Этот ресурс создан для настоящих падонков. Те, кому не нравятся слова ХУЙ и ПИЗДА, могут идти нахуй. Остальные пруцца!

КИРЗА. Черпачество (4)

  1. Читай
  2. Нетленка
  3. Нетленка (проза)
Весь полк зарубили на фильм. Замполит полка Алексеев чем-то недоволен – то ли рота МТО не прошла строевым мимо него, то ли “мазута” пела плохо, то ли кто-то курил в строю. А может, просто баба ему не дала.
Не важно – сеанса не будет сегодня. Алексеев стоит возле лестницы у клуба и придирается к каждой подходящей роте. Один из самых ненавидимых нами “шакалов” части. Огромное пузо, высоченная тулья фуражки, брюки мешком и глумливая морда облачённого властью пропойцы.  В руке неизменный кистевой эспандер, за что в штабе его кличут “Жим-Жимом”.
Замполит сегодня трезв и не в духе.. Взмахом руки разворачивает очередную роту на плац перед учебной казармой и объявляет час строевой. С песнями.
Народ матерится и плюётся. Вечер душный, в воздухе полно мошкары – лезет в глаза и рот.
Фильм смотрели раз десять уже, “Белое солнце пустыни”. А всё равно жаль. Хороший фильм, мне нравится.
У Гитлера, я знаю, в кармане резинка-“венгерка” - бить по ушам засыпающих бойцов. Любит он ходить на фильмы. Ох, как любит...

Наш взвод тоже попадает под раздачу – за грязную подшиву у Укола и нечищенные сапоги у Нади.
Как разглядел-то,  в сумерках...
Взвод разворачивают и отправляют в казарму приводить внешний вид в порядок.
- Ну, бля, пиздец тебе, воин! – шипит идущий сзади Нади Гитлер. Раздаются характерные глухие удары – Надя  получает несколько раз сапогом по икрам и едва не летит носом вперед.
- Ты охуел... – нервно оглядывается сержант Колбаса. - Лёша на плаце!

Проходим мимо марширующих “мандавох” и “мазуты”.
- О, бля, коней сразу в стойло! – машут нам руками из строя. – И здесь шарятся на халяву! А нам – плац топтать.
Конских фамилий во взводе не осталось ни одной, но кличка прилипла намертво, со старых времён ещё.
- Иго-го, бля! – кричат наши духи боевой клич взвода. – Иго-го! Взвод охраны, иго-го!
Колбаса приказывает херачить строевым, что все и выполняют с азартом. Есть что показать. Строевая у взвода – лучшая в полку. Лицо части, как-никак. До кремлёвских нам ещё далеко, но год почти ежедневной строевой даром не проходит.
Замполит – его толстая туша маячит на другом конце плаца – показывает на нас и что-то кричит. Может, в пример ставит. Или развернуться требует, чтобы доебаться за “иго-го”..
- Не видим и съёбываем! – командует сержант.
Сбегаем по лестнице мимо спортгородка, строимся, закуриваем, и  уже не спеша идём в казарму.
Позади ревут про солдата и выходной марширующие роты. Долетают команды: “...вое плечо ...рёд! ...агом марш!..”

- Надя, как придём – беги сразу вешайся, - говорит Укол. – Мало того, что в грязных сапогах лазишь, так у тебя ещё и дедушка неподшит...
Надя получает кулаком в спину от Укола и тут же – подзатыльник от Кицы.
Кепка слетает с головы бойца. Он пытается её поднять и тут же огребает пинок от сержанта:
- Куда, на хуй, из строя?!
Проходим метров двадцать.
- Взвод, стой!
Колбаса подходит к Наде вплотную.
- Рядовой Надеждин!
- Я!
- Головка от хуя... Где ваш головной убор?
Надя дёргает головой куда-то в сторону:
- Там... Упала... Упал.
Взвод гогочет.
- Упа-а-ал?.. – изображает сержант удивление и оглядывается по сторонам. -Ну ладно...
Никого. Густые сумерки. Ни ветерочка. Небо на западе светло-лиловое, как манная каша с вареньем. На его фоне чернеет высокая труба котельной.
Смотрю на неё и вспоминаю вдруг свою первую ночь в части, когда нас вели этой же дорогой в баню. Так отчётливо, что встряхиваю головой.
Забыть. Забыть, как сон дурной.

- Рядовой Надеждин - вспышка с тылу!
Надя бросается на асфальт.
Колбаса отправляет его за кепкой. Ползком.
Все, кроме духов и шнурков, разбредаемся по обочинам. Снова закуриваем и яростно отмахиваемся от комаров. Дым почему-то комаров не пугает.
Надя, извиваясь всем телом, подползает к своей кепке. Колбаса опережает и пинком отбрасывает её в сторону.

