Тишина взорвалась звоном разбитого стекла, а на асфальте дорожки, уходящей в глубину парка, образовалось мокрое пятно. Анатолий выматерился и открыл новую бутылку пива, вместо разбившейся и, встав со скамейки, раскидал ногами самые крупные осколки. Они остались лежать в траве, поблёскивая под неярким светом единственного фонаря, а сам он, уже шел прочь в темноту парка.

Дорожка, ведущая через лесопарк, соединяла два жилых массива. Оживлённая днём –  ночью она была пустынна и глуха, к тому же пользовалась дурной славой. Время от времени, под покровом темноты, в парке происходили нехорошие вещи и поутру, где-нибудь в кустах, растущих вдоль полоски асфальта, обнаруживались: то опустошенная барсетка, то разодранное в клочья женское исподнее и колготки в сероватых  пятнах. А  однажды, ранние пешеходы наткнулись на труп девушки, с колотой раной в области  живота. Жители районов, прилегающих к парку, избегали ходить опасной тропой, когда сгущались вечерние тени и город готовился погрузиться в сон.

Анатолию не было страшно. Он знал парк до мельчайших подробностей и внес свою лепту в создание имиджа нехорошей дорожки, насилуя молодых девушек, которые по глупости или по пьяному делу забирались в лес. Вот и сейчас он наметил жертву. Молодая девица, шатаясь, прошла мимо скамейки, где он пил пиво и направилась во мрак. Произошло это около минуты назад. Анатолий прибавил шаг, стараясь ступать как можно  тише. Он рассчитал время таким образом, чтобы догнать девушку возле старого дуба – это было чем-то вроде ритуала, с особыми правилами игры, которые он соблюдал неукоснительно. Главным правилом было следующее: если жертва успевала уйти дальше дуба – Анатолий отказывался от дальнейшего преследования.

За всю историю его похождений такое удалось только одной из тех, за кем он охотился, вернее почти удалось. Как раз её-то труп и нашли тогда в кустиках возле дорожки. Обычно он насиловал женщин, но не убивал их. Мрак обеспечивал ему инкогнито. В тот раз всё происходило вопреки ожиданиям и ему пришлось нарушить правила.

Анатолий почти бежал за хрупкой проворной девчушкой лет семнадцати, но никак не мог её догнать. Он находился метрах в ста от символической границы своих владений, когда увидел нечёткий силуэт жертвы и понял: он не успеет её догнать. Анатолий собрался с силами и припустил во весь дух, но опоздал – девушка преодолела рубеж, придуманный им самим. Он остановился, чтобы отдышаться, перед обратной дорогой и в этот момент в лицо ему впился луч яркого света.

Фонарик! Мать её – фонарик! Анатолий почувствовал страх. Его видели! Его запомнили! Он не успел даже сообразить: на самом-то деле ему ничто не угрожает, ведь он ещё не успел совершить ничего предосудительного. Машинально он выхватил из ножен на поясе небольшой, но очень острый нож, с утяжелённым толстым лезвием, специально для метания и коротко размахнувшись пустил его сантиметров на тридцать-сорок ниже источника света. Раздался нечеловеческий крик – крик нестерпимой боли, луч фонарика скользнул по деревьям, выхватывая из темноты узловатые лапы ветвей и погас.

Анатолий, ужаснувшись от содеянного, подошёл к своей жертве, распластавшейся поперёк дорожки. Он выдернул нож из живота, вздрагивающей в конвульсиях девушки, вытер лезвие об её же кофточку и убрал лезвие в ножны. Затем, ухватив тело за ноги, отволок его в кусты, где,  перевернув на живот и трясясь от ужаса, стыда и похоти быстро совокупился с тёплым ещё трупом. После того случая он полгода не решался идти на охоту в парк, но со временем успокоился и теперь снова принялся за своё…

Сейчас ему снова приходилось бежать и он испытал ощущение дежа вю. В какой-то момент ему показалось, будто впереди, пытаясь ускользнуть от него, летит та самая девица. И ещё ему казалось, что парк странным образом изменился. Он уже давно должен был добраться до дерева, но дерева не было, да и дорожка к дубу, которая – он знал – вела вниз, теперь будто забиралась в гору…

С третьей стороны парка, вплотную к деревьям прилегала небольшая частная гостиница. Два небольших кирпичных корпуса, чисто убранный дворик, в центре которого возвышалась инсталляция модернистского толка – фигура в виде стеклянного кристалла, пронизанного тонкими стержнями из нержавеющей стали. Картину довершали, подсвечивающие композицию разноцветные прожектора. Неподалёку стояли столики летнего кафе, где постояльцы пили горячительные напитки, любуясь кристаллом, переливающимся в лучах софитов.

Вдруг гомон и разговоры стихли все повернулись в сторону парка, откуда неожиданно вышел человек. Вышел – не вполне корректное описание. Незваный гость двигался на высоте примерно десяти метров, продолжая набирать высоту. Дойдя до внутреннего дворика он свернул влево, остановился на миг и пошел снова словно поднимаясь по незримой спиральной лестнице.

Анатолий заметил, что дорожка делает изгиб, которого он не помнил, но это уже не имело значения – он узнал девушку – это была та, чей труп он обнимал в кустах полгода назад. Сомнений быть не могло. Два раза она оборачивалась и звала его по имени. Он достал тот самый нож, которым однажды заколол её, перехватил покрепче и перешёл на бег. Дорожка превратилась в спираль, уходящую круто вверх, а там, где она заканчивалась, возвышался дуб – молчаливый свидетель его преступлений. Около дуба стояла девица и ждала, когда он приблизится.

Оставалось совсем немного, когда наконец он рассмотрел её: пустые глазницы, отслоившаяся клочьями на скулах и на лбу потемневшая от времени, кожа; даже одежды успел коснуться тлен, лишь волосы оставались такими, какими были тогда – в парке. Всё существо Анатолия заполнил безумный ужас. Он развернулся, чтобы убежать, но руки монстра, который дожидался возле древа, вдруг удлиннились, как бывает, пожалуй только во сне, схватили его, царапая когтями и втащили на дорожку перед дубом.

Не помня себя от страха, Анатолий несколько раз воткнул в чудовище свой нож. Оно захохотало, ощерившись полусгнившим ртом и исчезло, а в месте с ним исчез дуб и дорожка возле дуба. Осталась тьма, мерцающий свет и крики ужаса, где-то далеко внизу, а после – молчание и воздушный вихрь, беснующийся вокруг него и внутри, разрывающий лёгкие, а навстречу Анатолию, со скоростью курьерского поезда, летел, подсвеченный радугой разноцветных огней, гигантский кристалл.

Тишина взорвалась звоном разбитого стекла…




©  01.06.2006  Редкостный Contex
Для Udaff.com

Tweet