Надо сказать, мы находились
в крайне невыгодном географическом
положении.
                   Л. И. Брежнев "Малая Земля"


Километрах в десяти от города четырёхголовым Змеем Горынычем коптит небо Новочеркасская ГРЭС. За ней – станица Кривянская. За станицей простираются ебеня, сплошь состоящие из пустошей и помидорных полей. Грунтовые дороги, неведомо кем проложенные и невесть кем эксплуатируемые хаотически петляют по ебеням, на грядущие десятилетия запечатлев пьяные зигзаги совхозных механизаторов. Только опытный путешественник, способный ориентироваться в пространстве без помощи замшелых деревьев (нет здесь замшелых деревьев, здесь вообще нихуя нет), способен пройти ебеня из конца в конец. В самом дальнем углу ебеней, в излучине Аксая, который даже и не река вовсе, а рукав Дона-батюшки, безобразным даже для этой унылой перди наростом, поганит вид оборонно-трудовой лагерь при горвоенкомате "Патриот".


    Три фанерных халупы 6 на 12 метров – главная архитектурная достопримечательность лагеря. Первая халупа зелёненькая, вторая синенькая, а третья цвета охры. Это чтоб обитатели не путались. Умные, видать, предполагаются обитатели. Справа от халуп несколько армейских палаток. Логово военкома, замполита и прочего начальства. Там же десять рядов скамеек из неструганных досок. Это для политзанятий, естественно. За палатками чахлой растительностью скрыта гниющая пристань, вся в тине и зелёной мерзкой слизи. Какой мудак сказал, что мерзее среднерусской природы нет? Там хотя бы ёлки с берёзами, красота. Видели б вы местные кривые узловатые недодеревья, сплошь облепленные гусеницами и мокрицами!


    Перед халупами песком засыпана контрольно-следовая полоса, заменяющая плац. После каждого построения дневальные граблями расчёсывают песок, чтоб красиво. Горе заключённому, что оставит свой след на этой полосе. Через КСП – курилка и площадка для игры в мячик. Характерно, что мячика в лагере ни одного нету. За площадкой – источающая смрад сральня на шесть очков. Далее камыши в паутине и опять-таки Аксай. Затхлый, вонючий, почти без течения. От первой халупы через пыльный пустырь дорога ведёт к пищеблоку. Это сооружение возведено из разнообразных материалов. Кирпич, шифер, фанера и, по-моему, коровье гавно. Внутри скрывается стандартная армейская ротная кухня. Кухня ротная, готовит нам рвотное. Такие вот стихи сочинились при виде этой, неведомым образом удерживающейся от самораспада, халабуды.


    Слева от разноцветных халуп торчит грибок для часового (а как же, всё по взрослому). Пост укомплектован: деревянным автоматом неизвестной конструкции, настоящим штык-ножом и армейским телефоном. Это эбонитовое устройство способно обеспечить устойчивую связь с палаткой военкома и замполита. 50 метров – это вам не хуй собачий. За порчу телефона замполит обещал без суда и следствия выебать каждого пятого. Перед грибком – ворота из арматуры, выполняющие декоративную функцию. Между прутьев спокойно пройдёт средней величины корова. Впрочем, коровы сюда не заходят, ибо испытывают беспричинный ужас. Лагерь обнесён условным забором из колючей проволоки. Между нитками – не меньше метра. А и похуй, так как идти отсюда - некуда, идти сюда - некому. Здесь не поют птицы, не играет рыба в чёрных безмолвных водах. Дикие звери (исключая кровососущих насекомых, гадюк и пауков) обходят стороной это зловещее место. Здесь край земли и всему пиздец.


    Вот сюда-то нас и привезли армейской колонной. Замполит на ДОСААФовском БТРе мотался по пустошам, разведывая дорогу, где могут пройти автобусы. Автобусы прошли чудом (вековые по пояс лужи, колея от "Кировцев" и "Белорусей"), и то километр не довезли. Некоторым подобием строя нас завели в лагерь. Встречал лично военком города майор Лепёшкин. Из его выступления полезного было следующее: что он постарается, дабы мы хорошо потрудились и отдохнули; что он нас сгноит в болоте и затравит комарами; что разноцветные халупы называются кубриками и предназначены для трёх взводов, на которые мы уже поделены; что первый взвод будет жить в первом кубрике, а второй взвод (тенденция, однако) – во втором. На этом лекция закончилась, так как прыщавый одноглазый юноша азербайджанской наружности с энтузиазмом ученика-отличника радостно выкрикнул: "А третий – в третьем!" Приятно, что среди этой мерзкой гопоты нашёлся человек с аналитическим складом ума, не так всё безнадёжно. Заодно Лепёшкин наглядно продемонстрировал, как назначаются три наряда вне очереди на мытьё сортира. Прыщавый циклоп от счастья аж засветился, в их среде принято гордиться наказанием от администрации. А я про себя решил, что свой охуенно аналитический ум сдам в каптёрку вместе с чемоданом. Ибо нехуй.