Стоящий невдалеке Кувшин кривится.
- Что, - подхожу к нему. – За друга обидно? Ну, заступись.
Кувшин молчит.
- Кстати, воин... – мне скучно, и хочется разговора. – Ты когда стихи про Москву выучишь?
- Я книжку взял уже в библиотеке. Только это не Лермонтов про Москву писал. Пушкин.
Озадаченно смотрю на него.
- Бля... А ведь точно – Пушкин. “Евгений Онегин”, главу не помню. Пиздец, приехали. Ещё год – и школьную программу забуду. Ты “Записки из Мёртвого дома” читал когда-нибудь? Фёдора Михалыча?
- Нет, - нехотя отвечает Кувшин.

Вижу, что разговор ему в тягость. Кувшин наблюдает за ползающим туда-сюда другом. Странно, но они – крепкий, дерзкий, сжатый как пружина Кувшинкин и сломленный, опускающийся всё ниже Надеждин – друзья. Остальные из их призыва от Нади отвернулись давно, и при случае чморят не хуже нас. Кувшинкин же, по непонятной мне причине, единственный, кто называет его по имени и как может, помогает.
Осенники играют кепкой в футбол. Надя ползает туда-сюда, временами пытаясь встать на карачки. Едва он приподнимается,  получает пинок и падает. Похож на полураздавленную гусеницу.
Ещё немного ползания, и от формы одни лохмотья останутся. Новой ему взять негде, подменку тоже никто не даст. Завтрашний утренний осмотр будет не самым счастливым в его жизни.
Почему Кувшин дружит с ним, что он нашёл в нём – не понимаю.

- А зря не читал. Ты бы вот лучше в Москву не хиппарей гонять ездил, а в библиотеку...
Хочу рассказать Кувшину о плац-майоре из “Записок...”, любителе запрещать и наказывать. Как тот лишал арестантов театра и как маялись они потом в бараках. Удивляюсь, что помню какие-то книги ещё. Наверное, просто тема близкая...
Но вместо этого дёргаю Кувшина за ремень и тыкаю кулаком ему в живот:
- Не рано ослабил, а, военный? Встал смирно, сука!
- Колбаса, шухер... Шакалы... – негромко говорит кто-то из шнурков.
Из казармы первой роты выходит пара офицеров.
Быстро строимся. Надя, взмокший, тяжело дышащий, получает, наконец, свою кепку.
- Ты больше не теряй имущество, воин, - усмехается Кица. – В друхоряд с башкой отобью.
 
Приходим в казарму. Надю сразу тащат в умывальник, выставив одного из бойцов у двери.
- Бля буду, повесится он скоро, - говорю Кице.
Кица пожимает массивными плечами.
Шаримся по казарме, в поисках занятия. Народу мало, время ранее. Скука. Муторная, беспросветная.
Стоп...
Внимание привлекают не то удары в гонг, не то по наковальне. Кто-то что-то “робит” в бытовке.
Заходим. Ну, конечно...
На табурете, с зубилом и молотком в руках, восседает Вася Свищ. На другом табурете перед ним лежит массивная дверная петля. Вася приставляет к ней зубило и со всей дури лупит молотком. Звон и грохот стоят страшные, до дрожи стёкол. Табурет подпрыгивает, но Вася удерживает его ногой.
- Ты охуел что ли с тоски совсем, Вася? – интересуемся мы.
Вася, по обыкновению, улыбается.
- Пидковкы зробыть хочу, - поясняет он. – И дырдочкы вжэ хотовые есть, три штуки.
Табурет, служащий Васе верстаком, изуродован глубокими вмятинами. Вася упорно молотит и не сдаётся.
Мы с интересом наблюдаем.
- А обычные тебе не катят, да? – спрашиваю Васю в перерыве между процессом. – Ты уж сразу коньки себе прикрепи тогда – до дембеля не сносятся.
Вася степенно усмехается и продолжает своё занятие.
Не выдержав грохота, выходим с Кицей из бытовки. Пытаюсь закрыть поплотнее дверь, но что-то мешает. Смотрю под ноги – одна из половиц паркета приподнялась под сапогом и не даёт до конца закрыться. Дверь массивная, обитая жестью по краю.
- Постой, не уходи, - говорю Кице и ещё раз проверяю дверь. Наступаю на половицу и притягиваю дверь. Её клинит в сантиметрах пяти от косяка.
- Зови кого-нибудь из духов, - подмигиваю Кице.
- Бойцы! – оживившись, кричит Кица в сторону спального помещения. – Бойцы, ёб вашу мать! Бегом сюда!
Прибегают Новый, Трактор и Кувшин.

