4

-Говорят, что в нас две составляющие.
-Говорят, но проверить это можно лишь разложившись на них.

“Зима. Хоть по широте мы находимся много южнее Сочи, но климат тут похолоднее. Это из-за холодного течения. Я заставал -14 по нашему. Плюс эта здешняя влажность – так это ой-ёй-ёй. Хорошо, что одёжа тут копейки стоит. Можно затариться шмоткой больше, чем нужно в разы. Тут важна не сама одежда, а ощущения комфорта от возможности её купить. Разве вам необходимы сорок пар обуви? Сомневаюсь. Но вы покупаете снова и снова; потом если жадные – продаёте с ярдсэйлов, если нет – кидаете в баки гуманитарной помощи. И по новой.

Всю округу исходил уже. Я хожу в библиотеку каждый день: в интернете посидеть, книг взять, да и прогуляться заодно(всё-таки почти две мили в одну сторону). Интернета у меня не было почти полгода, уж могу теперь в нём поторчать. Со всякими пидарасами не насобираешь даже на компьютер. Поймал себя сегодня на странном чувстве. Я хожу в библиотеку уже пару месяцев и настолько привык к пути, что удаётся ни о чём не думать во время ходьбы. А сегодня я шёл и мне попался на пути редкий здесь пешеход, мы разминулись поздоровавшись. Я подумал – ну точно америкос, такое ебло типичное. А потом меня как обухом огрело – я в Америке! За 10 000 км от дома. Это чужая страна, чужие законы, чужая культура, а я настолько запросто влился и вполне комфортно себя чувствую.

Опять шёл из библиотеки. Устал уже выбирать окольные пути, все переулки уже выучил вплоть до марки машин у домов. Попался мне совершенно нулячий трак. Додж 1500 вроде; синего цвета. Блестящий. Я даже рукой провёл по боковине его кузова, когда мимо шёл. Даже удивился: вот эти компании стараются, новые машины производят, думают о продажах, о будущем. Ведь скоро всему пиздец. Не будет ничего. Меня даже немного напугала такая уверенность в скором конце всего.

Почему-то всегда частицу “бы” употребляют в каких-то второстепенных смыслах. Трудно сорганизовать эту мысль. Ну как будто говорят: если бы у меня была возможность, то то-то то-то. Как будто “бы” здесь играет косвенную роль. А в предложении “мой брат сейчас мог бы жить” бы – главнее всего вместе взятого.

Литовцы. Если бы сели за стол много человек и каждый высказал бы своё мнение о них, всё равно общая картина закончена не была бы. Мне говорили о них как о совершенно бандитской нации, как они Швецию терроризируют. В швецких тюрьмах все надписи продублированы по-литовски; и не бывает литовцев работяг, а только воры, лохотронщики и т.п. Кто-нибудь другой, кто учился с ними в институте сказал бы свою правду. А я сказал бы, что они пиздуны. По крайней мере те, с которыми мне довелось работать. Раньше я думал, что нельзя быть уверенным до конца кто ты и что ты. Вдруг при ограблении магазина на тебя наставят пушку, а ты перехватишь её и загасишь преступников; а может обоссышься от страха. Кто знает. Мне казалось, что люди становятся пидарасами, будучи прижатыми к стене, в безвыходных ситуациях. Я ошибался – бывают гандоны по нутру. Вот эти литовцы относятся именно к таким. Бывают люди, которым ты доверяешь, но есть некоторый рубеж(он может и кинуть при такой-то явной выгоде или около того). Этим нельзя верить совершенно. Мне даже интересно с ними находиться рядом, наблюдать за их крысятничеством и делать вид, что ничего не понимаю. Так необычно; они от этого только ещё сильнее перестают стараться и начинают наёбывать тебя как мальчика из песочницы. Я даже уже совершенно точно выучил, что Линвидас когда врёт, шкрёбает горлом перед этим. В такие моменты так смешно наблюдать его; спросишь: ну что там Виргис? даст деньги сегодня? Он пошкрёбает горлом, как будто приготовится петь, и только потом скажет – ага, даст. Тут самое трудное не заржать, а просто сказать – хорошо. А когда в следующий раз едешь с ним дня через два на работу часов в пять утра, то можно быть уверенным, что он не напомнит о деньгах, которые Виргис естественно не завёз в тот вечер. Та скотина ещё хуже: может нагло врать в лицо, что привезёт деньги сегодня, только чек обналичит и привезёт сразу же, даже домой поесть не заедет. И после этого может не поднимать трубку дня три, пока дожди идут и на работу не надо. А потом заедет ехать на работу и говорит – я у знакомого на выходные забыл телефон. Самое интересное, что я знал, что эти два брата отъявленные пидарасы. Даже пацан, который меня подтянул к ним, посоветовал уйти от них, так как они ему ещё не отдали несколько сотен зарплаты. Меня устраивает всё с ними: оплата высокая, и даже при моей маленькой занятости мне вполне хватает денег на жизнь. А выходные мне слаще мёда. Мне всегда есть на что их потратить. Даже читать весь день с восьми утра и до шести вечера мне бывает интереснее многого остального.

