Наталья Артуровна стояла по колено в воде. Море, тёплое, нежное, ласкающее её ноги море плескалось вокруг. Тёплый гребень волны лизнул внутреннюю часть бёдер Натальи Артуровны и покатился по ногам вниз, вниз, вниз... И Наталья Артуровна проснулась в мокрой постели. «Ах, кругом мокро!», - мысленно вскричала Наталья Артуровна, но мысленный вскрик её нарушило постороннее сопение. В ногах кровати стоял неопределённого вида седоватый мужчина в синем халате. Наталья Артуровна вообще была неравнодушна к мужчинам, а этот был такой «шарман», что даже в унизительной мокроте хозяйка нашла в себе силы кокетливо сделать глазками и плечиком. Мужчина же остался хладнокровен и, уверенно раздвинув ноги Натальи Артуровны, склонил свою седоватую голову над её лоном (Наталья Артуровна исподнего на ночь не одевала). Почувствовав как дыхание незнакомца шевелит лобковые волосы, а пальцы уверенно открывают путь в женское естество, Наталья Артуровна поняла, что сейчас ей сделают то, о чём она мечтала с момента просмотра неких порнографических фильмов, но так и не испытала за свою долгую жизнь.

Горячее дыхание коснулось нутра Натальи Артуровны и она закатила было глаза, но мужчина против ожиданий ничего лизать не стал, а дунул в разгорячённую дыру и задумчиво произнёс: «Да тут везде накипь...». Наталья Артуровна, ещё не отойдя от предвкушения, томным голосом прошептала: «И что?». И всё, - мужчина сделал несколько ощутимых движений внизу живота Натальи Артуровны и положил что-то в сумку, застегнув громко молнией, - я забираю вашу пизду в ремонт. Наталья Артуровна взглянула вниз, увидела голое место вместо привычной ей мохнатой подруги и оторопела.
-    Как! А как же я?!
-    А вы принимайте калгон, а то отрастили сталактиты...

Мужчина кинул на постель упаковку с изображёнными на ней голубоватыми таблетками и вышел, громко хлопнув дверью. Наталья Артуровна всхлипнула, поплелась на кухню, налила в стакан кипячёной воды и задумалась. «Скотина, не сказал даже по сколько принимать», - сказала Наталья Артуровна и зарыдала. Ей было жалко пизды тем более, что взять расписку у мужчины она не додумалась, вернее додумалась, но поздно. Успокоившись Наталья Артуровна махнула разом две таблетки. Для уверенности.

Всю неделю Наталья Артуровна не выходила из дому, три раза в день пила калгон и рыдала. За эту неделю она постарела и стала походить на старуху, никто не узнал бы в ней ранешнюю, страдающую недоебитом, средних лет женщину. Звонок телефона раздался ранним утром и Наталья Артуровна, только поговорив спросонья и положив трубку, стала понимать смысл диалога.
-    Наталья Артуровна?
-    Да, это я.
-    Мы насчёт пизды.
-    Да, да, да! Когда...
-    Видите ли, никогда.
-    Как?!
-    Слишком сильная закальцованность. Просто ломалась в руках ваша пизда. Мы её выкинули в утиль. Придётся вам купить другую.
-    У вас?
-    Не-е-е, мы только ремонтом занимаемся.
-    Так где же мне новую взять?
-    Наивный вопрос. Там же где и эту покупали!
-    Но я же, как бы это сказать... Я же её не покупала, а...
-    А это не наше дело. Покупали, украли... Дело ваше, личное. За сим до свиданья, больше звонить не будем. Калгон пить не забывайте.
-    Но...
(короткие гудки)

