Вася Мухин поёрзал на стуле и снова бросил взгляд на часы. Стрелки издевательски показывали девять. Ладно бы если утра, так ведь вечера, ёб вашу мать! Вот, бля, попадос под Новый год! Ну надо же было так подставиться… И ведь ничто не предвещало такого исхода этого в общем-то заурядного 31 декабря 2008 г. Вася, правда, до последнего рассчитывал, что у Аскольда Олеговича проснётся совесть, и он отпустит офисную челядь по домам ещё с обеда. А вот хуй! Ещё с утра шеф через свою секретутку Женьку Пузырёву объявил всем, что в связи с экономическим кризисом и грядущими длинными праздниками контора будет работать по КЗОТу – читай, до пяти вечера, и ниибёт! Народ поскрипел зубами, но никто выёбываться не стал: хуй знает, что там у Аскольда на уме, может, уже списки на увольнение составил… Все сделали вид, что под завязку заняты, а сами (ну и Вася, конечно) время от времени сваливали на кухню, чтобы ёбнуть водочки или шампусика, который взяли вскладчину накануне. И Вася уже почти дошёл до кондиции, когда ёбаная Женька набрала его по внутреннему: «Васик (сука, сто раз ей говорил, не называй меня так!), зайди к Аскольду Олеговичу!» Вася решил сострить: «За подарками, что ли?» Женька захихикала: «Ага, они тут уже давно для вас, мудозвонов, заготовлены, много-премного, пиздюли называются, будет больно, зато всем достанется…» «Вот ни хуя не смешно», - подумал Вася и отправился к шефу, размышляя о причинах столь неожиданного вызова в конце рабочего дня.
Аскольд Олегович, как обычно, напоминал стареющего педофила на пенсии: седой, благообразный, благоухающий каким-то дорогим парфюмом импозантный мужчина средних лет со взглядом, говорящим примерно «Вот сейчас я тебя и выебу, дружок!» Вася состроил максимально доброжелательную мину, но последовавший затем диалог постепенно изменил её на выражение абсолютного ахуя:

- С наступающим, Василий! Как настроение?
- Спасибо, Аскольд Олегович, всё в порядке, вот, домой собираюсь, ещё в магазин надо заскочить…
- Ну, да, в магазин, само собой… Василий, тут такое дело, долго думал к кому обратиться, и всё-таки решил к тебе. Наши партнёры в Сан-Франциско готовы сделать большой заказ, но он будет у них согласован там только сегодня, 31 декабря. Вася (ну добавил хотя бы «сынок» для проформы, сука!), кто-то должен дождаться подтверждения от них и отправить заказ на производство, там будут работать даже в праздники... Я тут прикинул, ты у нас один несемейный, да и работник ответственный… Мне нравилось, как ты в этом году работал, надеюсь, не подведёшь и сегодня. Кризис, сам понимаешь… К тому же, думаю до двенадцати ты в любом случае успеешь…
- Аскольд Олегович, извините, но у меня планы были…
- Василий, жизнь вообще крайне непредсказуема и часто вносит коррективы в наши планы. Не дай мне повод разочароваться в тебе…

Последняя фраза прозвучала как прямая и явная угроза. Вася пробормотал что-то вроде «Конечно, Аскольд Олегович, работа есть работа» и поплёлся к своему столу. Отпраздновал Новый Год, блядь! Зная повадки партнёров в Пендостане, можно было не сомневаться, что заказ они подтвердят не раньше одиннадцати вечера по Москве, что означало, что Новый Год Вася встретит в лучшем случае в метро. Мухин вспомнил бородатую шутку про боцмана, который упав, воскликнул «Ебать вас во все пиздопровушные щели за ваше трипиздоблядское мордоебание!», а потом, поднявшись, грязно выругался, и горько усмехнулся.
Стрелки показывали уже десять тридцать, а пендосы пока молчали. Вася отправил уже два письма по электронке с просьбой подтвердить злоебучий заказ, но получил короткую отписку, мол, отъебись пока, плиз… Звонок в дверь застал Васю за просмотром голой сиськи певицы Глюкозы на сайте жёлтой газетёнки. Сиська была вполне дрочибельна и манила немного погонять лысого, поэтому Вася с большим неудовольствием пошёл открывать. Охрана, наверное, офисы проверяет… Открыв дверь, Вася мальца прихуел. На пороге стоял самый настоящий Дед Мороз! В красном тулупе, с белой бородой, увесистым посохом и здоровым мешком за плечами. Дед хитро глянул на Васю и пробасил: «Здравствуй, Василий, с Новым Годом!» «Борька и Вован (заслуженные коллеги и собутыльники), наверно, прикололись,» - подумал Вася и решил подыграть старикану. «Здравствуй, дедушка! Я уж заждался, проходи, садись, отдохни с дороги!» Дед неспешно прошествовал в комнату и присел на ближайший стул. Вася пристроил жопу на столе напротив.
- Ну, Василий, долгонько я к тебе добирался, но всё-таки нашёл. Для порядку спрошу: хорошо ли ты вёл себя в этом году, не шалил ли, родителей слушался?
- Конечно, хорошо, дедушка, не шалил, только один раз в коридоре после пьянки наблевал да Женьку за сиську ущипнул, а так вроде всё путём…
- Ну, это не страшно, с кем не бывает… Вот что, Василий, каждый год нахожу я одного человека, которому под Новый год, ну, больше всех не повезло, что ли… Короче, Василий, в этом году я выбрал тебя.