Наконец-то я купил электронную книгу. Соседи вечно приходили курить траву к румэйту. Меня хотели угостить по несколько раз на дню. Я отказывался. Надоело. Сколько можно задымлять взгляд на окружающее. Как они не запарились курить каждый день по несколько лет. А потом приходят и жалуются, что четыре года в Америке, а английский не понимают. Вечные курцы. Я хочу чего-нибудь добиться, а трава всё делает неважным. Нахуй что-то делать, если это поверхностное, чепуха сплошная, и хули из-за этого жопу рвать? Так вот они каждый день приходили и удивлялись, что я сижу и читаю; каждый вечер. Постоянно спрашивали – а что за книга на этот раз? И только улыбались, услышав ответ. Как-то принёс из библиотеки книгу Гоголя. В ней были почти все произведения дяди Коли умещены. Она была размером с альбом и в 900 страниц; весила больше килограмма точно. Андрюха заинтересовался; он украинский хлопец. Я сказал, что мог его земляк, умел. Ему даже горделиво по-моему стало. Вообще я никогда не думал, что украинцы могут с такой ненавистью относиться к русским. Причём предвзято, без причины. Как только узнают, что ты с России, почти сразу можешь ждать грубости, подсёров и лепетания на их незвучном для меня языке. Мне похуй кто есть кто: я и среди русских успел повстречать так много гандонов, что научился относиться к людям поштучно. Дрочил я этот нацизм; пидаров везде хватает. Только тут я встретил украинскую девочку, которая не говорит по-русски. Пришлось разбирать информацию, которую она думала мне донести. А когда купил ридер – так его каждый подержал в руках перед тем как пыхнуть. Все удивлялись экрану; говорили, что как будто кусок бумаги вырезан и наклеен сверху на корпус.

Кайф, что на флибусте появились книги в формате mobi и я закачал книг сорок. Не корячась с вонючими конвертерами. Именно поэтому купил Киндл; да я бы его давно купил, но никайф было мудиться, да и книги были интересные на бумаге. А как я начал нос воротить от библиотечных, так и наткнулся в интернете на нужный формат. Купил в тот же день. Чувак помог, купил в инете мне обложку в три раза дешевле, чем за оригинальную хотят. Тем более у неё застёжка тупая. Сразу же закачал “Mein Kampf” из-за которого изначально и купил читалку. Закачал ещё много чего: Кафку, Достоевского, Канта, Хайдеггера, Ницше, Щедрина, Гоголя и т.п.”

