В квартире витал запах свободы. Я не знаю, как пахнет настоящая свобода, но так было всегда, когда жена уезжала из дома к маме или ещё куда. Я посадил её вместе с дочкой в поезд, на прощание горячо шептал ей в ухо о том как горячо я её люблю, как буду скучать и что хочу её прямо сейчас. Разомлевшая от моего вранья, она обвила мою шею руками:
-Милый, а давай я никуда не поеду, мы проедём дивный вечер, купим шампанского…
Тут я её прервал.
- Что ты, Леночка, а как же мама? Она же ждёт..
Она со мной неохотно согласилась. Я усадил их в вагон, поцеловал на прощание, убедился, что поезд тронулся, и они из него не выскочили и, насвистывая что-то романтическое, отправился домой.
Свобода на меня действует одуряющее. Когда, даруя эту свободу, жена куда-то уезжает, я всегда хочу ебаться. Нет, вы не подумайте, моя жена очень приятная во всех отношениях женщина, особенно на ощупь, хороша она и в постели, но… но, ежедневное чудо это не чудо.
Возбуждённый, я ходил по квартире и ощущал в теле этот зуд. Я знал, что бороться с ним бесполезно и уже смирился с тем, что я опять сегодня буду искать сексуальных приключений.

А по телеку опять показывали этого губастенького американского негра-президента, так похожего на этого пидараса Майкла Джексона. И госсекретарь у него опять баба, эта Клинтон. Я не понимаю, зачем они берут себе госсекретарей баб? Что они, ебут их там в своём овальном кабинете? Хотя…. Хотя вот Гандолизе Райз я бы вдул, хоть она и негритянка. Услужливая фантазия рисует мне картины одну красочнее другой. Русская изба с жарко натопленной печью, на стенах висят портреты вождей мирового пролетариата, в красном углу портрет Путина в ушанке и с красной звездой во лбу, на столе два стакана с мутным самогоном. Посреди избы лежит мохнатая медвежья шкура. Вот на эту шкуру я ставлю Гандолизку раком. Из патефона доносятся звуки интернационала, под который моя елда просто не может не встать. И я беру её блудливую негритянскую жопу своими пролетарскими руками и безжалостно насаживаю её на свой звенящий от напряжения хуй. Немного освоившись в лоне американской демократии, я начинаю эту жопу двигать вдоль своего шаршавого хуя и с силой ударять о свои бёдра. В такт ударам на столе тонко позвякивают стаканы, с портрета довольно щурится Путин своей загадочной гебешной улыбкой. И даже вождь мирового пролетариата Ленин в экстазе приговаривает:
-Так её, так её, эту политическу пгоститутку.
Блин, что это я опять о политике? Так можно и всю свободу просрать.

Моя судьба на сегодняшний вечер предначертана свыше. Это кафе «Будуар». Там собираются дамы, которые хотели бы провести сегодняшний вечер не за вязанием, а как следует поебаться с каким-нибудь залётным половым гигантом.
Всё как всегда. Стакан коньяка для куражу, одеколон на волосы и подмышки, да пару гандонов в задний карман штанов.
У входа меня встретил администратор, перезревшая красавица с сиськами пятого номера.
-Извините, молодой человек, но свободных мест нет.
- Мадам, когда мне отказывают такие обворожительные женщины, я всегда начинаю возбуждаться, но…. Но мне бы очень хотелось этот вечер провести у вас.
Она томно улыбается и бросает устало:
-Постойте минуточку, я посмотрю что я могу для вас сделать.
Через минуту возвращается.
- Свободно всего одно место, сидящие там дамы не против – идёмте.
Мои сегодняшние соседки встречают меня восторженными возгласами – видимо, уже нажрались. Одна была очень даже ничего. Карие блядские глаза, загорелые плечи и торчащие напоказ солидные сиськи, но вторая. Вторая была настоящим монстром. Вес явно за 100кГ, три подбородка почти скрывают массивную золотую цепь и хриплое дыхание курящего беломор бегемота. Не дай бог с такой встретиться в тёмном переулке. Но выпитый коньяк уже расслабил меня, официант принёс ещё одну бутылку, и веселье понеслось. Для себя я твёрдо решил что сегодня я выебу эту черноглазую Марину, тем более что она так блестела глазами и сияла сиськами. Что сомнений в этом у меня уже не было никаких. Я танцевал с ней все медленные танцы, её волосы щекотали мне лицо, мой взгляд блудливо упирался в упёртые в меня сиськи, а гудящий от напряжения хуй готов был разорвать штаны в клочья. Бегемот же равнодушно сидел за столиком и курил вторую пачку кента.

Вечер подошёл к концу и мы, конечно же, шли к Маринке домой ебаться. Бегемот приехал в гости, и будет спать в другой комнате. Мы открыли дверь, разделись и прошли на кухню выпить купленного в дорогу щампанского. А в кухне за столом сидит здоровенный бугай в десантной майке и в наколках. Мускулистые ручищи лежат на столе. Немая сцена.
Маринка бросается к нему на шею:
-Вадик, вот молодец что приехал. А мы с Галькой ходили в кафешку. Смотри какого мужика Галька сняла – и показывает на меня пальцем.
Вадик смотрит на меня тяжёлым взглядом и подозрительно спрашивает:
-А ты точно с Галькой? А может ты мою жену ебать пришёл? Да ты не ссы, если с Галькой – скорешимся.
А когда я ссал?
-Я вообще-то пойду. Хотя… А почему бы не выпить с хорошими людьми.
Я поглядел на Гальку. Она своей тушей категорически перекрыла выход с кухни. Я был пьян, но не настолько. Но на столе уже стояла бутылка водки, да у меня в руках была бутылка шампанского. Я подошёл к Гальке и обнял её за то место где у нормальных баб талия.
-Люблю женское тело – промолвил я полупьяно.
Спать нас с Галькой отправили в маленькую комнату с тихо бубневшим приёмником.
-Можт тебе порнуху включить? – предложила Галька.
-Да ладно, что уж там, лучше свет погаси чтобы я ничего не видел.
Она ебала бы меня всю ночь, но через час я сказал ей хватит – давай поспим.

Вот так вот я предался животному сексу с грудой мяса, на которую даже не поглядел бы при иных обстоятельствах. Но что случилось то случилось. Утром я осторожно чтобы не разбудить мясо оделся и пошёл на выход, но меня перехватил Вадик.
-Зайди на кухню, пивка выпьем.
Холодное пиво приятно освежало. Вадик, ухмыльнулся и сказал:
-Извини, братан, но это была подстава. Галька хочет ебаться, но кто на неё такую позарится. Вот и приходится иногда разыгрывать такие сцены. Расстались мы с ним почти друзьями, взбодрённый пивом я обещал ему как-нибудь зайти в гости и если Галька купит литру, то может быть ещё раз её трахнуть.