Последний саммит G8 является вне всяких сомнений событием эпохальным. По сути дела, человечество вступило в новый эпоху – «мир после Довиля».
Нужно понимать, что до сих пор G8, как ранее G7,  являлась чисто консультативным собранием глав наиболее сильных государств мира (иногда эту часть планеты называют «золотым миллиардом»). G8 не имеет никакого прописанного международного статуса, как, к примеру, ООН или ЮНЕСКО, или даже МВФ. МВФ хотя бы имеет учредительные документы, а равно и другие, регулирующие его отношения с другими субъектами международных отношений – государствами  и международными институтами.

Ну, а ООН – это международной объединение государств, которое пришло на смену Лиге Наций. Там такая международная правовая база – мама не горюй. Высшим органом ООН является Генеральная Ассамблея ООН – то есть мировой съезд государств. А оперативные вопросы между заседаниями Генассамблеи решает Совет Безопасности ООН, имеющий пять постоянных  членов (Россия, США, Великобритания, Франция, Китай) и десять (раньше было шесть) временных членов СБ ООН (10 представителей  государств – 5 от Африки и Азии, 2 от Латинской Америки, 1 от Восточной Европы и 2 от Западной Европы и «других» по выбору). Понятно, что такой порядок установился по результатам Второй Мировой войны, но всякий порядок устанавливается  по результатам какого-то расклада сил.
Решения СБ ООН – обязательны. Вся международная правовая система строится на том, что высшим международным органом является ООН, а реальные решения принимает СБ ООН.

А вот что такое G8? Посмотрим, как ее описывает Вики (не шайка конспирологов, а вполне добропорядочное либеральное Интернет-издание, которое, тем не менее, называет G8 просто «клубом»):
«Большая восьмёрка» не является международной организацией, она не основана на международном договоре, не имеет устава и секретариата. Решения «восьмёрки» не имеют обязательной силы. Как правило, речь идёт о фиксации намерения сторон придерживаться согласованной линии или о рекомендациях другим участникам международной жизни применять определённые подходы в решении тех или иных вопросов.
Поскольку G8 не имеет устава, соответственно, официально принять статус члена этого института невозможно. С 1996 года, после встречи клуба в Москве, Россия начала всё активнее принимать участие в работе клуба. По негласному правилу саммиты «восьмёрки» проходят ежегодно по очереди в каждой из стран-членов. В России саммит был в 2006 году в Санкт-Петербурге (встреча клуба, которая прошла в Москве в 1996 году, не была признана саммитом)».
http://ru.wikipedia.org/wiki/G8

Так что в Триполи совершенно правы, когда заявляют, что решения G8 их не касаются.
http://za-kaddafi.ru/node/1151

Но ливийцы правы только с формальной точки зрения международного права. А сейчас вся его система меняется на глаза.
Но вернемся к G8. Как же работает G8? Да так и работает. При главах государств есть особые уполномоченные, которые ведут работу между саммитами и готовят следующий саммит. Такой уполномоченный называется «шерпа» - это официальный помощник главы государства.  В нулевые таким шерпой при президенте РФ был известный советник Илларионов.
Ну, это официально.  Ясно, что та часть аппарата главы государства, в чью компетенцию входит внешнеполитическая деятельность, должна быть задействована для такой работы.

При этом у G8 всегда была одна проблема. В G7 входили США, Канада, Великобритания, Германия, Франция, Италия и Япония. То есть страны НАТО + Япония. Учитывая военный и экономический союз Японии с США, вопросов тут ни каких не возникало. А европейские страны теперь еще объединены и в Евросоюз, где главными являются как раз Великобритания, Германия, Франция, Италия. То есть G7 – клуб ведущих государств Запада (надеюсь, включение Японии в «Запад» как тот самый условный «золотой миллиард», ни у кого не вызывает сомнения).

Но вот Россия – она никогда не входила ни в какой «Запад» и ни в какой «золотой миллиард».  И поэтому ее вхождение в G8 всегда подразумевало некую двусмысленность, а уж постоянные трения по линиям Россия – НАТО, Россия – ЕС, Россия – США, Россия – Япония постоянно эту двусмысленность подчеркивали.
Но мировой кризис заставил Запад изменить свое отношение к России (понятно, что когда мы говорим «Россия» - подразумеваем политическую элиту, определяющую внешнеполитический курс страны и распределение ее ресурсов). Требуется консолидация усилий. А Россия демонстрирует свою активность, добиваясь лидерства в другом, более широком клубе – G20. А также еще в одном объединении – БРИКС.

