В комнате раздался, протяжный (непривычный моему уху) звонок будильника. Постепенно, после бурной и насыщенной пьянки, начинает возвращаться разум. Ну, все, пора вставать, одеваться и идти в универ. Видь сегодня четвертый по счету экзамен, который обязательно нужно сдать.
      - На хрена вообще бухали? Учить надо было. (Соображал я, переступая через пустые бутылки и кем-то перевернутую пепельницу.).
      - Да…, конечно, в компании четырех девчонок нам было очень весело. Ну, это все в прошлом, а теперь главная задача: куда я зашвырнул носки? …
Наткнувшись на смятую одежду и кем-то разбросанный хлам, начинаю понимать жалкую сущность или точнее - безалаберность по отношению к учебе. Видь, есть же люди, которые учат, готовятся за целые недели и спокойно идут, сдают зачеты, экзамены и т.д. (плохо, что это начинаешь понимать за несколько часов до сдачи). Ладно, теперь делать нечего, нужно идти, а там будь что будет.

      Привожу  себя в человеческий облик. Завтракаю - чем бог послал, а именно вчерашними полусухими пельменями, которые упорно не хотели отдираться от сковородки. Одеваюсь, собираю по карманам оставшуюся мелочь на проезд и выхожу из дома.

      На улице конец января, холодно градусов двадцать с лишним, а вдобавок я забыл перчатки, - ну и хрен с ними. Если бы вы только знали, как я не люблю ехать утром в университет (все эти толпы спешащих на работу людей, попусту потраченные нервы в переполненных до отказа автобусах, долгое ожидание своего маршрута и т.д.). 
      Кое-как, с боем - чуть ли не насмерть, втискиваюсь в коммерческий автобус и еду.…По дороге думаю: как и что я буду отвечать на экзамене. Если по этому предмету у меня не было даже книжки, а лекций хватит только на то, чтобы сходить в туалет не больше трех раз… .  Не спеша, пробиваюсь поближе к дверям автобуса, готовлю плату за проезд, с рывком  вырываю пакет с чистой тетрадкой, застрявший в плену ног пассажиров и готовлюсь к выходу. …

    Синий корпус университета занимает большую часть площади отведенной для студенческого городка, именно к нему и лежит мой путь. И вот, я уже у цели. Напоследок решаюсь закурить (как курит последнюю сигарету приговоренный к казни заключенный). Обыск карманов на предмет зажигалки дал довольно-таки не приятный результат. Нет, зажигалку я все-таки нашел, а вот студенческий билет упрямо не хотел себя обнаруживать. Видь с недавних пор, после прогремевшей по стране серией тер актов, охрана ввела усиленный режим пропусков. Ну ладно, сейчас не об этом.  - Так, на чем я остановился? Ах, ну да вспомнил:
Постояв у входа, минут пять. Опытным глазом, выбираю толпу студенческой массы, желательно побольше, и в середине нее внедряюсь в дебри универа. …



    И вот, я уже поднимаюсь по лестнице. Прохожу пару поворотов. Вклиниваюсь в коридор, прямо на встречу своей группе (особенно мне нравился ее состав на 50 девчонок всего 4 пацана и то, двух я практически не видел). По их помятым лицам сразу видно что, таких как я "неучей" большинство. По этому, все же кому-то, придется договориться с преподавательницей. Жестокий выбор девчонок пал на свою одногруппницу  по имени Марина. Указав кривым пальцем прямо ей в лицо. Немножко поуперавшесь, она все-таки собрала у всех зачетки, деньги, составила небольшой список (видь такса за оценки разная) и чуть ли не под грохот аплодисментов скрылась в аудитории. …

    Ее небыло, наверное, минут двадцать. Все уже начали волноваться. И вот чудо, свершилось! В дверях показалась сияющее лицо Марины, а в руках зачетки с оценками. Ехидным улыбкам группы не было предела. По коридору тут же прокатилась волна безумия: - кто истерически смеялся, кто громко и быстро повторял скороговорку "Yes, Yes, Yes", а некоторые девчонки, скрестив ручки в кулачки, быстро ими задвигали в разные стороны, при этом  весело попискивая. Короче радостям группы не было предела.
   