Эти записи сделаны до середины апреля. Конечно в его время эта вещь была действительно прорывом, тем более для русских людей, которые накачав книг на халяву кайфовали, в отличие от американцев, которых доили и по этому фронту. Если честно я даже не верю, что люди когда-то обходились без компьютера, без интернета. Эта какая-то пиздёжь – ведь это невозможно. Ладно это было бы трудно или типа того, но ведь это просто невозможно. Я на днях консультировался с ведущим хирургом БестБая. Он сказал, что мне заменят мою предыдущую модель Айфона на новую и шрамов практически не будет заметно. Отец писал, что постоянно игнорировал предложение gmail добавить номер телефона в аккаунт,  он видел в этом ущемление личной свободы. Он даже никогда не мог каментить в ютубе, потому что для этого нужно было там региться, а он не хотел. У него не было ни одного рабочего аккаунта ни в одной из социальных сетей. Регистрация у него была, но только чтобы качать тонны музыки и фильмов из общей “компостной ямы”. Интересно ка бы он отнёсся к сегодняшним нормам? В моём телефоне стоит GPS приёмник с обратной функцией и мама может видеть где я нахожусь в данный момент; заходя в магазин я получаю на телефон информацию о всех скидках на сегодня; я устал отклеивать дизлайки от лобового стекла моей машины. У меня машина с двигателем в 350 кубических сантиметров, кватро-турбо, с 220 лошадьми; люди не любят сейчас такие большеобъёмные машины. А я купил, потому что денег не было на 125 кубовый Фиат. Мама хоть и зарабатывает кучу денег, но с детства приучает меня быть самостоятельным.

На Turn Pike моя машина по WiFi коннектится с ограничениями на данном участке и хоть усрись, давя на газ, ты не сможешь заставить машину ехать быстрее допустимого. У всех сидевших в тюрьме набит бар код на левом виске, причём уже каждая школьница знает основные значения этих полос и может по одному лишь взгляду определить как человек оступился в прошлом. Но хватит перечислять все свободы, к которым общество пришло после двадцать шестого года. Лучше узнайте своё прошлое:

“Бывают ситуации самые тривиальные, в которых ты говоришь – хорошо, что я это сделал, щас было бы намного хуже, если б не сделал. Именно так у меня произошло с SSN. В Америке сошиал секьюрити намбер это как ИНН в России. Мне в последствии не раз приходилось думать – как хорошо, что сделал. Быстро у них тут всё. Мы тогда приехали, людей тьма. Думал засядем там на день целый; ни фига: у них всё чётко, по компьютерам. Это у нас пойдёшь зуб лечить, тебя и спросят – а когда последний раз у нас были? И давай скакать по стеллажам. А тут имя ввёл и  всё готово. Тем более эти папки теряют, они могут сгореть. В кампах понадёжнее. Хотя бывает же и кампы виснут, мне программист один говорил, что система это физическое тело, которое подвержено износу, подобно шестерёнке в реальном механизме. Видимо существует усталость цифр, как и усталость металла. Там же единицы и нули. Так вот нули цепляются за единицы(всегда так было) и выводят их из строя.

Вспомнил Москву. Как на сорок дней брату, ночью я проснулся от холода, а потом меня как будто схватили за плечи и я почувствовал, как он ударился лбом о мой лоб и прошёл насквозь и исчез. Видимо он тогда прощался.

Хорошую же он траву взял на этот раз. В баночке маленькой с розовой крышкой и бабочкой на ней. Попросил у него немного, чтобы одному покурить днём. Месяц не курил. Как же она меня взяла... я даже испугался, что почки опять схватят. Я и так каждый раз когда курю, чувствую, что они у меня работают. Надпочечники крутятся как приводы в компьютере. В этот раз была жопа. И покурил немного. Но ощущение было, когда я лежал на матрасе, что у меня на месте почек утки, попавшие в сеть. Они пытались вырваться из меня. Правая так даже схватила немного, пришлось уткнуться носом в подушку и почти не дышать, стало полегче. Покурил от грусти, думал повеселею немного. Ага, хуй угадал. Меня так начало ебашить несовершенством мира: отношения людей допустим. Раньше трахались для дела; это щас от безделья. Сейчас люди встречаются и никто даже не надеется на то, что он первый. Сейчас быть девственником или девственницей после определённых лет – позор! Как мы пришли к этому? В романах 19 века они не то что поцеловаться, находиться в одном месте с мужчиной иногда считали за распутство. Я их не хвалю за такой сильный перебор, но тем больше разница. Как мы преодолели её? Постепенно или в мощном прыжке? Дрючатся все со всеми: у меня все знакомые перетрахались друг с другом. Отвязная ебля сейчас называется поиском. Даже обидно стало, что люди отказались от идеала, за невозможностью его достать. Но не долго думая они объявили идеалами всего-лишь стремящееся к ним. То есть если девушка даёт всем, то это ещё ничего; она же одинокая. Она хотя бы не изменяет никому. Или целовать девушку, а ведь она сосала чей-то член...фу бля! Обычно я не очень чувствителен к таким вещам, просто описываю как мне это представилось под травой в десятикратном усилении, по сравнению с тем что я смогу сейчас описать. Мне стало обидно до слёз, что люди настолько грязны. Лизать пизду, в которой побывало уже много хуёв; как же это должно быть противно на самом деле. Но ничего, люди молодцы, поставили себе барьер под названием “а щас все так”. И довольны. Всё дозволенное, что можно сделать – всего лишь принято, оговорено; ведь могло быть и по-другому. Допустим нельзя лизать клитор, но можно воткнуть нож в левое предплечье соседа на второе воскресенье июня. И все бы делали и опять так и не задумались бы о последствиях, выводах и всей этой скучной чепухе, не приносящей материального дохода. Все правила, принятые людьми, мне представились в виде пустых вёдер, падающих в колодец. Падающих громко. Ведь любое падение громко. Отымел допустим Филипп Киркоров собаку Кобзона. Падение. Так все только и кричат об этом. Потом забывают правда; ведь кричали не чтобы осудить, чтобы покричать.