Путин в свое время выступил с «Мюнхенской речью», которая по сути дела, положила конец «атлантическому курсу» РФ. http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D1%8E%D0%BD%D1%85%D0%B5%D0%BD%D1%8

Теперь Западу пришлось искать пути нового взаимодействия с Россией. Мировой кризис не оставил Западу иного выбора, как договариваться с Москвой. Серьезным испытанием явилось 08.08.08. По сути дела, это была попытка Запада силой заставить Москву следовать в фарватере своего курса. Однако попытка эта провалилась, и потребовалось принципиальное изменение ВНЕШНЕЙ политики в отношении России.

В 2011 году начались «арабская весна». Она означает решительный пересмотр отношений Запада не только с мусульманским миром», но и вообще со всем третьим миром. «Второй мир», как известно, распался. От него осталась только Россия. Тем не менее, и одной России – самой большой страны мира с ядерным оружием вполне достаточно, чтобы продолжать оставаться второй силой в триаде «первый-второй-третий мир». Теперь, когда Западу требуется участие сильного партнера в новом мировом перераспределении ресурсов для преодоления глобального кризиса, с Москвой пришлось договариваться.

Это и произошло на саммите в Довиле. Дело ведь не в полковнике Каддафи. Дело в том, что выстраивается новый механизм регулирования международных отношений.  О неэффективности СБ ООН говорилось давно. Когда мир регулировался противостоянием двух систем, СБ ООН был вполне себе эффективным органом для преодоления противоречий  между сторонами мирового противостояния. В результате развитие мира было гарантировано.

Однако выпадение СССР из системы мировых отношений в значительной степени парализовало и СБ ООН, и саму ООН. Однако природа не терпит пустоты. «Третий мир» постепенно и сам собрался с силами, чтобы противостоять Западу в споре за мировые ресурсы. Китай (отказавшись от союза с СССР еще при Хрущеве, он занял «особую позицию» в мировой игре, которой придерживается и по сию пору) набрал силу, достаточно окрепли Индия, Бразилия, ряд других государств. Россия в этой ситуации играла на противоречиях Запада и «третьего мира». Даже в Югославском конфликте Москва, пусть и сдала Милошевича, но прямо Запад не поддержала. При этом даже в политической элите России не было единодушия, в уж общественное мнение России целиком было на стороне сербов. Эта двусмысленность подогревала как надежды «третьего мира» (достаточно вспомнить внезапный интерес той же Малайзии к закупке русской военной техники), так и опасения Запада. События 08.08.08. показали Западу, что «наезды» на Россию по-прежнему бесперспективны, пока российская политическая элита едина.

Вот тут-то и кроется самое интересное. То, что политическая элита России – это «западники» (и в хорошем смысле, и во всяких) секретом не является. Но у России есть интересы, которые объективно противоречат интересам Запада. Реально – это ее ресурсы. Западу нужен контроль над мировыми ресурсами. Глобальный кризис этого настоятельно требует. При ином раскладе Западу придется снижать уровень потребления своих народов, с чем они, разумеется, категорически не согласны, почему сейчас и бунтуют на площадях. Если быть внимательным, то можно заметить, что этих протестующих совершенно не интересует агрессия против Ливии и вообще, что там происходит. Их интересует свой карман – и только. Даже антиглобалисты странным образом притихли. Вот снижение уровня жизни в Европе и США – это серьезно. А какие-то там войны в третьем мире – они и европейцам, и американцам, похоже,  как-то по барабану.

А, может быть, не по барабану? Может быть, эти протестанты в Испании, во Франции, в США и т.д. очень даже хорошо понимают, что их правительства на самом деле такими агрессивными действиями в третьем мире как раз и стремятся обеспечить своим согражданам прежний уровень жизни?  Так оно и есть. Как сказал давным-давно один студент философского факультета МГУ из Эфиопии по имени Соломон: «Когда где-то в Европе происходит демонстрация, где-то в Африке жизнь становится хуже». Умный парень. Не зря его Соломоном назвали.

Нынешняя ситуация, однако, выглядит иначе. Теперь третий мир, в силу произошедшего технологического рывка, способен сам распорядиться своими ресурсами. Особенно при наличии таких независимых игроков, как Россия и Китай. А ведь они – члены СБ ООН. Механизм-то регулирования международных споров, как бы ни был он плох на сегодня, остался. Третий мир и стал наращивать потребление ресурсов, осуществлять большие проекты. Та же маленькая (относительно крупных игроков) Ливия под руководством Каддафи, обладающая как большими ресурсами, так и огромными денежными ресурсами, большим (сопоставимым с русским) золотым запасом, стала выдвигать проекты всеафриканского масштаба. А ресурсы в мире не беспредельны. Чем больше задействует ресурсов для своего развития третий мир – тем меньше достанется Западу, тем ниже там будет уровень жизни.
Стало быть, нужен новый механизм мирового регулирования. Западу не осталось ничего иного, как сделать G8 из консультативного органа -  эффективным органом мирового управления. А для этого нужно выстраивать новые отношения с Россией.

