, но и эстетике продукции, - пульты управления, процессоры, накопители и прочие столы-шкафы были исполнены в едином стиле, серо-голубые с бежевым корпуса прекрасно сочетались со стеклянными дверцами.

В помещении площадью больше двухсот квадратных метров было идеально чисто, слышалось равномерное гудение машин, перебивающееся шелестом магнитных лент и стрёкот каких-то невидимых устройств. Многочисленные разноцветные лампочки стремительно перемигивались и казалось, что все эти тонны аппаратуры живут своей особенной жизнью. Бойкие подруги даже уважительно притихли от такой величественной картины.

- Вот они, мои красавицы, - Герц отпустил живую добычу и ласково погладил один из шкафов.

- Их тут много? - в голосе Воронцовой отчётливо прозвучали ревнивые нотки.

- Две. Две ЭВМ  ЕС-1035, самые последние машины второго ряда, с уникальными возможностями, наш ответ на  IBM System/370.

- А что они сейчас считают, и как ты один здесь управляешься? - любопытство Дюймовочки на время пересилило голод.

- Сейчас они сами себя учат, тестируют периферию, совершенствуют настройки. Я никого к этому подпустить не могу, одна ошибка может стоить часов, а то и дней, - инженер вежливо, но твёрдо отвёл руки Мани от пульта управления, - пойдёмте в мой угол, выберете себе покушать.

Не успела Маша и шага шагнуть, как ближайший ней электронный ящик зажёг красные огни и с противным звуком плюнул в неё длинной перфолентой. Так-то барышня  была смелой, но змей боялась смертельно. Она истошно завизжала и прыгнула на очкарика, карабкаясь по нему бешеной коалой, выскочив из калош. Воронцова змеи не видела, но завизжала солидарно, выхватила из рукава  бутылку  томатовки, разбив её об край красивого стола, - зарежу, падла!

- Девчонки, вы что? Это обычная перфолента, просто при ошибке машина  быстро сбрасывает неправильные команды, не надо меня резать!

Воронцова бросил розочку и тяжко вздохнула с отрыжкой, а Маня сползла вниз, заставив Герца вновь густо покраснеть.

Угол отшельника представлял собой отгороженное той же павлиньей занавеской ( птицы традиционно висели вниз головами) пространство размером с небольшую кухню. На полу лежал скатанный матрас, рядом стояла пара чемоданов. Несомненным украшением берлоги был новёхонький холодильник Минск - 15.

- Этой модели ещё нет в продаже, мы им на заводе помогли с электроникой, вот и приобрёл аппарат. - Яков был горд собой.

- Небось, внутри мышь повесилась, - буркнула Воронцова, расстроенная потерей томатовки.

- А вот и ошибаетесь, - Герц торжественно открыл дверь холодильника...

* * *

ЕС - 1035. Поставлялась в ГДР и ещё много куда:



Пульт оператора:



Вариант светового пера:



Сейчас всё перестроили, но примерно понять можно. Всё, что справа, - был ВЦ. Самая большая комната вверху, - гнездовье Герца:

картинка кликабельна


Помещения  219-220  кабинет проректора по АХЧ и кладовая. Манины угодья :

картинка кликабельна