Предыдущие абзацы:
Про Ивана:  http://udaff.com/read/creo/128088/
Про Ивана. Невеста. http://udaff.com/read/creo/128180/


- Заходи, старик. – сказал Иван. - Скорее. Не тупи.


Я вошел. В квартире было очень пыльно. И тускло. На тумбе накопилась пачка рекламных проспектов. Торговые агенты Господа. Иван любил спорить с ними до хрипоты.

Диван оккупировал абсолютно худой тип. У него была седина и слуховой аппарат. Тонкий проводок змеился вдоль уха. Одет небрежно, бомжевато. Типичный посетитель этих метров.

Дерзко раскинув кости, тип лепил самокрутку. Выглядело это достаточно профессионально.


- Бес. – представился тип.


- Покойный. – добавил Иван.


- Снова?! – выдохнул я.


- Это лишнее. – сказал тип.


- Это фамилия. – уточнил Иван.


- Саша. – сказал тип.


- Беспокойный. – добавил Иван.


- Жуть. – сказал я.


- Отнюдь. – возразил Иван.


- Ладно, зачем звал? – спросил я Ивана.


- Присядь на подсед. – оборвал меня тип. - Не суетись.


Манеры тощего алкали о судимости. С легким перебором.  Например, Иван не владел подседами.  Он вообще, мало чем владел.

Я открыл окно, достал сигареты. Тип встрепенулся, убрал самокрутку и шикнул:


- Не пали контору, фраер. Залепи обратно.


Нервный какой-то. Зачем Иван таких впускает? Здесь и так хватало безумия на квадратный метр. Взять, к примеру, аппендикс в банке и декоративного петушка Мразь. Мелкая, бездушная, циничная птица. Совсем как хозяин.

Тощий раскурил самокрутку. Выпустил дым. Продолжил какую-то прерванную историю:


- Прилетел я, значит. Со спортивной сумкой.  А там шмаль. Полная сумка шмали. Сечешь?


- Еще бы.


- У арабов за это смертная казнь. Закрылся я в номере. Скинул шмотье. И вдруг звонок. В дверь. Я к глазку. А там черти в балаклавах.


- Кто?


Бес затянулся, задержал дыхание. Выдохнул:


- Мусора. Я к сумке. В ванную. Смывать. Они трезвонят. Я смываю. Полную сумку шмали.


Голос сорвался на чистую боль. Бес замолк, потянул дым. 


- Наконец, избавился. Открыл дверь. Оказалось, мусора ошиблись номером отеля. Им нужен был соседний.


Из Беса вырвалась полифоническая мелодия. Эх, Шарик, я, как и ты, был на цепи.  Он покопался и достал Нокию:


- Да-на. Не разводи качели. А хуле толку? Еду.


Скрипнул диван. Или чресла Беса. В общем, он встал. К излишней худобе добавился чрезмерный рост.


- Нарисуй ему суть.  Я скоро вернусь.


- Ладно.


Бес ушел. Мне не нравился их тандем. Или поведение Ивана. В любом случае нужно выпить.


- Старик, - сказал Иван. – он гений.


- Я уже понял. Начисли-ка и поясни суть.


- Старик, синька антипродуктивна.


Иван достал коробок для спичек и папиросу.


- Ах, вот как? – удивился я. – Намедни ты ретиво щелкал стопками портвейн.


- Это мелочи, не суть.  Ладно, курнем что Бес послал и пройдемся за пивом.


- А что суть?!  Ты объяснишь или нет, скотина.


- Суть? Старик, ты знаешь что такое покер?


2.


Сквозь шум прибоя трудно пробивался надоедливый голос. Ветер нес посторонние, неприятные запахи.

Голос настаивал:


- Ты удваиваешь. Следующая карта и у тебя каре. Блять, снова мусор жгут. Скоты. Закрою окно.


- Отнюдь. – сказал я.


