День обещал быть интересным.

Он и начался-то интересно.

Исаак проснулся и не обнаружил рядом с собой кошки. Ее не было на привычном месте, на подушке. Это уже было необычно.

- Нина! - громко крикнул Исаак.

Откуда ни возьмись, появилась Нина. Она иронично смотрела на Исаака, но молчала. Исаак не стал задавать дурацких вопросов, буркнул только "Доброе утро!" и стал одеваться.

- Только не делай такого заговорщического лица, - сказал Исаак, обращаясь к кошке. - Сегодня самый обыкновенный день.

- Да? - мяукнула Нина с сарказмом.

- Да. Самый обыкновенный. Просто пришла пора ему наступить.

- Тем не менее, я рекомендую тебе принять ванну, побриться и одеться поприличнее.

- Ты полагаешь, что это сможет что-то изменить? Я полагаю, что нет, - сказал Исаак, но все равно сделал так, как ему советовала кошечка. Зачем спорить? Да и права она была на самом-то деле.

Парсонс позавтракал остатками ужина, но пива пить не стал, хотя и хотелось. Затем бросил на себя оценивающий взгляд (с помощью зеркала, разумеется) и остался доволен. Впрочем, как всегда.

Как бы он ни выглядел, Исаак всегда был доволен собой.

- Я пошел, - сказал он Нине и направился к двери.

- Когда тебя ждать?

- Когда?.. Что-то я тебя не узнаю... Жди меня всегда!

Нина мягко прыгнула Исааку на грудь, поцеловала в пахнущую одеколоном ("Hugo Boss") щеку и нежно промурлыкала на ухо:

- Купи мне соленых фисташек, пожалуйста.

* * * * * * * * * * * * * * * * *

В офисе нужной ему фирмы Исаак был ровно в 1200.

Мистер Осборн встретил его как старого доброго знакомого и, пока соблюдались некоторые документальные формальности, угостил отвратительным американским кофе.

Все было именно так, как было давеча договорено. Ему вручили кредитные карточки с выпиской из банка, дорожные чеки и наличные деньги в красивом фирменном конверте.

Исаак открыл конверт, неторопливо пересчитал деньги, отделил из них 18000 долларов, остальные две тысячи спрятал в портмоне.

- Все в порядке? - вежливо поинтересовался Осборн.

- Да. Благодарю. Одна только просьба.

- Слушаю.

- У Вас сейчас есть на месте курьер?

- Разумеется.

- В таком случае я хотел бы Вас попросить об одной услуге. Пусть Ваш курьер отнесет эти деньги, - Исаак кивнул подбородком на лежащие на кофейном столике купюры, - по адресу, который я Вам укажу.

- Нет проблем. Диктуйте адрес, - сказал Осборн. Он даже и вида не показал, что удивился такой просьбе.

- Э-э-э... Видите ли... Я адреса точного не знаю. Знаю только номер квартиры... Но я Вам сейчас нарисую подробный план.

Мистер Осборн уже не мог скрыть своего удивления. Он вскинул брови и медленно произнес:

- Исаак Антипович! Я Вас правильно понял? Вы собираетесь отправить с курьером 18000 долларов наличными по адресу, который сами не знаете? Но... хотя бы знаете, кому?

- Кому - знаю, - улыбнулся Парсонс. - Не волнуйтесь. Я ведь уже подписал все необходимые бумаги. Так что эти деньги - мои, и я за них несу ответственность. Верно?

- Верно... Но...

- В таком случае зовите Вашего курьера. А я пока нарисую план.

И Исаак принялся рисовать план на фирменном конверте. Это был план дома, где жила белокурая красавица Света, с которой он вчера познакомился и которой очень не хватало каких-то 18000 долларов на покупку собственной квартиры.

