Помните, как появился в доме видеомагнитофон? Я — помню. Сначала он появился у Ливицких, с которыми мои родители были излишне, на мой взгляд дружны. Я этой дружбы очень не одобрял, поскольку во-первых тётя Саша пекла какое-то невыносимо душное печенье, которое всем нужно было есть и хвалить, а во-вторых у них был абсолютно занудный и плаксивый Борька, с которым мне поневоле приходилось общаться в эти самые моменты взрослой дружбы. Ну сами знаете — пришли взрослые, уселись на кухне курить и пить винишко, а вы дети идите-ка поиграйте. Ну, как вы это умеете, кубики там у вас, что ли или ещё какой паровозик.

И вот какое-то, к моему счастью — весьма непродолжительное время, была эпоха хождения в гости на фильм. Это было самое нудное, что можно было придумать. Жили владельцы новомодной роскоши относительно рядом. Так что ходили мы к ним пешком, фильмы, по соображениям педагогическим, мне смотреть не давали, не без основания опасаясь, а вдруг там чего не детское покажут, и я сидел с Борькой, который чах над своей коллекцией машинок с открывающимися дверцами, и думал, что ещё и домой идти по темноте и что я обязательно замёрзну, поскольку весёлые родители любили вести меня с двух сторон за руки, являя стороннему наблюдателю идеал позднесоветской семьи, а перемещаться с высоко поднятыми руками — не очень приятно. И в рукава задувает и вообще.

Затем, холодным мартовским воскресеньем в квартиру нашу явился восторженный мой родитель и торжествующе явил пред нами довольно внушительных размеров коробку с непонятными надписями и иероглифами. Сверху у коробки была ручка, как у чемодана «дипломат» и вот за неё отец и держал добычу, потрясая ей так, как видимо неандертальцы потрясали перед своими товарками отрубленными конечностями крупных и съедобных животных.

Шикарный чёрный «Панасоник» поселился в «стенке», на полочке под телевизором «Фунай», и как всем сразу показалось, эта полочка прямо таки создана была для его там компактного проживания. Кто бы мог подумать!

А на диване появился второй полиэтиленовый пакетик с ещё одним пультом дистанционного управления. Не хуже чем у Ливицких, а возможно даже и лучше, поскольку у них, как говаривал папенька — пишущий плеер, а у нас — видеомагнитофон. И что-то про количество головок ещё добавлял, уже точно не помню какое там количество оговаривалось.

Это знание непонятным образом грело мне душу и я, представляя, как вечно сопливый Борька страдальчески искривляет свой рот — не мог сдержать злорадной улыбки.
Три поколения нашей семьи по-разному восприняли появление в доме враждебной чудо-техники.

Дед с бабушкой, как люди старой закалки, признавали за видеомагнитофоном определённые магические свойства и соглашались, что вещь это дорогая и статусная, но сами им никогда не пользовались. Ноль попыток освоить, вникнуть в несложный по сути набор кнопок. Да и фильмы, имеющиеся в обойме, им как правило по нраву не приходились, ибо в те славные годы никакой вот этой вот советской классики, всего этого нашего-доброго-любимого-исконного да от сохи никто не записывал.

Стремительно зарождающийся пират писал фильмы зарубежные, с броскими названиями и про далёкий, местами ещё запретный, и от того столь манящий и кажущийся волшебным мир.
Не впечатляли стариков ни «Кровавый спорт», ни «»Горячие головы», ни уж тем более «Эммануэль».

Для них это была пусть и дорогая, но всё же безделица, развлечение. А тратить столь великие деньги на развлечение они были не обучены.

Родители видиком, а именно так, по-молодёжному они называли приобретение, пользовались. Именно это слово. Включали его по всем правилам, изначально вдоль и поперёк изучив инструкцию. Аккуратно вставляли кассету, и дождавшись, когда там всё отжужжит и успокоится — только тогда нажимали заветное «плэй». Помню, как один раз попалась очень некачественная кассета, и магнитофон сам остановился, дабы не зажевать полезшую плёнку. Помню это повисшее молчание и не хватало разве что нервозного тиканья часов, отсчитывающего последние секунды до взрыва. Но — обошлось.

К кассетам, кстати, тоже относились бережно, на каждой делая автограф, дабы потом, когда будут меняться с Левицкими и прочими видеомагнитофоновладельцами, не перепутать и не остаться без своих законных имуществ.

Ну а мы, скажем так, дети , гоняли видак (уж не знаю где, но словечко это подцепилось мгновенно и намертво) абсолютно интуитивно, безо всякого пиетета, столь уместного к чуду зарубежной инженерии,записывали всякую гадость с телевизора, создавая в дальнейшем неловкие ситуации, когда в середине напряжённейшего кинофильма «Заклятие долины змей» вдруг начинался душераздирающий мультик про девочку, которая под гнётом беспросветного одиночества маленького человека в индустриальном аду сначала принимает деталь собственного туалета за собаку, а затем — осознаёт всю глубину своих заблуждений и падает в экзистенциальную пропасть.

И родители, а особенно бабушка с дедушкой, глядя на подобную нашу прыть и ловкость (нашу — я имею в виду всеобщую, детскую прыть. Не я один такой был сообразительный) умилялись, охали, хватались за левую часть груди, капали пахучие капли и, покачивая головами, говорили — это что же такое из него вырастет, если он уже сейчас так ловко во всём этом разбирается, пострел!?
И вот сегодняшние родители, которые несколько десятков лет назад ловко щёлкали кнопками видеомагнитофонов и новомодных телевизоров, напрочь лишённых ручки для переключения каналов, да так, что никакими пассатижами, случись чего, там ничего не перещёлкнешь, умиляются теперь своим чадам, ловко лазающим с их телефонов по сети. И абсолютно так же млеют они и говорят — это что же из него вырастет, если уже в семь лет он лучше меня всё это скачивает, находит и устанавливает?!

Успокойтесь. Ничего из них не вырастет. Из нас с вами вон — ничего такого не выросло же, не смотря на все те ловкие, по мнению бабушки с дедом манипуляции с загадочными пультами в целлофановых пакетиках. Так вот и они, наши с вами дорогие детишечки — пощёлкают кнопочками, да и станут в итоге обычными. Со всем классическим набором обычного человека.
И будут потом сидеть, строго по инструкции включать очередную придуманную японцами или корейцами дорогую и статусную штуку, и умиляться, как ваши внуки и правнуки ловко со всем этим управляются, и что там из них, таких умных, вырастет в будущем.

А вы даже и вникать не станете. Просто губы подожмёте и скажете — такие деньжищи на баловство. И пойдёте домой, лежать и злобно кряхтеть, понимая что вот опять как-то очередная жизнь прошла так, что и вспомнить то по сути нечего. Ну что за блядство?!