«Пиздец, - подумал Вася.- А дед-то уже хорошо принял!» Хотя с другой стороны, вдвоём Новый год встречать как-то веселее, да и в одиночку Мухин квасить не привык.

- Для чего выбрал-то, дедушка? Хотя, айн момент, дай догадаюсь… Забухать со мной хочешь, наверное?
- Да нет, Василий, хочу подсобить тебе маленько. Готов исполнить я сейчас два твоих желания, так что подумай хорошо и загадывай!

Вася заржал как орловский рысак при виде аппетитной кобылки. Ради такого шоу стоило сегодня зависнуть в конторе. Коллегам респект однозначный, да и алаверды потом как-нибудь надо организовать. А пока, как говорится, продолжим разговор.

- Ну что же, дедушка, есть у меня желание. Хочу этот Новый год, как начальник наш, Аскольд Олегович, отмечать!

А надо сказать, что фантазии у Васи на этот счёт были весьма бурные. Аскольд Олегович имел в конторе репутацию явно озабоченного типа, одна Женька чего стоит (пялит её во время обеда так, что компы в конторе на столах трясутся), да и поговаривали ещё, что помимо супруги Альбины Игоревны (бабы, кстати, видной и вполне ебабельной, видел её пару раз на корпоративах), содержал шеф и двух любовниц в Ясенево и Алтуфьево, к которым время от времени наведывался за экспресс-отсосом и ненавязчивой еблей после работы (водила его как-то проболтался). Вася и об этом коллегам рассказывал, и о том, что он не прочь был бы Аскольдом хоть денёк побыть, поэтому рассчитывал на то, что сейчас дед хлопнет в ладоши и в офис ввалятся покатывающиеся со смеху Борька и Вован с бухлом и блядями, сейчас поджидающие под дверью, тут-то и начнётся праздник! Однако дед почему-то хлопать в ладоши не спешил:

- Будь по-твоему. Василий, но помни: если не понравится что, или надоест, просто скажи «Раз, два, три, всё огнём гори!» Только смотри, если не скажешь – так всё и останется, как пожелал!

Только тут у Васи возникли смутные сомнения насчёт дружбанов и блядей, но было уже поздно. Старикан, кряхтя, поднялся со стула и со всей дури ёбнул посохом об пол. «Бля, мудак, ламинат испортишь!» - хотел в сердцах воскликнуть Мухин, но в глазах вдруг завертелись разноцветные стёклышки, как в калейдоскопе, и Вася на секунду отключился…
… Чтобы обнаружить себя в маленькой полутёмной комнатке без окон, обитой красным бархатом, подвешенным за руки и ноги к потолку в позе прыгуна в воду. Вася хотел вякнуть что-то типа «Какого хуя!», но обнаружил у себя во рту какую-то пластиковую затычку, вроде кляпа. Вася почувствовал, что голову облегает что-то вроде кожаного гондона с прорезями для глаз и рта, скосив глаза вниз, он также заметил на себе жуткие кожаные шорты с блестящими заклёпками. Мухин затравленно огляделся. Вдоль стен комнатушки было расставлено несколько шкафов с явно выдвижными, но закрытыми сейчас ящичками с какими-то цифрами, не видимыми в полумраке. Вася попытался освободиться от пут, но тщетно – тот, кто его привязывал, постарался на славу. Неожиданно в одной из стен нарисовался светящийся прямоугольник двери, и Василий с ужасом узнал в вошедшей статной даме в кожаном корсете, едва сдерживающем мощные сисяры размера этак пятого-шестого минимум, и короткой блядской юбчонке Альбину Игоревну, супругу своего ёбаного шефа. Альбина медленно приблизилась к Васе, осторожно толкнула его, отчего Вася закачался, как маятник Фуко, и заговорила тихим вкрадчивым голосом:

- Ну вот, любимый, и ещё один год вместе… Ты же знаешь, как я всегда жду этот праздник, эту волшебную ночь… Я очень ценю, что хотя бы раз в году ты позволяешь мне мою маленькую слабость… Я помню, как боялась, когда просила тебя об этом перед свадьбой, но ты меня понял, и это был знак, что мы созданы друг для друга… Ты готов, мой драгоценный?