Нет, Исаак не сошел с ума. И он не хотел казаться неким добреньким ангелом. Просто он захотел так сделать. Он захотел, чтобы молодая красивая женщина могла, наконец, иметь свою квартиру, а не ютиться по временным углам. Он захотел, чтобы это случилось именно сейчас, сегодня, а не через каких-то пятнадцать лет. Он захотел сделать что-то хорошее человеку. Просто человеку. Просто красивой женщине. Сделать он захотел это как можно скорее, пока их ничего не связывает (скорее всего, и не будет связывать), от души, от чистого сердца.

Пусть это считается чудачеством!

Да, он такой вот чудак. Ему этого хочется. И что очень приятно - Свете тоже этого хочется. Так пусть же она доставит себе такую маленькую житейскую радость как приобретение собственного гнездышка. А если Парсонсу по силам ей в этом помочь, то и ему от этого будет радостно.

Это желание возникло у него еще вчера. Когда сегодня утром он обнаружил, что желание не пропало, то был приятно удивлен и по-своему счастлив - значит, это была не сиюминутная блажь, не пьяный бред. Значит, мало что изменилось за последние три года и ему все еще нравится совершать безумные поступки.

Безумные?

Пусть будут безумные. Но ему это было в кайф!

Вот такой веселый парень наш Исаак! Добрый и хороший паренек сорока восьми лет. Пришла ему такая идея в голову - человеку помочь, вот он и помогает в меру своих сил. И не нужно никаких орденов, не нужно вешать его фото на Доску почета - ему так хочется. Ему это приятно. Его это прикалывает. Невыносимо захотелось сделать что-нибудь доброе, гуманное, а тут как раз и Света подвернулась со своим зонтиком.

Что это? Повезло девушке? Подфартило маленько?

Нет! Это Исааку повезло. Повезло именно в том, что его желание совпало с возможностью. И пока это совпадение не нарушилось, он скрупулезно рисовал план на конверте.

Все! План готов. Он засунул деньги снова в конверт, запечатал и вручил его подошедшему в это время курьеру.

Курьер взял конверт, посмотрел на план, а потом сказал что-то по-английски Осборну.

Тот понимающе кивнул.

- Мистер Парсонс, - сказал он. - Вы забыли указать адресата.

- Да, действительно, - спохватился Исаак. - Адресата зовут Светлана.

- А фамилия? - поинтересовался курьер.

- Я... Я не знаю фамилии. Просто Светлана. Вручите ей конверт ровно в 1400. Без комментариев. Вручите и все.

Курьер пожал плечами и удалился.

А мистер Осборн с любопытством глядел на Исаака. Странные эти русские!

- Итак? - сказал Парсонс. - Мы закончили?

- Да. Все в порядке, - ответил Осборн. - Рад был с Вами снова встретиться.

- Ну, тогда разрешите откланяться, - сказал Исаак, но не откланялся. По выражению лица Осборна он понял, что тот собирается его о чем-то спросить, но не решается. - Что-нибудь еще, мистер Осборн?

- Да, Исаак Антипович, если позволите, - сказал Осборн. - С делами покончено, но я бы хотел спросить у Вас, Исаак Антипович, кое о чем. Так сказать, приватно.

- Слушаю Вас.

- Исаак Антипович, я в России уже пять лет и хорошо знаю русский язык. Но полагаю, что Вы его знаете все же лучше меня...

- Разумно, - засмеялся Парсонс.

- Видите ли, - продолжал осторожно Осборн, - иногда я слышу такие слова, которые мне не доводится слышать в привычной обстановке. Ну, Вы понимаете. А мне бы очень хотелось узнать смысловую нагрузку некоторых слов. Для общего развития, так сказать.

- Какое слово Вас интересует? - невозмутимо спросил Исаак.

- Исаак Антипович, скажите, пожалуйста, что обозначает слово "пизда"?

Не засмеяться было очень трудно, но Парсонсу это удалось. Он с самым серьезным видом, даже мрачным, посмотрел на Осборна и уже было хотел в доступных выражениях объяснить ему смысл этого расчудесного словца, как вдруг передумал и спросил:

- А в каком контексте оно Вас интересует? Видите ли, это слово обладает множеством значений.

