Значить, было у Бордельеро дома баб сборище, и одну оприходовал он путём обмана. Ну, ему помогли конешно… Это в истории первой всё записано, как на духу (http://www.udaff.com/index.php?area=astory&s_id=16262).
Там баб имена даны - Света, значить, персональная бордельерова мадам, потом Аня - друга бордельерова мадам, ну Маша ещё - Анина подруга до сексу охочая.

Под утро возжелал Бордельеро спящую Свету, раздел спящую, и в раздумье впал - нужно ли прилюдие при ебле бабы уснумшей? Ведь оно как у него обычно-то… Поведаю, как - Бордельеро по началу студентишкой был мелким, хотя до того, как науку изучать стал, ещё и в школу наведывался - учился на четыре и пять. Енто, по сути, всё одно, ведь прилюдии-то не в школе, чай, выучился…

Попервой Бордельеро наш будущий токмо за уд срамной себя дергал - рукоблудствовал, значить, над образами. Не над православными образами, а образами мысленными баб похабных, в бане, либо при переодевании, а то ещё карты у него были, игральные, што-ли… На них мохнатки в полный рост засняты были. Сексуальное самообразование, вона как!..

Потом ещё кенты дворовые, плёночку принесли фотографическую. Вот там-то и увидал Бордельеро прилюдие. Там сестра одного из кентов посреди хаты на тубаретке усемшись, ноги враскоряку, на голяке, и ей, значить, мужичонка какой-то сосцы лижет и пальцами мохнатку мнёт. "Чегой-то он?" - подумал Бордельеро, а кенты ему говорят (опытом умудрённые) - мол, в ебле не только пенетрация, мол, и эякулят на пузо, а ишшо и предварительные ласки - особо приятственные и предваряющие основной, значить, акт…

Об утехах любовных так или иначе стал Бордельеро к пятнадцати годкам наслышан. Самое время невинности ему полишиться. Хотя вона ведь как, сдрочимши к тому сроку не одну тыщу живчиков, как парняга невинным-то считаться может?

И вот, ага, идёт Бордельере навстречу, вверх по улочке деревенской, деваха с тазиком. А с тазиком, значить, потому, што работа у ей такая - посуду мыть за всем шалманом. Ну, шалман чего собрался-то: работать ехать, золото, значить, мыть. Из озерно, мля, речных отложений. Ну сезон, значить, машина грузовая, палатки там, инструмент, как грицца, шанцевый… Собираются ехать, ну и Бордельеро с ними, как малой ещё, то есть, чернорабочим… И деваха тоже. К отъезду к самому, значить, с тазиком и котомкой пришла…

А деваху Викой звать, как машину "Победа". Вот Вику взяли тоже золото добывать, бо в отряде баба нужна - хаватуху готовить и мыть котлы с лоханями. Короче, укатили они вдаль от жилья, на озеро в степях далеких, шоб там лагерем стоять и песок мыть, ну и охота с рыбалкой, как водится… Встали лагерем… Утром мужичьё буркала продерут - и сваливают на грузовой машине верст за сорок - искать места золотоносные… А лагерь стоит…

И у Бордельеро стоит… Он ведь чернорабочим оставался шоб Вику сторожить, и следить, шоб жрать готовила, а не пузо загорала на раскладушке. А она и жрать - и пузо загорать… Через месячишко говорит: "Бордельеро! Цаловаться умеешь? Не умеешь? Дык давай учиться - я тоже не умею!"

Ну и вот… Считай за сорок верст вокруг ни души, раскладушечки на берегу, палаточки там… Бордельеро сам говаривал: "Таких пляжей нет нигде. На рассвете серебряные воды озера сливаются с облаками. Другого берега не видно, а когда смотришь с обрыва, кажется, что перед тобой упавшее небо… И синий песок на пляже! Таких мест нет больше нигде… И её губы, теплые от солнца и ветра… Капельки воды на плечах, волосы, пахнущие медом… Звуки мира вокруг - только шорох волн, и тихий хруст песка, когда Вика медленно и грациозно ложится рядом со мной у подножия гранитного обрыва, на самом укромном пляже…"

По-богатому, как грицца. Вот те и прилюдие… Там с той Викой они всё лето проработали, под конец в одной палатке жили. А до того - у-у-у-у!.. Чегой только не перепробовали… И там он ей ласково так, и тут, и ещё по всему телу, Ну, говорю - прилюдие и засандалить так научились, что просто познали, значить, наслаждение свойства неземного. А оно ведь как - Вика-то целкой была поначалу, тоже не знала ничего, што да как… А тут нате пляж, значить, безлюдие… Любовное прилюдие на пляжу вдвоем, и полное безлюдие! Поэзия, ибатти её в сраку!..

Тута што учесть надобно, аки мораль: што у всякого народу прилюдия-то редко случается. Оно как обычно: бормотухи налижуцца и в подсобку на ватнике обжиматься, либо на мешках с комбикормом. Повтыкают елду, наблюют под себя - и щемить спьяну. Поутру без памяти, в блевоте и с похмела… Потом опять, пока не поймут, что невинности лишилися. А прилюдие - на хуй оно, мол, нужно… А не дело это - надо с прилюдием и ласковостью нежной, предварительной, значить… И в уединении с природой!

Ну дык а со Светой как у Бордельеро получилось - это я попозжа расскажу, на сим пока вот узнали, шо ж за первый раз такой у Бордельеро был, что он Бордельерой потом стал, а не чмом каким болотным и неумехой…