    Не успел и я обрадоваться, как жизнь преподнесла мне очередной сюрприз. Раздав зачетки, Марина подошла ко мне и сказала:
    - Я не знаю? Что ты такого плохого сделал М. (я специально не называю имени) что она на тебя так взъелась. Говорит что у тебя больше всех пропусков, опозданий, не сданных работ, и вообще она хочет увидеть тебя лично (мне сразу не понравилось это слово – Лично). Но делать нечего. Перекрестившись, зажевываю жвачку, чтобы случайно не дыхнуть перегаром,  и не выдать последствия вчерашней подготовки к экзамену. Делаю пару шагов в сторону двери, робко стучу и говорю:  - Можно? …
      - Войдите …

      Теперь я хочу сделать небольшое отступление и немного рассказать про М.:
Преподавательскую деятельность в университете она вела явно уже давно,  задолго, до моего поступления (кстати, как я поступил в уневер. тоже можно написать не плохой рассказ). Помимо этого М. также работала над диссертацией.
И в свои 44 года старалась выглядеть по младше, одеваясь в джинсы, кофту и т.д. (я не разу не видел ее в строгой юбке или костюме в котором так часто ходили преподаватели). На лекциях М. всегда была чем-то занята: обрабатывала результаты своих исследований, постоянно что-то писала, а между тем, вместо нее, лекции, по очереди читали девчонки с нашей группы (так как девчонок у нас  было много, а лекций мало, меня в роли лектора некто так и не увидел). По этому на парах, я как всегда не чего не делал. Сидел молча на предпоследней парте и убивал время разрисовыванием тетрадки. Ни когда не отвечал и вообще не проявлял ни какой активности. Лишь иногда поворачивал голову в сторону окна, наблюдая за девчонками проходящими мимо. Видь аудитория, подходила для этого как нельзя лучше, находясь в подвале, ее окна выходили во двор, где постоянно ходило много народу. Последнее время я стал замечать странную штуку. М. стала размещаться за последней партой (прямо за мной), создавала баррикаду из бланков, каких-то листов, тетрадок и всякой такой хрени и молча все писала и писала. Лишь иногда, между ее ритмичными сокращениями ручкой мне казалось, что я ощущаю ее пристальный взгляд, зациклившись на моей скромной персоне. Она почти со мной не разговаривала. Лишь временами подшучивала, примерно такими словами:
  - Как это так? Вы нашли время прейти на пару. На что я ей отвечал: - Что хожу постоянно на каждую лекцию (хотя, она также как и я знала, что это не правда).

    Ну ладно, возвращаюсь к теме.
Как  уже говорил, постучавшись, я зашел. В аудитории кроме М. некого больше небыло. Она молча сидела за столом и развлекалась, внесением только что поставленных оценок, в ведомость. Увидев меня, она прервала свое занятие и сказала:
    - Проходите, берите билет, садитесь, готовьтесь.
Захожу, протягиваю слегка трясущуюся с похмелья руку к билету. …
    Сидя за партой и делая вид что, готовлюсь, невольно улавливаю глазами ее подозрительный взгляд. Через полчаса, тишину аудитории, разрезал, словно ножом по горлу, голос: - Ну что? Готовы отвечать.
    Встаю и сажусь напротив нее.
  - Так. Давайте посмотрим, вопрос первый….
В ответ ей была только лишь одна тишина и тупой взгляд куда-то в даль.
  - Я так и думала! Что же мне с вами делать? Тогда расскажите мне о себе.
Я невольно замялся: - Что именно вас интересует?
  - Ну, как что? Расскажите мне, что вы делаете в свободное от учебы время. Работаете ли где, или нет. Употребляете ли наркотики. Расскажите про своих друзей, чем они занимаются. Есть ли у вас девушка. Когда вы в последний раз с ней встречались и т.д. … (неправда ли странные вопросы для экзамена).
      Сначала я растерялся от этих слов и подумал, что она хочет использовать меня в роли живого материала для своей диссертации (это только потом понял я – что ошибался).

    В ходе долгой и утомительной, для меня, беседы, мы затронули много разных тем, а самое главное не одного слова о предмете. Через часа полтора М. пошла, относить ведомость в деканат, а я так и остался сидеть в ожидании сам не зная чего. Оказывается, все-таки одна тема, про компьютеры, затронула ее душу. И когда она вернулась, то прямо с дверей я услышал примерно следующее:
  - Мне нужно, чтобы вы забрали мой системник с кафедры, потом помогли довести его до дома и, разумеется, там подключить к монитору. Ну что справитесь?