- Э-э-э, понимаете... Можно, я буду с Вами откровенным?

- Разумеется.

- Я обычно езжу в офис, а также по делам, на автомобиле. Но вчера в силу того, что автомобиль был на профилактическом осмотре, я вынужден был ехать на работу на метро. Это было забавно, - оживился мистер Осборн.

- Я себе представляю, - согласился Исаак.

- Ну так вот. Там я и услышал это слово.

- А от кого? - поинтересовался Исаак.

- Понимаете... Мне нужно было выходить, и я спросил у стоящей рядом девочки, выходит ли она тоже, так как она закрывала проход. Хорошая такая девочка, симпатичная, лет 14 ей, наверное. У нее было открытое доброе личико...

- Ну, и что дальше?

- А... - как бы спохватился Осборн. Она на мой вопрос не ответила. Тогда я попытался ей объяснить, что мне необходимо выходить, а она мне мешает...

- И что девушка?

- А она мне ответила, что ей до пизды, выхожу я или нет.

- Ну, это бывает. Вы обиделись? - участливо спросил Исаак.

- Я не обиделся. Я ничего не понял. Какая пизда? Мне нужно было выходить, а она что-то сказала про пизду. Я не понял.

- Ну... это долго объяснять. В двух словах можно прокомментировать это так: девушке было все равно, выходите Вы или нет. Теперь понятно?

- Тоже нет. Я ведь тоже попытался установить с этой девушкой контакт. Извинился и попросил ее саму объяснить, что она хотела этим сказать...

- И что же?

- А то, что девушка сказала мне, чтобы я шел в пизду со своими объяснениями. И тут я сообразил, что совершенно ничего не понимаю в русском языке. Два раза я услышал одно и то же слово, но, судя по всему, с совершенно разным смыслом. Я теряюсь. Объясните, пожалуйста...

- Да что тут объяснять? Второй раз она дала Вам понять, намекнула, так сказать, чтобы Вы катились к черту.

- Да? - озадаченно спросил Осборн. - А почему?

- Не знаю... - пожал плечами Парсонс. - Может быть, у нее настроение было плохое. Кто знает... А что же было дальше?

- Дальше? Дальше я очень удивился. Согласитесь, что я попал в довольно глупое положение. Девушка мне что-то говорит, а я не понимаю, что. Глупо, правда? Я во второй раз попытался ей объяснить, что я ее не понимаю, что я иностранец, и мне ее выражения не совсем понятны...

- А что девушка?

- А она мне сказала, что я сейчас получу пизды и тогда все сразу пойму.

Осборн замолчал. Парсонс тоже молчал. Он не мог говорить, иначе он мог не сдержать себя и в голос расхохотаться. Он только вопросительно смотрел на мистера Осборна, как бы поощряя его к дальнейшему повествованию. Осборн перевел дыхание и продолжил:

- Исаак Антипович! Вы представляете мое состояние? Я серьезный бизнесмен, я провел тысячи деловых переговоров, заключил сотни сделок и всегда понимал партнера. А сейчас я не понимал простую русскую девочку. Я ужасно разволновался. Она сказала, что я все пойму, если она даст мне пизды. Тогда я очень вежливо ей сказал: "Милая девушка! Дайте мне, пожалуйста, пизды!". Скажите, Исаак Антипович, это была смешная просьба?

- Да как Вам сказать... - задумчиво произнес Исаак. - Просьба как просьба.

- А почему же тогда после моих слов все вокруг засмеялись? Что в этом смешного?

- Понимаете, мистер Осборн, Ваша просьба, несмотря на ее искренность, была в той ситуации не совсем уместна. Видимо, поэтому некоторые пассажиры позволили себе рассмеяться.

- Да? Только поэтому? А это было не потому, что я чернокожий?

