Учился со мной на курсе один чувак. В целях конспирации назовём его Барсуком.

Барсук любил спорт. Он являлся мастером спорта международного класса по литрболу.

Что самое удивительное, одновременно он являлся кандидатом в мастера спорта по лёгкой атлетике. Летом он занимался спортивным оринетированием. Точнее, это было нечто среднее между еблёй стрёмных баб из секции, пожиранием водки и беганием в пьяном состоянии по лесу, но выглядел Барсук реально спортсменом. Под метр девяносто, широкоплечий, накачанный. Бабы на него очень даже велись, причём совсем не стрёмные, и не только из секции. Но, как правило, до первого совместного приёма алкоголя.

Кстати, если попросить пьяного Барсука рассказать о какой-нить очередной бабе, он отмочит что-то в духе: «А бля! Баба! Ну короче сначала у неё была пизда во-от такая (показывает пальцами кружок с рублёвую монетку), а теперь ВО-О-ОТ такая (показывает пальцами круг с пивную банку диаметром)».

Зимой он бегал на лыжах (И, соответственно, ебал уже стрёмных лыжниц, а не стрёмных ориентировщиц).

Барсук был истово верующим человеком. Он истово верил, что отпиздячить 10 км бегом на лыжах после жёсткого нажиралова – это не двойная нагрузка на организм, а «клин клином вышибают». К сожалению, данная гипотеза не оправдалась – не так давно Барсук с выпученными глазами бегал к врачу-печенёлогу и лечил печень. Ну не ебу я как этот врач называется, по-моему врачей всего 5 видов – терапевт, глазник, залуполог, печенёлог и «бабка непонятного назначения». Последний вид встречается в опизденных количествах и повсеместно. Похоже, это – доминирующий вид врачей, так как остальные четыре кроме как в платных охраняемых заповедниках почти нигде не встретиш. Барсуку очень хотелось доказать самому себе и окружающим, что он может отказаться от алкоголя и вылечить орган силой собственной воли. Выливалось это примерно вот в такие случаи. Встречаю я Барсука в коридоре. Превед Борсуг, говорю. А в ответ: «Прикинь я вот совершенно пить не хочу, думал пиздец будет а сам об алкоголе даже не думаю, не, я реально блять боялся что не выдержу а так всё просто пиздато и ваще через полгода мне опять можно пить ПРЕВЕД ЧУВАГ!!!»

Вышли сала, здравствуй мама. Это я так, чтоб был повод для хохлосрача в каментах.

К слову сказать, Барсук редко хлестал просто водку. В его желудке почти перманентно находился литрусь-другой аццкой смеси из водки, вискаря, клюквенной настойки и нефильтрованного пива. Причём если на качество водки, вискаря и клюквы ему было по большому счёту посрать, то нефильтрованное пиво он пил исключительно настоящее немецкое, а от всяких Балтик8 держался на пушечный выстрел.

Во время поездки в Германию Барсук стал, по его собственному выражению, уважать идеи неофашизма. Не вдаваясь в подробности, скажу лишь, что там он закрутил роман с азиаткой, которая долго терпела загадочного пьяного северного великана – таскала его бухого до общаги, стойко переносила побои, но наконец заебалась и бросила камрада. С тех пор Барсук ненавидит пиздоглазых.

Теперь приступаем непосредственно к описанию «подвигов Геракла». Подвиг первый.

Бухали мы как-то вдвоём с Барсуком клюквенную настойку в дальнем уголке учебного корпуса. После определённого, весьма значительного количества настойки Барсук ещё раз рассказал мне как и почему он ненавидит пиздоглазых, а я клятвенно пообещал камраду помочь им отомстить. Наши затуманенные парами алкоголя мозги придумали такую фишку – подходить к пиздоглазым, со строгим видом заявлять, что мы – студенческая дружина или student police (эти долбоящеры, приезжая учиться в Москву, почти нихуя не знают русского), и требовать предъявления документов.