    Как мне было не охота отрываться от стула, вставать, хрен знает куда ехать, но я вынужден был согласиться (а что делать бедному студенту, если он не хочет учить, а сдавать все равно как-то нужно).

    Мы вышли из кабинета, и пошли по направлению к кафедре. Пока М. забирала компьютер, я встретил девчонок со своей группы, и решил убить время разговором с ними (подумав про себя: что лучше не стоит говорить им - как тяжело  дается мне этот чертов экзамен. Видь в отличие от них М. не взяла у меня денег).
      Через некоторое время из дверей кафедры показался силуэт преподавательницы, в руках она еле несла серую сумку внушительных размеров. На удивление всей публики, стоящей рядом, протянула ее мне, и сказала:
-    Пошли!
      Пока мы шли к выходу я все не переставал думать: как с этой тяжелой, не удобной и страшной сумкой, буду идти без перчаток по улице, ждать на остановке автобус, толкаться в нем и т.п.. Но ко всему моему великому удивлению на улице нас ждала шестерка темно-красного цвета с небольшим инеем на стеклах.

      Небрежно засунув сумку в машину, я удобно расположился на передним сидении. М. энергично поворачивала ключ, но машина упрямо не хотела заводиться, на морозе. После некоторых, тщетных, попыток она все-таки завелась, и мы поехали. …
      Через какое-то время М. первая нарушила тишину в салоне:
-    Ты куришь? (с сарказмом в голосе спросила она).
-    Да (ответил я).
-    У тебя что?
-    LM легкий.
-    Пойдет. Мне как-то не удобно курить при своем студенте, что ты обо мне можешь подумать?
-    Да не волнуйтесь вы так. Нечего криминального я здесь не вижу.
-    Дома не знают, что я курю. Поэтому приходится на работе или в машине.
-    Да я понимаю.
М. заехала на ближайшую стоянку возле дома, остановила машину и открыла пепельницу. Под серые струйки дыма пошел уже не официальный разговор. Сначала она рассказала про свою семью, состоящую из двух дочерей и собаки, потом про работу (да еще с такими подробностями, что я просто охуел). С ее губ все срывалось и срывалось разоблачение жизни нашей кафедры, где наибольший контингент составляли женщины: кто и с кем встречается, спит (некогда бы не подумал, что одна из моих преподавательниц мутит с женатым мужчиной, а у бедняги семья, дети, репутация. Ну трахаться видь всем охота…, все ровно с виду такая скромная!). Оказывается М. с ней часто посещает женский туалет для перекуров (хотя не дай бог: - грозный дядя охранник застукает там, беспечного студента, с сигаретой в зубах, то сразу может встать вопрос об его исключении из универа. Правда, я слышал всего об одном таком случаи). Еще она мне поведала, что иногда в рабочее время они успокаивают нервы алкоголем, например вином. (Одним словом – мне было очень интересно!). И вот последняя затяжка, летящий в окно бычок, звук заведенного мотора и мы едем дальше. …

      После недолгого переезда по городским улицам, шестерка свернула в небольшой дворик, где стоял один десятиэтажный дом, а вокруг все как хуем сдуло, одна тишина – явно еще не успели построить нечего.
      Послышался приглушенный звук тормозов, и машина встала как вкопанная. Не торопясь я вышел, закрыл за собой дверцу, кое как вытащил сумку, подождал пока М. закроет машину и, потянувшись с хрустом в распрямляющейся шеи, направился к подъезду.
       
      При входе меня ожидала железная дверь с домафоном, чистый лифт с сенсорными кнопками, встреча с некоторыми соседями и наконец дверь квартиры. (Когда М. поворачивала ключ в замке я радостно думал: - сейчас быстренько захожу, устанавливаю компьютер,  подключаю и спокойненько иду домой опохмелятся, тем более, нежное похрустывание  (не потребовавшейся) пятихатки в кармане, радостно грело душу).