- Ты, - говорю Кувшину. – Съебал стих учить. После отбоя расскажешь.
Кувшин уходит, нарочито медленно.
- Резче, воин! – ору ему вслед.
– Теперь вы, - обращаюсь к Трактору и Новому. - Нужен доброволец.
Бойцы переглядываются.
- Чё делать? – уныло спрашивает Трактор.
- Вот ты и будешь. Сейчас узнаешь. Новый, улетел порядок наводить!
Трактор остаётся один перед нами.
- Короче, слухай сюдой. Мы вот с товарищем ефрейтором поспорили, шо будет, если пальцы в дверь эту попадут. Вот он, - Кица тычет в меня пальцем, - думает, шо отрубит на хуй. А по-моему, тильки кости сломает.
- И нам надо установить, кто из нас прав, - подыгрываю Кице и киваю на косяк. – Клади пальцы.
Трактор растерянно смотрит на нас.
- Ребят, ну не надо, - губы его на глазах сереют. – Ну пожалуйста...

С Кицей такие номера не проходят.
- Какие мы тебе, на хуй, «ребята»! – толстый хохол ловко бьёт Трактора в голень. – Суй руку, сука!
Трактор в отчаянии смотрит на меня. Наверное, после случая с сахаром вообразил своим другом.
- Чё ты вылупился, как собака срущая? – спрашиваю бойца. – Делай, что говорят.
На лице Трактора полное смятение.
За нашими спинами начинает собираться публика – из тех немногих, кто не на плацу, а в казарме.
Вася Свищ, наконец отдолбив от петли плоскую пластину, с увлечением разглядывает её, не обращая на происходящее внимания.
- Ты у меня повешаешься сегодня ночью, уёбок, - угрожающе тянет Кица. – Писледний раз тоби ховорю...
Трактор делает шаг к двери, зажмуривается, закусывает губу и кладёт пальцы на край косяка.
Кица распахивает дверь пошире. Незаметно наступаю на половицу.
- Глазки-то открой, а то уснёшь, - усмехается Кица.

Едва Трактор открывает глаза, Кица со всей силы захлопывает дверь.
Трактор отдёргивает руку.
Дверь ударяется о половицу и распахивается заново.
- Блядь, ну ты и мудак, - говорю Трактору. – Причём дважды. Фокус испортил, это раз. И руки суёшь куда ни попадя – два.
- А башку бы сказали сунуть – сунул? Съеби,пока цел... – Кица тоже расстроен.
Трактор убегает в спальное помещение.
Вася Свищ смотрит на нас, стучит себя по лбу пальцем и достаёт откуда-то напильник без ручки. Прижимает пластину к краю табурета и начинает обтачивать.
- Пошли, Кица, покурим, - говорю товарищу, морщась от звука напильника. – Фокус не удался.
- Вы, бля, звери, - говорит нам сержант из “мандавох” Стёпа. – А если б он руку не убрал?
- Солдат ребёнка не обидит, - угощаю Стёпу сигаретой. – Гляди.
Показываю, как приподнять половицу.
Стёпа качает головой.
- Долбоёбы...

В умывальнике на подокониике сидят наши осенники – Колбаса, Укол и Гунько. Достаём сигареты, закуриваем.
В распахнутое окно вливается душный сизый вечер. Год уже с лишним я смотрю в это окно. Ещё почти столько же...

Нади не видать.
- Где он? – спрашиваю их.
Укол усмехается:
- Где и положено. Двадцать «очек» только от меня лично. Заебётся сдавать.
Захожу в сортир. Кица остаётся с осенниками.
Дверцы кабинок распахнуты. В дальней, у окна, слышно копошение и знакомый, такой знакомый звук кирпичного бруска.
Подхожу и вижу согнутую спину Нади. От звука шагов тот вздрагивает и оборачивается. Лицо его заплаканное, нос распух. Правое плечо и часть спины тёмные, будто мокрые.
- Давай, давай, хуярь, - киваю ему. – Это самое важное «очко». Дембельское. Время придёт, сам в него срать будешь.
Молчу немного и добавляю:
- Если доживёшь, конечно.
Надя сжимая обломок кирпича, утыкается лицом в руку. Только сейчас до меня доходит, что за темные пятна на его форме.
Кто-то из осенников просто поссал на него.
Не сидеть Наде на почетном “очке” никогда. Судьба у него теперь – другая.
Лучше бы замполит нас пустил на фильм. Хотя, всё равно. Рано или поздно...

- Не плачь, Надя. Москва слезам не верит...
Выбрасываю бычок в “очко”, которое он чистит. На секунду становится неуютно в душе. Понимаю, что лишь пытаюсь выдать себя за сурового черпака. Мне жаль, настолько жаль этого опустившегося бойца, что опять ловлю себя на желании избить его прямо тут. Сильно избить, не думая о последствиях.
- Надя... Встань. Хорош реветь, я сказал. Как тебя зовут, по-нормальному?
- Виктор... – шмыгает носом боец и поднимается.
Грязный, мокрый, в руке – тёмно-оранжевый кусок кирпича.
- Кирпич хуёвый у тебя. Таким до утра тереть будешь. Спроси у “мандавох” со своего призыва, может, у кого мягкий есть. Красный такой... Я в своё время под тумбочкой ныкал, чтоб был всегда.
В сортир заглядывает Кица:
- Пишлы чай пить, шо ты тут?
- Щас иду, погодь!
Кица уходит.
- Короче, Витя. Я тебя пальцем не трону. Обещаю. Но и заступаться не буду. Сам должен. Делай как хочешь. Но или ты не зассышь, и заставишь себя уважать, или... Никто и ничем не поможет тебе уже. Ты меня понял?