«НЕЕЕЕЕЕТ!» рвалось из Васиной глотки и застревало на выходе изо рта, превращаясь в нечленораздельное мычание. Альбина, похоже, восприняла этот звук по-своему:

- Да, милый, потерпи, я только найду нужный год… Помнишь, ты даже не сказал мне, что там внутри, сам раскладывал, даже не по порядку, хотел, чтобы была загадка, тайна… Сейчас, это похоже здесь…

Альбина подошла к одному из шкафов и, внимательно осмотрев цифры на ящичках, обернулась и нежно проворковала: «Я уверена, что в 2009-м нас ждёт нечто особенное…» Затем Вася испытал примерно такой же ужас, как во время первой спонтанной дрочки на «Данаю» Рембрандта, когда по неопытности обкончал любимый мамин альбом с репродукциями из Эрмитажа. Альбина не торопясь выдвинула один из ящичков и извлекла оттуда резиновый хуй абсолютно нереальных размеров. Она с восхищением ощупала это устрашающего вида изделие и простонала: «Да, Аскольд, это именно то, что я хотела сегодня…» Поигрывая хуем, точно джедай световым мечом, она медленно подошла к пронзительно мычащему Васе и развернула его жопой к себе. Мухин почувствовал, как с виду приличная женщина, которую он пару раз выебал и один раз дал в рот в своих пьяных мечтах, медленно расстёгивает молнию сзади на его пидорских труселях. Произошедшее далее слилось в один бесконечный кошмар: в тот момент, когда этот фаллотерминатор по-хозяйски вошёл и разодрал Васино девственное очко, его зубы так сжали кляп, что перекусили его пополам. К моменту, когда Васе удалось выплюнуть его изо рта остатки затычки, адский прибор уже вполне комфортно расположился у него в прямой кишке. Вася уже не кричал, а просто всхлипывал от обиды, как когда-то в детстве, когда за гаражами показал самой красивой девчонке во дворе Машке Буркиной, в которую был тайно влюблён, свою письку в обмен на импортную жвачку (а на самом деле в безуспешной попытке хоть как-то привлечь внимание этой белокурой дряни), а она, сука драная, и жвачку зажилила, и во дворе всем разболтала. Васе после этого только ленивый проходу не давал, обзывая «писюном» и «залупайкой», а девчонки показывали пальцем и гадко хихикали… Когда резиновый монстр дал противоход, Вася практически скороговоркой выдохнул дедову скороговорку (отчего невидимая ему Альбина с громким стоном, похоже, кончила) и опять оказался в своей родной конторе, причём на том же самом столе.
Дед смотрел на него вроде как с сочувствием, но с улыбкой. Первым желанием Мухина было зарядить старикану в бубен, но почувствовав, что жопа, несмотря на вероломное вторжение, чувствует себя нормально, да и винить особо некого – сам пожелал, хуле, Вася осторожно спросил: «Так ты настоящий Дед Мороз? Без пизды?» Старик расхохотался: «Конечно, настоящий! Не похож, что ли?» Вася смутился: «Да нет, похож, конечно… Только не ожидал я как-то – желания, и всё такое…» И тут же ляпнул: «А почему только два? Обычно в сказках три дают…» Дед нахмурился: «Знаешь что, Вася, иди-ка ты со своими сказками знаешь куда! Сейчас как обнулю второе к едрене матери… Желай давай, но учти – второй раз обратного хода нет, так что хорошенько покумекай!»
Вася задумался. В голову лезла всякая хуета от выебать Джессику Альбу и «ВИА Гру» в «золотом» составе Грановская–Брежнева–Седокова до пятиэтажной виллы на Канарах и множественного оргазма, когда Мухина озарила неожиданно свежая мысль. Он хитро улыбнулся Деду и пожелал…