      Сделав пару шагов через порог, я нагнулся, чтобы развязать ботинки, и вдруг ни пойми откуда (с душераздирающим лязганьем когтей об линолеум) на меня устремилась собака бойцовой пароды. Чем ближе она ко мне приближалась, тем больше во мне накапливалось страху. И тут, почти в нескольких сантиметрах от меня, М. решительным жестом руки прервала ее движение, словами:
-    Фу, сидеть, смирно. Да ты не бойся, она не кусается.
(плохо, что у нее это, не написано на лбу – подумал я про себя).

      Раздевшись, собирая сумкой все углы, миновал коридор, и вдруг очутился в зале. Здесь, по моему предположению, находилась собственность младшей дочери, про которую М. рассказывала в машине. Обстановка была следующая: слева от двери стоял раскладывающейся диван (наспех застеленный серым велюром), напротив дивана располагалась белая тумбочка с телевизором и грудой видеокассет на нем. Около окна, в углу, был компьютерный стол. Где кроме монитора нашлось место и для фотографии дочки (довольно-таки милой), а также всюду разбросанных фишек от конфет и всяких там покимонов разного калибра, типа Пикачу.
    Найдя под столом место для системного блока, я в спешки преступил к его установки (после пребывания у чайников на кафедре, ПК упорно не хотел загружаться, пришлось повозиться минут тридцать). За это время пошарудив на кухне, М. нарисовалась с чашкой кофе (отдать должное - кофе был бесподобный, бес сахара и не горячий, как раз такой мне нравится). Поставив чашку на стол, она пододвинула стул и присела рядом со мной.
    Под наблюдательный взгляд, за моими действиями М. развернула душещипательную беседу о жизни (как ее одной трудно воспитывать и содержать двух дочерей, поддерживать в приличном состоянии квартиру, и машине уже нужен капремонт, поэтому приходится брать взятки, работать на двух работах и т.д.). Но главная тема затрагивала более глубокий смысл: про то, как ее трудно и одиноко жить одной, без мужчины в доме, она недавно поняла, что в этой жизни нет ни какого смысла. Все ее время и внимание уходит на воспитание дочек. Теперь ее охота хоть немного пожить для себя, отдохнуть, найти утешение. Постепенно она призналась, что все-таки есть у нее одна страсть – это недавние увлечение персонажем из фильмов, т.е. один голливудский актер. Когда она полностью погружается в фильмы с его участием, то забывает обо всех своих невзгодах и неудачах в жизни, а только бесконечно наслаждается этим чудом (на полке я видел кассет, наверное, восемь с ним). Во время разговора она вдруг сказала:
-    А, кстати,  у меня есть одна просьба к тебе. Нужно установить его фотографию на рабочий стол (и протянула мне дискету). Сможешь?
-    Да, запросто! (протянув руку к дискете, ответил я).

      Сделав глоток из чашки, я не спеша, отправляю кусочек черного пластика в дисковод. …
-    Вот эту (тыкнув пальцем в монитор, сказала М.). Эта самая лучшая, продолжала она. Мне их закачали с инета, на кафедре.
Плавным движением левой руки (я левша) делаю два быстрых щелчка мышью
на указанной картинке, и ошарашенный застываю на месте. Такого я еще не видел.
      Мои глаза пристально всматриваются в монитор, тщетно пытаясь найти хоть одно различие, между моим лицом и фотографией на экране (сходство действительно было поразительное, особенно глаза). …

      М. с любопытством, игривой кошки, наблюдала за моей реакцией, но ее почему-то не последовало (тогда я сразу все понял: почему  здесь нахожусь именно я и чем может закончится это приключение. Единственное на что я решился это – прикинутся непонимающим дурачком и пустить все на самотек). …
     
Сделаю небольшое отступление:
      С одной стороны, если все правильно рассудить, то может, это даже и не плохо (видь всякое в жизни бывает) так глядишь и учиться, будет легче. Но также, как и у медали, здесь есть и обратная сторона: мне 23 а ей 44, и у нее всякие там регалии в универе, а у меня только хуй в кармане, да  и последняя пятихатка и та может сейчас уйти. Да, и еще ко всему: я абсолютно трезвый, что делает вопрос секса особенно болезненным. А также не малую роль в этом деле играет растерянность, видь со мной такая история в первый раз произошла (ну я, конечно, мог бы еще понять, когда старый препод, смазливой первокурснице, за хорошую оценку или зачет, предлагает ехать с ним в гостиничный номер, чтобы провести там ночь полную похотливой страсти. Ну а какой у нее выход? Родители всеми способами находят деньги на ее поступление. Из деревни, или даже другого города отправляют учиться, а что она:  ну может где ни будь, прогуляла, не успела выучить (пожившие в студенческих общагах знают как это бывает: праздники, веселье, бухара и т.д.)  и в безвыходной ситуации ей приходится согласиться – на радость стареющего извращенца, ну не поедет же она обратно в деревню не с чем).
А тут такое дело – преподавательница – во как! 

