А ты наливай, наливай. Отчего же не выпить с хорошим человеком! Из Питера значит? А сейчас через Москву транзитом. А к нам значит в командировку ездил? Да, город у нас хороший, красивый, уютный. А Волга то какая. И для жизни все условия. А я вот у своих гостил - выдались свободные денечки. Что хорош наш бальзам? Музыка! Что ты так смотришь? Нет, нет давай разбавлять - в чистую его пить совершенно нельзя. Ну вновь - твое здоровье!
Так говоришь истории пишешь? Так что же ты писатель? Так, балуешься? Ну, это не баловство. Вот все бы так баловались, а то вокруг хулиганство одно. А истории ты значит сам выдумываешь или из жизни берешь? Когда как значит? Сюжетов мало? Не согласен. Оглянись вокруг - пропасть сюжетов! Какие например? Ну что же я тебе как Пушкин Гоголю сюжеты буду представлять? Хотя постой - вижу парень ты хороший. Тогда вот тебе сюжет! Вот жизнь моя - чем не сюжет? Ты постой, постой улыбаться! Вот послушай сначала а потом улыбайся. Наливай - вот так. За мое здоровье? Не откажусь!
Так вот родился я и вырос на берегах волжских. Учился так и сяк - восемь классов еле дотянул. В путягу подался, что при нашем тракторном, а там на завод. Батя у меня там 20 лет отработал, друганов отцы тоже - рабочая смена, династия. Но на завод не попал - только путягу окончил в армию забрали. А там Афганистан. Избитый сюжет? Ну а ты значит дальше слушай. Застал я там жару самую. Мужик я здоровый - сам видишь. ВДВ - на вертушку и в горы. А там как олень скачешь. Подцепило раз - в Кабул в госпиталь отправили. А там совсем другая жизнь - борты, полные барахла в Союз, трава в изобилии. Духи на базаре - улыбались так злорадно, ручками своими вслед махали, а по ночам детишки их перестрелки по окрестностям затевали. К утру бывало кому то из наших глаза закрывали.
Как дембельнулся - неделю отмыться от песка этого не мог. А тут перестройка началась - чувствую что то не то - засуетился народ, затревожился. Спекулянты наглеть начали - в магазинах то шаром покати! Батя пить стал чаще. Кто из друганов в кооператоры подался, кто в бандиты, а те кто на заводе - перебивались кое как. Ну я хоть и озорной был, но в бандюги не подался, да и в спекулянты тоже. На завод тоже не пошел - с батей тогда из-за этого подрались крепко. Династию, видишь ли, я опозорил! Пошел в ментовку - характеристика у меня из армии была хорошая. В патруль взяли - на мелочевку. Жить можно было.
А в 91-м, в августе рано утром вызывают и приказывают в оцепление обкома встать и предупреждают что если кто штурмовать пойдет - стрелять на поражение. К вечеру второго дня, когда в Москве все решилось, на площади народ стал собираться - неспокойно стало. На штурм подбивать начали. Ну мы тоже на нервах - приказа никто не отменял. Но как в своих то стрелять?! Было несколько стычек. Усмирили дубинками некоторых буйных, а потом и оцепление сняли. На меня после этого некоторое время во дворе с укором смотрели. Потом ничего - девчонку присмотрел - женится надумал.
Свадьбу в 92-м в феврале сыграли. Хорошая она у меня была Настенька - нежная, тихая такая, хозяйственная. Я ментовку не бросил - но с деньгами проблемы пошли - подрядился в тихую на станцию грузчиком - на жизнь хватало. Потом Настенька и забеременела, а через шесть месяцев в больницу слегла - на сохранение. Ты налей еще - не стесняйся. Не разрешилась она - так и умерла с ребенком. А ведь пацан мог бы быть. Ну налей еще. Запил я тогда - так мы с батей на пару куролесили. На работе проблемы начались. В семье - мать причитает, сестренка из дома бежит. В итоге с ментовки меня попросили - спасибо что не по статье. А потом мы с батей допились - потерял я батю. Попал он под поезд и насмерть.
И тут во мне словно что то перевернулось. Встал утром, собрал вещи и на перекладных в Москву подался. А в Москве у меня никого. Приехал - покоритель! Сначала грузчиком - на станциях, на рынках. Работал много, жил в общаге в пригороде - семь человек в комнате. О выпивке забыл напрочь, хотя соседи подбивали постоянно. Вскоре, деньги, мал-малые, но появились. В комнату съехал. Тоже в пригороде. Эх намотался я тогда. А остальные деньги матери с сестрой слал - чтоб им там совсем худо не было. Потом случай - на футбол вырвался, а там с мужиками познакомился - в охрану позвали. И вот тут пошла моя карьера.
Сначала контору одну охраняли - офис и склад - работа не пыльная, но ответственная. Несколько раз братва наезжала. Но обошлось - разрулили. Потом начальник мой Михал Иваныч, в банк подался и меня потянул. Тут конечно все по другому. Сначала внешняя охрана, потом деньги возить доверили. Сложно было - нервно, но втянулся. Платили неплохо - в Москву перебрался, приоделся. О семье не забывал - сестренку в институт пристроил. Своей семьей я так и не обзавелся более - все работа, да работа. Думал конечно, но так и не надумал. Но насмотревшись на жизнь московскую, сам за голову взялся - на курсы экономические пошел учиться заочно. И себе институт приметил. Нет, нет - я все! Я свою норму чту! И без всякого напряжения. А ты не стесняйся - если хочешь - наливай - бальзам вещь. Потом кризис грянул - банк закрылся. Я уж думал снова на вольные хлеба податься. Но Михал Иваныч не бросил - по связям своим устроил в одну компанию - им кризис нипочем был - они сырьем занимались. Но пришлось вновь с нуля начинать - внешняя охрана, деньги, ценная почта. А в 99-м году в личную охрану перевели. Сначала мы вице-президента возили, а потом финансового директора. Ты не спи - сейчас самое интересное будет.
