Вагон откачал свой размеренный, в чём-то похожий на лодку на волнах, пляс. Отстучали колёсные пары и под скрип тормозов, чуть качнувшись, поезд замер на полустанке. Проводники, разноголосицей прокричали про час до отправления и народ высыпал подышать свежим воздухом, постоять, покурить, глядя не в окно тамбура, а в пространство. Вышел и я. Отчасти повинуясь стадному чувству, отчасти чтобы заполнить этот час новыми впечатлениями. Мои попутчики по купе сразу же взяли курс к магазину, точнее сказать, привокзальной лавке, в надежде пополнить запасы вина. А я отошёл немного за здание вокзала и встал, смотря как грунтовая дорога, петляя, уходит вверх на холм как ящерица медянка.
Было что-то в таких заброшенных полустанках, что неизменно цепляло меня за душу. Вроде и нет ничего, а когда посмотришь, задумаешься о живущих здесь людях, так и дёрнет где-то внутри. Весь этот их нехитрый быт, поделенный на строго определённые действия, повторяющиеся изо дня в день от рождения до смерти. Слова, произносимые каждый раз в одно и тоже время. Эмоции, привязанные к дням зарплаты. Всё это проворачивается колесом, и катится… катится… оставаясь неизменно на одном и том же месте… Есть те, кто видит в этом величие России, а иные, такие как например я, убогость и отчаяние пополам со стыдом.
Кто-то тихо подошёл и встал по правую руку от меня. Я повернул голову и увидел невысокого, пожилого, но вполне ещё бодрого, дедушку. Он приветливо кивнул мне и устремив взгляд в даль поинтересовался, неожиданно высоким голосом:
- Я тут был сорок лет назад. Вот сейчас опять оказался случайно. И что? Только я на сорок лет постарел, а это всё, - он махнул правой рукой, - всё как было тогда, так и осталось…
- Охотно верю. – согласился я.
- И ведь люди тоже остались такими же!
Я пожал плечами. Конечно это перекликалось с моими недавними мыслями, но именно сейчас мне показалось что возможно я ошибался.
- Напрасно не верите молодой человек. – заметил собеседник мою саркастическую ухмылку.
- Ну от чего же… - я постарался не вступать в дискуссию, - верю вам…
- Какой вы право… космополит…
- Я просто не уверен, что такой большой срок, в сорок лет, не сказался на здешних обитателях.
- Вы чудной право слово… За границей не жили случайно?
Я отрицательно помотал головой.
- Оно и видно… оно и видно…
Я начал немного теряться в том, что хотел выразить мой собеседник словами:
- А что, собственно видно?
Дед посмотрел на меня, как смотрят на неразумное домашнее животное.
- Видно, что жизни совсем не знаете. Думаете, что вот вышли из поезда, посмотрели по сторонам и вот она, Рассеюшка перед вами…
Дед смачно сплюнул под ноги:
- Тьфу!
Я осторожно оглянулся, не видит ли кто нас.
- Вы небось институт заканчивали, престижный… квартира у вас в столице имеется… а тут вы проездом, едите из пункта А в пункт Б, ну и вышли посмотреть, как оно среди полей бескрайних…
- Я вышел чтобы воздухом подышать. – попытался я аккуратно урезонить собеседника. Он уже начинал мне немного действовать на нервы и даже откровенно начал раздражать своим нецелевым хамством.
- Не кипятитесь… не кипятитесь… - Дед замолчал и принялся сопеть как ёж под кроватью. – Я вовсе не то имел ввиду, что вы виноваты, я имел ввиду, что вы решили спорить, когда в фактах не ориентируетесь.
- Я? Спорить?
У меня аж дух перехватило. Когда это я спорил? Что он себе понавыдумывал?
- А сейчас вы что, не спорите?
- Сейчас я вас понять пытаюсь, только вот никак не могу…
- Это всё от загазованности… - внезапно как то излишне по философски и невпопад заметил дед.
Я замолчал, сбитый с толку таким резким переходом.
- Пожалуй, да… - согласился я.
Дед развернулся и не спеша побрёл к поезду. А я остался стоять. Какое-то время в висках моих ещё стучал молот праведного гнева, но наконец стих и он. Всё так же передо мной лежала бескрайняя степь. Всё так же медным змеевиком убегала вдаль дорога… Я подумал о себе, об этом несносном деде, с которым меня столкнула судьба… Удивительная штука – жизнь. Есть только одна стихия, способная её победить, это безжалостная река времени. Куда несёшь ты свой могучий поток? Переворачиваешь людские судьбы словно камушки, то сталкивая их на время, то разнося навсегда. И нет никакой возможности им больше оказаться вместе.
Так, в размышлениях, стоял я, пока людской гомон не подсказал, что до отправления поезда осталось совсем чуть-чуть.

© Свешников А.Н.