      Также имеет место быть, привитая с первого курса дистанция между преподами и студентами, видь они, проработав от силы, месяцев шесть начинают чувствовать свою власть. У них вырабатывается синдром Бога, вскружает голову вседозволенность и безнаказанность. Видь, именно от них зависит решение твоей судьбы. Например: если не будет у тебя хотя бы "утвердительной" оценки, по одному предмету и все личные мосты с преподом разрушены (вплоть до мата), а сроки сессии давно миновали, то не за горами твое исключение, а что ждет дальше?: попусту потраченные два, три, четыре года; армия; проблемы с родителями (которые на тебя надеялись, всячески помогали); совсем ни какого образования и т.д. (не зря говорят: я рисую в деканате, вазелином слово – хватит).
      Также, если придется увидеть, во время сессии, плачущую девчонку – стоящую около двери кабинета, у которой слезы падают прямо на раскрытую зачетку, где все пятерки, и поставленная, с доброй руки преподавателя, одна четверка или даже тройка, не больно то и удивишься. А видь она, уже рассчитывала, что именно купит на повышенную стипендию…, (видно не судьба…видно нет любви…).
      А как вам такая история:
Сидят, горем замученные, студенты на очень сложном экзамене и не знают, что им делать. И тут заходит, злой, преподаватель. Садится за свой стол и ласковым голоском трепещет:
-    Ну, народ, кто хочет получить по экзамену четверку? Ложте зачетки на стол.
Все неуверенно смотрят друг на друга, переминаются. И тут человека четыре встают, подходят, ложут зачетки на стол, как было велино, и  садятся. Препод их медленно открывает, одну за одной и ставит всем «хорошо».
-    Ну, а теперь кто хочет тройки?
В аудитории сразу поднялся дикий гул. С последних парт тут же подорвались люди пытавшееся обогнать народ с передних парт, чтобы разместить свои зачетки на выгодных местах, на поверхности стола учителя. Через некоторое время все затихли, ожидающе смотрели на гору зачеток  (представляли, как они уже в пол пути до ближайшего ларька, чтобы отметить экзамен).
    Преподаватель, опять же медленно, складывает все зачетки в одну стопку, равняет по бокам, приминает рукой спереди. Не спеша, встает, подходит к окну, открывает его, с шумом разрывающейся ленты отделки, и кидает их все с третьего этажа. …
    При этом говорит:
-    А вот такие студенты нам на хрен не нужны!
    Комната опять оживилась, все быстро хватали куртки и с криками еб твою… вываливались в коридор. Чтобы быстрее добежать и успеть выковырнуть жалкие, синие книжки из сугроба снега. 
        Подводя итог, отношения преподов к студентам, скажу одно: (кого ебет чужое горе). Не правда ли получилось маленькое отступление? Ну ладно.