- Что отнюдь?  Старик, ты залип. Выпей пива. Попустись. Кукареку.


- Что?


- Старик, не тупи.


- Ты кукарекаешь.


- Да это Мразик проснулся.


- Зачем?


- Время пришло. Сейчас разболтает лишнее и заснет.


Я вспомнил птицу, пиво и вернулся в комнату. Было уже довольно темно. Я хлебнул пива. Теперь все было на месте.


- Теперь соберись.  – сказал Иван. - Это серьезно.


Иван полез в мою котомку. Достал пиво. Хлебнул.


- Ты же говорил, что синька антипродуктивна? – удивился я.


- Да. Но в качестве контрмер - незаменима.


Я не нашел, чем крыть. В разговор вклинился Мразь. Отчаянно захрипел.


- Хватит болтать лишнее!


Иван бросился к клетке. Хлопнул по прутьям и набросил покрывало. Птица притихла.


- А? Каково теперь?


Мразь молчал. Среди темных прутьев особо не полопочешь.


- Чем болтать, лучше учи комбинации.


Я достал пачку, закурил:


- Ты пытаешься обучить петуха?


- Старик, карты это расчет и фарт. Я учу его обоим принципам.


- Поясни-ка.


- В покере, например, во время ва-банка играют не умы, а слепой случай.


- А птица при чем?


- Петух  умеет отделять зерна от плевел. Подскажет, где надо.


- Допустим. А расчет?


- Здесь просто. Кто подумает, что петух за спиной, будет сливать его карты своим кудахтаньем?


- Логично.


Я снова полез в сумку. Вынул чекушку. Иван оживился, сунул стакан:


- Послушай, старик. К черту Беса. Он серьезный катала. Пускай. Но с оракулом мы и сами сможем катать лохов и стричь капусту. Плесни-ка.


Иван выпил залпом. Схватил колоду, подскочил к клетке, сорвал покровы.


- Значит так, это – пара. Это – стрит, Это – каре. Запомнил? Повтори.


Петух щелкнул клювом, нахохлился и высрался.


- Видишь? – обрадовался Иван. – Скоро ты будешь греть свои кости на островах. Начисли и продолжим.


Когда вернулся Бес, Иван уже колошматил клетку. Глупая птица путала комбинации. Я лениво хлебал пиво.


- Значит так. Мое предложение. – сказал Бес. – Работаем по серьезному. Я катаю, Иван изображает нервного.


- А мне что делать? – спросил я.


- А ты. – Бес ткнул в меня пальцем. – Ты лох.


Я встал и ударил его в слуховой аппарат.


3.

Бес пропал. Он угрожал карой по-тюремному.  Видимо задумал подлость. Иван обиделся на меня. Бес угощал его шишками. Иван вернулся к портвейну.

Через пару дней в пустоте пыльной квартиры раздался телефонный звонок.


- Алле. – сказал Иван. – Да, ладно. Заезжай.


Бес зашел с папиросой в зубах. Поврежденное ухо вернулось к первоначальным размерам. Я неоднократно решался купить пистолет. И засыпал. Теперь жалел. Чего ждать от оскорбленного действием урки?

Иван достал гильзы и бумагу. Очевидно, алкоголь снова исключен. Для проверки я начислил. Эти двое перехватили стаканы. Я ошибся.


- Забудем старое. – сказал Бес и тут же выпил.


Портвейн слегка стесал углы напряженности нашего треугольника.  Образовался тесный круг жуликов. Или я пьянел и мне казалось?


- Значит так. – сказал Бес. – Есть клиент, из приезжих. Я срисовал его недавно. Остановился в частной гостинице. При ней полузакрытый бар. Можно катать. Если по-тихому. Завтра там будет людно.


- Как работаем? – спросил Иван.


- Ты – нервный. Я – простак.


- А мне какая роль? – спросил я.


- Ты изображаешь каталу, но по-тихому сливаешь мне. Все ясно?


