Та троица входила в большинство. И в тот раз на этом обломалась… Чувствовали они себя оскорблённым, а наши и без того низкие баллы в глазах капризной девушки понизились, думаю, до минусовых. Причём мы ушли – а в бокале оставалось ещё ровно половина недопитого пива.
Но Миха не сдавался. По пути он встретил своего старого знакомого, который занимался перевозками людей в Финляндию и хорошо зарабатывал. Миха знал, что у него всегда есть деньги и во время пьянок он не скупится. Девчонки нервничали, настроение у них было уже не столь радостное, как в самом начале, когда мы их только встретили. И вновь слово взяла капризная:
- Короче! Вы либо решайте что-то, либо до свидания!
- Сейчас, сейчас, решим. Всё будет! – суетился Миха и без конца звонил то Серёге, то корешу.
В итоге мы поймали машину, и нас каким-то чудом взяли вшестером. Одной девушке пришлось пригибаться всю дорогу. Приехали.
- Миха, - обратился пьяный кореш, - Баблосы доставай.
- У меня нет, - испугано ответил Миха.
- У меня только сотка…
Пришлось скинуться мне и Михиному корешу, чтобы оплатить проезд. Девушки выглядели всё подавленней, и на их лицах отчётливо читалось: «Куда мы попали? И как мы - такие нарядные и клёвые, могли связаться вот с этими… у которых даже денег нет на такси!».
Мы пришли в магазин, и кое-как наскребли на пару полторашек пива. А девушки, разочарованно вздохнув, накупили продуктов, шоколадок, нарезку колбасы и вино. Через 10 минут мы зашли в квартиру кореша Михи. К ней, правда, больше подходило название «берлога». Хозяин сразу сказал, что здесь не живёт, поэтому тут бардак.
Было видно, что уборка там не делалась года два минимум. Мы выдвинули стол, девчонки пошли за тряпкой и протёрли его от толстого слоя пыли. Пришлось им заодно помыть посуду, потому что в доме не нашлось ни одной чистой тарелки, вилки и ни одного вымытого стакана. Сервировали стол.
- У вас музыка-то хоть есть? – спросила высокая.
- Есть магнитофон, - ответил нетрезвый хозяин квартиры.
- Включить можно?
- Можно, только вряд ли он работает.
С пятой попытки он включился.
- А кассеты есть какие-нибудь музыкальные? – продолжала задавать вопросы она.
- Есть. Но они вам не понравятся.
В итоге настроили радио. Девушки по-прежнему обижались. Капризная продолжала воротить лицо, изображая из себя недотрогу, которая не понимает, что она здесь делает. Миха созванивался с Серегой, назвал ему адрес, и тот приехал. Девушки принялись обхаживать его. Сергей улыбался, принимая ухаживания. От спиртного отказался, предпочитая минералку, и про него сказали «Ну хоть один нормальный человек нашёлся». А потом Миха сказал, что сейчас они сходят с Серёгой до магазина… и они пропали на два часа – поехали таксёрить. Нелепая вечеринка не клеилась. Я и сам себе задавал вопрос: «Какого хрена я сразу же не уехал домой, и сижу здесь непонятно для чего в 3 часа ночи?». Длинная постоянно звонила Михе на мобильник, и спрашивала, где он. А кореш Михи, уже засыпая, пьяно бормотал – «Миха – мудак». Потом они появились.
- Вы где так долго были?
- Так за пивом ездили, - сиял радостно Миха.
- 2 часа?
- А что, без меня вечеринка не клеится? Ничего. Я вернулся, так что можно продолжать веселуху.
С этого момента с высокой девушкой, которая изначально положила на него глаз, у них начались словесные стычки. Мы глупо танцевали минут 15 под радио в тесной комнате… А потом капризная пошла в другую комнату спать. Миха, просияв, сказал:
- Пойду, пожелаю Лене спокойной ночи.
- Нет! – резко возразила длинная, - Ты не пойдёшь туда!
- Почему?
- Потому что! Оставь мою сестру в покое! Я за неё горой!
После этого Миха начал паясничать, передразнивая её «Я человек-гора». На что та отвечала: «Ты у меня сейчас в глаз получишь!». Пока они ругались, Серёга, покушав, стал общаться с третьей девушкой, на которую никто не обращал внимания с самого начала. Общение их выглядело приблизительно так:
- Ну что, - бодро спрашивал Серёга, - как твоя жизнь?
- Нормально, - скромно отвечала она.
- Нормально?! – переспрашивал Серёга.
- Да.
Этот тупняк длился минут 40. Затем хозяин квартиры стал намекать на то, что ему завтра ехать в Финляндию и он ложится спать. Мы вышли на улицу. На улице было светло.
- Ну, что? Какие планы дальше? К нам в гости поедем? – спросил Миха.
- Нам уже всё равно, - ответили уставшие девушки.
