Юра мазал. Мазал конкретно. Все попытки, предпринимаемые им, чтобы попасть Женьке в лицо, терпели фиаско. Шла первая половина второго раунда, а Юра уже жёстко проёбывал по очкам. Исход поединка был предрешён не в его пользу.
***

Юра рос тихим, флегматичным ребёнком, склонным, при этом, к полноте. Понятное дело, что Юру травили одноклассники. Из-за его сходства с майонезом по процентному составу жирности ему прилипло погоняло «Мазик»


«Слы, Мазик, нахуй съебал!» - стало привычным приветствием для Юры в школьной раздевалке каждое утро. Но Юра не плакал. Юра копил. Юра настойчиво лизал марки, и вклеивал их в альбомы. Мысленно, в это время он лизал не марки. Ему очень нравилась одноклассница Вера. Такая же тихая и скромная, как он сам. Тоже немного полненькая, и ещё, будучи всего лишь семиклассницей, обладающая внушительного размера сиськами.


В этот же год, Юрин папа Андрей, как-то раз хлопнул опустошённой рюмкой по столу, хрустнул солёным огурцом и сказал: «Нахуй! Ты станешь чемпионом!»
И Юра пошёл в спортсекцию.
Юра пошёл на бокс.


Удивительно, но Юра стал себя проявлять. У него стало получаться. Он тренировался, бегал, прыгал, потел и делал успехи. К одинадцатому классу, несмотря на не теряющуюся массу, у Юры в активе был не один десяток выигранных боёв. Презрительное «Мазик» сменилось на уважительное «Майонез».


Они с Верой по-прежнему перекидывались косыми взглядами, но дальше глубоких вздохов дело не шло. Юра бил соперников, лизал марки и клеил. Вера глубоко дышала, и потела подмышками.


Потом появился Женя.


Откуда он взялся никто не знал. В город, где жил Юра, по своей воле никто не приезжал. Наоборот, все норовили съебнуть при первой возможности. А тут раз и нарисовался.
Это был выпускной год.


Вера шла на золотую медаль, Юра на чемпиона области по боксу. «Чемпион, блять!», говорил Андрей, завершая очередной кистевой бросок. «Мой чемпион!», повторял он.


Так вот Женя.


Оказалось, тоже боксёр. Причем титулованный. Кандидат в мастера спорта. Нихуя себе на минуточку. А ещё одной отличительной особенностью Жени был цвет его кожи. Его раса. Женя был негром. Афророссиянином.
Ну тут и закрутилось.

Вздыхающих друг по другу в классе прибавилось. Женя стал тоже вздыхать по Вере. Вера, не переставая вздыхать по Юре, стала ещё и вздыхать по Жене. Она реально тарахтела как паровоз, распространяя в атмосферу половые гормоны. Было очень жарко и солоно.


Финал областного юношеского чемпионата по боксу.
В финале, ясен хуй, Юра и Женя.


Юра мажет. Пиздец мажет. Женя скачет по рингу как обезьяна, уворачиваясь от тяжёлых Юриных кулаков.
Оба понимают, что на кону не только чемпионский кубок, но и тёплая Верина жопа. Верины огромные сиськи и курчавый лобок.
Юра, понимая, как много для него значит победа, абсолютно теряет голову, и с размаху бьёт лбом Жене в переносицу. Хруст ломающихся костей, искры в глазах, ринг, залитый кровью.
По очкам побеждает Женя, но едет на длительное лечение в столицу.
Юра едет на три года в колонию за умышленное нанесение тяжких телесных.
Вера остаётся ждать Юру.


Через два года отсидки, за год до освобождения, Юре приходит радостная весть.
«Ты стал папой!» пишет ему Вера.
«У тебя родился сын!», пишет ему она.
«Заебись», думает Юра. «Я же тебя ни разу даже голой не видел», размышляет он.
А Вера пеленает недавно родившегося Никитку в белые пеленки, так резко контрастирующие с его маленьким черным тельцем