- Да. – сказал Иван.


- Нет. – сказал я.


- С Богом. – сказал Бес.


- Я возьму Мразь. – сказал Иван. – С ним я буду убедительней.


4.

К нам подошла официантка. Я успел заметить плотные ноги в чулках. На вид около двадцати. Громадные груди не соответствовали возрасту. От нее разило парфюмом и раболепием.


- Виски. – Бес поколебался. – Три. По сто.


- Какой?


- Без разницы. Давай Лошадь.


- White Horse?


- Что? Не умничай.


Официантка удалилась. Я рассмотрел ее зад. Он был плоским, как будто детским.  Иван молча таращился на Беса.


- Да хуле пасешь, я плачу.


Мы расслабились. Я стал осматривать местную публику. Кое-кто, в укороченной юбке, залип у барной стойки. За столом напротив, растрепанный тип пялился на эту кофейную девочку и копошился в карманах. То ли считал деньги, то ли дрочил.

Перед нами возникли стаканы с пойлом. Я махнул не глядя. Отвратительно. Но ушла нервозность.


- Что ты делаешь? – зашипел Бес. – Мы только сели!


- Ты предлагаешь цедить сотку дряни весь вечер?


- Я не буду платить за твое пьянство. Виски – антураж.


Внезапно, в баре появился суетливый, нетрезвый араб. Казалось, он спасался от агрессивных нацистов.  Или правоверных соплеменников. Что-то его тревожило.

Араб увидел Ивана и двинул к нашему столу. Бес напрягся.


- Клиент нарисовался.


Араб подошел к нам.  Представительный басурманин, при галстуке с дорогой  заколкой. На вид я в месяц столько не зарабатывал, сколько она стоила. Араб почему-то пялился на Ивана:


- Ишталек, хабиби. Амиле? 


- Порке хорсано! – сказал Иван.


Араб наклонился над клеткой с петухом, что-то пропел. Затем сел за стол. Его наглость ускоряла предстоящие события.


- Ты что его знаешь? – спросил Бес.


- Я – нет. Это твой пациент.


- Ага, значит, он признал в тебе соотечественника. Будешь переводить.


- Ладно. – сказал Иван и обратился к арабу. – Инглиш?


- Yes. – обрадовался араб. – You speak English?


- Нот. – сказал Иван. – Франсе?


- Parlez vous ?


- Нон.


- Milate ellinika?


- Охи! Блять. – сказал Иван. – Он говорит на языках, которых я не знаю.


Прилетела официантка. Мне захотелось ухватить ее зад. Убедиться в невинной плоскости. Но я был абсолютно пуст, не считая сто грамм.


- Товарищу принеси кофе. – сказал Бес. – Черный. Абсолютно.


- И виски. – сказал я. – Стакан. Полный. До краев.


Так-то лучше. Бес бросил на меня злобный взгляд и вытащил карты. Официантка принесла заказ. Араб довольно залопотал, выпил залпом кофе. Видимо приготовился ощипать нас до исподнего.

Мы не успели проиграться. Поведение араба стало подозрительным. Он шумел и делал много лишних движений. Кофе, казалось, дало обратный результат. Араб пьянел.

Внезапно он грохнул по столу пачкой долларов. Оглядел нас и упал лицом в сукно.


- Вероятно пасанул.  – сказал Бес. - Все в рамках правил.


Затем сгреб валюту. Старательно пересчитал, сунул в карман.


- Проверь пациента. – сказал Ивану.


Иван пощупал шею араба:


- Тишина. Пульса нет.


- Жмур. Так. Мда. – сказал Бес. - Нежданчик. Сидите здесь. Я распетляю.


5.

Иван нервничал и поглядывал в сторону барной стойки. Среди элитного пойла стоял тощий бармен и поглядывал в нашу сторону. В нем копилось подозрение.