- Вряд ли, мистер Осборн. Чернокожий Вы или бледнолицый - это в тот момент было неважно.

- Да? А почему же тогда эта же самая девушка сказала мне потом: "Ты - пиздюк"? Я уже даже не спрашиваю, что такое "пиздюк". Мне интересно, не имеет ли подобное обхождение со мной расистский оттенок?

- Ни в коем случае, - заверил его Исаак. - Пиздюком можно назвать кого угодно. Вот вернется Ваш курьер... Он, кстати, русский?

- Да.

- Ну вот. Вернется курьер, а вы ему и скажите: "Ты - пиздюк!" Сами увидите, что ничего особенного не произойдет. Это нормальное русское слово, так что не волнуйтесь.

- Ну, спасибо, Исаак Антипович. Вы меня успокоили, - с облегчением сказал негр мистер Осборн. - И все-таки. Что такое "пизда"?

- Вы знаете, - сказал Исаак, прижав обе руки к груди. - Я и сам толком не знаю. Не приходилось сталкиваться. Русский язык велик, в нем есть много слов, смысл которых мне и самому непонятен. А пизда... Это очень емкое понятие, чтобы объяснить в двух словах. Мне, например, это сделать трудно. Спросите у кого-нибудь другого. У Вашей секретарши, например. Может быть, она что-нибудь об этом знает?

- А это удобно?

- Что же здесь неудобного? Это нормально. Спросите, не пожалеете. Кстати, как ее зовут?

- Кого, девушку из метро? - не понял Осборн.

- Нет, Вашу секретаршу.

- А…. Маша. Да. Ее зовут Маша.

- Ну так и спросите у нее: "Машенька, хотите - я дам Вам пизды?"

- А она меня правильно поймет? - не унимался Осборн.

- Правильно, правильно. Не волнуйтесь, ей все понравится. А сейчас позвольте откланяться.

- До свидания, - ответил господин Осборн и пожал Исааку на прощание руку.

Исаак вышел на улицу, быстрым шагом дошел до ближайшего угла, свернул за него, остановился и минут десять хохотал как ненормальный.

Чудесный сегодня день! И люди попадаются чудесные.

Как бы в подтверждение его слов Исаак увидел Василия, своего знакомца по железнодорожному путешествию. Он шел по другой стороне улицы и не замечал Исаака.

Исаак обрадовался.

Уау! Вот так встреча! Был хороший предлог посидеть в каком-нибудь пивном кабачке. Он тоже перешел на другую сторону улицы и пошел навстречу Василию.

Но Василию было не до Парсонса. У него был очень озабоченный и сосредоточенный вид. Он нес в руках и под- мышками несколько сумок, какие в 70-е годы называли авоськами. Обычно с такими авоськами из магазина в магазин ходили убитые советские женщины в поисках продуктов.

Василий, судя по всему, тоже шел из магазина, потому что в правой руке он осторожно держал рифленую картонку, полную куриных яиц.

- Ишь ты, какой хозяйственный! - отметил про себя Исаак и остановился.

Василий шел навстречу и никого вокруг не замечал, поглощенный только одним - как бы не уронить яйца. Исаака он не заметил тоже.

- А вот дать бы тебе сейчас по яйцам (в смысле, по куриным), сразу бы заметил! - подумал Исаак, но напрягся и сдержал себя.

Выражение лица Василия было не только сосредоточенное, но какое-то счастливое, что ли. То ли он был счастлив от того, что купил хороших крупных яичек, то ли еще от чего-то.

Черт его знает.

А, может быть, он снова строил в своих мечтах какие-то свои химерические планы и радовался этим планам так, как будто они уже осуществились. Как бы то ни было, но он прошел в двух шагах от Исаака, так его и не приметив.

Парсонс решил не окликать Василия. Ну его на фиг! Радуется парень, и пусть себе дальше радуется. Купил два десятка яиц и счастлив. Не надо ему мешать. Можно было, конечно, помочь ему донести до дома его авоськи... Да ладно! Пусть сам несет. Может быть, ему нравится авоськи в руках таскать.