Впереди идёт походкой нацистского офицера, расправив плечи и насупив брови, Барсук. Кстати реально напоминает внешне «истинного арийца». Сзади я  - типа писарь (от слова писАть, блять…), с блокнотом и ручкой и таким деловым выражением рожи. Находим стайку из пяти пиздоглазых, тыкаем им в нос студаки в непрозрачных обложках и грозно требуем предъявить документы. От нашей наглости и бравого вида маоцзэдуны сразу же подсели на очко – видно, был уже опыт общения с милицией или просто с ребятами из соседнего двора. В глазах их читалось что-то вроде «Нихт шиссен, майн фюрер, нихт газенваген, их нихт бин Джуден!». «Арбайтен швайн, шнелле-шнелле» - ответил им глазами Барсук, а вслух спросил: «Так вы говорите, прибыли учиццо по обмену?» Китайцы по команде закивали головами и начали делать в штаны. Барсук потребовал у них студаки и по одному передавал их мне, а я делал вид, что стрательно переписывал оттуда все данные в свой блокнот. А пиздоглазые смотрели на нас глазами обосравшихся собак, которых  вот-вот зарежут и зажарят (или сварят, как там в Пиздоглазиях принято…).

«Слава Маоцзыдунубля…» - сказали глазами китайцы когда мы оставили их в покое.
«Арбайтен, швайне, иначе цугундер» - сказал им глазами Барсук.

Мы влили в себя остатки клюквенной настойки, вдоволь поржали аки озабоченные кони, и решились на следующий шаг – под видом student police пойти шмонать комнаты в общаге. По дороге в общагу Барсук опять порывался проверить документы у каких-то гуманоидов, но я, памятуя о конечной цели нашего похода, каждый раз оттаскивал от них Барсука, орущего что-то среднее между «student police, your documents» и «arbeiten, schwein».

На стук в случайным образом выбранную дверь из двери высунулась стрёмная рожа в очках. «Здравствуйте» - строго и абсолютно трезво сказал я – «здесь проживает Айсын Кайдыбеков? (по ходу придумал)». Рожа пару раз лупнула зенками и сказала что нет, никаких айсынов а тем более кайдыбековых здесь не проживает, а в чём, собственно, дело? «Мы», - говорю, -  «студенческая дружина. До нас дошла информация, что здесь проживает некто Айсын Кайдыбеков, связанный с распространением наркотиков. Вы ничего не можете нам сказать по этому поводу?»

(К слову сказать, этот уебан даже не подумал попросить показать удостоверение «студенческого дружинника». К тому же Барсук был уже в таком состоянии, что кроме «арбайтен швайн» произнести не мог уже ничего. Хорошо, что он молчал, предоставив вести светстую беседу мне).

И тут рожу в очках прорвало. Он затараторил скороговоркой: «Нет, никаких казахов тут не живёт, а знаете, вот наверху прям надо мной живут какие то казахи, постоянно топают, постоянно кто то ходит по ночам и вообще они люди нехорошие, наверняка там и распивают и ширяются, короче ребятки проверьте их, а?»

Я, еле сдерживая неистовое конское ржание, твёрдо пообещал разобраться и мы с Серёгой пошли прочь, чуть не лопаясь от душившего нас смеха.

Плескавшегося в нас топлива хватило на ещё один экзерсис – проверку безусловного рефлекса среднестатистического общажника на слово «милиция».

Стукнув в дверь я громко и четко сказал – Откройте, Милиция!
Дверь за ДОЛЮ СЕКУНДЫ отлетела к стене и на пороге нарисовался испуганный чурка с глазами в пятирублёвую монету размером – то ли дул, то ли просто стреманулся…
«Шутка» - улыбаясь сказал я, и, гогоча на всю общагу, мы удалились.

Воздействие на меня паров алкоголя закончилось, и я, игнорируя призывы «пойдёмбля бухнёмещёбля», поехал домой. Со слов Барсука, после этого он вытворил нижеследующее.

Разбавив свою желудочную смесь коктейлем «Абсентер», Барсук начал чувствовать в себе перемены. Это как Нео таблеточку глотнул – и всё стало другим. Он внезапно понял, что прощает всех-всех пиздоглазых, и даже любит их, и теперь будет домогаться до них не с целью поиздеваццо а с целью пощупать пиздоглазых самок. Под видом student police, уже довольно далеко от вуза, он отловил на автобусной остановке и начал шмонать двух въетнамок. Когда при всём честном народе он полез им в трусы, въетнамки просекли что чё-та здесь типа как-то не так, и заверещали противными сикилявыми голосами на всю улицу. От гнева толпы Барсука спас только вовремя подъехавший автобус…

З.Ы. Камрады, если не понравилось – идите нахуй, всё равно выложу вторую главу. Страна должна знать своих героев!

З.З.Ы. Барсук, слышь камрад, не держи зла что я всё это отослал Удаву, просто ТАК жечь умеют не все!