Благообразного старика Шона по кличке Хайзенберг, он же Уолтер Уайт снова таскали на этап в пригород. To clear the hold.

На него есть ордер «холд» - придержать до выяснения. Выяснение тут проделывают так: навешивают в три раза больше чем сделал и маринуют месяц -другой до суда. Потом предлагают загрузится на половину — все равно уже отсидел большую часть. Плати штраф и выходи под надзор.

Шона упаковала жена, чтоб отжать при разводе максимум — ведь у мистера Уайта теперь судимость. Кроме ссоры с женой пенсионер не вытворил абсолютно ничего за всю свою честную жизнь, а его теперь трясут будто он второй Дилленджер.

Позже выяснилось, что настоящие фамилия и инициалы Шона — «Шон Гроган» точно такие как у уголовника-негра — однофамильца и отпетого бандюги. Совместным мозговым штурмом Кендиленд выяснил, что при вписке в тюрьму для Шона не создали индивидуальный номер, а присвоили уже существующий — от беглого негра. Когда в стране сажают очень много людей, такое случается.

Случается и выпускают с дуру. Например, чел ждет суда за грабеж, а его сегодня тяганули за езду без правил, и отпустили до следующего заседания по делу о езде. Вертухаи-полуботы увидели, что судья его отпустил под подписку — да и нагнали вечерком. А утром лейтенант пришел, репку от такого гуманизма почесал и началось. Задрочат теперь сутки перекличками, шмонами и отсутствием прогулок. Будто это мы его выпустили.

Открытие о доппельгангере грогана мы сделали месяц назад. Люк сразу сообщил Неффу и Корригану, капралам, начальнику смены и в конце мы даже написали коллективную челобитную самому шерифу округа Пинкни — которого теперь с моей подачи тут зовут не иначе как Дик Пинкокс(Хрен Херорозов). И все напрасно. Херорозов играл где-то в гольф и на зыковские писульки ему было насрать.

Шона до сих пор таскают на опознания и следствия по карточке на которой написано черным по-белому «НЕГР». Шаламова отрыжка американского киберфашизма.

Среда — самой ненавистный день в Кендиленде. Сегодня собирают белье в прачечную, сегодня надо записываться в список на станки для бритья — чтоб завтра после отбоя получить станок на десять минут.

Еще сегодня медикал — меня вызовут обязательно. Думаю, им дают огромную дотацию за каждый визит. Меня дергают каждый раз. Проверили уже так будто я инопланетянин из зоны 51 — вдоль и поперек. Неделю будили до завтрака, гнали в санчасть и дырявили палец. Диабета, ребята, у меня  нет — теперь знаю твердо. Можно в космос.

Свиданка — тоже в среду. Все это происходит в разное время — с промежутком в полчаса-час и поспать в среду с утра просто невозможно. Как ни старайся. А перед обедом — апокалипсис — клятая отоварка. Два негра-вертухая закатят тележки с заказами именно из Кендиленд и начнут так громко выкрикивать фамилии будто здесь палата с контуженными тяжелоранеными.

Люди и так ждут этого списка со вчерашнего вечера. Счастливчик быстро подбегает на раздачу, подписывает ментовские писульки и начинает судорожно сгребать «гудиз» в простынь или наволочку. Чтобы никто не успел заметить, что же в заказе. Сразу после магаза вроде как некрасиво отказывать, если чего попросят, но если замотать все в простынь можно буркнуть на бегу к своей норке: «Извини, брат, в этот раз кофе не заказывал — у меня от него сахар скачет»

Счастливчики обожрутся кофе и сластей, кокаиново перевозбудятся и загарланят как алкашня в засанном уренгойском пивбаре. Телевизор смотреть в среду бесполезно — звук перекрыт «беседующими». Вертухаю тяжко — он мог бы быстро навести порядок — но магазин это бизнес и кэш — так что в среду зэки  клиенты тюрьмы, в день отоварки, клиент всегда прав. Частная тюрьма это еще не самое днище прогрессивной капиталистической системы, то ли еще будет.

