Любил Дедушка Ленин не только детей, но и животных, да только вот всё ни как не мог придумать, каким образом использовать животных в борьбе с контрреволюцией. Лошади, понятное дело, были на вооружении у Красной Армии, но лошадь скотина несознательная, жрать постоянно хочет, да и воду пьёт вёдрами, а попробуй, не накорми её или не напои, так она и в бой не пойдёт.
Красноармеец он что, он сознательный боец, нет еды, потерпит, послушает на ночь доклад комбрига и спит спокойно видя во сне всеобщее счастье равенство и братство. А лошадь ни как не хочет понять, что по пути к победе Мировой революции могут возникнуть различные трудности, в том числе и продовольственные. Хотел даже Ильич пересадить бойцов Красной Армии с коней на мотоциклы, даже изобрёл насколько двух и трёх колёсных машин, но у молодой республики почти не было бензина, его едва хватало на нужды самого Вождя, так что от этой ганиальной идеи пришлось отказаться.
И вот однажды пришли к Ленину ходоки из Средней Азии, ну само собой подарки принесли, гостинцы, и начали сетовать на свою судьбу не лёгкую, говорят:
- Ми же не вериблюды, что бы по полгода не кушать…
- Верблюды?-перебил своих посетителей вождь мирового пролетариата.
- Ну да вериблюды животный у нас такой есть, очень долго могут не кушать, а нам совсем плёхо дарагой таварищ,-роняя слёзы на ковёр жаловались ходоки.
- И большие они?-со строгостью учителя спросил у азиатских товарищей Владимир Ильич, почёсывая бородку.
- Кто большие?
- Ну верблюды эти ваши.
- Очень, очень большие, больше лошадь в два раза…
Ещё долго, перебивая друг друга, рассказывали ходоки о своей тяжёлой жизни. Да только Ленин их уже не слушал, он представлял сотни тысяч красноармейцев несущихся в бой на огромных лошадях с красными звёздами на баках, и враг бежит в панике, и нет силы, которая могла бы остановить эту чудо-конницу.
Когда охранники выгнали азиатских ходоков, Ленин тут же приказал созвать всех своих ближайших соратников по партии, и поведал им о том, что только что узнал. Оказывается, многие знали про верблюдов, и Ильич очень разозлился на товарищей - знали и не доложили.
В этот же день из цирка, прямо в Кремль, был доставлен представитель семейства парнокопытных, дрессированный верблюд по кличке Жорж.
Охуительная зверюга, - подумал самый человечный человек - а на горб можно пулемёт прикрепить и главное не жрёт по пол года. А уставший Жорж, который только что прошагал пол Москвы и действительно не евший уже хрен знает сколко, подумал.
- По сравнению с Дедушкой Дуровым, маловат мужичонка, но зато важный, бегает вокруг, суетится, может быть распорядится чтоб овса дали или хотя бы сена.
Но ни овса ни сена верблюд в этот вечер так и не получил. Всю ночь он простоял на улице охраняемый двумя революционными матросами вооружёнными одной на двоих винтовкой. А на утро пришёл художник и намалевал на тощих боках дрессированного Жоржа, масляной краской, красные звёзды, а кремлёвский плотник(именно тот который специально по случаю субботника изготовил для Ленина надувное бревно, которое, к стати до сих пор хранится в подвале Музея Революции) установил на одном из горбов специальный пулемётный крепёж. И лишь к полудню старый цирковой артист вновь увидел Вождя мирового пролетариата. Одетый в пальто и кепку, Вождь в окружении нескольких товарищей в плотную подошёл к животному, и обратился к собравшимся с краткой, но пламенной речью. Из которой стало ясно, что Жорж поступает на вооружение Красной Армии и должен будет в компании двугорбых собратьев уничтожать врагов Советской Власти.
- Передаю вам лично в руки, под вашу личную ответственность, товаищ Будённый. Отвечаете за него головой, - сказал Ильич обращаясь к усатому гражданину, который своими усами напоминал Дедушку Дурова. Только глаза в отличии от известного дрессировщика у товарища Будённого были злые. Измученный и изуродованный масляной краской верблюд понял, что, навряд ли этот господин в странной конусообразной шапке любит животных, и что спокойной, сытой жизни, какая была у цирковых животных до революции, ему не видать.
Набрав в пересохший рот остатки слюны Жорж, с неприсущей ему злостью, плюнул сначала в плешивого мужичка, который во время выступления снял свою кепку и теперь держал её в правой руке, а за тем и в товарища Будённого, чья островерхая шапка будто бы предназначалась для того, что бы на неё харкали.
- Контра, тварь белогвардейская. Расстрелять немедленно,- завопил обхарканный Ильич.
И революционные матросы, из одной на двоих винтовки, сию же минуту исполнили приказ своего Вождя, отобрав и без того не лёгкую жизнь старого циркового верблюда, который когда-то был гвоздём программы, и летал под куполом цирка подобно птице.

www.stabela.ru