Мы разместились в машине. Серёга неспешно сел за водительское место, и тут, улыбаясь, зачем-то стал вести запоздалый и неуместный диалог:
- Ну что, девчонки! Как настроение?
- Отлично, - вяло произнесли они.
- Куда дальше поедем?
- Сказали же тебе, всё равно! – раздражаясь, ответила капризная.
- Так может к нам в гости? – уточнил он.
- Да поехали хоть к вам, хоть куда! Давайте только быстрее определяйтесь!
- Ну, хорошо, - согласился Серёга, - значит, едем к нам.
Он неспешно развернулся, сосредоточился, повернул ключ зажигания. Машина погудела и заглохла. Серёга повторил попытку – тот же эффект. Ещё раз…
- Машина не заводится, - констатировал он -  надо толкать…
Это была кульминация нелепого вечера. Время – пол шестого утра. Из машины выходят нарядные выпускницы, и мы с Михой толкаем чудо-автомобиль.
В шесть утра приехали домой к Серёге. Нелепая вечеринка никак не хотела завершаться. Между сёстрами начался какой-то конфликт. Капризная куда-то спряталась. Длинная пошла искать её в подъезд. И пока продолжались все эти перебежки, лишь  Серёга с рыжей оставались спокойными и продолжали беседовать:
- Ну что, пойдем что ли ко мне в комнату?
- Давай лучше тут посидим, - скромно отзывалась она.
В конце концов, Серёга, раздражаясь, сказал:
- Ааа! Пошли уже в комнату, мне уже надоело тебя уговаривать!
И она послушалась. Двух сестёр мы с Михой пытались развести по комнатам. Они отказывались, и в итоге Миха ушёл домой. А потом и я.
На следующий, а вернее в этот же день, но уже вечером, у нас был концерт. Серёга был доволен, как мартовский кот.
- Ну, что? – поинтересовался Миха, - Выебал рыжую?
- Доа! – довольно ответил Сергей, - Правда, блять, меня заебали эти блёстки по всей квартире! У меня после них коридор в блёстках, туалет и ванная в блёстках, кровать, – и даже хуй весь в блёстках!
Пока мы ехали на концерт, Миха сказал ему:
-  Вот заметь, Серёга. Ты считай на халяву единственный из нас поебался. Не потратил время и силы на то, чтобы их снять, поел за их счёт, выебал бабу – и мы тебе в этом не мешали, хотя понимали, что у нас ничего с ними не выйдет. А когда у тебя с кем-то не получается – ты обламываешь всех.
- Ну да, – согласился Серёга, - если бы она мне не дала – я бы их всех выгнал!

В июне у меня начиналась сессия, вторая по счёту. Оплата за один семестр обходилась мне в сумму, достигающую мою двухмесячную зарплату. Бабушке сделали уже вторую операцию, но это не помогало. Бабушка продолжала угасать, похудела, и чувствовала себя всё хуже и хуже…
Когда я  пошёл платить деньги за сессию, Миша усмехнулся.
- Что?  - спросил он ехидно, - Понёс деньги ни во что вкладывать? Лучше бы погулял на них нормально, всё равно от филогогии (он именно так произносил это слово) толка не будет.
Меня эти разговоры раздражали, хотя и понятно, что перспективы после филфака были туманны… Но критика и едкие усмешки, безусловно, задевали. Ещё Сергей Довлатов писал: «Творческих профессий вообще надо избегать. Не можешь избежать, тогда другой вопрос. Тогда просто выхода нет. Значит, не ты ее выбрал, а она тебя». Меня интересовали только музыка и литература, ко всему остальному я не питал интереса, да и какие-либо способности в прочих сферах у меня отсутствовали. В то время у меня была смутная надежда на то, что, получив высшее гуманитарное образование, я смогу перевестись в той же гостелерадиокомпании из электромеханика в журналиста или радиоведущего.
Первый курс я благополучно закончил. Успешно сдав последний экзамен, я вечером пошёл к приятелю из нашей компании – он праздновал день рождения. В тот вечер я злоупотребил крепким напитком – лимонной настойкой крепостью в 45 градусов. Я пьянел всё больше, и вдруг Миша завёл саркастический разговор по поводу того, что вот, дескать, парень (я то есть) учится на бесполезном факультете непонятно для чего, и остальные с радостью подхватили эту тему. Я стал агрессивно защищаться. Это только развлекало Мишу, и он продолжал язвить и кривляться в ответ, сказав о том, что учеба на филфаке – это полнейший no future.  В тот день я напился так, как, пожалуй, не напивался никогда в жизни. Последние события я помню лишь кусками: мутная картинка, я что-то пытаюсь доказывать, хотя меня уже никто не слушал, а дальше – провал в памяти. Следующий эпизод – я просыпаюсь утром в жутчайшем состоянии. Чувствую себя очень хуёво! Более-менее я себя стал ощущать только на следующий день…  Но после этого случая не пью крепких напитков вообще.