У меня всё чаще создаётся впечатление, что люди уже сделаны. То есть они заранее запрограмированы на определённое поведение в определённых ситуациях. И поэтому люди не знают, как поступят в ситуации заранее. Они не делают себя, не представляют из себя что-то и продвигают это – они себя познают. Узнают как кого-то чужого.

Шёл из долларового домой. Погода хорошая, машины едут навстречу. А у меня лыба и такое радостное состояние. Я ведь знаю, что ничего особенного не произошло. Просто радость изнутри; ветерок в лицо, в руке пакет с копеечными печеньями и ощущение полной гармонии и счастья.

Мне сон снился недавно. Якобы я присутствовал на встрече Путина(он был президентом) и Лукашенки. Сидят они значит, болтают такие. Собак друг дружке гладят, а я вроде и рядом, даже сквозь них мог пролетать, но они меня не видели. Вроде и вижу, что они делают, но не могу ни помешать, ни понять, ни участвовать по-настоящему.

Вспомнил как ехали домой из Нью-Джерси. Работа за 50 миль никайф, тем более, что оплата почасовая со времени прибытия на объект. Обратно ехали рано. Это было в феврале по-моему. Иногда бывает как придёт интересная мысль, так и запишу, а бывает не стану и она бродит в голове месяцами, пока не разложится или не созреет до нужной формы. Он[Опять от третьего лица] ехал на пассажирском сидении, упёршись лбом в холодное стекло. Мимо мелькали сосны, которыми была засажена обочина: в основном зелёные, но попадались и серые, и даже рыжеватые. Дорога позволяла упираться в стекло без лишнего дискомфорта. Стекло приятно холодило вскипавшую голову. А было в ней сомнение. Сомнение, что это сейчас наяву. Так было мелко и несерьёзно всё вокруг: эти пиздаболы литовцы; деньги, которые надо зарабатывать(но не для себя, а чтобы отдать кому они действительно нужны; если бы от него их не требовали в магазине и за квартиру, он бы не требовал их с этих лживых мудаков), люди, семьи, Америка. Захотелось просто открыть дверь и вывалиться на гладкий асфальт на скорости под 80 миль. Даже ремень не пришлось бы отстёгивать – никто из нашей бригады никогда не пристёгивался, считали плохой манерой. Даже рука машинально потянулась к ручке, но...почему-то остановилась. Не могу даже объяснить себе[?] причину.