Надя часто моргает, готовый расплакаться вновь.
- А как? – сипло выдавливает и вновь начинает всхлипывать.
Вот сука...
Пожимаю плечами.
- Да как сможешь. Только не вздумай стреляться или вешаться. Ты что, пиздюлей на гражданке не получал никогда? Что ты прогибаешься под них, - киваю на стенку. – Вытерпи несколько раз, докажи себя.
Кица снова засовывает в дверной проём свою круглую рожу:
- Шо тут у вас?
- Политинформация. Иду, иду.

Выходим из умывальника и обнаруживаем, что шутка наша пришлась «мандавохам» по душе. Какой-то несчастный душок жалобно трясёт головой возле двери бытовки.
- Суй руку, я тебе сказал! – орёт и замахивается на него Стёпа. – Ты чо, бля? Старого в хуй не ставишь?
- Ставлю... – испуганно отвечает дух.
Под общий смех Стёпа выкатывает глаза:
- Ах ты, сучара! Ты – меня! В хуй?! Ставишь?! Ну пиздец тебе! Суй руку!
Хлоп! – ударяется дверь о препятствие.
Дух стоит ни жив, ни мёртв.
- Ты хуль руку не убрал?! – орёт на него Стёпа. – Сломать хотел? В больничку, сука, закосить хотел?! Служба не нравиться?! На “лося”, блядь!
Боец вскидывает ко лбу руки и получает “лося”.
- Гыгы... – улыбается Стёпа. – Съебал! Стой! Из своих позови сюда кого! Хы, бля, прикольно...

С хождения по плацу возвращается рота связи. Топот, ругань, вопли, мат – обычный вечер. Все матерят замполита.
- Дембель! Дембель давайте! Заебало – не могу! – орёт кто-то истошно у выхода.
- Вешайся! – кричат ему с другого конца.
Быстрая вечерняя поверка, наряды на завтра и отбой.
Ответственный лейтёха из новых, только что с Можайки, читает книжку в канцелярии а через полчаса и вовсе сваливает из казармы.

Начинается обычная ночь. Бойцов поднимают  и рассылают по поручениям. Кого на шухер, кого в столовку за хавчиком, кого “в помощь дневальным”.
Некоторых тренируют “подъём-отбоем” на время. Бойцы суетятся, налетая друг на друга. Скидывают одежду и прыгают в койки. Тут же подскакивают и,  путаясь в рукавах и брючинах, одеваются.
Не знаю, на хер нужен скоростной “отбой”. “Подъём” - ещё куда ни шло, но вот зачем на время раздеваться – не понятно. Странно, когда “отбивали” меня самого, полгода назад ещё - таких мыслей не возникало.

Раздаётся кряхтенье.
Человек десять провинившихся стоят на взлетке в полуприсяде, держа перед собой в вытянутых руках табуреты.
У некоторых, особо залетевших, на табуретах лежит по несколько подушек. За малейшее движение рук вниз бойцы получают в “фанеру”.

На соседней со мной койке лежит Кувшинкин. Глаза его закрыты, но лицо напряжено, видно даже в полутьме дежурного освещения.
- Кувшин! – толкаю его в плечо. – Как там стихи про Москву? Выучил?
Боец открывает глаза.
- Времени ведь нету совсем... Я дневального попросил разбудить перед подъёмом, подшиться. Утром выучу всё.
- Бля, ты лентяй...
Лежу и думаю, чем заняться. Сна ни в одном глазу.


- Улиточки! Улиточки ползут! – кричит кто-то из роты связи.
Все оживляются, суют ноги в тапочки. Подхватывая ремни, бегут на взлетку.
Одна из любимых забав “мандавох”.
По взлетке, в одних трусах, ползут бойцы. Не просто так, а на время. За минуту надо доползти до конца казармы. Никто и никогда не укладывался в норматив, насколько помню.
Нархов, самая быстрая “улиточка” прошлого лета, подбодряет нынешних хлесткими ударами ремня. При этом делает страшное лицо и шипит:
- Резче, суки! Резче ползём!
“Улиточки” стараются изо всех сил.  То с одной, то с другой стороны ползущих охаживают ремнями, для ускорения.
Обращаюсь к лежащему рядом Кувшину:
- Подъём, военный!
Кувшин вскакивает.
- Бери подушку и беги в атаку.
- На кого? – недоумевает боец.
- Бля, на “улиточек”! Пизди их подушкой и кричи: “Позади Москва!” Чтоб ни одна не проползла через территорию взвода. Всосал?
Кувшин берет подушку и крутит её в руках.
- Мне же “мандавохи” пизды дадут...
- Ну ты выбирай уж – или они тебе дадут, или мы, - подаёт голос со своей койки Паша Секс.
Кувшин отправляется на битву.

