Да! Это я, переживший три атомные и одну нейтронную бомбардировки мутант с незарастающим ирокезом на моей сто раз прострелянной голове, в которой резкими кривыми поленьями торчат желтые кривые зубы, которыми я раздираю печень очередного наркомана, еще свежего, вчера убитого, который бегал по огромной радиоактивной помойке, которая осталась от моего города, и искал места повышенной радиации и торчал, закрывая от блаженства белесые глаза с белыми опаленными ресницами, которые безобразно топорщились на его вздутых от постоянного коньюктивита веках, которые уже почти не прикрывали доступ свету, так как закрывались не до конца, и он должен был выучиться спать с открытыми глазами и всегда видел белое солнце, стоящее постоянно в зените, солнце, которое обрушило на мою облезшую от кислоты спину с торчащими позвонками потоки солнечного света, никак не смягченного озоновым слоем, потому что нету уже никакого озонового слоя, а есть лишь слабенькая ветряная атмосфера с пронзительными ветрами, ураганами и смерчами из радиоактивной пыли, в которую превратились те, кто не сумел выжить в этой атомной войне, в которой если тебе, и удалось выжить, ты все равно обречен, так как пища сгорела, злаки сгнили на корню, и есть нечего, кроме одичавших, бесполых наркоманов, которые питаются мутировавшими в миниатюрных кенгуру с крысиными головами и хвостами крыс, прыгающих по бетонной крошке разрушенных домов, по обгорелым арматурам детских садиков и родильных домов и питающихся, в свою очередь, белесыми наркоманами-альбиносами, на которых охочусь я из-за своего странного пристрастия к полуразложившейся печени этих, уже давно переставших быть людьми существ, которые просто не понимают, что я один из последних оставшихся на этой планете людей, которые смогли выжить.
Я ЧЕЛОВЕК!
ДВОРНИК.
6.02.93.