Сегодня возвращался с русского магазина; настроение было говно полнейшее: деньги почти кончились, а эти братья-акробаты не звонят даже; румэйт с соседями достали в корень уже. Сплошная желчь. Хожу и слушаю “Кровосток”, который мне кстати подогнал чувак(это наверно впервые совпало, что нам нравится одна и та же группа). Играла песня “Людоед” в тему прямо. На словах “Я просто ненавижу большинство людей. Я не вижу в них ничего примечательного – люди реально тупое говно”. Уже почти дошёл до дома, и проходя мимо одного из домов мельком взглянул на дверь, так как заметил какое-то движение боковым зрением. Я даже остановился и опешил сам от себя. Я стоял и с расстояния метров в пять смотрел на маленького американского мальчика; лет всего двух(он даже стоял не очень уверенно). Но больше всего меня удивило моё отношение к этому мальчику – я его любил. Как будто знал этого малыша всю его жизнь, и он для меня представлял огромную ценность. Я любил его как родного, хоть и видел впервые в жизни. Так странно. Стоял и смотрел на него секунд 20, прямо посередине дороги. Он помахал мне рукой, в которой была какая-то игрушка, и я проснулся[?] и пошёл домой. Конечно не стоит забывать зачем я сюда приехал, но и так реально вжиться уже пугает. Чем больше я думаю от имени персонажа, тем более становлюсь им. Мне уже не приходится переключаться на его волну. Лишь иногда возвращаюсь я, в своё же тело, переполненное ненавистью и грубым расчётом. Мне становится неуютно в себе; и он всё чаще становится там(тут) хозяином, нежели арендатором. Если так пойдёт и дальше, то я боюсь, что может произойти. Мои собственные ощущения лишь изредка теперь посещают меня. Или происходит то, во что мне хочется верить ещё меньше – я сам становлюсь персонажем.

Какой же он всё-таки пидарас. Ему бы лекции вести в вузе каком-нибудь. Причём он бы смог вести на трёх языках; что русский, что английский у него почти превосходны. Он нанимает мексов, сразу бригаду человек в шесть-восемь. Они нам помогают срывать, иногда клеить, но они лишь помощники основной команде(нам). Так он их меняет раз в месяц-два. Кидает естественно. Но надо отдать ему должное – отличный психолог. На днях приехали два гватемальца, которые были уже на хорошем счету, я даже привык к ним, научил говорить “хуй” и “пизда”(у них лучше получается, чем у амеров). Так вот они приехали к нам на крышу во время рабочего дня, мало сказать злые. Поднялись на крышу; вижу – его немного тряхнуло, на долисекунды только. Потом он собрался и когда они подходили, то вперёд их(с улыбкой на лице) сказал “готовы к работе?”, и моментом пожал обоим руки. Тот, что как бы поглавнее сказал “мы готовы для денег.” Оба были настроены к нему недоброжелательно, оно и ясно – проехать под 50 миль и увидеть его довольную рожу. Он начал как всегда лепить отговорки про кэши-чеки и ругать сабконтрактора; умеет. Они пожали мне руку, но даже ко мне уже относились с долей недоверия – с опаской, что может и я пидар лживый как и он. Больше всего не люблю такие ситуации: когда такие гандоны тебя подставляют, и ты из-за этого становишься на их уровне, заочно. Один из них ковырял в ухе; так Виргис сразу начал с участием интересоваться – что да как? Тот сказал, что просто серная пробка – и щас выковыряет. Виргис моментом пожаловался на своё здоровье и сказал, что у него тоже такие пробки бывают, но он их не ковыряет ватными палочками, потому как боится затолкать ещё глубже в ухо. Потом он поклялся(я стоял рядом, не мог позволить себе пропустить этот цирк), что завтра сам завезёт им деньги – пусть только позвонят ему. На это они с сарказмом сказали – а ты точно трубку возьмёшь? Он конечно же сказал – обязательно, какие вопросы. Они очень зло посмотрели на него(во взгляде мне заметилось их отношение: ну если ты на самом деле такое дерьмо, то мы уже и не знаем, что нам делать с тобой). Ещё раз сказали, чтобы он взял трубку и уехали. Он всегда с такой простотой в глазах выслушивал доводы людей, которым нужны деньги, как будто историю из книги, к которой не имел даже косвенного отношения. Он мерзость до мозга кости. Иногда мне казалось, что он и не слушает про кварплаты, еду, оплаты за телефон и машину. Великий человек. А через два дня он поменял номер(раз в третий уже при мне) и мы переехали на другую крышу. Мексы были новые.”