По дороге, представив, какое наебалово я учинил, мне очень захотелось остановить
нахуй этот дилижанс, и, сказав, что я, мол, пошутил, свалить домой. Хотя, что-то мне подсказывало, что мою шутку могут не оценить. Слава богу, медсёстры рассказали друг другу ещё не все анекдоты и не обращая на меня никакого внимания, громко ржали в кабине.
Минут через 40 они, держа меня под мышками, уже бодренько тащили меня к Склифу.
Кучке охранников, ебланивших около входа, естессьно стало нестерпимо любопытно, чем это меня так писднуло.
- Упал - с серьёзными лицами обьясняли медсёстры.
- Хаааа, ща только такие и падают… сыплются просто… - ржали охранники.
После часового тусования на лавке со стонущим бомжом, владельцем заскорузлого пробитого жбана, и какого-то бандоса со сломанной рукой, всё норовившего бомжу добавить, ибо он хуёво действовал на расстроенные бандитские нервы, меня потащили на рентген, перевязку и всяко-разно издевательства, типа ЭКГ.
- Ну что, молодой человек, всё у вас в порядке, можете идти домой - глядя поверх очков, убила меня наповал врачиха, делавшая мне ЭКГ…( ненавижу докторишек после этого… )
- То есть, как это "домой"? Эта… типа…у меня нет сотрясения? - охуевал я.
- Знаете ли… нет! - резюмировала она.
- Это… так 3 утра же, куда ж я пойду?! - упорствовал я.
- А ты на лавочке посиди на входе - вогнала меня в землю по самые уши подлая эскулапша.
С чапаевской повязкой на жбане, злой как Бин Ладен, я возращался на метро восвояси. Люди вокруг ехали на свои сраные работы, втыкая в газеты, друг в друга и особенно, в мою повязку, а я со злости едва ли не грыз поручни.
"Йобаный нахуй… чё делать-то?" - крутилось в голове.
Вытащив к себе баевую падругу Лену, я попиздовал прямо к открытию поликлиники в стрёмное логово маньяка-невропатолога.
Невропатолог пришёл в дикий восторг от моей шишки и посоветовал засветить её в травмпункте, куда мы и метнулись, как следует её расковыряв.
Бля, как я вошёл в кабинет врача в травмпункте! Это была сказка ! И нихуя не для маленьких!
Глаза смотрели куда-то внутрь, ноги разьезжались как у большой мягкой игрушки, под руку держит Лена. Слава богу, говорить мне не пришлось - вид мой был настолько ужасен, что все вопросы задавались только Лене в обход меня.
Через полчаса приехала вызванная ими скорая.
- Ну что, любезнейший, залезай, поехали - открыл дверь рафика санитар.
- А куда поедем-то? - поинтересовался я.
- Да куда, в Склиф, конечно! - обрадовал меня он.
От степени ахуя, вызванного словами санитара, я чуть не вывалился из рафика нахуй. Отчего-то вдруг захотелось домой. Сиденье подо мной начало накаляться.
"А может он там вчера был и меня видел?" - думал я, разглядывая его медицинскую рожу на предмет стебалова и возможного глумежа над самым больным в мире человеком. Стебалова в его глазах я всё-таки не обнаружил, но, вспомнив, вчерашний тёплый приём охранников около входа и врачиху, делавшую мне ЭКГ, мне захотелось попросить остановить машину и сьебаться как можно подальше, дабы не стать в Склифе комиком года - "смотрите, он опять упал! Бгабгабга… Да он каждый день наверна падает… У него, наверна, походка хуёвая" гыыыыгаааааа…

Поразмыслив немного, я пришёл к выводу, что раз вчера была ночь, то смена была ночная, а они, небось, не каждый день работают… Немного успокоившись, я решил всё-таки повременить со сьёбыванием и всё-таки сьездить посмотреть, что будет.
Как я и думал, вчерашних рож я около Склифа не увидел…а значит моя "Скорая помощь" продолжается.
Опять таже хуйня - покоцанные граждане в приёмной, рентген, перевязка.
Но, о чудо! Дежурный врач вместо любезного высылания меня из больницы на болт покачался на стуле и, глубокомысленно ковыряя в носу, спросил -
- Нусс, в больничку ложиться будем?
Подумав для приличия полминуты, я, типа нехотя, согласился.
Получилось! Йопта! Шесть из тридцати шести! Старый санитар, похожий на Зиновия Гердта, отвёл меня в палату. Было два часа ночи.

Разлепив утром глаза я разглядел шесть побитых жизнью сотоварищей. У кого инсульт, у кого ушиб мозга… а кто и с шишкой из травмпункта приехал.
Палата, надо сказать, была посто ахуенной - мало того, что при ней был учинён туалет и умывальник, так ещё и большой балкон.

Пару часов я просто лежал и глазел из-под одеяла. В конце концов захотелось ссать. Причём очень это нехуёво захотелось. А просто встать и с высоко поднятой головой пропиздовать в туалет вроде как и не удобно. "Больной хуев" - скажут. Или "хуев больной". Или "ишь ты"! Или "во бля"! Да хер с ним, что скажут, так врачу ведь настучат. Надо, думаю, устраивать презентацию по полной - и шатаясь и хватаясь за ручки кроватей я проследовал в направлении сортира. А, надо сказать, дверь в сортир не закрывалась - щеколду видать кто-то прихватил на долгую память. И как только "она понеслась, веселясь и играя"(с), я вдруг слышу шаги. Бля, думаю, непорядок - только что, едва ли не полз по палате, как Мересьев, а тут стоит как Лимонадный Джо, разве что ствол один. Ну я и цоп рукой за стенку. Распахивается дверь, в проёме показывается какой-то из ушибленных граждан и, извиняясь, сьёбывает обратно.
Как позже выяснилось, чеккер этот лежал там с ушибом мозга… Так вот, после обеда чувак этот грит - пойдём, мол, покурим… ну хули, думаю - отчего ж не покурить, тем паче, на таком песдатом балконе, здесь бля шышек бы дунуть правильных, да повтыкать - вид ахуенный… Бунинский прямо такой вид… "Тёмные аллеи", ёбёнть!
Так чувак с ушибом мозга выносит мне на балкон табуретку с текстом: "садись, Лёх, посиди, а то тебя вон шатает". Я грю - да ладно, постою как-нибудь. У тебя вон, вообще ушиб мозга - сам бы и посидел. Нет, - говорит ушибленный чувак - ты вон даже в сортире за стенку руками держишься… Даа, думаю - и, самое интересное, что действительно держусь…потому что туда всякие уебаны без спроса лазят. А вот щас я ему расскажу, что я тут делаю - так завтра же врачу стуканёт…или ещё кому. Нуивонахуй!
Вот тогда, маи маленькие друзья, сидя на табуретке рядом со стоящим обладателем ушиба мозга, пыхтя Bond Street`ом в серое московское небо я почувствовал себя просто отпетым падонком. И не могу сказать, что мне это не понравилось.

Через два месяца, щурясь от яркого июньского солнца, я разглядывал ма-аленькую красную книжицу с гербом на обложке. Начиналось лето…

Matvein 2002