Черт! Придется пить пиво в одиночестве.

Исаак подошел к ближайшему киоску и купил две бутылки его любимого "Heineken". Затем не спеша уселся на стоящую рядом скамеечку и вытянул ноги.

Хорошо-то как! Сентябрь! Бабье лето. Прохладно, но еще не холодно. И пиво замечательное. И кошечка его - прелесть! Просто чудо, что за кошечка!

Исаак отхлебнул пива и зажмурился от удовольствия. Потом задумался.

Так. Что же он имеет на сегодняшний день?

Да ничего, собственно, и не имеет.

Трусов с колышком нет, алмазной короны нет, и 18000 долларов уже как бы нет. Зато есть его кошка Нина, сейф в Испании и пластиковые деньги на приличную сумму.

Что еще?

А! Есть здоровый оптимизм, светлая голова и масса реальных идей.

Что ж, тоже неплохо. Идеи нынче дорого стоят.

Исаак сидел на скамеечке, вытянув ножки, улыбался солнышку и любовался проходящими мимо красивыми девушками. Любовался спокойно, без вожделения, как в музее или на выставке.

Нет, все-таки петербургские женщины самые красивые! Московские дамочки тоже ничего, но они какие-то... приземленные. А петербургские - это что-то особенное.

А парижские? О! Парижские... А варшавские!

Таких женщин, как в Варшаве, Исаак вообще больше нигде не встречал. Они не были красивее петербургских, но сколько в них шарма! Какие они все... А! Парижанкам надо еще работать над собой. Но самые красивые девушки - это, конечно, в Петербурге.

Воспоминания о варшавских дамах вызвали у Исаака определенного рода ассоциации. И вовсе не те, о чем вы подумали. Слово "варшавянка" напомнило ему веселые деньки его комсомольской юности, и Парсонс вполголоса запел:

Вихри враждебные веют над нами...
и так далее.

Допев песню до конца, Исаак широко улыбнулся. Он был доволен, что не забыл милый сердцу мотивчик "Варшавянки".

Кстати!

Кстати, о девушках.

У Исаака же сегодня назначены четыре встречи, причем в одно и то же время!

И что же?

Это закричал внутренний голос Исаака, типа, тебя же ждут в четырех местах, типа, как тебе не стыдно, типа, ты подлец и т.д.

Парсонс приказал внутреннему голосу заткнуться. Что за паника? Кто его ждет? Его ждет дома Ниночка, он обещал купить ей соленых фисташек, а кто еще ждет?

Исаак посмотрел на часы.

Стрелки показывали двадцать две минуты третьего. Четырнадцать двадцать два, стало быть. Он еле заметно пожал плечами и сделал последний глоток из бутылки.

"Надо бы купить еще парочку", - подумал Исаак, встал со скамейки и направился к ближайшему киоску. На этот раз внутренний голос был с ним согласен...

Что ждало Исаака впереди?

Только хорошее, это понятно. Но чем это хорошее можно измерить? Как оценить?

Что ему еще нужно было получить от жизни?

Поле Чудес он нашел. В Стране Дураков побывал, и не раз. Что еще?

Исаак Антипович еще долго сидел на скамеечке. Мурлыкал что-то себе под нос, жмурился на осеннее солнце, приветливо улыбался прохожим. Думал о чем-то своем и улыбался. Как дурачок, ей-Богу!

Но если улыбался, то почему непременно дурачок? Может быть, он думал о чем-то необыкновенно приятном, вот и улыбался.

Именно так оно и было...

Когда вечернее солнышко готово было опуститься за горизонт, Исаак встал, сладко потянулся и громко сказал, ни к кому не обращаясь:

- Куда же она денется!..

И через секунду ответил уверенным голосом:

- Никуда не денется!!!