У меня уже кончились деньги на квитке и на свиданку никто не придет. И самое поганое — уснуть в среду, чтобы не одолевали мысли о конце света тоже не дадут. Будут будить и менты и жители Кендиленда. Будить и орать прямо в ухо: «На станок тебя подписывать, слышь?» или «Магазин! Магазин!» или «Муллинза опять дернули на свиданку, вот су-ука, наверное стучит, казел ебаный» или «Рик! Рик!» - пройдет минута пока я вспомню что «Рик Моранис» это я, «Рик ты стирку будешь сдавать?»

- Не буду, Хендерсон, отъебись

- Почему? Нахрена ты сам стираешь? Вот сегодня лондри-дэй, сдай и не горюй.

- Потому что я, Хендерсон, всю жизнь пытаюсь делать дела когда МНЕ удобно, а не ИМ, понимаешь? Я давно на хую верчу мнения окружающих особей.

- Зайобал. Не зови меня Хендерсон. По фамилии только менты зовут! Меня зовут Джей Ар, Джей Ар, понял? Когда совсем не «как все» становишься — выглядит стремно, ты меня понял, Рик?

- Мне хочется сказать какую-нибудь гадость типа «я и есть мент» или «меня тоже не Риком Моранисом окрестила мама», но я знаю, что новый виток конфликта, ни к чему ни приведет, а мне нужен сон, сон чтобы не вздернуться. Но стоит закрыть глаза, как кто-нибудь вопит: «Кто завтра идет играть в баскетбол?» и в голову опять лезет херь.

Пригнали паскуду новенького. Я еще его не знаю, а уже ненавижу. Новенького в лагерной драке торкнули «шенком» в кадык и повредили что-то по классу вокала. Теперь сукин сын говорит громким шипящим шепотом.

Шепот звучит на такой шершавой частоте, что невозможно его не услышать и опять проснуться. Кендиленд сразу нарек новичка Уисперз - «шептун». Я мог бы встать и выдать короткий стендап на тему, что означает слово шептун в русской каталажке, но настроение было трупным. Закинул в память — на потом. Там уже есть заготовки типа Побег из Шоушенка — на игре слов «шоу»- покажи и «шенк» - заточка.

Надо только изучить реакции Шептуна на юмор, а то еще не поймет и мне самому потом шенка из глотки вытягивать придется.

Шептуна Уисперза привезли из лагеря на доследование по старой делюге. Сейчас он взахлеб рассказывает как ныне «работают» через запретку груза: дешевыми волмартовскими беспилотниками. В основном наркоту и маленькие мобильяни.

Я заткнул уши ватой и снова пытаюсь отключить реальность. Клянчить вату это надо у богачей, заказавших из магазина ибупрофен, который пакуют в бутолочку и добавляют вату для плотности. Меня научил чувак по имени Рон Абатнот.

Рон всегда носит вату в ушах, но она не помогает. Голоса, которые он слышит- звучат у него прямо в голове. Эффект блутус.

Рон любит читать, и я, как могу, отвлекаю его книгами. Коллекция у меня уже довольно приличная. За это мистер Абатнот проводит со мной короткие экскурсии в мир шизофрении. Он рассказывает как в «резиновой комнате» лечат людей электрошоком. Лечат людей которым хочется рисовать и писать, вместо того чтобы работать на заводе или оплачивать счета за коммуналку. Лечат тех людей которые стирают сами, когда им заблагорассудится, а не сдают в прачечную по средам. Лечат людей, которые вместо того чтобы ходить на «правильные митинги» просто не ходят на работу и не платят налогов. Я вздрагиваю, потому что сразу же обнаруживаю у себя вялотекущую шизофрению,

Рон рассказывает, что к электрошоку легко привыкнуть. Напоминает трип на ДМТ. Однажды Рон захотел симулировать электрошок в домашних условиях. Лег в ванну и положил в воду включенный тостер.

Откачали.