- Думаю, - сказал я. – Партнер нас кинул. Обыщи-ка потерпевшего. Я позвоню кое-куда.


Иван аккуратно похлопал араба. Я полез за телефоном и нащупал блистер с таблетками. К своему огорчению, я достал Клофелин. Четыре таблетки отсутствовали.


- Так, - сказал я. – Я ошибся.


- Что?


- Бес кинул не нас, а меня.


Я показал Клофелин. Иван показал кое-какую наличность, документы и ключи от номера.


- Берем под локотки. – сказал я. – Отведем в опочивальню.


- Я не таскаю трупы!


- Расскажи мне. Взяли.


6.

Дверь открылась, но войти мы не смогли. Что-то мешало вносу тела. Я обратил внимание на атрибут басурманской культуры. Закрученные носки его туфель цепляли порог.

Наконец, мы оказались внутри. Покойник приземлился на кровать. Иван запер дверь. Я огляделся. В номере царило великолепное убожество вкуса. Цветы, чистота. А вонь, как будто беломориной чадили. Ненавижу полумеры.


- Здесь чувствуется высший класс. – сказал Иван. – Интересно, как у них с клопами?


Мразь чихнул и разразился кукаречным залпом. Затем стал долбить основание переноски.


- Видал. – сказал Иван. – Проголодался маленький, свое же говно жрет.


- Скоро и мы так.


Я принялся шарить по номеру. Наткнулся на спиртное. Открыл бутылку наугад:


- Махнем.


Иван подошел, взял стакан. Выпили не чокаясь.


- Блять, ну и шмурдяк. – сказал Иван. – Начисли-ка еще.


В это время мелькнула тощая тень. Мне показалось, что это араб испустил душу и мы застали время интимной деинсталляции. Душа хлопнула дверью, щелкнула замком и просипела на каторжанском:


-  Будете жрать сечку, бляди.


Стало ясно, откуда эта папиросная гнусь. Пока мы волочили араба, Бес рыскал по номеру. И меня подставил и басурмана вставил. Управился, значит, скот.


- Слушай, - сказал Иван. – Эта гнида нас заперла. Ключами араба.


- Прекрасно. Ты, я и покойник. Патологоанатомическое дежавю.


- Старик, - Иван хитро прищурился. – Ты забыл про карты.


- Иди ты в задницу со своими картами. Может, свалим через окно?


Иван открыл окно, переломился через подоконник:


- Хрен там. Не выползешь. А людишки-то свободно себе ходят,  счастливчики!


Он плюнул вниз, стал следить за реакцией.


- Ладно, - сказал я. - Звони, на рецепцию. Вызывай стюардесс. Я пока начислю.


- А что сказать?


- Без разницы, в любом случае все пропало.


Мы разбрелись по разным сторонам. Я стал копаться в бутылках. Ничего ближе Столичной не нашел. Заграничная Столичная. Как будто плюнули в душу. Я налил.


- Так все-таки – вернулся Иван. - А не сыграть ли, нам смеха ради?


- Ладно. – сказал я. – Давай в Пьяницу.


- Узкие, старик, у тебя интересы. – он опрокинул стакан.


Мы переместились в комнату. Неожиданно Иван перевернул араба на брюхо.


- Давай-ка по нашему, по-каторжански.


- Сыграем на Мразь.


Мы сели по бокам и принялись резаться в карты на спине покойного.


7.

Иван потерял декоративного петушка. Я завернул Мразь в пиджак. Иван отказался отдавать контейнер. По его словам, ящик не ставился на кон.


-Называй любую цену против петуха! – крикнул Иван.


В дверь постучали:


- Обслуживание номеров.


- Заходи. – сказал Иван.


- У вас заперто.


- Ломай дверь.


- Что?


- Не можешь отворить – проваливай. Давай следующую.


Щелкнул замок. В дверях стояла официантка из бара. В руке ведерко, из-под фартука сдобные ляжки.

         
- Вы воры в законе что ли?