    Наталья Артуровна всхлипнула, побродила по комнатам, затем приняла двойную дозу калгона, оделась и пошла в милицию. Опустим подробности хождения Натальи Артуровны и в милицию, и в общество охраны прав потребителей, и к мэру, и в прочие места. Скажем только, что везде она подавала заявление начинающееся словами «мою пизду забрали в ремонт и не вернули, а она была рабочая и я на неё никогда не жаловалась», после чего Наталья Артуровна неизменно оказывалась в приёмном покое одной из городских больниц, где над ней глумились, а после выкидывали вон циничные люди в халатах. Ввечеру, когда вконец изумлённая от хождений по инстанциям  Наталья Артуровна брела по аллеям городского парка в направлении дома, внимание её привлекли весёлые крики на лужайке. Группа подростков, весело перекрикиваясь подбрасывала ногою на счёт мягкий мешочек. Наталья Артуровна остановилась посмотреть, она видела эту игру в фильме «Генералы песчаных карьеров», но вживую не видала и ей стало интересно. Вдруг Наталья Артуровна вскрикнула. Мешочек, меховой на первый взгляд мешочек, улыбнулся ей жалкой улыбкой половой щели и из улыбки этой свесился такой знакомый, по отражению в зеркале (ах, как любила Наталья Артуровна в старые, добрые времена потеребить его перед зеркалом), клитор. С диким криком ринулась женщина без пизды на лужайку, подростки кинулись врассыпную, а всё так же жалко улыбающуюся, извозюканную в пыли пизду подхватила невесть откуда взявшаяся псина и понеслась, развевая ушами, по парку.    Наталья Артуровна рванулась за псиной, схватила было её за нагло развевающиеся уши, но зацепилась за некстати подвернувшуюся скамейку, упала и её нога с сухим треском переломилась.

    Наталья Артуровна лежала бессильно, а псина, почувствовав её бессилие, расположилась в двух метрах от неё, сжевала жалобно пискнувшую пизду, и удалилась вразвалочку. Наталья Артуровна в который раз за день заплакала и, обращаясь к двум проходившим мимо мужчинам, взмолилась о помощи. «Отчего же не помочь», - подошли, и Наталья Артуровна с негодованием узнал в одном из них давешнего мастера. «Вы! Вы!!!». «Да, он», - приятель мастера взял Наталью Артуровну за ноги, поднял вверх, встряхнул несколько раз высыпая на мозолистую ладонь содержимое натальартуровных карманов, мусор сдул прочь, деньги сунул в караман, а Наталью Артуровну подбросил вверх, подхватил, переломил о колено и сунул в стоящую у скамейки урну.

    Двое мужчин прогуливались майским вечером и неспешно беседовали.
-    Ловко вы её.
-    Так кальция почти не осталось, как соломину сломать...
-    Так что про старушку записать-то?
-    Напиши, мол, не вынесла житейских тяжестей и умерла чрез преломление позвоночного столба. И всех делов.
-    Так это... Нехорошо как-то.
-    Хорошо, нехорошо. Ты стажёр, твоё дело маленькое. В систему попал и радуйся. Сработал чётко, молодец. А эти разговоры брось, тебе со мной, да и с коллективом работать ещё. Тебе же небось наговорили делов, тайная организация, высокая мораль. Ну, конечно, у них наверху ритуалы и все дела. А мы рабочие, понял? Мы не киллеры-шмиллеры, мы ежели надо, человека разберём и соберём, а то нужный орган ему сымем и на место не вернём, гыгыгы. Пойди пожалуйся, мигом в дурдом определят. Организации бабки дикие, а нам гроши. Ну и само-собой, такими делами не шутят, в личных целях ни-ни. Но скажи мне, вьюнош, ты хрестоматию в школе читал? Про «Нос»? Кому этот чиновник мешал?
-    Да вроде никому...
-    Вот то-то. Никому, только место занимал нужное. Так и здесь. Сестра этой дуре по-хорошему говорила – продай квартиру. Деньги давала, квартиру на обмен. Так нет. Упёрлась баба...
-    А если узнают?
-    Да хули узнают, я ж не крысятничаю, на свой карман заказы не беру. Так, для себя, все так делают. Мы же вроде на заводе, в производстве, денег мало - вот и несём помаленьку в дом. Это вроде премии, токо наглеть не надо. Им дешевле, чтобы так, чем ставки нам повышать.
-    Здорово. У меня вот тоже соседка в коммуналке – сука. Громко телевизор нельзя, музыку – нельзя, бабу приведёшь – в стенку стучит. Ух, дай срок, пройду стажировку – тоже отремонтирую.
-    А чё срок? Чё стажировка? Да ты, считай, прошёл уже. Свой человек, сразу видать. Так что можем вечером провернуть услугу за услугу. Она пизду моет?
-    Да каждый день полощет по два часа, в ванную хер прорвёшься... В общую...
-    Ну вот. Вот я и зайду, спрошу, мол, вы пизду кипятите или отбеливаете, а дальше по плану. Ну, по рукам?
-    По рукам
-    Ну и ладушки, с тебя пузырь, стажёр. А вот и контора, только молчи там, а то набежит на твой пузырь халявщиков, заебёшься хвосты рубить, гыгыгы.

Мужчины весело рассмеялись, пожали друг другу руки и зашли в неприметное здание с ржавою вывескою «Жилбытремконтора № 1» на фасаде.