Рону Абатноту нравятся мои стендапы, а я считаю, что человек с чувством юмора не может быть опасен для общества. Он говорит, что двуязычные люди вроде меня — проводники между мирами. Он хочет, чтобы я перевел на русский язык песню группы Кислотная баня «Вопли бабочки» - рассказывающей об ощущениях плода в чреве матери во время аборта.«Это важно, очень-оченьважно», сбивчиво твердит Рон.

Все знают, что Рон «two cans short of a six pack» - до популярной шестибаночной упаковки пива ему не хватает двух банок в башке или просто «bat-shit crazy» - ебнутый как дерьмо летучей мыши. Но он никому не мешает и никто не бьет челом чтоб психа вернули в резиновую комнату.

Рон прокололся сам — подошел К Неффу и сказал, что «в воздухе зреет заговор с целью убийства» и через пять минут прозвучал классический неффовский пэк йор щит.

Сто тридцать первую попытку уснуть прервал вопль Приговорной феи — мента который приносит приговоры и обвинительные заключения. «Фея» на сленге означает хомосек. Здесь игра слов от «зубная фея» - исполнительница желаний и просто «фея» - пидорг.

Я с ужасом понял, что приговорная фея пытается выговорить мою фамилию. Средний пендос зависает, наткнувшись на незнакомое слово длиннее двух слогов.

«Суд!» - все возрадовалось во мне. Меня уже тут судили за езду без прав. Я отсидел одиннадцать дней и судья Евклида зачла их и выпустила меня в тот же день. Тут суда я ждал уже месяц и потому проснулся сразу. Сейчас объясню им, что меня уже за это судили один раз в другом районе — глядишь и отстанут.

Плеснув в лицо водой и кое как поправив волосы, я бегом присоединился к приговорной фее. Мы взмыли на лифте и перешли из башни тюрьмы в башню «ПРАВОСУДИЯ». Фея мягко подтолкнул меня в отстойник полный негров разных размеров, возрастов и конфигураций. Пока я был в Кенди, я даже позабыл какая же чернючая наша окружная тюрьма.

«Минутку внимания, дженльмены» - объявил Фея: «Вам предстоит процедура предъявления обвинения. Во время процедуры секретарь суда провозгласит ваше обвинение, назначит дату суда и бесплатного адвоката, если вы в нем нуждаетесь. Процедура записывается, поэтому не рекомендую материться — вам могут быть предъявлены дополнительные обвинения. Человек в телевизоре не судья, а секретарь поэтому жаловаться на условия содержания и несправедливость ареста не имеет никакого смысла. Все поняли?»

Когда подошла очередь, меня втолкнули из отстойника в комнатенку со старинным телевизором. Сверху на телеящике стояла на подножке вебкамера размером с перезрелый баклажан. Я давно не видел таких древних атрибутов бытовой электроники.

В ящике вдруг возникло злобное ебло белого старикашки с богатой окраины, явно из тех кто открывал шампанское в день официального упразднения СССР. Из дребезжащий низкой частотой динамиков, раздался его змеинный шелест:

- Народ охайоо против Вадима ГолОвановагогва

Я сразу понял почему фея просила не матерится. Потому что первая мысль была «Ебал я и тебя и народ охайоо»

Видимо он прочел это на моем лице и попытался сострить:

-Оу, да у вас как у Джастина Бибера букет: «Наркотики, вождение без прав, сопротивление при аресте (без насилия над офицерами полиции), введение в заблуждение сотрудников полиции (со злым умыслом), срыв работы муниципальных служб города Кливленда (со злым умыслом).

Я открыл рот, чтобы возразить, но фея уже толкала меня в бок — давай, давай мне следующего нужно обработать, адвоката будешь брать чи не?

- Конечно же буду - столько обвинений наху... — я хотел сказать «столько обвинений предъявили». Я шел обратно в Кенди недоспавший и злой и все думал можно ли доказать, что я вводил в заблуждение офицеров полиции исключительно с добрым умыслом?

Tweet