        Продолжаю: Немного поразмыслив над вышесказанным, у меня появилось некое чувство мести, и приятные оковы власти охватили мое сознание. …
        М. явно не радовало отсутствие моей реакции на фотографию (на мгновение я перекинул взгляд с монитора, и увидел эти жалобно смотрящие на меня глаза, говорящие: когда же я все пойму и сам первый сделаю шаг к сближению, - непроизвольно на мое лицо поползла ехидная улыбка, которую я попытался тщательно замаскировать).
      Помолчав, какое то время, М. глядя на меня, сказала:
-    Ты ни кого не видел, похожего на этого человека?
-    Нет. (С наигранно, тупым лицом) Отрубив последнюю надежду, произнес я.
-    Тогда тебе нужно почаще смотреться в зеркало (со злостью в голосе она ответила). …
      Сделав вид, что не понял намека, продолжаю строить из себя дурочка (мне с каждой минутой становилось все более интереснее, что же она предпримет дальше?). …
    А дальше она устала от всякого рода намеков, и пошла за второй чашкой кофе. К тому времени я закончил возиться с ПК, и решил немного расслабится. Наткнувшись на диски с музыкой, тщетно пытался найти, чего ни будь стоящее. И тут с кухни вернулась М., со второй порцией кофе.
-    Включи вот этот. (Она вытащила один диск из середины пачки и протянула мне).
      Диск быстро закрутился в сидироме, и из колонок, нежно, полились звуки мелодии, разливаясь по комнате, они поспешно нагоняли мысли: -  кофе, музыка, никого нет дома, диван (наверняка удобный), закрытая в ванной собака, совсем рядом сидящая преподавательница (явно, расположенная ко всему)… Еще бы чуть чуть и я бы нагло воспользовался этим положением, но не успел. Сильное эмоциональное потрясение (сейчас расскажу какое) выбило меня из кальи и убило всякого рода желание к действию. … А дело вот в чем.
      Попивая, кофе мы пытались найти общие темы для разговора, и когда речь зашла о музыке М. поведала мне небольшую тайну про свою старшую, шестнадцатилетнюю дочь: что она два года назад ввязалась в какую то странную  секту, там все странно одеваются, странно себя ведут и слушают какого то певца.
      Любопытство заиграло во мне рекой, и я невольно спросил:
-    Что это за секта такая, и кто этот певец?
-    Хочешь, покажу, у нее в комнате много плакатов.
-    Да (с нетерпением ответил я). …

      Не прошло и минуты как делегация, в моем составе, стояла перед прикрытой дверью, комнаты дочери. Когда я туда вошел, то просто-напросто ахуел! У меня пропал дар речи, подкосились ноги, и было такое чувство, что я не в квартире а в каком-то дур доме (за всю свою никчемную жизнь я не где, и никогда такого не видел. Ни то, что бы там жить, но и просто простоять там минут 5 было для меня большой пыткой). Сейчас я попытаюсь более образно описать то, что увидели там мои глаза, но думаю, вряд ли это получится. Потому что туда нужно зайти самому, чтобы все это испытать. …
      Рисуйте в своем воображении:
      Первое что бросается в глаза, это абсолютно черный фон: черная кровать, черная подушка, черное одеяло, черная простынь, черное покрывало, черная мебель (я конечно, тоже люблю черный цвет, но не настолько). Стены вроде бы когда-то были белые, но заметить это очень трудно, так как они все, от пола и до потолка, густо разрисованы черным маркером. Над кроватью, прямо со стены, распростирев объятия, изображена смерть в черном капюшоне, с косой в руках (рисунок примерно полтора метра шириной и высотой от пола и до потолка. Такое ощущение, что при входе она махом снесет тебе голову). На стенах также имелись и другие рисунки: девушка, стоящая на коленях, запястья ее рук закованы, за спиной, в наручники и цепи; панорама повешенного человека на эшафоте, с четким прорисовыванием судорог и конвульсий бедолаги; вид отрубленной головы с обильными кровоподтеками; и еще многие другие рисунки того же рода. На конец то мой пытливый взгляд наткнулся на плакаты, внушительных размеров, как раз с этим самым певцом (мать его…) они занимали большую часть левой стены. На них твоему взору предстает вид какого-то недоразвитого придурка, у которого все лицо размалевано губной помадой, а на груди (как главное украшение) большие, накладные сиськи, а про его прическу я вообще помолчу. Явно он, какой нибудь не стандартной ориентации (ну и рожа!, если бы вы только видели, жаль что не было фотоаппарата. Представляю, что за песни он поет!). Посмотрев на право, я увидел небольшую тумбочку, возле кровати, тоже обшитую черной тканью на которой уютно себя чувствовал настоящий череп медведя или лошади (ладно хоть не человеческий) через ноздри которого было видно остатки сухих мозгов, или даже не знаю чего. На полу стояли армейские ботинки «шакальские берцы»,  с высокой шнуровкой (представляю, как от удара оных яйца, на хрен, отлетают в разные стороны), около них, небрежно валялись синие джинсы, с увесистой хромированной цепочкой, сантиметров, наверное, пятьдесят длиною (если бы ее снять, то получилась бы, крутая ручка для смывного бочка в общественном туалете). У входа располагалась подставка, на которой стоял телевизор, вокруг него, повсюду, были разбросаны видеокассеты. По обложкам, которых можно было сделать вывод, что они все с фильмами ужасов. Не оставил я также без внимания и странные стихи, написанные черной ручкой на обоженных со всех сторон листах бумаги (они весели везде, где только было место). И в завершении всего, коронным номером, была огромная сатаническая пентаграмма, занимавшая весь потолок (может чего и пропустил, но сильно об этом не жалею).
      А ей всего 16 лет, - да… не мешало бы и подлечится, плохо что я ее не видел, наверное, вся в пирсенгах и татуировках. А в комнате самой М., извините уж не побывал. …  (Вот блядь тоже мне, семейка - Флинстонов!).