В казарме вопли и свист. Игра  “мандавохам” нравится. В Кувшина летят подушки, некоторые попадают в нас. Бросаем их в ответ. Откуда-то прилетает сапог, ударяется о спинку моей койки. Хватаю оба кирзача Кувшина и один за другим швыряю в сторону “мандавох”. Главное, чтоб не прислали в ответ табуретку.
Прибежавший от выхода дух обрывает веселье.
Шухер.
Все разбегаются по койкам.
Приходит помдеж, о чём-то разговаривает с дежурным по роте. Слышно, как спрашивает, где ответственный.
Ходит какое-то время по рядам, посвечивая фонариком. Заглядывает в ленинскую и сушилку. Наконец, уходит.
- Съебал! – вполголоса кричит дневальный.

Одеяла на койках шевелятся, снова поднимается народ.
Но азарт уже прошёл. Играть больше неохота. Все расползаются по делам – смотреть телевизор, курить в умывальнике, разрисовывать альбомы и заваривать чай.
- Кувшин, молодец! Погиб, но врагу не сдался! – говорю притихшему на соседней койке бойцу.
- Надо поощрить человека за храбрость, - говорит Укол.  – Кувшин! Сорок пять секунд отпуска!
Кувшин вскакивает, который раз уже за сегодня, и начинает прыгать на одной ноге, щелкая себя большим пальцем под челюстью. Другой рукой он изображает дрочку.
Всё верно – нехитрый набор солдатских радостей. Танцы, ебля и бухло. Одновременно, чтобы уложиться в отведённое время.
Это и вправду смешно, когда со стороны смотришь. Развлечение.
Лучше бы нас на фильм пустили...
Всё, спать, бля. Спать.


***
По утрам прохладно. Наливается тоскливой синевой купол неба. Бомбовозами ползут серые облака - плоские снизу, будто подрезанные, и ватно-лохматые поверху. Дожди пока редкие, но облака всё идут и идут, куда-то на Ленинград.
Август кончается. Скоро осень. Гнилая, холодная осень и за ней – бессмысленная затяжная зима. Два хреновых сезона, которые придётся провести тут. По второму кругу. Весна – не в счёт. Весной – домой.
На хера я тут... Какой толк...
Всё что мог – уже сделал.

***
В стране путч.
Возня в Москве, в которую влез даже министр обороны, не затронула особо нашу часть, за исключением нескольких днёй повышенной готовности. Применительно к нашему полку звучит комично.
Ежедневно, до обеда и после, чистим оружие. До одурения. Вот и вся готовность.
К чему – никто не знает.

В который раз наматываю на кончик шомпола кусок белой тряпки, но она всё равно становится грязно-серой после нескольких движений.
На прошлой неделе были стрельбы. Выстрелил шесть раз одиночными. Злюсь на Ворона – взводный тоже решил пострелять. Взял мой автомат и высадил из него три рожка. Вроде бы отчистил тогда “калаш” от гари, а прошла неделя – как снова наросла она.
Мне помогает Вася Свищ. Добровольно. Оружие он обожает. Особенно разбирать-собирать и чистить. Делает это с крестьянской обстоятельностью и деловитостью, любовно разглядывая результат. Прищуривает глаз, высовывает кончик языка. Качает головой, усмехается чему-то и вновь принимается за чистку. Свой автомат он уже надраил, теперь возится с пружиной моего.

Отхожу к окну покурить. Говорят, танки в Москве, в самом центре. Какие-то баррикады и неизвестный мне раньше Белый дом. Замполиты молчат. По телевизору стройные, но страшные на лицо бабы танцуют балет.
Какие танки, на хера танки... Один наш взвод, если вернуть в “замки” сержанта Бороду, всех захуярит, если надо. Дай только приказ.
Стал бы я стрелять в “свой народ”?
Ни я народу, ни он мне – не “свой”.
Стал бы. Вообще – хочу стрелять. Не на стрельбище. Там обстановка не та - делаешь, что приказано. Выплеска, облегчения нет.
Давно уже мучит, едва сдерживаюсь. Особенно – на посту. Хоть куда, но выстрелить. В потолок. В стену, чтоб крошкой брызнуло. В разводящего, раз нет нарушителей. В чёрное ночное небо – в Бога – только жаль, нет трассеров. В проезжающую машину. По кривым силуэтам деревьёв стегануть от души...

А то – себе в голову. Руки длинные, до спуска без проблем достать.
Не выдержал однажды – перевёл на одиночный, дослал в патронник. Встал не колени, приклад пристроил в угол. Прижал бровь к толстому кругляшу дула. Дотянулся до крючка. Вот он, полумесяц судьбы – маленький железный крючок. Стоит лишь надавить большим пальцем... Сколько так стоял – не знаю. Темень, тишина. Лишь дождь – пу-пу-пу-пу – по жестяной крыше поста.
Отложил, нашарил пачку сигарет. Извёл штук пять спичек, пока прикурил. Пальцы – будто чужие. Долго не мог сообразить, как извлечь патрон и сунуть обратно в магазин.
Было это – месяц назад. По духанке и в голову не приходило. А тут вот...