    Мы попали во второй взвод (синенькая халупа). Надо сказать, распределение по взводам было проведено оптимально. В каждом подразделении – примерно одинаковый возрастной спектр. Половина сопливой пиздюшни 10-12 лет, половина солидных молодых людей. Кроме того, в наш взвод распределили троих малолетних преступников из нашей же школы. Знакомые испитые лица придали бодрости. Откуда-то возник долговязый парубок, отрекомендовался, как замкомвзвода. Начали размещаться. Кубрик имел с одной стороны прихожую с небольшим крыльцом, с другой – запирающуюся каптёрку для бебехов. Точно посередине располагалась перегородка без дверей, деля помещение на два отсека. Первый от входа отсек единогласно предоставили пиздюшне. Старшие расположились в глубине строения.


    Потихоньку разузнали о субординации. На вершине экологической пирамиды, свесив жирные белые волосатые ножки, восседал военком. Чуть ниже располагался замполит, нервный усатый дядька, отчисленный из Афгана по ранению. Ещё ниже место оставалось вакантным. Там должны были восседать трое командиров взводов (сержанты-сверхсрочники пенсионного вида и поведения), но эти персонажи, являясь мифологическими существами, появлялись в лагере лишь изредка, неизменно исчезая вновь. Далее следовали замкомвзводы, они же замки. Именно эти люди, такие же сверхсрочники (кроме нашего длинного долбоёба), осуществляли реальное управление жизнью и здоровьем тридцати юных и не очень организмов. Отдельно ото всех существовали доктор и кашевар.


    Теперь о заключённых. Они естественным образом подразделялись на людей и пиздюшню. Водораздел проходил по возрасту 13 лет. Пиздюшня отличалась вздорными характерами истерического типа и полным отсутствием понятия о дисциплине. В этом мы убедились первой же ночью. После отбоя маленькие поганцы затеяли какую-то возню, на которую мы, распивая с новыми товарищами портвейн, не обратили внимания. Зато обратил замполит, выгнав взвод на КСП по форме "голый торс", где мы впервые познакомились с местными комарами. Приятственность знакомства не стала обоюдной. Эти дикие твари хуй ложили на соответствующие кремы и аэрозоли. Пятнадцать минут прослушивания мемуаров замполита под луной – и возникла серьёзная угроза жизни малолетних сокамерников.


    Но справиться с молодняком оказалось трудно, даже грубая сила не сработала. Когда мелкие завозились во второй раз, к ним отправилась карательная экспедиция с целью отпиздить мерзавцев, как и советовал замполит. Это оказалось невозможным. Детишки забились под кровати и принялись оттуда визжать нехорошими словами. Я даже заучил пару свежих словосочетаний. Замполит не заставил долго ждать, и взвод вышел "на комариков" вторично. Удалось истребовать у начальства один час на разборки. Как ни противно, пришлось пойти единственно верным путём дедовщины и уголовных понятий. Среди мелких уёбков были назначены двое смотрящих, которые отвечали за порядок перед уёбками крупными. Смотрящими стали толстый Федя по кличке Иван и крепенький малолетний грузин (так, во всяком случае, он сам себя идентифицировал) по фамилии почему-то Попандопуло.


    С более старшими товарищами нам повезло. Кроме троих школьных знакомцев наличествовали девять серьёзных молодых людей из Геологоразведочного техникума. Эти суровые будущие добытчики нефти для Абрамовича возглавлялись Денисом, который сразу стал неформальным лидером в хате. В то время, как остальные геологи рассказывали, за что они попали в узилище, Денис помалкивал. Выглядел он лет на двадцать и носил чёрную бороду клинышком. Подозреваю, что он укрывался в "Патриоте" от более серьёзных учреждений. Ну, да это его с военкомом дела.


    В общем, не так страшен оказался Чёрт, как его малютки (это Дениса мы приговорили именоваться Чёртом). Предстоящие три недели обещали стать интересными и познавательными. Будем жить! (с) – Известный фильм.


Мочканём!                                                                                 5.05.2006.

Tweet