Из Москвы уже подавали сигналы, что рассчитывают на место в «мировом правительстве», в какое Запад и собирается превратить G8. И  этих условиях НАТО продемонстрировало полную неспособность добиться победы в локальном военном конфликте в Ливии. Организовывать мятежи и перевороты – это все-таки несколько иное. В этих условиях потребовалась поддержка России. Поэтому Запад предложил Москве признать легитимность ее политической элиты как законного партнера в новом мировом переустройстве. Вот именно это, а не пустые декларации Горбачева означают реальное вступление в «цивилизованный мир».
Москва предложение приняла. Отсюда такая сговорчивость Запада по многим вопросам с Россией. Даже по ПРО решено искать новый вариант решения, а пока поиски такового решения «заморозить». В ответ было провозглашено новое «крушение Берлинской стены». Никакого парадокса тут нет, хотя впечатление дежавю присутствует.

«В ответ на беспокойство некоторых людей Николя Саркози в очередной раз подчеркнул «убежденность Франции в том, что холодная война закончилась, что берлинская стена разрушена и что Россию нужно считать дружественной страной и вместе с тем думать о создании широкого пространства безопасности и всеобщего процветания»».
http://inosmi.ru/army/20110527/169937529.html

Берлинская стена, реально снесенная более двадцати лет назад, была в символом разделения Запада и России. Не СССР, а именно России. Стенку из бетонных блоков убрали, но разделение осталось. Вот о преодолении этого противоречия между политической элитой Запада и политической элитой России и сказал теперь Саркози.

Насколько это реально и на этот раз, иной вопрос. В конце концов, демократические выборы в России подразумевают ротацию президентов. Что день грядущий нам готовит – мы не знаем. Обратим внимание на другое – на то, какое значение саммиту G8  придавали на Западе. Так, президент США Барак Обама буквально накануне Довиля заявил в Великобритании следующее:
“Наступило время нашего лидерства. Мы – США, Великобритания и наши демократические союзники – формируем мир, в котором могут образоваться новые нации, и люди смогут достичь благополучия”.
http://ru.euronews.net/2011/05/26/obama-special-relationship-remains-s

Таким образом, в Довиле должны были собраться как раз демократические союзники, которые под руководством США (а США – единственная сверх-держава) должны повести мир к благополучию сквозь потрясения нынешнего глобального кризиса. Таким образом, за Москвой был выбор – она является демократическим союзником в рамках G8 или нет.
В Довиле было подтверждено, что Россия является надежным союзником цивилизованного мира. Поэтому Саркози и провозгласил «крушение Берлинской стены». Кстати, вопрос о преемстве руководства России, разумеется, интересует партнеров по G8. Поэтому он и обсуждался в Довиле, о чем рассказал президент РФ Дмитрий Медведев:
«На пресс-конференции по итогам встречи в верхах, прошедшей во французском Довиле (Нормандия), президент Дмитрий Медведев признался в том, что уже известил своих коллег по «Большой восьмерке» о своих планах на выборы 2012 года.
«Интересовались, не буду скрывать. И я рассказал абсолютную правду им, что я буду делать и что будут делать некоторые мои коллеги. Могу дать пару адресов, можете у них узнать», – сказал Медведев».
http://www.vz.ru/politics/2011/5/27/494959.html

Следует отметить, что нынешний курс президента Медведева с точки зрения российской политической элиты – вполне прагматический. Во всяком случае, он находит в ней большую поддержку. Тесные связи с Евросоюзом и США требует серьезного взаимодействия на международной арене и исключение на будущее рецедивов взаимонепонимания. Так, к примеру, в прошлом г-н Прохоров по надуманному обвинению оказался задержан силами французского МВД, а г-н Березовский спокойно занимался политической деятельностью в Лондоне, несмотря на реальные претензии к нему со стороны МВД России. В настоящее время часть счетов Березовского уже арестованы французской фемидой. Эти фигуры, как известно, знаковые в российской политике.

Как бы там ни было, президент Медведев, если рассматривать его в качестве лидера политической элиты России на будущее – добился в Довиле безусловного триумфа. Никто до него пока не представил российской политической элите внятную повестку дня тесного сотрудничества с Западом в рамках G8 как нового инструмента регулирования мировых отношений.
Медведев, как член G8 (членом G8, в конце концов, является конкретный глава государства, реальный политик, а не абстрактное «государство») такую повестку дня перед своими партнерами в Довиле сформулировал и добился полного ее признания. Теперь ему предстоит сформулировать ее  в Москве, имея за собой  поддержку глав ведущих мировых держав.