От мыслей отвлекает ругань у оружейных столов.
Во взводе чэпэ.
У Нади нашли патрон.
Нашли случайно – спросили сигарету и ощупали карманы. Вот так штука. Черпак Кирзач и чмошник Надя – одного поля ягоды, оказывается. С одними интересами. Хотя кто знает – может, каждый второй во взводе таков. Крыша-то едет у каждого тут. 
Надю уводят на допрос в сушилку. Допрашивают оба призыва – мой и осенний. Помня о данном слове,  остаюсь на пару со Свищём возиться с возвратной пружиной.
Откуда у него патрон, Надя скрывал минут десять.
Узнали, конечно.
От бойца из второй роты, земляка его. Боец работает на обслуживании тактических полей и стрельбища.
Колбаса посылает во вторую роту одного из шнурков.
Не сладко придётся дружку...
Для чего ему был нужен боеприпас, Надя объяснить не смог. Самой нелепой была версия о брелке – хотел сделать себе на будущее.

До взводного доводить не стали. Отмудохали Надю крепко. Как всегда, впрочем.
Но на этом дело не кончилось.
Выпивший и злой, Укол после отбоя поднимает бойца. Надя стоит перед ним – нелепый, в растянутой майке и непомерно широких трусах. Отощал настолько, что ещё немного – и играть ему в кино узника фашизма.
Укол бьёт его ладонями по ушам. Надя приседает и хватается за голову.
- Встал, сука! – пинает его босой ногой в лицо Укол. – Снимай трусы, блядь, и вставай раком!
Замирают все. Такого ещё не было в казарме.
Это уже беспредел.
Я помню, как у Укола стоял член во время “бритья”  Нади полотенцем.
Вмешиваться или нет – не могу решить.
- Э, Укол, харэ! Ты чо делаешь?! – свешивает ноги с койки Паша Секс.
Паша здорово раскачался за последнее время. Связываться с ним осенники обычно не решаются. Но Укол вошёл в раж и орёт уже на всю казарму:
- Ты чо, за пидора меня держишь?! Да такого даже опускать западло! Я ему этот патрон просто в жопу засуну!
Укол разворачивается к дрожащему Наде и пробивает ему «фанеру»:
- Чушкан, снял труханы, чо не ясно?
Надя не двигается. Получает ещё несколько раз ногой от Укола. Падает на койку Гунько. Тот, матерясь, сбрасывает его на пол. Вскакивает и принимается пинать бойца.
Паша вопросительно поглядывает на меня.
Пожимаю плечами. Или Надя сумеет доказать, что он человек, или...
Всхлипывая, боец поднимается и стягивает трусы до колен.
Секс сплёвывает на пол, встаёт с койки, зажимает в зубах сигарету и демонстративно уходит.
- Нагибайся, пидор! – командует Укол Наде.

Тут происходит невиданное.
На Укола всей своей медвежьей тушей наваливается Вася Свищ.
Оба они падают в проход между коек. Слышен сдавленный хрип Укола и  удары пяток о паркет.
Ошарашенный Надя резким движением надевает трусы обратно и отступает от сцепившихся старых.
Борьба длится недолго.
Вася разжимает горло Укола, нашаривает на полу выроненный тем патрон, поднимается, суёт ноги в сапоги и как был – в трусах и майке – идёт на выход.

- Ёбаны в рот... – доносится с рядов роты связи.
Наш взвод молчит.
Гунько и Колбаса помогают Уколу подняться.
Тот, по-обыкновению, орёт, что замочит всех, а Свища – дважды. Но уже отовсюду раздаются смешки и подначки. Укол быстро тушуется, уходит курить в сортир.
Надю отправляют в постель.
Я смотрю на его друга Кувшина. В полутьме видны белки глаз и губы, сжатые в узкую полоску. Выражением лица Кувшин напоминает мне Черепа.
Такое же оно у того было, прошлой осенью. Когда мы в сушилке решали, как кончить Соломона.

Вадим Чекунов (Кирзач) , 22.05.2007

Печатать ! печатать / с каментами

ты должен быть залoгинен чтобы хуйярить камменты !


101

Фаллос на крыльях, 22-05-2007 17:46:42

http://www.bg.ru/pix/article/152/5508/d25.jpg

буагага!

102

атЪибитесь я в эфире, 22-05-2007 17:46:43

не читал..кирзач ты заебал тянуть
уже и сериал-канкурент "каждый ублюдок достоен счастья в 8ми частях и тот закончился давно..а ты высираеш иногда

103

Who Янсон, 22-05-2007 17:47:45

вдруг проснулся рано утром
Кирзача зачёл
Вставать не стоит
сразу понял

104

Дэ Мираш Ни Ченго, 22-05-2007 17:52:22

Ну Кирзач рулит

105

Олег Покс, 22-05-2007 17:52:44

ответ на: НАДЯНЯ [2]

>Пачетайу... фсем превед заранее!

