Монолог ироничного венеролога (часть 2)

Характеризуя пациентов, пришедших на прием к врачу дерматовенерологу, хотелось бы подчеркнуть, отмеченную мною за многолетнюю практику, характерологическую разницу между кожными и  вен.больными. Причем и в том и другом случае женщины и мужчины так же весьма различаются в поведенческом плане.
      Типичный пример женского отношения к возникшему кожному заболеванию. Обычно в дверях кабинета появляется сначала некий неидентифицируемый орган (рука, нога, голова….) обмотанный всеми возможными видами бинтов и повязок, а затем уже сама пациентка. Из сбивчивого рассказа пациентки, во время которого она постоянно пытается подпихнуть свой больной (но еще не разбинтованный) орган как можно ближе к лицу врача,  становится ясным, что вначале (обычно 2-3 месяца назад) «там появился прыщ (пятно, родинка, нарыв …….. )». Пациентка, хорошо знакомая по вокзальной литературе с такой элементарно простой областью медицины как дерматология, естественно начинает делать себе компрессы из алое (тысячелистника, облепихи, травы тети  Нюры……). Далее, в качестве этапных терапевтических средств, в различном порядке, обычно перечисляются красная тряпица, вьетнамская «звездочка», моча младенца (в виде компрессов и внутрь), полуведерные очистительные клизмы, а также  мумие (оно же – сперма очень редкого горного козло-барана). Наиболее продвинутые в дерматологии пациентки на каком то этапе самолечения да же применяют какие-то мази «из тюбиков» (по результатам лечения я всегда подозревал, что это либо сапожные кремы либо старые зубные пасты). Рассказ о каждом этапе терапии обязательно прерывается трагическим восклицанием: « Доктор, а мне все хуже и хуже»! Окончание ужасного рассказа о развитии и прогрессировании очевидно неведомой науке и, поэтому не поддающейся лечению болезни, практически всегда одинаково: «И вот я пришла к Вам, потому что слышала, что Вы хороший доктор». Вежливый  вопрос - почему же столь лестный для меня визит не был осуществлен несколько ранее,  кажется пациентке абсолютно неуместным и даже несколько обидным – ведь она знакома с трудами  таких основоположников современной парамедицины как….. – далее следует перечисление вокзальных авторов. Под слоем пропитанных различными биологическими жидкостями бинтов обычно, как результат успешного самолечения, мы с медсестрой видим вместо кожи нечто, напоминающее кожные покровы злых инопланетных существ (см. фильм «Чужой»), или старые фотографии из дерматологического атласа «Последняя стадия проказы у умирающего в лепрозории больного».

    Основа для успешного лечения такой пациентки – заставить ее выполнить все рекомендованное врачом и именно в рекомендованной последовательности.  По опыту знаю, что через неделю 70% таких больных приходят с благодарностью (цветами, конъяком, $$ ). Остальные же являются приблизительно через 2-3 недели с негодующим восклицанием: «Мне Вас так рекомендовали, а Вы…….». В дальнейшем оказывается, что пациентка все же решила совместить  в лечении свои глубокие медицинские познания с рекомендациями доктора. Поэтому, вместо уколов, которых она с детства боится, она применяла какие-то таблетки, рекомендованные ей фармацевтом в аптеке. Вместо прописанной современной мази была использована старая, с несколько похожим названием, извлеченная из сундука покойной свекрови. Кроме того, мазь, естественно, чередовалась с компрессами с теперь уже собственной мочой (логика – организм ведь борется с инфекцией и в моче появляются Антитела  которые «догоняют микроб и убивают его»). В качестве небольшой мести я, сославшись на свой недостаточный клинический опыт, рекомендую таким пациенткам обратиться в частную клинику ассоциации «МЕДИ», «Даная» и др.
        Поведение и психология мужчины, впервые заболевшим кожным заболеванием несколько иная. Его обычно мало волнуют непосредственно поражения собственной кожи (после разборок и не такое бывало). Однако когда-то или где-то он слышал, что страшная и неизлечимая болезнь СИФИЛИС  через определенный период времени проявляется на коже. Он, конечно, примерный семьянин,  у него красивая жена и двое прекрасных детей. Жене он никогда не изменял, но вот, примерно полгода назад, он подвозил на машине девушку, у которой не оказалось денег и которая предложила расплатиться несколько нестандартным способом. Дьявол вильнул волосатым хвостом, и соблазн сделал свое дело. Такой пациент, после рекомендованного ему лечения кожного заболевания, обязательно, возведя к небу затуманенный взор, попросит проверить его на сифилис, СПИД, и, на всякий случай «все остальное». В принципе, его  и интересуют лишь результаты проверки и, получив по телефону информацию об отрицательных результатах тестов, он обычно пропадает на годы.
    Поведение и логика мужчин и женщин, у которых диагностировано одно из вен.заболеваний так же существенно различаются. Для мужчины, обычно, достаточно предъявления положительных результатов тестов, чтобы он осознал необходимость лечения и дальнейшего обследования, после курса проведенной терапии. Приблизительно через 5-10 мин. допроса «с пристрастием», пациент под честное слово врача никому не передавать эту информацию, трагическим шепотом рассказывает как, когда и с кем «все это, ну доктор Вы понимаете, произошло». Хотелось бы отметить, что все эти  сведения необходимы врачу отнюдь не для удовлетворения собственных сексуального любопытства и фантазий – приблизительно через 2-3 года работы даже истории достойные платных порносайтов в Интернете начинают повторяться. Дело  в том, что давность  заражения определяет стадию развития заболевания на данный момент. От поставленного врачом диагноза, в котором обязательно фигурирует стадия заболевания,  непосредственно зависит объем необходимой терапии, т.е. количество и качество применяемых лекарств. Выявление же источника заражения, позволяет, вызвав его, произвести необходимое обследование и лечение и, таким образом, остановить распространение инфекции.
Единственная слезная просьба мужчин в этих ситуациях – чтобы врач максимально тактично проинформировал о заболевании - «ну доктор, придумайте что- нибудь сами» - жену (подругу, друга, любимое животное etc), пригласил их на прием и, обследовав, назначил курс специфического лечения.

