Мы выпивали с Кухтенёнком на Блони возле Глинки, где собирается всякая отвязанная публика, а бичи контролирует бутылки по своим территориям. Кстати, разговорился с одним бомжом. Неплохо живёт человек. Курит Уинстон. Говорит, что нашёл ночью целую пачку. Тут молодняк круто гуляет, а он подбирает за ними ближе к утру. Две «мобилы» уже нашёл. Частенько попадаются полные бутылки пива, вина и водки. Неплохо живёт. Хуёво только жить негде. Хату давно проссал. Ночует, где придётся. Да вот повезло недавно: пол года отсидел на тюрьме. Не за что, ясный хуй.

У Кухтенёнка своя беда: брат близнец пропал с концами. Они, близнецы, очень чувствительны в отношении друг друга. Помню, ещё в ранней юности у меня были соседи, как говорится, двойняшки. Ну, выпивали раз на озере, купались. Жара. Играли в карты. Смотрят – одного брата что-то давно нет. Второй ошалел. Бросается в воду. Утонул вслед за первым.

Эти Кухтенята раньше, типа змея Горыныча налетали, не успеешь бутылку открыть они уже тута. Дай хлебнуть. Как дадут в две хари, и пузырь пустой. Ладно, по одному птеродактили подлетают, типа там Архитектора или покойника Пушкина. Это ещё терпимо. А тут два таких не любителя вмазать…

Короче, один из Кухтенят пропал. Грешили, в основном, на чеченцев. Мол, увезли в рабство. Видел вроде кто-то, как он выпивал с каким-то чёрным на берегу Днепра. Ну, и, короче, брат охуевает, мечется,  бегает по городу и ищет, всех расспрашивает, а по ходу налетает на пьющих и требует свой дозняк. Я только «отвёртку» хотел одеть, подскакивает. Кричит: дай хлебнуть, Алик. Подыхаю, мол. Вас до хуя: Сява, Виноград, Зуй, Дилан, Цыбулкин и так далее. А я, блядь, один. Только Кухтенёнку на этот раз не повезло на халяву. Он практически вырвал у меня баночку, хлебнул жадно и тут же дико вскрикнул. Оказалось, его укусила оса, которая приснула было на самом краю. Куснула тварь Кухтенёнка причём за язык. Говорят осы в этом сезоне особенно агрессивные.
Что вы думаете? Укус-то оказался смертельным. Кухтенёнок весь пошёл пятнами, потом изо рта хлынула потоком кровь. Он подёргался немного в судорогах и затих, бедолага, на лавке возле Глинки, который наш земляк. На губах белая пена… Не у Глинки, разумеется. У этого только на башке белые следы от голубей. Сердобольный бич, который рядом сидел со своими сумками хотел Кухтенёнка оживить самогонкой. Влил в него пол баклажки. Только хуй в рот. Погиб братан. А как там близнец, никто не знает.

Пришлось поминать человека уже с кем придётся, потому что у меня деньги тоже скончались. Надо было срочно падать кому-то на хвост. И тут – уже за полночь было – натыкаюсь на Дарина. Сразу видно человек в запое и киряет уже не первые сутки, так как разъезжает по центру на роликах. Едет-едет, ёбнется об асфальт, оклимается, встанет и опять вперёд. Вообще-то он вполне приличный человек, снимает квартиру за сто долларов в месяц, играет в какой-то группе. Если вы увидите его в свободное от запоев время вместе с женой и коляской с ребёнком, никогда не скажете, что  бухарик.

Итак, вижу Дарина на роликах и с бутылкой «Бриллиантовой» водки. Он бы её точно расхуярил, если б я не тормознул братана. Во время перехватил пузырь и отвёз клиента на свою лавку, где уже остывал Кухтенёнок. Помянули мы его тотчас, и у Дарина тут же возникла идея ехать к Кукушкиной. Я не против, делать всё равно нечего. Ночь, но тепло и спать не хочется. Двинулись туда к ней на Дорогобужскую. Дарин на роликах, я почти бегом, чтобы не отстать от пассажира, ибо у него бабла немерено. Он, впрочем, медленно ехал: боялся наебнуться конкретно. Да ещё по дороге в бары заскакивал ёбнуть сотку. Я следом. Пили, разумеется, в две хари. Дарин он пьяный добрый, но у трезвого даже просить бесполезно. Не даст ни копейки. Козёл. Ебанат. Еблан. Падонок.

Кукушкина жила на девятом этаже в доме без лифта. Еле туда поднялись. Дарин ещё на роликах, прикиньте. Кукушкина, пизда, раньше крутая была шалава. На пару со Шкодой они только богатых мужиков и динамили. Пили, жрали на халяву и сдёргивали. В крайнем случае, шли к ним на хаты и подмешивали буржуям в водку кауфелин. Когда те отключались, брали всё ценное и линяли. Однако ебались девки почему-то в основном с неполноценными расами, типа негров, индусов, сингалов и ментов. Но раз Кукушкиной не повезло. От кого-то она там убегала и попала под  тачку. Ноги ей расплющило внизу. Теперь ходить совершенно не в состоянии. К ней зато все приходят. Дверь в квартире вообще не закрывается. Мы вошли – она на полу лежала вся в говне. Кто-то с ней бухал и кинул одну. Она хотела до туалета доползти, но не получилось. Уснула и обосралась, а, может, наоборот: сначала обосралась, а потом уснула.
  
Мы с Дариным кинули её на кровать, а сами начали выпивать и закусывать. Чувак, молодец, по ходу набрал водяры и жрачки. Тут у ёбаной Кукушкиной пили в основном сэм от Гренадёрши из соседнего подъезда и левак от левых бабок на базарчике, а мы прибыли с хорошей правой водкой. Кажется, «Лейся песня».

Гнездо у Кукушкиной было предельно разорено. Всю приличную мебель и аппаратуру давно вынесли. (Кукушкина, помню, рассказывал, что она лежала и видела, как выставляют хату, но ничего конкретно сделать не могла). Осталось только тяжёлое пианино, которое с девятого этажа трудно тащить. На него пока никто не покусился. Кукушкина пьяная садилась за него и распевала старые песни. Потом долго билась в истерике, требовала ещё и ещё сэма, пока не затихала на разъёбанной койке. Ебали девку по старой памяти все, кому не лень, мужики и бабы. Вообще она талантливая была чувиха. Но всё в прошлом. Теперь эта овца и дверь не закрывает. Да там и замка нет. К ней днём и ночью прутся всякие левые типы. Однако пахал чёрно-белый телик. Шёл концерт группы Рамштайн. Мы с Дарином нажрались в говно и отрубились. Проснулся я через сутки. Вижу все спят, а рядом со мной лежит пьяная тёлка лет шестнадцати. Выебал, конечно. Пошёл умылся и двинул с этой хаты. И очень вовремя, потому что, как мне потом рассказывали, только я свалил, туда явились два блатных типа (только-только откинулись) и замочили всех, кто нам был, на глушняк. Пришили мещанина Дарин в ролика, Кукушкину, которая так и не оклималась, ещё двух бичующих девок и парня, случайно зашедшего на огонёк попить на халяву сэма. В оконцовке эти негодяи всё же как-то спустили тяжёлое пианино с девятого этажа, но на улице их повязали менты. Вот такой расклад.