      Постепенно так и прошло, четыре часа моего визита. Под конец наших разговоров упомянул и об экзамене. Видя, что сегодня, я не к чему не предрасположен, М. достала из сумки четыре дискеты (со своей диссертацией) и с сопроводительным напутствием: «- Что мыл, если я захочу, то могу распечатать, но это не к спеху». Протянув мне дискеты, М. удрученно поглядела на часы и сказала:
Что сейчас придут дети из школы, и мы начали поспешно собираться. …
     
      Опять машина. Опять остановка на перекур. Опять разговоры (на этот раз я был полным хозяином положения, скажи, например: - Ставим машину, пойдем, куда не будь, выпьем, и было бы все, по-моему! От этого мне стало радостно на душе, - видь такое не каждый день бывает). …
      И вот, из окна шестерки показались силуэты знакомых мне домов. Я поспешно попросил М. высадить меня на ближайшей остановке но, не послушавшись, машина подкатила прямо к моему подъезду и остановилась. …
      Звучит последнее предложение - покурить, на которое я, нехотя соглашаюсь. В руках мелькает пачка сигарет. Потом вспыхивает желтое пламя зажигалки. Далее следует, успокаивающая нервы затяжка, а за ней и мысли: вобла… я со всем забыл, сейчас с минуты на минуту, ко мне в гости, должна зайти подруга; - только бы не сейчас (да…, посмотрел бы я на вас, как долго бы вы пытались объяснить: что вы делаете на переднем сидении незнакомой машины, что это за тетя и почему сидит рядом с вами). …
        Ну, вот и кончились мои мучения.  Обмен последними фразами. Летящий в окно бычок. Хлопок закрывающейся дверцы, и моя фигура скрылась в темноте подъезда.
        Не раздеваясь, подождал с полчаса (подруга пришла только вечером, и ночь была очень бурная…), я вышел из дома, купить чего не будь пожрать, побольше пива, сигарет и вернулся обратно. Под размеренные глотки холодного пива, я  стал мучить свой старенький принтер, который так упорно сопротивлялся и не хотел распечатывать эту сраную диссертацию. После часов двух возни, меня ждала победа, и на моем столе образовались аж целых три пачки листов. …

        На следующие утро еду снова в универ. Захожу на кафедру. Нахожу там М. . Отдаю сделанные распечатки. Она, даже не взглянув на них, спрашивает у меня зачетку, и ставит тройку (интересно, почему именно тройку, а не четверку или даже пятерку, да…, загадка). При этом она ведет себя так – как будто бы, ничего не было, и не кого она вчера не домогалась. …
        Всю следующую неделю, я ее не видел. Как вдруг однажды вечером, у меня в квартире раздался телефонный звонок:
-    Да, я слушаю.
-    Привет (здесь звучит мое имя).
-    Чего случилось (заспанным голосом, произнес я в трубку).
-    Да тут небольшое происшествие произошло. (Это звонил мой знакомый с универа, подрабатывающий на кафедре).
-    Какое?
-    Недавно было заседание кафедры и в самом разгаре, одна из преподавательниц упорно стала интересоваться твоей персоной. Она спрашивала: как ты сдаешь сессию, есть ли у тебя долги, кто у тебя руководитель по диплому и т.д.
-    Ну и что же за скотина, это была? 
-    Я записал, сейчас посмотрю (в трубке слышатся шуршание листов).
-    Так, вод здесь …. (и называет мне фамилию, сами догадайтесь кого).

Ну и это еще не все …

   
2005 год.

Tweet