Ты же помнишь Бахтияра? Он в нашем доме жил, на четвертом этаже. Потом они всей семьей в поселок переехали. Отца еще у них во время войны убили. На хлебозаводе, в очереди за хлебом.
Боевик какой-то доебался. И прямо на глазах у Бахи батю его и застрелил. Баха еще обоссался тогда. Как же, тут и обосратся можно. Ему лет пятнадцать было тогда.

Вот и остался он с матерью и младшей сестренкой Мавриёй. Ну, ты-то знаешь, какое время тогда было. Вначале девяностых весь Таджикистан горел синим пламенем. Каждый выживал как мог. А у него мать и сестра. Он один мужик в доме остался.
Родственников ведь у них не было. Соседи помогали, конечно, чем могли. Но так он сам как мог пропитание добывал. Плитки вот электрические мастерил.
Газа-то не было, благо ГЭС под боком, света хоть отбавляй. Докой даже в этом деле стал, из ничего мог аппарат состряпать. Семья у него голодной не была.

А сестренку свою он очень любил, сам голодный будет ходить, а ей свой кусок отдаст. Да это еще с детства видно было. Приведет ее в бассейн, сам не купается, смотрит как она плещется.
Потом полотенцем ее оботрет, платьишко на нее оденет  и за ручку домой ведет. В школе каждую перемену к ней забегал. В классе ее никто не обижал, оплеух Бахиных боялись.
В общем  трясся над ней как над младенцем. Хоть она года на четыре всего помладше.
И все лихое время он ее оберегал и о ней заботился. А когда поутихло, и басмачей из города выгнали, он ее в школу опять отправил, а сам учится то не пошел.  Работать надо было. Все для нее готов был сделать. И так и получилось. Когда Маврие шестнадцать годочков стукнуло, замуж она запросилась, за Сухроба, дружка его. Он часто у них дома бывал, тогда видать и приглянулись они друг другу.
Ну, Баха перечить не стал, хоть и не был доволен таким резким поворотом.

Свадьбу сыграли. Он даже свой мотоцикл продал. У сестренки свадебный наряд должен быть не хуже чем у других.
И с Сухроба калым не стал брать, хоть и положено. Время такое было, не всегда традициям следовали. Ну, вроде все миром. А тут такая оказия - Бахтияра в армию забирают.
Ты же знаешь, как у них в бабайскую армию гребут. Баха на базаре что-то покупал. А тут облава на уклонистов. Два КАМАЗа с автоматчиками подъезжают. Отцепляют рынок, начинают хватать всех молодых и тех, у кого документов нет.

Тогда бои жестокие шли в Припамирье, в Тавиль-Даре. Добивали остатки боевиков-вовчиков, вот и забирали всех подряд, и Баха туда попал. Да и служить ему давно пора было.
Матери сказали, что его забрали. Она в ужасе была. Ну, а что делать? Только на лучшее надеяться.
Очень долго от него никаких вестей не было, а тут дома такая история. Сухробчик этот жестко в карты стал играть, да и кукнаром любил побаловаться. Все что зарабатывал - все проигрывал.
Целыми днями на блат-хатах пропадал. А Маврия все терпела. У бабы мозгов как у курицы. И любви до безумия. Но и у безумия есть предел.
Наверное, поэтому она так поступила когда он, прижатый блатными кредиторами, поставил на кон ее... и проиграл.
Она сделала все, что Сухроб от нее попросил. Удовлетворила пятерых татуированных недоносков.
И потом, рассказав все матери так как будто заранее просила у нее прощения за то, что должна была сделать, пошла на старый скалодром и сбросилась вниз.
Там метров тридцать, шансов никаких. Она выбрала надежное место.
Кари-Бало поселок маленький, историю эту узнали сразу и все. Сухроб уже паковал чемоданчик, находиться здесь он уже не мог. Ему плевали вслед когда он появлялся на улице.
И даже равнодушные ко всему поселковые менты скрежетали зубами, но ничего поделать не могли. Не он же ее убил. А жена, увы, всецело принадлежит мужу. Ментальность блять...
Баха явился на третий день после того как похоронили Маврию. Ровно через год как его забрали. Живой, здоровый. Отпуск ему дали. Это редкая удача, отпуск в бабайской армии.
Узнав обо всем у матери, пошел к сестре. У таджиков не принято ходить на могилы и даже порицается, но горе иногда бывает очень сильным.

Сухроба, Бахтияр застал во дворе его дома. Соседи все видели. Он ничего не говорил. Просто молча, воткнул ему нож в сердце, по самую рукоятку.
А потом попросил вызвать милицию, сел рядом с трупом и закурил.
Поселковый патруль явился быстро. Как будто ждали. Их начальник осмотрел всё, да так и говорит:
«Ты же вроде, Баха, сюда из Тавиль-Дары в отпуск приехал? Ну, вот и езжай обратно. Выживешь, значит выживешь. А нет... Аллах тебе судья.
Этого урода кто угодно мог пришить, он тут многим должен. А мы тебя не видели, и никто тебя не видел».
Громко так сказал, чтобы все кто вокруг столпился хорошо слышали. Баха в этот же день с попутной оказией и уехал.
Не вернулся больше Бахтияр. Когда бои закончились, матери пришло извещение, что пропал он без вести. Да так оно и было скорей всего. Там тысячами пропадали.
Видно прав был тот патрульный, Аллах ему судья...