Мы переглянулись. Лицо Ивана треснуло подлой улыбкой.


- А что ты знаешь про воров, маруха?


- В сериале видела. Вы так в тюрьме играете. Я сразу поняла.


- А, - сказал Иван. – Значит в теме. Заходи, раздевайся, ложись.


- Это зачем?


- Короновать тебя будем. Так требует древний воровской обычай.


- Так сразу?


- Чего тянуть-то.


Она закрыла дверь, вошла. Поставила ведерко на столик.  Боязливо растаращила густо подведенные глаза.


- Что в ведре? – спросил я.


- Абсолют со льдом. Как заказывали.


- Кто заказывал?


- Я, старик.  – сказал Иван. - Араб угощает. Ближе к телу. Какого размера твои соски? Это важно.


- В сериалах было не так.


- К черту сериалы. Твое имя?


- Маша.


- Мария. Хорошее имя, красивое, библейское. Тебя необходимо распять.


- Что?


- Ложись на кровать крестом.


Иван нетерпеливо спихнул безвольное тело.  Раздался глухой стук. Араб пошевелился и сел. Иван в ужасе отпрянул.


- Опущенный очнулся. – сказала Маша и расхохоталась.


- ?! - сказал Иван.


-… - сказал я.


- Изюбебе ильмеляоне!  - сказал покойный.


- Порке хорсано, блять!


8.

Араб бросился к клетке. Порылся на дне,  достал тряпочку. Развернул. Его руки задрожали, он расцеловал содержимое. Затем  глаза закатились к потолку:


- Льхам да’лла!!


- Странные у них обряды!  – сказал я.


- А я предупреждал, - сказал Иван . -  Эта птица - пророк.


- Ты говорил оракул.


- Плевать. Мразь священна. Кстати, верни его.


- Ты проигрался. Пожалуй, я прожарю твою курицу на гриле.


- Он тебе не курица!


- Мальчики, вы короновать меня будете? – вмешалась Маша.


Иван хищно поглядел на Машу.


- Послушай, девочка, молчать умеешь?


- А то.


- Смотри мне. Я вот только недавно едва не шлепнул одну.  Полночи за ней гонялся.  Ушла по трубам. Я очень огорчился.


- Вы что ее за коронацию хотели убить?


- За коронацию? Я даже имени ее не знал. Но сам факт…


- Значит так, - прервал я. – Покойник очнулся, жрет говно. Аппетит есть. Жить будет.


- Да, - спохватился Иван. – Нам пора. Маша, займись черножопым. Сделай из него человека.


- Правильно. – сказал я. – Упакую курицу и валим.


- Стой. – сказал Иван. – Раскинем напоследок. Против оракула ставлю Машу и Абсолют.


- Вот хамло! – сказала Маша.


- Абсолют?


Иван раздал карты. Мы тут же вскрылись – ставки могли дезертировать.


- Ку-каре – сказал вдруг пиджак.


- Старик, - сказал Иван. - Я предупреждал – Мразь-то оракул.


У него оказалось каре из Королей. Крыть было нечем. Иван распаковал петуха и сунул в контейнер.


- Ну, ладно, нам пора.


- Так что с коронацией? – Маша расстроено хлопнула ресницами


- Оставь свой номер. – сказал Иван. - Я оповещу тебя малявой.



9.

Пиджак был в отвратительном состоянии. Я развернул его, обшарить внутренние карманы, перед стиркой. Нутро было густо замазано куриным пометом. К деньгам, решил я.

Говно бликануло. Что за черт? Я прищурился и вытащил камешек. Он пошел радужными переливами. Примета не соврала!

Я схватил телефон, набрал Ивана:


-Алле,  что с петухом?


-  Готов к ощипу.


- Отлично, заеду на бульон.


- Портвейн захвати.


- Ага. Кстати…


- Что?


- Ты знал, что он срет бриллиантами?

Tweet