А директором оказалась Ольга Михайловна... Эх, девчонка еще! Двадцати семи годов. Миниатюрная такая - еще моложе выглядела. Я поначалу ее за секретаршу принял! Сомневался я - как это так можно - молодая и директор! Думал - может любовница чья. Что ты улыбаешься - и такое бывало. Но нет. Строгая такая, четкая. И хотя и женщина, а соображала получше многих мужиков. Вот мы вдвоем и работали у нее - Вовка - водитель, и я - в сопровождении и обеспечении. Потом Вовка президента возить начал, а я один справлялся. Вожу, я хорошо, Москву и пригороды отлично знаю. Ну и по сопровождению - все инструкции и указания назубок, а дальше по ситуации. Работала она конечно на износ. С девяти утра до десяти вечера - это стабильно. Как она все успевала? Общалась она с нами мало, да и с остальными тоже особо не разговаривала. Да и я - расстояние держал. И вот в один день говорит она мне - Дмитрий Сергеевич, я перехожу работать в другую компанию - я могу на вас рассчитывать? А даже растерялся - пошел к Михал Иванычу советоваться. Он выслушал, помолчал, а потом и говорит - ну что Дима - справишься? Справлюсь! Ну дай тебе бог!
Так она в другой компании вице-президентом стала и стали мы с ней в новую организацию вписываться. Она из командировок не вылезала, а я авторитет набирал по своей части. Ну за полгода вписались! Раз говорит она мне - а почему у вас семьи нет? Да так говорю - не случилось, а сам Настеньку вспомнил - сжался весь. А через день подходит ко мне - извините меня пожалуйста за вопрос мой - я не знала - поедемте, я с вами посоветоваться хочу. Приехали мы в Троицкое на Клязьме, а там поселок - все дома в три этажа - большие, красивые. Остановились у одного такого - ну он поскромнее, но такой оригинальный - в немецком стиле. Вам нравится? - спрашивает. Нравится - отвечаю. Тогда - говорит - давайте обживаться.
Так мы и зажили - она, я и еще пара семейная лет сорока пяти - она домохозяйка, он по остальному хозяйству. Детей у них не было, а сами они пять лет назад из Казахстана приехали. Немцы. Хозяйственные - порядок знали. По рекомендации были приняты. Жили мы дружно. Работать стало проще - в институт на заочный подался. Сестренка все смеялась - я из-за парты, а ты - такой дядя, и за парту! И правда смешно. Но пусть другие смеются, а мне нравится. Ты просто не представляешь сколько всего в мире интересного. Я, когда Ольга Михайловна, уезжала куда, все книги ее разглядывал, а потом не удержался и давай читать все подряд - что то не давалось совсем, а что-то проглатывал - облизнуться не успевал. Как то два года назад на день рождения мой она спросила - что мне подарить. Я курс английского языка попросил. Так она мне привезла англичанина - мистера Томсона. Вот - говорит - тебе курс английского. Сложно мне язык давался - попотел со мной мистер Томсон. Но даром не прошло. Сейчас что угодно переведу. И немцы еще помогли - по-немецки тоже понимать начал. Тогда же сестренка ко мне приехала с дипломом. Поговорила с ней Ольга Михайловна и теперь сестренка моя в нашем городе бухгалтером в филиале компании работает. Замуж вышла - ребенка ждут. А у меня все по прежнему - днем работа, вечером - что по хозяйству и саморазвитие. Что смотришь - ты не смотри что я так с тобой по простому. Чего мне щеки раздувать? Зачем из себя кого то строить? Казаться как многие зачем? Согласен? Ну вот и я согласен.
А когда Ольга Михайловна в отпуск уезжает, я к матери еду. Однажды Ольга Михайловна за границу просто насильно выталкивать начала - съезди отдохни! А чего я за границей не видел? Но пришлось. Так вот в Египте, Франции, Германии, Италии, Чехии побывал. Хорошо они живут, не спорю - для себя живут. Не то что мы. Мне после этого так тяжело в городок наш было ездить. Дружки мои бывшие - кто спился, кто сидит. Остальные не живут - скорее держатся. Завидуют мне. А сами делать ничего не хотят. Обидно это.
Вот так и живу. И последнее время замечать начал что иначе жить я не смогу. Да и поздно уже иначе - сорок уж скоро. Да и Ольга Михайловна свою жизнь менять не собирается. Я было спросил ее как то - а вы то чего в одиночестве. Она посмотрела в сторону - так проще - говорит. Однажды вечером приехала она с совещания - сама не своя. Ходила по дому, а потом вдруг вышла на улицу, подошла ко мне - я в машине копался - уткнулась и кулачками так легонько в грудь - я же права, права! А мне не по себе стало. Видно что то у нее там не ладилось. А после посмотрела мне в глаза - всем своим взглядом поддержки искала. Я помялся и говорю - я в вас Ольга Михайловна совершенно не сомневаюсь. Спасибо вам - говорит и пошла к дому. Я после этого сам не свой ходил. Потом забылось - по прежнему стало. Только ты ничего такого не подумай! Я себе этого никогда не позволю! Это даже в мыслях моих не укладывается. И никогда уложиться не сможет. Так то.
А через два дня она из отпуска приезжает. А я значит заранее. Посмотреть, проверить как что, чего. Нет, немцам я доверяю, но вдруг что. Потом в аэропорт поеду встречать. Знаешь всегда так ожидание тяжело. Сердце щемит. Но когда она приезжает - сразу радости столько. Почему так? Непонятно. Наверное потому что… люблю я ее…