а почему у тебя такие пухлые щеки?

106

Липа, 22-05-2007 17:55:56

Эта часть осрбенно впечатлила...Нет слов...
Раз от раза всё серьёзнее и драматичнее...
Не сбавляй оборотов, коллега!

107

Витамин, 22-05-2007 18:02:07

Отлично!!! Жду продолжения!

108

Липа, 22-05-2007 18:02:24

...Мне жаль, настолько жаль этого опустившегося бойца, что опять ловлю себя на желании избить его прямо тут...(с)

не удержался чтобы не процитировать. Эта фраза достойна быть в учебниках по психологии.

109

Стрелок млять, 22-05-2007 18:05:08

ну наконец то , а я так ждал, так ждал ., зачод аффтоматом

110

взрыватель, 22-05-2007 18:11:05

молодец, таарищ Кирзач! впрочем, как всегда.
пешите пажалста есчо!

111

Котег - пеффной животег, 22-05-2007 18:11:17

Песдато. Как всикда.

112

черный хлебушек, 22-05-2007 18:11:58

Ахуенно! Просто ахуенно!

113

поцэ, 22-05-2007 18:12:36

как всегда с удовольствием

114

никара гуа, 22-05-2007 18:17:18

пожалуй самая тяжолая часть

115

Чемберчлен, 22-05-2007 18:26:12

заебись

116

ХУЕПЛЁТ, 22-05-2007 18:27:14

Бля буду мололодость вспомнилась.Пойду стакан ёбну

117

я забыл подписацца, асёл, 22-05-2007 18:29:45

зоебизь, дождалзя...

118

Камент (один остался), 22-05-2007 18:30:47

Заебись, как всегда, но...
Слишком уж большие перерывы между частями.

119

чёрт-закатай вату, 22-05-2007 18:31:21

мудак аффтар, да ещё с комплексами... точка зрения дипломированного психолога

120

Сан Саныч, 22-05-2007 18:33:00

че-та давно не было продолжений зачотной серии.
еще-еще-еще

121

iR, 22-05-2007 18:34:39

охуеть, дождались....

122

Юрий, 22-05-2007 18:43:22

мне понравилось, ёб тэ!

123

король диалапа, 22-05-2007 18:55:04

феномен чванка разкрыт, вот
как разведчегам передавать б/п важную (ну там типа переворот в
Антарктиде или про жоробуша абасцака новая) и срочную информацею
а вот примерно таг - встретимся под свежим чвангом между 100 и 150
каментам
и ничего не поделаешь, где родину поставили защищать там и стоишь
пальцы режь, об стену бейся, а крео регулярно засылай

124

толерантный ксенофоб, 22-05-2007 19:00:14

Давно надо пехтуру нахуй разогнать и всю нетехническую пиздобратию тоже! Нанять профи и денег платить за боеготовность. А пацанов калечить- хорош!

125

Хранительница личностных матриц, 22-05-2007 19:02:33

чэтала

126

Круизер, 22-05-2007 19:05:04

Эта часть самая жоская пока.Почти нет художественных отступлений.типа экшен блять.молодца.А вот с пальцами и дверью такие приколы частенько в армии заканчиваются несчастными случаями.Просто чел который который должен нажать на половицу немного тормознул и не успел.Пиздец пальцам.Зато потом пиздец скучной жизни в роте старослужащим.Заебут.Объяснительные,проверки что да как кто чо видел и не видел.А там и кичман или дизель на горизонте замаячат.Нахуй такие приколы.Хотя в 19-20 лет на это ума не хватает.Кураж блять.Хотя вот могу посоветовать некоторым говнохуяторам здесь проделывать такую процедуру с пальцами регулярно и каждый день.гугугу
Кирзач я вот одного не понял.Нахуй такие мысли с патроном в патроннике после года службы?Не вижу логики ваще.Просто дурь штоле?

127

УШЕЛЕТС ( сиамский брат сестёр Кривошляповых ), 22-05-2007 19:10:20

а ещо из патронафф открывашки получаюцца

128

Burato, 22-05-2007 19:10:29

Читадь-нипиричитадь!
Спосибо Кирзач!

129

Дезертир, 22-05-2007 19:14:21

Кирзач, иди на хуй!
Я твоей матери целку рвал и  в рот её ёб!!!