      Женщины же даже после предъявления врачом положительных результатов тестов на вен.заболевания держатся, обычно, как партизанки на допросе у фашистов. Вариантов ответов обычно всего два. Первый из них свидетельствует о полном отсутствии фантазии у пациентки – «доктор, меня изнасиловали, и я боялась сообщить мужу». Количество негодяев и способов изнасилования прогрессивно увеличивается с каждой новой версией. Второй вариант тоже не отличается оригинальностью – «у моей подруги было такое же заболевание, а я, не зная этого, примеряла ее нижнее белье!?!? ». Дерматовенерологи, собираясь иногда за чашкой чая, пытаются припомнить что- либо эксклюзивное, но более правдивого чем –«доктор, я мылась в бане и случайно села на чужую мочалку» я не слышал. Сообщение о своем диагнозе, необходимости вызова мужа или бой-френда воспринимаются обычно достаточно агрессивно. «Вот я пойду к другому врачу (КВД, частную клинику), там повторю анализы, окажусь здоровой, и приду жаловаться на Вас главному врачу (в Управление Здравоохранения, депутату ГосДумы, Президенту, Господу Богу).
      Вся беда в том, что, идя на повторные анализы, такая пациентка, «на всякий случай» осуществляет такие гигиенические процедуры и принимает такое количество различных антибиотиков «по одной таблеточке из каждой упаковки», что ее, не побоюсь этих слов, половые органы становятся стерильными, – но только на 3 –4 дня. А далее болезнь перейдет в хроническую форму с тяжелыми осложнениями,  микроорганизмы, ее вызвавшие, приобретут устойчивость к антибиотикам и следующий врач, к которому будет вынуждена обратиться такая больная, будет часами ломать голову о причинах неэффективности стандартной терапии (обо всей предыстории такие пациентки обычно предпочитают тактично умалчивать).
    Несколько слов об особом контингенте частенько, посещающем дерматовенерологов – лицах «кавказской национальности». Кожные заболевания диагностируются у них, как правило, уже в очень запущенной стадии. Вся их проблема в том, что, даже боясь прогрессирования болезни, они испытывают еще больший почти священный страх перед  врачом. Поэтому они обычно получают консультации и назначения по поводу своего заболевания у продавщиц аптечных киосков, не имеющих, иногда, даже среднего фармацевтического образования, но расположенных непосредственно на месте работы пациентов – рынках, базарах, вокзалах.  Другой вариант- получение лечебно-диагностической помощи у своих соплеменников. «У Гоги (Гиви, Армена, Сулеймана) было воспаление легких (среднего уха, кобчика) и ему помогли эти таблетки, я их тоже пил все ». На прием такие пациенты обычно приходят не одни, а сопровождаемые всеми родственниками и друзьями. Очевидно,  в кавказской диаспоре бытует мнение о безжалостности и кровожадности врачей-дерматологов, поэтому даже в кабинет врача весь клан пытается протиснуться вместе, чтобы, в случае необходимости спасти от врача-убийцы своего любимого родственника. Однако, следует отметить, что все данные рекомендации и назначенное лечение соблюдаются неукоснительно и благодарность соответствует результатам лечения.

    Сущее мучение для врача дерматовенеролога – это прием «лица кавказской национальности» с подозрением на вен.заболевание. Очевидно, годы тяжелого труда в сфере мелкорозничной торговли, приводит этих пациентов к логическому заключению о том, что все лица, работающие в сфере обслуживания – жулики по определению. Это же мнение подсознательно переносится и на вполне порядочного врача. Поэтому, обычно, такой пациент появляется перед тобой с ворохом анализов и тестов, сделанных в других лабораториях и скрытой угрозой в голосе. Следует сделать отступление для читателя – результаты тестов, сделанных в разное время, различными методами и в лабораториях, отличающихся классом своего оборудования, могут не вполне совпадать. Тон первого же вопроса такого пациента может быть сопоставим только с лязгом большого кавказского кинжала вынимаемого из ножен – « Слюшай, скажи, пачему там у миня нашли гонохламиду, там – сифилоплазму, а в уважаемом Научном Институте трихокандиду». Если откровенно, короткий и всеобъемлющий ответ на этот близкий к философскому вопрос дал одной своей фразой очень любимый мной герой Булгакова профессор Преображенский: «Я не охотник до бессмыслиц». Однако, вовремя вспомнив суть клятвы Гиппократа – не отказывать никому и ни в чем, начинаешь пытаться что- либо объяснять пациенту. Результат беседы, как показывает практика, всегда одинаков. Пациент удаляется, утверждаясь во мнении, что данный доктор еще больший жулик, чем все остальные, а доктор, утирая со лба, пот жалеет о потерянном часе времени.

    Подводя итог  и исчерпав,  хотя бы частично, женское любопытство моей милой корреспондентки в столь неординарной области, хотелось бы закончить  наше интервью одной обобщенной крылатой фразой современного фольклора чуть изменив ее: «Врач дерматовенеролог – друг человека, но ничто человеческое ему не чуждо».

Tweet