Маша Буркина, стоя раком, слегка подмахивала, время от времени сладко постанывала и тихо охуевала от своего мужа, которого она, казалось бы, изучила вдоль и поперёк. Этот новогодний вечер не обещал сюрпризов: весь день она занималась готовкой, он позвонил около десяти и сказал, что застрял в пробке, но к двенадцати по-любому будет дома. Она вздохнула и решила до его прихода принять душ. Но потом случилось нечто необыкновенное! Мало того, что когда она вышла из душа, его сильные руки вдруг осторожно закрыли её глаза (она совсем не испугалась, так как где-то в глубине души ждала чего-то необыкновенного в эту ночь), и он, не говоря ни слова, повязал ей на глаза какую-то повязку и за руку повёл в спальню, так ещё и вроде бы не стал гасить свет в комнате, что в последнее время делал практически всегда.
Первую палку он засадил ей в рот, чего не делал уже года два. Какие-то давно забытые приятные воспоминания вдруг ожили в Машиной голове, и она отсосала с таким неподдельным энтузиазмом, что бурлящий поток спермы наполнил её рот уже через пару минут. Обычно она, смущаясь, убегала в ванную, где отправляла всё в раковину и наскоро полоскала рот, но сегодня, похоже, был такой особенный вечер, что она с удовольствием сглотнула липкую пахучую массу и жадно облизала своим юрким язычком всё ещё крепкий хуй… Когда он разложил её на кровати и резко раздвинул ноги, Машина пизда просто истекла слюнками похоти – это было волшебно, чувствовать, что он до сих пор наслаждается видом её тела… Вторую палку он бросил с такой же животной страстью, как и первую, да ещё и кончил внутрь, а не в кулачок, как делал только в безопасные дни… Наслаждаясь новыми ощущениями, Маша успела подумать, что, возможно, он наконец-то решился на детей и таким необычным способом подтверждает это… Ну что же, учитывая сколько прошло с последних месячных, может, что и получится, она уже давно не против… Даже если бы на этом всё и закончилось, Буркина была бы на седьмом небе от счастья. Но когда его крепкие пальцы чем-то смазали её задницу и даже аккуратно погрузились туда по самую ладошку, Маша поняла, что сегодня осуществится то, о чём она давно мечтала, и даже как-то намекала своему благоверному, на что тот отреагировал с плохо скрываемым отвращением… И вот сейчас, наконец-то, это свершилось: он самозабвенно ебёт её в жопу, она извивается на его хуе, как курица на вертеле, и жизнь прекрасна, как никогда! Маша почувствовала, что он кончил в третий раз и застонала от нескрываемого блаженства. Боже, самый лучший Новый год за много лет! Она откинулась на спину, чувствуя, что он по-прежнему смотрит на неё. Как это чудесно – она по-прежнему желанна! Буркина резким движением сорвала с себя повязку, чтобы увидеть его глаза, осыпать поцелуями его тело, отсосать ему ещё разок по такому поводу и онемела от неожиданности.
Эти дурацкие веснушки, этот курносый носяру и эту гнусную родинку на левой щеке она узнала бы и через сто лет. На неё, голую, растрёпанную и выебанную во все дырки, смотрели похотливые глазёнки её бывшего соседа по двору Васьки Мухина, вальяжно развалившегося рядом. Вася с нескрываемым удовольствием почесал свои опустошённые волосатые яйца, потянулся и резко встал. Его опавший хуй, похожий за залежавшуюся в холодильнике сардельку, забавно качнулся из стороны в сторону. Маше захотелось блевать и кричать одновременно, но, похоже, эти действия взаимоисключали друг друга, поэтому она только громко икнула и инстинктивно попыталась прикрыться простынкой, на что Вася, громко и от души пёрнув, заметил:

- Да ладно тебе, Машка! Сиськи у тебя классные, давно таких не мял, а вот пизда немного подкачала: джунгли свои амазонские брей давай, а то скоро там косу можно будет заплетать… Девочка вроде уже большая, сама понимать должна, эстетика-хуетика там… Сосешь хорошо, только яйца не забывай по ходу обрабатывать, так мне больше по кайфу. Ну, а анал твой - просто мастер-класс, колись давай: чем дырку разрабатываешь? Слушай, а может, повторим как-нибудь? Ну, на следующий Новый год, например? Я тебе телефон на столе оставлю… Кстати, у тебя жвачки какой случайно не найдётся? Лучше «Стиморол», ну или «Дирол», на худой конец? 

Вася весело подмигнул Буркиной и, не дожидаясь ответа, стал натягивать висящие на стуле джинсы. Маша снова громко икнула. За окном шёл лёгкий новогодний снежок.

Tweet