130

СТАРШИНА ВМФ, 22-05-2007 19:19:51

ВСЕ ПРОПЬЮ НО ФЛОТ НЕ АПАЗОРЮ НАВЕРНОЕ ТАКИХ ПРИДУРКОВ СПИЦЫАЛЬНА САБИРАЮТ В АДНОМ МЕСТЕ

131

Бизумный свинаёп, у каторава вместа мазгоф дирьмо, 22-05-2007 19:24:07

Наконец-то блять... 6*

132

ебал афтара врот, 22-05-2007 19:26:56

а все таки зачетал
ну и ета армия каторая с пацанов мужиков делает. Типа суй пальцы -атрубим.
Ебанаты, так тюрьма тогда тоже школа жизни. все пиздуем туда, кирзач ведешь?
зы..пидарас ты кстате

133

Круизер, 22-05-2007 19:29:40

ответ на: Дезертир [129]

22-05-2007 19:14:21 Дезертир

СТАРШИНА ВМФ 

ваха ты?

134

Круизер, 22-05-2007 19:31:40

Ща опущенцы "нади" все повылазят......

135

СТАРШИНА ВМФ, 22-05-2007 19:37:00

ответ на: Круизер [133]

НЕ ВАХА ПРОСТО СЛУЖИЛ НА ФЛОТЕ

136

Дуч, 22-05-2007 19:41:50

ааааааааааа!!!!!!!!!!!!!!!
фтыкаем!!!!!!!!!!!!!!!

137

трафик, 22-05-2007 19:44:03

ответ на: Липа [108]

>...Мне жаль, настолько жаль этого опустившегося бойца, что опять ловлю себя на желании избить его прямо тут...(с)
>
>не удержался чтобы не процитировать. Эта фраза достойна быть в учебниках по психологии.

ты хуёва автора читал. в предедущих частях говорится, что он про жалость типа сам вычитал то ли из книги, то ли из учебника по психологии.

138

СТАРШИНА ВМФ, 22-05-2007 19:48:10

вообще забавно у нас на апл такой развлекухой некогда было заниматца

139

Круизер, 22-05-2007 19:54:16

ответ на: СТАРШИНА ВМФ [135]

Тогда отключи капсы и по существу(100 якорей тебе в жопу)

140

ЖеЛе, 22-05-2007 19:55:32

адназначно харашо...
впрочем каквсикда...

141

Моск атмарожынный, 22-05-2007 19:56:19

Нунаконецто!
Заибализь ждадь ужэ.

142

СТАРШИНА ВМФ, 22-05-2007 19:59:55

ответ на: Круизер [139]

не знаю где ты служыл но на сщет якорей ты глубоко не прав или я просто папал на сай пидарасав

143

мой котег баица крысо, 22-05-2007 20:04:23

б/п вася самый загадошный персанаш... интересно, какие в ево голове тараканы?.. с хуяли-пачему дал поддержку чухе?.. ведь по идее должен был продолжать делать вид, что ево хата с краю... зоинтреговало...
тагжэ небезынтересна судьба черепа... афтар как-то увел ево в тень...

144

гутен ёБ, 22-05-2007 20:04:49

заебись, наконецта, но почетаю патом в спакойнай апстанофке

145

Кирзач, 22-05-2007 20:19:58

Камрады, извините за задержку - полетел весь текст,
заново пришлось писать после легкого запоя.

146

Не падписываюсь, ни хуя не асел, 22-05-2007 20:23:22

Зачот автоматом. У Кирзача во второй сотне ахуеть как почётно

147

XuTpb|u DpeBo/|a3, 22-05-2007 20:23:58

когда кино будет, кирзач?

148

кавалер креста Вассермана, 22-05-2007 20:26:04

Кирзачу зачот однозначно
По существу - классно передан момент где про "не свой я народу и он мне не свой" испытал что то подобное после половины службы.

Нихуя дедовщина не проколы командования- наоборот все тонко ращщитано. Именно такая армия и готова стрелять в свой народ и вообще в любого безоружного противника. Правда она же и побежит при первом намеке на настоящий бой

149

Квасилиус, 22-05-2007 20:44:02

ответ на: Кирзач [145]

жалка та как...
всиравно охуенно...очень уш ждалли!!!

150

Моск атмарожынный, 22-05-2007 20:49:48

ответ на: Кирзач [145]

Заибал фсехуже.
Правда веть ждем-с.

ты должен быть залoгинен чтобы хуйярить камменты !


«Вначале она прикусила мой хуй, который находился в этот момент у нее во рту, сжала мне яйца, за каким-то хером еще и пизданула по ним (шоп жисть медом не казалась), вытащила мой хуй изо рта, заорала, вытащила резиновый хуй из песды, не прекращая орать, посмотрела на него и – венец всего – пизданула мне этим куском резинового Рокко Сиффреди по ебалу.»

«Я сам свою сперму на вкус не пробовал. Так, лизнул один раз на руке ради интереса. Чужую тоже не пробовал ни разу. Но была у меня одна подружка, чрезвычайно в этом деле продвинутая. Очень любила отсосать. И владела этим мастерски.»

— Ебитесь в рот. Ваш Удав

Оригинальная идея, авторские права: © 2000-2025 Удафф
Административная и финансовая поддержка
Тех. поддержка: Proforg